§ 14. Старославянизмы в лексике русского языка.
Среди лексических заимствований в русском языке как значительный пласт слов из близкородственного языка особое место занимают старославянизмы, слова из старославянского языка \
Входя в русский язык, старославянские слова, как всякие заимствованные словарные единицы, подвергались переоформлению в соответствии с его внутренними законами: изменялись (если они имели в своем составе звуки, нехарактерные для русской фонетической системы) со стороны звучания, приобретали новые значения и стилистические качества и т.
д. Например, старославянские слова мошть, свошть, пештера и т. д. начинали произносить как мощь, овощ, пещера: несвойственный русской произносительной системе звук [ш’т’1 заменялся наиболее близким по акустическим свойствам звуком [ш’1 j Такое переоформление старославянских слов включало чужое слово/ пусть и из близкородственного языка, в лексику русского языка,' Некоторые старославянизмы настолько прочно укреплялись в слова-і ре русского языка, что входили в его основной словарный фонд (враг, время, страна, работа, мощь, между, польза и др.), иногда даже вытесняя соответствующие исконно русские слова.Следует различать три группы старославянизмов.
Первую группу составляют старославянские слова того же корня, словообразовательной структуры и первоначально прямого, номинативного, значения, что и соответствующие исконно русские. Это, по существу, старославянские варианты (в основном чисто фонетического характера) слов, бывших еще в общеславянском языке, которые были унаследованы и древнерусским языком, но уже в восточнославянской огласовке. Сюда относятся: брег (ср. берег), глад (ср. голод), раб (ср. в древнерусском роб, в качестве корня сохраняющееся в диалектном робенок, в литературном ребенок), рождать (ср. рожать), нощь (ср. ночь) и т. д.
Вторую группу образуют специфические новообразования старославянского языка.
Их не было в общеславянском языке; среди них немало лексических единиц, созданных для передачи соответствующих греческих слов. Если старославянские слова этой группы и имеют исконно русские синонимы, то они или имеют иной корень, или отличаются словообразовательной структурой. В качестве примеров можно назвать: истина — правда, агнец — ягненок, излить — вылить; словообразовательные кальки (см. § 17) с греческих слов: бездна, совесть, мудрость, чистота, животворный, благодарить и т. п.К третьей группе относятся семантические старославянизмы, т. е. общеславянские по времени появления слова, получившие в старославянском языке особые значения и с этими значениями вошедшие в древнерусский язык. В этом случае исконно русские слова общеславянского происхождения как бы сливались с семантически отличными старославянскими, получая новое значение. Таковы слова бог, грел, господь и т. п. в их современных значениях (ср. старые значения э/гиХ слов, выступающих в качестве основной части производных богатый, огрех, господствовать, господин и др.).
О старославянском происхождении довольно значительной части лексических старославянизмов можно заключить, только хорошо зная историю их бытования в русском языке, старославянский и древнерусский словарные составы, древние письменные памятники и т. д. Однако целый ряд старославянизмов выделяется фонетическими, словообразовательными и семантическими приметами.
О старославянском происхождении корневых слов, значимых частей слов (корней, суффиксов, приставок), а в ряде случаев и целых производных слов говорят прежде всего следующие фонетические особенности:
- неполногласные сочетания ра, ла, ре, ле между согласными в соответствии с русскими полногласными сочетаниями оро, оло, ере: нрав, врата, жребий, злато, пленить, трезвый, власы, храбрый и т. п.;
- сочетания ра, ла перед согласными в начале слов в соответствии с русскими начальными сочетаниями ро, ло в определенных фонетических условиях: работа, растение, разум, равный, разный, ладья
др.
- сочетание жд на месте русского ж: вождь, одежда, прежде и др.;
- звук (ш’1 (как замена старославянского звука [ш’т’]) в соответствии с русским [ч’]; щ в этом случае чередуется с т (щ, чередующееся с ск и cm, наблюдается и в исконно русских словах): мощь, пещера, освещать, общий, овощи, поглощать, сущий и т. п.;
- начальное е вместо русского о: есень (ср.: Есенин), елень, езеро (ср.: Езерский), единый, единица и пр.;
- начальное ю вместо русского у: юноша, юг (ср. производное от исконно русского уг — ужин, первоначально оно обозначало «полдник»), юдоль, юродивый (ср.: урод) и немногие другие;
7j начальное а на месте русского я: агнец, аз (ср. древнерусское ягненок, язъ, современное я);
8) твердое з (из г) на месте русского з мягкого: польза (ср.: нельзя), осязать.
К словообразовательным (иначе их иногда называют морфологическими) приметам относятся некоторые суффиксы, приставки и некоторые модели образования сложных слов. На старославянское происхождение отдельных, но отнюдь не всех слов такого рода указывают:
а) суффиксы -ствие (действие, бедствие), -чий (кормчий, ловчий), -знь (жизнь, болезнь), -ыня в отвлеченных существительных (гордыня, святыня), -тва (битва), -ущ-, -ющ-, -ащ-, -ящ- (горящий, несущий), •ген- (древесный, чудесный);
б) приставки из- (ис-) (испить, изыди, изгнать) и низ- (нис-)(ни- спадать, низвергать);
в) первые части сложений в виде зло-, добро-, благо-, бого-, суе- (из которых многие — кальки с греческих слов): злословить, добро- бетель, благословение, благородный, богоборец, суеверие и т. п.
Наконец, в ряде случаев о старославянском происхождении того или иного слова может говорить и его семантика, его смысловое значение (выражение им религиозного понятия, обозначение им предмета церковного обихода и т. п.). Именно по этому (семантическому) признаку, так как фонетические и словообразовательные приметы в них отсутствуют, к старославянизмам можно отнести такие слова, как суета, соблазнить, воскресение, таинство, образ, креститель, святой, страсть («страдание»; ср.: страсти господни), кадить, пророк, творец и т. п.
Старославянские слова, войдя в русский язык, обрусели в нем не в одинаковой мере. Одни из них потеряли свою специфическую стилистическую окраску и значение совершенно, стали неотъемлемой принадлежностью межстилевой общеупотребительной лексики, иногда даже ее основного ядра (время, враг, сладкий, праздник, храбрый, брань, вред, член, бездна, овощи, общий, среда, нужда, пламя, влага, здравствуй, казнь и т.
п.). В своем большинстве это слова, вытеснившие соответствующие исконно русские.Другие старославянские слова, не осознаваясь уже как чужие и являясь обычными словами активной лексики современного русского литературного языка, тем не менее выглядят как книжные, принадлежат прежде всего письменной речи (жажда, благо, бремя, творец, истина, вождь и т. д.).
Многие старославянизмы, в отличие от названных выше, не входят в активный словарный запас, бытуют в языке как устаревшие слова с определенной стилистической окраской (архаичности, торжественности, риторичности и т. д.). Эти старославянизмы все более сужают сферу и частоту своего употребления, постепенно уходят из языка: нощь, хощу, дщерь, брег, глас, древо, чреда, злато, хлад, длань, агнец, алкать, отверзать, лобзание, предтеча, глагол (в значении «слово»), риза (в значении «одежда»).
Об особой стилистической роли старославянизмов можно говорить, только имея в виду русский литературный язык прошлого (до второй половины XIX в.). В современном русском литературном языке старославянизмы как особая стилистическая категория не существуют. Исключение составляют лишь те, которые являются архаизмами. Однако архаизмами могут быть не только старославянизмы, но и исконно русские слова и заимствования (см. § 27).