§ 39. СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ ПАРАДИГМА

Между однокоренными словами существуют не только отношения последовательной производности, но и отношения с о в м е с т н о й производности (кодеривации). Иными словами, такие отношения можно назвать радиальными — от одного производящего образуются пучки производных:

руч-к(а) руч-ищ (а) руч-еньк (а) руч-н (ой)

снеж ок

снег   снеЖ'Н (ый)

снеж-инк (а)

Совокупность производных, имеющих одну и ту же производящую основу и находящихся на одной ступени словопроизводства, называют словообразовательной парадигмой (СП).

Очевидно, что парадигматические отношения в словообразовании выявляются не только в СП. Однако закрепление термина СП именно за данным содержанием целесообразно, так как применение этого термина аналогично применению термина «морфологическая парадигма». Его введение способствует установлению изоморфизма между словообразованием и морфологией. Подобно тому, как словоформы склонения и спряжения образуют морфологические парадигмы, совокупность производных от одного и того же слова образует его словообразовательную парадигму. Понятие СП — новое в теории синхронного словообразования. Возникновение его связано с поисками изоморфизма между строением разных систем языка, стремлением выявить парадигматические отношения между единицами словообразования Подобно морфологическим парадигмам СП имеют постоянный член (производящая база) и переменные члены (деривационные аффиксы). В отличие от морфологических парадигм, которые объединяют словоформы одного слова, СП объединяют разные слова, в том числе слова разных частей речи, и не включают слово, служащее производящим для членов парадигмы.

В русском языке СП бывают разветвленными и могут насчитывать более 10 членов. СП распадаются на блоки, включающие производные одной части речи: субстантивный, глагольный, адъективный, наречный. В парадигме слов разных частей речи имеются черты сходства и различия.

Приведем для примера словообразовательные парадигмы двух групп слов, каждая из которых с лексикограмматической точки зрения представляет собой единство. Для простоты сравнения рассмотрим лишь суффиксальные производные (табл. 12—13).

Сравнение словообразовательных парадигм слов одной семантической группы показывает, что между ними наблюдается большее сходство в наборе определенных деривационных значений, чем в конкретном наборе производных с одним и тем же аффиксом, потому что в словообразовании одно и то же значение (и для русского языка это особенно характерно) нередко имеет разные средства выражения. Таким образом, существует асимметрия между означаемым и означающим: одно и то же деривационное значение может быть выражено с помощью разных аффиксов. Например, значение ‘признак в отвлечении от носителя ’ может быть выражено с помощью суффиксов -ость (фиолетовость), -изн(а) (белизна), -от(а) (чернота), -ев(а) (синева), ’-в(синь); значение ‘самка животного’ может быть выражено с помощью суффиксов -их(а) и -иц(а); значение ‘свойственный, относящийся к ...’ — прилагательными с суффиксами -ов-, -ин-, -/(слоновый, тигриный, волчий).

Конкретная словообразовательная парадигма прилагательных со значением цвета

1. В круглых скобках помещены потенциальные слова.
2. Существительное чернила разошлось по значенню с прилагательным чёрный (ср.: синие, зелёные, фиолетовые, красные чернила)

и в современном языке не является производным от данного прилагательного.

3 Существительное бельё включаем в парадигму как связанное с прилагательным белый отношениями периферийной мотивации.

Конкретная словообразовательная парадигма

1. Ср.
   чередование н/ш в других основах иа -н-: карман — кармашек,
2. В квадратных скобках помещены супплетивные образования, т. е. слова
3. Деривационное значение ‘лицо, связанное с животным' может иметь

существительное

ремень — ремешок, олень — олешек.

другого корня, служащие для выражения данного деривационного значения, семантические подтипы: ‘охотник’ (на волков), ‘любитель’ (собак), ‘служитель’

Особенно велико разнообразие в выражении модификационных — уменьшительных, увеличительных и оценочных значений.

Развитая асимметрия между деривационными значениями и средствами их выражения резко отличает словообразовательные парадигмы от морфологических. Для морфологии характерно большее единообразие средств выражения того или иного грамматического значения; обычно мы можем предсказать формы косвенных падежей, зная форму именительного падежа, или формы спряжения, зная форму инфинитива и 1-го лица глагола. Именно поэтому при обучении языку иностранцев задания типа «просклоняйте (или проспрягайте) такое-то слово» обычны. Иначе обстоит дело в словообразовании. Рассмотрим СП прилагательных со значением цвета; в ней шесть производных, аналогичных по значению и средству его выражения: формы субъективной оценки (степени качества), переходные глаголы на -ить и на -еть, наречия. Другие члены СП не совпадают полностью. Некоторые производные совпадают у нескольких производящих. Это существительные со значением ‘отвлеченный признак’ (краснота, чернота; белизна, желтизна) и ‘носитель признака’ (желток, белок; синяк, желтяк, беляк, черняк; краснуха, синюха, желтуха, белуха; о различии лексических значений этих существительных см. 7, 44).

Таким образом, в СП разных прилагательных со значением цвета представлен одинаковый набор деривационных значений, которые имеют не совпадающие средства выражения. Аналогичный вывод можно сделать по отношению к СП названий животных. В этих парадигмах особенно ярко обнаруживаются связи между словообразованием и лексикой. Так, некоторые из значений, свойственные данной группе слов, у отдельных слов могут быть не выражены, потому что они имеют в языке другое лексическое средство выражения. Например, в парадигме слов собака, корова, баран нет названий детеныша и самки — мешает супплетивное словообразование (в языке имеются слова других корней — щенок, ягнёнок, телёнок, овца и противопоставленные по полу наименования: сука — кобель, корова — бык).

