Рассказ полковника Колесова
11о избитым войной дорогам к линии фронта спешили тан- ки, подтягивалась артиллерия — шла подготовка к наступлению. Дело было под вечер. С фронтового аэродрома меня вызвали в штаб соединения.
Явиться к начальству требовалось срочно. Лететь предстояло недалеко.Механик быстро подготовил По-2, и я стартовал. Справа от маршрута, холодно поблескивая, чуть дымя вечерним туманом, петляла река. Привычно рассказывал свои вечные истории мотор. Линия фронта проходила совсем близко, километрах в деся- ти-двенадцати; помня об этом, я не поднимался выше ста метров.
Если можно спешить па машине, с трудом развивающей скорость сто тридцать километров в час, — я спешил.
Все шло обычно, пока надо мной не промелькнула косая темная тень и где-то совсем близко не прошла красная пулеметная трасса.
Откуда появился этот шальной «Месс», как он сумел заметить мой пятнистый, словно плащ-палатка, По-2? Этого по сей день не знаю. А тогда мне и вовсе не до размышлений было. Надо было уходить, изворачиваясь и ловча.
Уходить? Легко сказать — уходить. Когда скорость противника в шесть раз больше твоей, когда у него пулеметы и пушка на борту, а ты весь в фанере и полотне, это совсем не так просто. Но авиация не арифметика, и не всегда в бою шестьсот в шесть раз больше ста.
Маневрируя, я снижался к воде. Ниже, ниже, совсем низко. Повторяя все причудливые изгибы реки, вел я свою машину, стараясь не выпускать из виду атаковавший «Месс». Ему никак не удавалось толком прицелиться, но он был настойчив и вовсе не собирался отставать. «Месс» сваливался на меня сверху раз за разом. Так не могло продолжаться долго. Ну, один промах, ну, два... Но все же я был один, на безоружной машине. Надо было что-то придумать, что-то изобрести, иначе... О том, что должно было произойти иначе, думать не хотелось.
Вдруг «Месс» отстал. Он дожидался чего-то.
Еще один речной поворот — и я все понял: впереди над рекой навис мост.Летчик рассчитал правильно: перед мостом По-2 пойдет на подъем, крутые берега не позволят ему маневрировать, и тогда стоит свалиться в пикирование. Одна атака — и По-2 капут.
Теперь її ото километров в час показались мве немалой скоростью — мост наступал катастрофически быстро. Через каждую секунду он делался на двадцать восемь метров ближе, а метров в запасе оставалось совсем немного. Освещенные низким солнцем, четко вырисовывались кружевные контуры металлоконструкций, тяжелые, почти черные быки поднимались из воды, как грозные рифы.
До моста пятьдесят метров — две секунды полета; «Месс» накренился и пошел в атаку.
Я решил смотреть только влево, только на темный железобетонный устой среднего пролета. «Ниже, — командую сам себе, еще ниже, еще чуть-чуть... *
С необычно мощным грохотом проскочил мой По-2 под мостом — эхо вторило мотору, казалось, рушатся сотни тонн металла, перекрытия, рельсы, шпалы...
Противник поздно разгадал мой маневр. Он отчаянно тянул на себя ручку, выводя из пикирования свой истребитель, однако закон инерции оказался сильнее пилота — машина врезалась в воду.
Разглядывая радужные пятна бензина и масла на реке — все, что осталось от «Месса», — я невольно вспомнил: «Вода мягкая, пока о нее не ударишься». Эту фразу много лет назад я телеграфировал одному из наших лучших истребителей. Помню, он ответил тогда: «Правильно. Ударяться не надо. Чкалов». (497)
По А. Мар куше