§ 16. Проблема частей речи в русском языке.
Не во всех языках мира проблема частей речи одинаково актуальна. Впервые понятие «часть речи» появилось в античном языкознании и было выработано на материале древнегреческого языка.
А вот китайское классическое языкознание соответствующего понятия так и не выработало. И даже тогда, когда китайская лингвистика влилась в общее русло мировой науки о языке, языковеды ещё долго «отыскивали» части речи в языке китайцев. В конце концов это было сделано, но китайские части речи отличаются, скажем, от тех же древнегреческих не только по составу, а и, самое главное, по чёткости разграничения, по степени отличия друг от друга. Чётко разграниченные части речи существуют только в языках с развитым словоизменением. А поскольку русский относится именно к такому типу, вопрос о частях речи в нём не только всегда был актуальным, но и неправомерно выпячивался на первый план в грамматической теории, заслонял собой основополагающую роль синтаксиса в формировании и функционировании грамматических категорий.Итак, проблема частей речи - это прежде всего проблема словоизменительная, морфологическая. И процедуру распределения словоформ по частям речи следует начинать с анализа их морфологических категорий.
Словоизменительных категорий в русском языке семь: 1) число (порок - пороки, тот - те, я - мы, спит - спят); 2) падеж (порок - порока, тот - того, я - меня, спящий - спящего); 3) род (тот -та - то, спад - спала - спало, развитой - развитая - развитое); 4) лицо (я - ты - он, сплю - спишь - спит); 5) наклонение (спишь - спи - спал бы); 6) залог (развивший -развитой, мыть - мыться); 7) время (спал - спит - будет спать). Проблематично отнесение к морфологическим категориям степеней сравнения: скорее это словообразовательное явление92.
Что касается категории одушевлённости, то своё выражение она находит в особенностях падежных форм и как будто не образует [82] отдельного от падежа явления.
Но это классификационная категория: ведь и различие родов выражается в различии падежных форм, однако это не снимает вопроса о принадлежности слова к тому или иному роду. Кроме словоизменительных, в морфологии существуют ещё классификационные категории - такие, конкретное грамматическое значение которых не меняется от одной словоформы к другой, а остаётся постоянным в любой форме слова. Например, слово такой может меняться по родам: приобретать значение то мужского, то женского, то среднего рода. А вот слово край сохраняет мужской род независимо от того, к какому другому слову оно относится и в какой форме стоит. В подобных случаях род является классификационной категорией.Классификационной является и категория вида. Например, слово начать сохраняет совершенный вид в любой форме: начал, начнёт, начав, начавший и т. д.; соответственно слово начинать во всех формах сохраняет несовершенный вид. Этими двумя категориями: независимым родом и видом - и исчерпывается список классификационных категорий русских слов. Если категорию одушевлённости считать отдельной от падежа категорией, то она также должна быть отнесена к классификационным.
Какова семантика этих категорий, их грамматические значения? Категория рода как классификационная обозначает уподобление предмета мужской, женской особи или созданию без половых различий, а как словоизменительная - принадлежность свойства уподобленному таким образом предмету. Категория числа обозначает количество предметов (единичность или множественность), а если число зависимое (в согласуемом слове), то принадлежность свойства одному или многим предметам. Падеж обозначает зависимость или независимость, связанность или несвязанность предмета с другими предметами. Лицо обозначает отношение содержания речи к говорящему: 1-е лицо - говорящий, 2-е - собеседник, 3-є - не участвующий в разговоре субъект. Наклонение обозначает отношение действия к реальности (преподносится ли действие как реальное или нереальное: желательное, возможное, требуемое).
Время обозначает отношение действия к моменту речи (а через него иногда и к другому действию, ср. ваза разобьётся - действие после момента речи; упав, ваза разобьётся - оба действия после момента речи, но одно раньше другого; это последнее явление называется относительным временем). Вид обозначает отношение действия к пределу: при совершенном виде действие выражено как имеющее начало или конец, а при несовершенном оно может иметь или не иметь предел, наличие или отсутствие конца или начала остаются невыраженными (например, слово откачал содержит указание на конец действия - можно сказать Я один раз, два раза откачал воду, но нельзя бесконечно откачал, нельзя также сказать кончил откачать - это звучит как плеоназм, как «масло масляное»; но можно сказать и Я один раз откачивал, и бесконечно откачивал воду, можно сказать начал, кончил откачивать, т. к. слово откачивать способно обозначать и предельное, и непредельное действие, предельность в нём «нейтрализована»). Залог обозначает отношение действия к субъекту и объекту: в предложении Книга учит действие производится книгой, в предложении Книга изучена или изучается -над книгой; в первом случае книга—субъект, во втором - объект действия. В таких предложениях, как Преступник скрывается, субъект и объект- одно лицо. Одушевлённость обозначает отнесение предмета к живым существам или уподобление его таковым (ср.: напоить коня и отдать ферзя; пасти овец и беречь кукол; обмыть труп, но обмыть покойника - ср. возможность сказать покойник любил то-то при невозможности труп любил).Понаблюдаем теперь, как распределяются словоформы русского текста по признаку идентичности морфологических категорий. Рассмотрим следующий текст - искусственный, составленный так, чтобы в нём были представлены все разряды словоформ, имеющие тот или иной набор морфологических категорий.