Чтобы абстрагироваться от «капризов» лексики и узуса, от многообразия средств выражения одного и того же словообразовательного значения, введем понятие «типовая словообразовательная парадигма» '. Типовую парадигму получаем, отвлекаясь от конкретных способов выражения тех или иных деривационных значений.

Типовую парадигму формируют конкретные парадигмы, в которых представлен один и тот же набор деривационных значений. Перечислим для примера семантические места, которые содержит типовая парадигма существительных — названий животных. Существительные — уменьшительные, увеличительные и оценочные; наименования самки и детеныша; наименования мяса животного; наименования помещения для животного (коровник, попугайчик); такие слова могут создаваться с интерфиксами -ов{слоновник — по аналогии с коровник) и -ат{тигрятник, слонятник — по аналогии с телятник); наименования лица, связанного с животным; здесь выделяются три семантические подтипа: а) ‘любитель того, что называет производящее’ — собачник, кошатник, голубятник (с интерфиксом -ат-), ср. производные от иных семантических групп существительных: грибник, бабник; б) ‘тот, кто ухаживает за животным’ — коровник, телятник; в) ‘тот, кто охотится на животное’ — волчатник, медвежатник. Прилагательные высокопродуктивны и имеют такие значения:              ‘принадлежащий животному’,

‘свойственный ряду животных’. Глаголы непродуктивны и немногочисленны и выражают два вида значений: а) от слов, имеющих метафорическое значение, относимое к человеку, образуются глаголы со значением ‘вести себя подобно тому, кто назван производящим словом’: собачиться, ишачить, попугайничать, обезьянничать, петушиться; б) ‘производить на свет’ — эти глаголы создаются только от супплетивных названий детенышей: жеребиться, телиться, ягниться, щениться.

Рассмотрениетиповых СП показывает, что это структуры с закрытым числом членов. От слов каждой лексико-семантической группы могут быть образованы производные лишь определенных деривационных значений. Для наглядности представим типовые парадигмы тех же лексико-семантических групп (табл. 14—15).

Системный характер СП проявляется не только в том, что они представляют собой структуры с закрытым числом членов, но и в том, что между отдельными членами имеются отношения взаимозависимости. Так, например, если в парадигме есть уменьшительные произ-

Таблица 14 Типовая словообразовательная парадигма прилагательных, обозначающих цвет

Типовая словообразовательная парадигма существительных — названий животных

водные, в ней должны быть и увеличительные; если в ней есть название лица мужского пола, то можно ожидать и название лица женского пола; если есть название самки, должно быть и название детеныша. Члены СП образуют оппозиции разного рода, например противопоставленность по степени признака (градуальная оппозиция): уменьшительность ~ увеличительность (столик/столище, головка/головища); слабая ~ сильная степень проявления признака (черноватый/чернущий, холодноватый/холоднющий); чрезмерность реализации действия ~ недоведение действия до нужного предела (пересолить/недосолить, переварить/недоварить). Иные виды противопоставлений могут рассматриваться как оппозиции эквиполентные (каждый член оппозиции содержит специфический признак, отличающийся от признака, свойственного другому члену как противоположный, антонимичный): глаголы со значением начала ~ конца действия (загреметь/отгреметь, зацвести/отцвести), направления действия внутрь ~ наружу (войти/ выйти, влететь/вылететь), и т. п.

В структуре типовых СП следует различать максимальный набор семантических мест, допускаемых системой языка в качестве производных от слов данной лексико-семантической группы, и регулярно реализуемый набор производных. Совокупность производных, связанных с производящим регулярной связью, предложено называть микроструктурам и. Например:

Члены парадигмы являются по отношению друг к другу кодериватами.

Сравнение типовых и конкретных СП показывает, какие закономерности регулируют соединение основ и аффиксов при образовании производных. Как мы видели, размерно-оценочные существительные легко образуются от названий животных. При этом базовые слова разного грамматического рода сочетаются с разными суффиксами. Так, суффиксы -к(а), -енцщ(а) и -’онк(а) сочетаются только со словами женского рода: собачка, коровка; собаченция; коровёнка, собачонка. Слова коровенция нет в узусе, но оно может быть образовано, так как сцепление данного суффикса с основой женского рода не противоречит системным связям этих единиц.

Однако с основами мужского рода эти суффиксы соединиться не могут, так как они спаяны с системой флексий женского рода. Слова типа «волчка», «ишачка» (‘маленький ишак’), «бараненция» не могут быть образованы. Основы мужского рода обслуживаются уменьшительными суффиксами -ик (слоник) и -ок/ ф/с (выступает после основ на заднеязычные: ишачок, волчок), спаянными с системой флексий мужского рода. Таким образом, распределением конкретных средств выражения единого деривационного значения уменьшительности распоряжается морфология.

Ограничения другого рода идут от лексики. Как мы видели, отсутствие производных со значением детеныша и самки от слов корова, собака, баран объясняется тем, что это семантическое место занято словами других корней (супплетивные образования). Таким образом, лексика и морфология, как ближайшие соседи словообразования, обнаруживают свое влияние в фактах реализации ~ нереализации тех или иных единиц.

На реализацию словообразовательных потенций оказывают влияние также фонетика и синтаксис. Фонетические особенности слова, например характер находящихся в исходе основы звуков, а также место ударения определяют сочетаемость основ и аффиксов (см. об этом в гл. 6). Воздействие синтаксиса можно видеть в том, что процессу универбации подвергаются не все типы словосочетаний, а лишь некоторые; на характер фразеологических наращений в семантике слова влияет его синтаксическая сочетаемость (см. 7, 44).