§ 23. СОСТАВ ГЛАСНЫХ ФОНЕМ
В современном русском литературном языке в основной фонетической подсистеме, т. е. в подсистеме общеупотребительных слов, существует пять гласных фонем: (а), (о), (э), (и), (у).
Доказательство: все они различаются под ударением, и нет позиции, где бы различалось большее число фонем.Споры долгое время вызывало фонематическое соотношение звуков [и] || [ы]. И хотя сейчас этот вопрос потерял научную актуальность, однако полезно, в целях воспитания здравых фонологических воззрений, рассмотреть данную проблему хотя бы вкратце.
Чередование [и] || [ы] является позиционным: после твердых согласных возможен гласный [ы] (но не
[и]); не после твердых согласных — гласный [и] (но не [ы]). Формулировка «не после твердых согласных» включает три возможности: а) после мягких согласных; б) после гласных; в) после «ничего», т. е. после паузы.
1 В транскрипциях можно звук [и5] (««, склонное к э») обозначать так: [и] — без знака ударения. Отсутствие знака ударения свидетельствует, что это [иэ], т. е. гласный, «не дотянутый» до верхнего подъема.
Позиционный характер этого чередования, разумеется, не колеблют случаи типа Ыллыгак (топоним), ни термин ыканье (если бы такой термин был), ни название буквы ы (тоже терминология — филологическая). Хотя в этих словах гласный [ы] — начальный и поэтому возможен после паузы, в той же позиции, в которой возможен и гласный [и], но сами эти слова не могут считаться единицами общеупотребительной (нетерминологической, незаимствованной) лексики. Фонетическая система, которую мы изучаем и которая является центральной, главной в современном русском литературном языке, обобщает факты, представленные именно такой лексикой: общеупотребительной, нетерминологической, незаимствованной. В других группах лексики действуют свои фонетические законы; в них представлены особые фонетические подсистемы. Так что все эти Ыллыгаки для главной фонетической подсистемы не показательны.
Предположим, что действительно чередование
[и] || [ы] непозиционно (доказательство «от противного»). Тогда [и] и [ы] представляют разные фонемы. Из этого вытекают такие выводы:
- После некоторых согласных возможны не все фонемы, а только некоторые. Например, после |ч’] возможна фонема lt;и) и невозможна фонема lt;ы) (в угловые скобки ы поставили условно, так как проверяется гипотеза, не особая ли это фонема). Но этот случай уникален. Все остальные гласные фонемы возможны после всех согласных.
- Склонение: шалаш, шалаша, шалашу ... шалаши; калач, калача, калачу... калачи — одно и то же, окончания тождественны. Признав [и| — [ы] разными фонемами, мы должны считать, что в формах шалаши — калачи разные окончания (ишлаш(ы) —калач(и)); у них разный фонемный состав. Значит, эти слова имеют разные системы окончаний, значит, они принадлежат к разным склонениям. Но это противоречит тому, что все другие падежные окончания у них одинаковы: шалаш(а) —калач(а), шалаш(у) —калач(у)...
- Признав, что гласные [и] — [ы] представляют разные фонемы, мы должны считать, что в случаях — я [и]lt;3у — он [ы]дет, на [и\збах— под [ы\збами происходит мена фонем. Но систематическая мена фонем в начале слова в зависимости от предыдущего слова не существует в русском языке. Такая мена должна быть прописана только фонемам (и) — (ы), т. е. является исключением.
- В русском стихе обычны рифмы: дым — сидим, большими — твоими и т. д., т. е. рифма признает звуки
[и] — [ы] эквивалентными. Если эти гласные представляют разные фонемы, то случай опять исключителен; точная, классическая рифма не допускает рифменного отождествления разных фонем. Например, нет традиции рифмовать [о] || [а] (потом — котам) '. Как видно, принятие разнофонемности [и] — [ы] приводит к нагромождению исключений.
- Сравним: лист — листик. Кажется, что фонема
(и) (не (ы)) потребовала, чтобы твердый согласный [т| сменился на мягкий [т’] — в целях отграничить себя, фонему (и), от (ы).
Как будто гласные фонемы вызывают мену перед собой согласных. Но карандаш — карандашик, корж — коржик разрушает эту иллюзию: оказывается, данный суффикс вовсе не против того, чтобы его начальному гласному предшествовал твердый. Признав, что [и] — [ы] представляют разные фонемы, мы должны были бы считать, что в словах карандашик и листик, коржик и ключик два разных, хотя и синонимичных суффикса: lt;ик) и (ык). Так же удвоятся все другие суффиксы, начинающиеся на и. В других случаях, когда суффикс не начинается на и, нет такого «удвоения»; поэтому лучше считать, что и суффикс -ик в словах карандашик и листик один и тот же. Но тогда надо отказаться от предположения, что [и] — [ы] представляют разные фонемы. (В случаях лист — листик мена [т] [т] не фонетическая, а грамматическая, меняются не варианты одной фонемы, а разные согласные фонемы: лис(т) —лис(т')ик.)Проверяя ложное предположение, что (ы) — «фонема», мы снова смогли убедиться, что язык — система: неверное истолкование фонетических фактов на одном ее участке ведет за собой цепь нелепых выводов, касающихся не только области фонетики, но и морфологии, словообразования, поэтики.
Почему возникло ошибочное желание считать [ы] реализатором особой фонемы? Л. В. Щерба, признав,
1 Такая рифма называется консонансом и встречается у немногих поэтов (В. Хлебников, И. Северянин, В. Маяковский, В. Шершеневич, П. Антокольский) как особый поэтический прием. Рифмовать же [и] — [ы] общепринято.
что [и] — [ы] чередуются позиционно, добавляет: «Но что-то мешает признать [и] и [ы] одной фонемой». Что именно?
Большинство гласных между твердыми согласными произносятся так же, как между «ничем», т. е. твердый согласный действует так же, как пауза. Произнести гласный между твердыми — значит произнести тот же гласный, который обычен между паузами. И, конечно, наоборот: произнести гласный между паузами — значит сказать то, что говорится между твердыми согласными. Перепишем последнее утверждение так: изолировать гласный, выделить его — значит произнести тот гласный, который находится между твердыми согласными.
Это, как видно, определено самим законом русского языка. Все гласные, кроме [и] — [ы], подчиняются этому закону, закону равенства двух гласных в позиции между твердыми согласными и в позиции рядом с паузами. Поэтому мы легко выделяем, изолируем гласные [а], [о], [э], [у]. Напротив, гласные [а], [о], [э], [у] отдельно произнести, изолировать можно только после особой фонетической выучки.Итак, на основе фонем (а), (о), (э), (у) создается навык, привычка; умение (у людей, чей родной язык — русский) выделять гласные, изолировать их от «твердого» согласного окружения, произносить в одиночку. Этот навык переносится и на [ы]: поэтому гласный [ы] тоже легко выделяется из окружения. Так сформировалось умение изолировать [ы]. Для Л. В. Щербы такое умение было очень важным признаком фонемной самостоятельности данного звука. Сейчас мы судим по-другому. Фонема не есть то, что легко выделяется. Определения фонемы в современной науке — другие.
Итак, понятно, почему возникает мысль о том, что [ы! — особая фонема. Понятно и то, что это неверная мысль.