Я люблю читать. Библиотеки у нас, конечно, небогаты, беднее столичных, но всегда можно найти такой читалъ ный зал, чтобы он был уютен и открыт по выходным дням. Мы, трое товарищей: я и со мной два парня - чаще других посещали читалку, расположенную на углу прилегающих к заводу улиц.
Там хорошо: выбрав книги, какие тобой не читаны, положил их себе на стол и читай хоть половину суток.Присвоим каждой группе словоформ, обладающей одинаковым набором морфологических категорий, условный номер (взяв за основу, например, очерёдность употреблений словоформ данного разряда в тексте). В результате получим следующую картину морфологических разрядов русской лексики, отражённую в таблице 12.
Нетрудно видеть, что подученные нами морфологические разряды далеко не совпадают с теми, которые известны вам из школьного курса как части речи. В чём же дело? В нестрогости школьного изложения грамматики или в чём-то другом?
Опираясь на. школьные знания о частях речи, в этой таблице можно обнаружить только 4 разряда, в которых слова относятся к одной и той же части речи: это 1-й (местоимения), 3-й и 20-й (глаголы) и 4-й (существительные). Во всех остальных разрядах, содержащих более одного слова, оказываются объединены разные с точки зрения школьной грамматики части речи: в 7-м и 8-м разрядах мы обнаруживаем и прилагательное, и местоимение, в 13-м - числительное и местоимение, а в 5-м - целый ряд различных частей речи.
Рассмотрим внимательней, в чём же особенности слов в четырёх «удачных» разрядах. Оказывается, в каждом из них слова обладают не только одинаковым набором морфологических категорий, но и одинаковым набором синтаксических свойств. Так, все слова 4-го разряда могут вступать в связь по типу согласования как в качестве главных слов (библиотеки наши, зал такой и т. п.), так и в качестве зависимых (друзей-товарищей, молодца-пврня и т. п.). То же - со связью по типу управления: эти слова могут и управлять (библиотеки предприятий, зал для банкетов„ дням отдыха и т. п.), и управляться (работники библиотек мебель для зала, совет товарищей и т. п.). В связь же по типу примыкания эти слова могут вступать только в качестве главных (зал наверху, улица слева, книги по-английски и т. п.).
Слова 1-го разряда могут вступать в связь согласования в качестве главных (я сплю, нас самих, мы трое и т. п..), а в связь управления - и в качестве главных (мы с братомt ты у нас в конструкциях вида мы с братом пошли в лес, ты у нас молодец и т. п.), и в качестве зависимых (нашли нас, гордился мной и т. п. - в самых разных конструкциях). А вот связь примыкания для них практически невозможна. В 3-м разряде слова не могут вступать в связь согласования, не могут управляться, но могут управлять (читать книгу, найти дело), а в примыкании могут быть я главными (найти здесь) и зависимыми (желание найти), В 20-м разряде слова могут вступать в связь согласования в качестве зависимых (ты читай), а в связь примыкания и управления - в качестве главных (клади сумку, читай книгу; клади сюда, читай быстро и т. п.).Итак, внутри каждого из рассмотренных разрядов слова, кроме общего набора морфологических категорий, имеют общий набор синтаксических свойств. Эти два обстоятельства достаточны, чтобы относитъ их к одной и той же части речи.
Однако если мы рассмотрим 8-й и 9-Й разряды, то окажется, что указанные условия соблюдаются и в них. Значит, такой и читальный принадлежат к одной части речи? Да. В этом пункте школьная грамматика допускает непоследовательность: если неизменяемые слова указательно-заместительного значения: так шам, куда, туда и т. п. - в школе считают наречиями, хотя бы и местоименными, то слова такой, какой, наш и т. п. называют местоимениями. Между тем это, конечно, прилагательные, хотя и местоименные.
При тождестве морфологических признаков, но различии синтаксических словоформы попадают в разные части речи: так, словоформы 3-го разряда, обладающие только морфологическим признаком падежа, не могут на этом основании быть отнесены к одной части речи. Такие словоформы, как трое, четверо, а также три, четыре, находясь в именительном падеже, управляют родительным, а находясь в косвенных падежах, согласуются со словами, обозначающими считаемые предметы, слово же себе именительного падежа не имеет, а в косвенных его синтаксические свойства совпадают со свойствами слов 1 -го, 9-го и 21-го разрядов.
