I.5. Проблема мифологического объема концепта «судьба» в поэтическом тексте Ф. Сологуба

Большое место в творчестве Ф.Сологуба занимают образы низшей славянской демонологии, для поэта мир народных поверий не был чем-то отстраненным и пережиточным. Связь между крестьянским и «город­ским» мироощущением еще не была разорвана.

Фольклор привлекал Ф.Сологуба тем, что обладал выразительно­стью народного языка и яркой общезначимой символикой. Говоря о том, что символизация является свойством истинного искусства, писатель подчеркивал символику произведений устного народного творчества, выражающую «общее мифопостижение» народа. С другой стороны, Ф. Сологуба привлекало сплетение фантастических элементов с реаль­ными жизненными и бытовыми подробностями человеческого существо­вания; исходя из этого, можно предположить, что обращение поэта к об­разам низшей славянской мифологии было обусловлено достоинствами и своеобразием этих образов-символов, содержащих одновременно и ис­торию своего происхождения, и отражающих сам процесс творчества, позволяя выделить индивидуальное и традиционное.

Один из разделов сборника Ф.Сологуба «Пламенный круг» (1908) носит название «Волхвования». Темой этого раздела являются поиски забвения земных тягот, «забвения всех томлений» в ворожбе, колдовст­ве, обращении к темной силе. «Чародейный тихий круг полночных вол-хвований» охватывает как романтические образы «Зеленой царицы», «Красы лесной», так и образы низшей славянской демонологии, наде­ленные темной колдовской силой: черти, ведьмы, лешие, русалки, водя­ные и др.

Наибольший интерес вызывают у писателя образы, связанные с представлениями о доле, судьбе человека как злых необоримых силах.

В стихотворении «Я сжечь ее хотел, колдунью злую...» затрагива­ется тема смерти и круговращения бесконечных жизненных повторений как этапов на пути к совершенству. Смерть здесь предстает как биологи­ческое «сгорание» и прямо ассоциируется с огнем - символом познания в поэтике Ф.Сологуба. Поэт пытается выразить художественное пред­ставление о внешнем материальном мире и его познании. По мнению Ф. Сологуба, трагизм человеческой мысли - в невозможности проникнове­ния в сущность противоречивой окружающей действительности.

Ф.Сологуб в поэзии часто использовал слова малоизвестные или вовсе не известные широкому читателю, но отличающиеся особой зву­ковой оригинальностью для создания особого колорита и своеобразного мистического подтекста. Эти слова писатель заимствовал из областных говоров или придумывал сам (например, Маир, Ойле, Лигой).

Наиболее распространенный персонаж в поэзии Ф. Сологуба -черт, самый вездесущий и популярный герой крестьянских поверий и являющийся в то же время обобщающим родовым названием для разно­го рода нечисти, и, таким образом, черти многолики и вездесущи. Роль чертей - «смущать людей соблазном и завлекать лукавством».

Функции черта гораздо шире и многообразнее, чем поведение ду­хов природы или домашних духов: он похищает детей, водит пьяных, соблазняет женщин, толкает на самоубийство, провоцирует преступле­ния, охотится за человеческими душами и пр.

Следует отметить, что образ черта, бытующий в русском фолькло­ре, определяется в основном верованиями, связанными с христианским культом, но и здесь мы сталкиваемся с чрезвычайно противоречивыми представлениями о нем - от хитрого искусителя до смешного глупого черта. Легенды о его происхождении дуалистичны по своему характеру.

Таким образом, черт выступает как обобщенное представление о нечистой силе. Это один из самых сложных образов фольклора, вместе с тем он очень легко подчиняется законам различных литературных жан­ров. Широкий круг функционирования образа черта объясняется его многозначностью - от дьявола-искусителя до глупого черта, одурачен­ного персонажа народной сказки.

Интерес писателя к образу черта объясняется многозначностью этого образа, его сложностью, как многообразного воплощения зла, с которым извечно борется человек.

В одном из стихотворных текстов черт олицетворяет злой рок, преследующий человека. В тексте стихотворения «Чертовы качели», где автор обращается к своему излюбленному образу качелей как символу душевного состояния, злорадствующий черт является активным участ­ником действия. В этом стихотворении мифологема качелей развернута в миф о жизни, трагичной и безысходной.

По народным поверьям черти любят собираться в жару в «тени больших елей», а «шумная река» символизирует суетную быстротеку­щую жизнь человека.

Черт с язвительные смехом, «хватаясь за бока», издевается над тем, кто «держится», «томится и катается» на этих качелях. Человеку на качелях некуда деться, он не может остановить раскачивания, и ему ос­тается лишь терпеть, а вокруг издеваются над пленником жизни не то черти, не то нежити. И эти невыносимые раскачивания прекратятся лишь тогда, когда перетрется веревка на качелях.

По мнению Ф. Сологуба, образы национально русской демонологии способны наиболее глубоко отразить предметы и явления окружающего мира, мотивы поведения людей. И эти образы-символы, полные злой де­монической силы, отражали несовершенные законы бытия, злую судьбу, предначертанную человеку в этом несовершенном из миров.

В поэзии писателя все, что связано с солнцем, солнечным светом, соот­носится с образом змеи. Змея, кусающая свой хвост, символизирующая кру­говорот Времени и Вселенной, познание и энергию творения, непосредст­венно ассоциируется с астрологическим символом Солнца - кругом и стихи­ей Солнца - огнем (Огненный Змей). Круг - это мир и его круговращение, задающее отсчет времени, определяющее понимание мира как бесконечного развития жизни, как борьбы без конца, как знание бренности и конечности всех вещей. Солнце - центр в хороводе планет, и, соприкасаясь и взаимодей­ствуя с ними, создает мир пестрый и разнообразный, став, таким образом, вечным символом созидания в различных мировых мифологиях. (Один из поэтических сборников Ф.Сологуба носит название «Пламенный круг»).

Очевидное влияние на создание мифа о Солнце-Драконе, Огненном Змие, оказала христианская мифология, предания, связанные со Змеем. Солнце-Змей одновременно является носителем мудрости и знания (по­рой скрытого от людей). О мудрости змея говорится у Матфея: «... будь­те мудры, как змии, и просты, как голуби» (10:16). Также облику Змия присущи зло и коварство, что отразилось на негативном содержании об­раза. В этом плане характерен библейский Змий-искуситель: «Змий был хитрее всех зверей полевых, которых создал Господь Бог. И сказал змий жене: подлинно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю? И сказала жена змию: плоды с деревьев мы можем есть, только плодов де­рева, которое среди рая, сказал Бог, не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть. И сказал змий жене: нет, не умрете; но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло» (Бытие, 3:1-5).

Можно предположить, что образ Змея, как создателя жизни, заим­ствован из учения гностиков (религиозно-философского течения в ран­нем христианстве) о высшем материальном мире и его злом Творце. Су­ществовала гностическая секта офитов (греч. ofis - змей), учение кото­рых считало материальный мир порождением Дьявола. Члены секты по­читали Демиурга-Змея, предназначение которого дать людям истинное знание, завещанное им верховной премудростью (Софией).

Но особенно заметную роль в создании образа-символа Солнца-змея сыграло славянское язычество и фольклор. Из различных источни­ков до нас дошли упоминания о солнечных богах древних славян. Раз­личные славянские племена почитали богов Солнца - Даждьбога, Свето-вида, Сварога, Ярилу, чьи функции во многом совпадали - несли в себе мужское родовое начало и солнечное, космическое.

Над полями ходит и сердито ропщет Злой Неурожай,

Взор землю сушит и колосья топчет, -Стрибог, помогай!