Словоформа трое сходна со словоформой 14-го разряда два (ср. ещё полтора). Получается, что сходство синтаксических признаков способно объединить слова даже при различии морфологических. В связи с этим ср. ещё словоформу суток, не обладающую, в отличие от слов 4-го разряда, признаком рода, но идентичную им по синтаксическим признакам.Синтаксический критерий оказывается особенно важным для слов, не имеющих формообразования, характеризуемых в морфологическом плане отсутствием каких бы то ни было признаков. В нашей таблице это 5-й разряд. Конечно же, слова этого разряда никак нельзя считать принадлежащими к одной части речи. Прежде всего здесь различаются слова синтаксически самостоятельные (знаменательные): всегда, можно, там, беднее, чаще, хорошо - и синтаксически несамостоятельные (служебные): у, но, чтобы, и, по, со, на, к, не, хоть. В числе знаменательных выделяются 4 подгруппы: а) слова, способные примыкать только к глаголу-связке: можно, хорошо (из предложения там хорошо); б) слова, способные примыкать к другим глаголам: всегда, там, чаще (из предложения посещали чаще других...); в) слово, примыкающее к существительному: беднее (библиотеки беднее); г) слово, неспособное ни примыкать к другому, ни иметь при себе зависимые слова: конечно. Всё это различные части речи: а) инстатив (категория состояния); б) наречие, в) прилагательное; г) модальное слово, В числе служебных слов тоже выделяются подгруппы по синтаксическим признакам: а) слова, требующие при себе определённых падежных форм: у, по, со, на, к; б) слова, служащие для соединения знаменательных слов или их групп: но, чтобы, и, хоть; в) слово, изменяющее семантику знаменательного: не. Соответственно и здесь мы имеем разные части речи: а) предлог, б) союз; в) частицу.
Но как же быть со словами 2-го, 3-го, 10-го. 12-го, 15-го, 16-го, 17- го, 18-го, 19-го, 20-го, 21-го разрядов? Некоторые из них объединяются по синтаксическим свойствам (например, 2-й и 15-й), но у многих и синтаксические свойства расходятся: например, формы 3-го разряда (читать, найти) в качестве зависимых слов словосочетания примыкают, а 3-го (люблю) - согласуются. Неужели же читаю и читать - разные части речи? А читал (10-й разряд) и читать? Здесь вступает в силу ещё один критерий объединения лексического материала в части речи - критерий, способный преодолеть и морфологическую, и синтаксическую разобщённость словоформ. Критерий этот - семантическая соотносительность, причём взаимная. Если есть форма люблю (с набором морфологических признаков 2-го разряда), то непременно будет и форма любить (3-й разряд), любил бы (10-й), любим (12-й), любили (15-й), любимый (16-й), любящие (17-й), любя (18-й), любимы (19-й), любил (20-й), люби (21-й). И наоборот: если есть форма люби, клади, читай, то будут и формы люблю, кладу, читаю; любить, класть, читать и т. д.
Но, например, со словоформой читать семантически соотносительны не только читаю, читающий и т. п., но и читалка, читальный (а также не входящие в наш текст, но реально существующие читка, чтение, читательский и др.). Почему это не глаголы? Потому, что далеко не каждой словоформе 4-го или 22-го разрядов есть семантический коррелят в глагольных разрядах. Да, есть чтение и читать, но нет слова 3-го или другого глагольного разряда, соотносительного со словом скамейка. И наоборот: не от каждого глагола можно образовать существительное (например, нет существительного от зеленеть: возможное зеленение — от зеленить). То же относится и к соотношению читать - читальный; так, нет глагола от другой.
Этот критерий для краткости можно назвать деривационным, но надо учитывать, что имеется в виду синхронный аспект деривации: нам, собственно, неважно, чтение образовано от читать или наоборот - важна лишь семантическая соотносительность этих слов.
Итак, при выделении частей речи действуют три критерия: морфологический, синтаксический и деривационный.
Но как же быть с тем критерием, с которого начинаются все школьные определения частей речи, - с критерием лексико- семантическим? Ведь мы привыкли, что существительные - это прежде всего слова, обозначающие предметы, глаголы - слова, обозначающие действие, и т. п.
В истории формирования частей речи лексико-семантический критерий имеет основополагающее значение. Именно слова со сходной лексической семантикой способны наиболее легко приобретать и сходные грамматические свойства и вступать в деривационные связи. Однако это другой, диахронический аспект. Сформировавшись на базе обобщённого лексического значения, часть речи может от него оторваться. Современное русское существительное может обозначать не только предмет, но и действие (рубка), признак (доброта), состояние, (сон); прилагательное - не только признак, но и действие (ходячий). количество (одиночный) и т. д. Правда, часто приходится сталкиваться с утверждением, что, например, существительному присуща не лексическая, а грамматическая предметность. Но что такое грамматическая предметность? Это и есть наличие независимого рода, числа и падежа и тех способностей к управлению и согласованию, о которых говорилось выше. Слово, обладающее этим набором грамматических признаков, действительно способно как бы уподобить предмету то, что на самом деле не является таковым, но лишь постольку, поскольку оно грамматически ведёт себя так же, как названия предметов. Сказать ли «слово обладает независимым родом, числом и падежом» либо сказать «слово обладает грамматической предметностью» - совершенно одно и то же, только первая формулировка ясней и чётче.
Мы рассмотрели общие критерии выделения частей речи (действительные, конечно, не только для русскою языка). Рассмотрим теперь морфологию конкретных частей речи, выделяемых в русском языке на основании этих критериев.