(«Неурожай»)

Однако у славян был собственный бог Солнца - Хорс, упоминае­мый в «Слове о Полку Игореве». Предполагается, что от древних корней «хоро» и «коло», означавших солярный знак солнца - круг, образовались слова «хоровод», «хоромы» (круговая застройка дома) и «колесо». Хорсу были посвящены два больших славянских языческих праздника - дни летнего и зимнего солнцестояния, когда с горы к реке скатывали колесо телеги - солярный знак солнца. Коляда - уменьшительно-ласкательное от «коло» - солнце-младенец божество, возникающее из праздника зим­него солнцеворота и поэтического представления о рождении нового солнца, то есть солнца будущего года. Это древнее празднование сохра­нилось и сейчас, перенесенное на понятие «новый год». Таким образом, круг как символ солнца, цикличности жизни прочно вошел в языческие верования древних славян.

В древних верованиях славян змеи (как символы) занимали также определенное место и выполняли различные функции в различных пре­даниях и обрядах. Существовали праздники, в которых чествовали змей (весной, когда змеи выползают из-под земли, и она становится теплой, можно начинать сельскохозяйственные работы, и осенью - уход змей означал окончание сельскохозяйственного цикла). Таким образом, змеи являлись своего рола природно-климатическими часами.

Большое место в славянской мифологии определялось змеям из Перуновой свиты, символизировавшим полный разгул стихий природы. Змеи эти представлялись многоглавыми, испускающими «языки огнен­ные» (молнии). Отсюда более поздний образ Змея-Горынча - сына «горы небесной» (тучи), похищающего красавиц (солнце, луну, звезды). Отме­чалась также способность змея превращаться в юношу или девушку, что олицетворяло омолаживание природы после дождя или после зимы. Еще змеи выступали в качестве хранителей кладов, целебных трав, «живой и мертвой» воды. Отсюда змеи-целители как символы врачевания (подоб­но Асклепию, одним из атрибутов которого являлась змея). Существова­ли также змеи из свиты богов подземного царства - Чернобога, Мары, Вия, Смерти, стерегущие царство мертвых. И как вариант змея-хозяина подземного царства выступал Ящер (Дракон).

В более позднее время образ Змея-Дракона был значительно пере­осмыслен и интерпретирован в различных жанрах русского фольклора. Змей - один из самых популярных героев сказок, былин, преданий и по­верий. Облики его чрезвычайно многообразны: от огромной змеи до фантастического чудовища. Представление о змее, как было уже отме­чено, существовало очень давно и формировалось различными путями. Так, В.Я. Пропп видел в образе змея воплощение представлений о пред­ке, принимающем по смерти змеиный, птичий или «смешанный» (птица-змея) облик. Предок-прашур посещает живых родственников и подвер­гает их различным испытаниям.

Змей - существо подземное, водное и небесное (огненный змей) одновременно, символизирующее разрушительные силы природы. В сказках и былинах Змей - противник богатыря, охранитель злого царст­ва, похититель людей. И если в поверьях русских крестьян змея порой доброжелательна к людям, то огненный змей всегда враждебен. В по­верьях об огненном змее отразились небесные явления: молния, «жи­вые» падающие звезды. В апокрифах и житиях змеями обычно оборачи­ваются бесы и Дьявол (этот фольклорный персонаж вобрал в себя черты «книжных» змеев, прежде всего библейского).

Отрицательную сущность огня, воплощенную в образе Змея, на наш взгляд, можно объяснить тем, что наряду с положительным началом огонь обладал могучей разрушительной силой, стирающей с лица земли все живое. Лесная и деревянная Русь была подвержена на протяжении веков страшным лесным пожарам, которым предшествовала страшная засуха, ниспосланная злым Солнцем-Драконом.

Таким образом, становится очевидным, что концепт «судьба» в по­этическом тексте Ф. Сологуба имеет древнюю мифологическую основу и собственно славянскую мифологическую почву.