ПРИЧАСТНЫЕ ОБОРОТЫ.
Выше (см. главу IV) уже указывалось, что причастия, кроме страдательных на -нный и -тый, представляют специальное явление литературного языка. Причастия активные на >щий,-щая, -щее; прошедшего времени на -ший (-вший), -шая (-вшая),-шее(-вшее), пассивные (страдательные) на -мый, -мая, -мое вошли в русский литературный язык из старославянского и остались в нём, хотя не имели поддержки в разговорном языке, оказавшись полезным средством сгущённой передачи определённых видов зависимости глагольных понятий.
В литературном языке они почти всегда служат более экономной передаче содержания развернутой мысли, и с характерными для них конструкциями связано всегда впечатление речи, охватывающей большое количество подчинённых одно другому высказываний.Причастия, вне типичных для них связей управления (знающий об этом, ведущий поезд, трудящийся над исследованием, погибший в борьбе, любимый нами, раненный в бою), утрачивают свою специальную природу и переходят и в литературном языке, как это уже имело место в истории языка бесписьменного, в обыкновенные прилагательные (ср.: горячий, зрячий, могучий, жгучий, разговорнонародные пережитки русских причастий), т. е. в выразители приписаних предметам постоянных признаков: сгущённое молоко, знающий врач—сведущий, ведущий класс — класс-руководитель, погибший человек, раненый красноармеец, любимый вождь'1.
Некоторые из причастий оказываются в дальнейшей истории развития, в результате относительно частого опущения подразумевающегося при них имени существительного, утрачивающими даже свои свойства согласуемого слова и могут превращаться таким образом в имена существительные; ср.: обращение ко всем трудя- щимся, будущее человечества, госпиталь для раненых, молодой учёный.
Но, представляя средство сжимать в себе содержание главных членов определительных придаточных предложений со сказуемым в изъявительном наклонении, причастные обороты в речевой практике применяются всего чаще именно как их сжатие: так, придаточное предложение, вводимое относительными словами который, которая и т.
д. или какой, какая ит. д. в именительном или винительном падеже без предлога[314] [315], можно превратить в обособленный член с причастиями действительного или страдательного залога. Ср.: «Итоги соревнования — наглядный показатель трудового героизма и творческого энтузиазма масс, которые добились выполнения плановых заданий» и: «Итоги соревнования — наглядный показатель трудового героизма и творческого энтузиазма масс, добившихся выполнения плановых заданий». «Обязательства, которые были взяты нашей бригадой, с честью выполнены» и: «Обязательства, взятые нашей бригадой, с честью выполнены». «Посылка, которую вы отправили по почте, получена» и: «Посылка, отправленная вами по почте, получена».При этом нужно, конечно, иметь в виду, что формы страдательных причастий, особенно настоящего времени, образуются далеко не от всех глаголов: так, нет причастия на -мый от глаголов писать, бить, колоть и многих других.
Указанное построение фразы, кроме цели большей краткости, может иногда вызываться желанием избегнуть нагромождения одинаковой зависимости при помощи местоимения который. Напр.: «Отряд, который был послан по направлению к лесу, который находился в двух километрах от лагеря...» заменяется или фразой: «Отряд, посланный по направлению к лесу, который находился в двух километрах от лагеря...» или же: «Отряд, который был послан по направлению к лесу, находившемуся в двух километрах от лагеря...»
Специальный вопрос синтаксиса причастий представляет употребление времён причастных форм. Из важнейшего здесь можно отметить следующее: причастия несовершенного вида (нестрадательные), согласованные как с подлежащими, так и с управляемыми формами, зависящими от глаголов прошедшего времени или форм, так или иначе с ними сочетающихся, могут выступать без заметной разницы в значении в формах настоящего и прошедшего времени: «Перепуганная стрельбой, хилая, больная хозяюшка... заботливо помогала толпившимся тут же красноармейцам...» (Д. Фурм.). Возможна замена: толпящимся...
«Прекрасный мальчик!»—сказал Нехлюдов, рассматривая спящего на животе пузана» (Л. Толст.). Могло бы быть и спавшего. Ср. ещё: «Все почти арестанты оглядывались, косясь на обгонявшую их пролётку и вглядывавшегося в них господина, сидевшего в ней» (Л. Толст.) и: «Прогремел последний ломовой с мешками и сидящими на них арестантками» (Л. Толст.). «Вороные рысаки, звеня подковами по мостовой, понесли легко подрагивающую на резиновых шинах коляску» (Л. Толст.).Предпочтение настоящего времени имеет за себя тем больше преимуществ, чем больше по характеру фразы предполагается постоянство признака, выражаемого в данном случае причастием, иначе говоря, чем больше оснований видеть в нём приближение к обыкновенным прилагательным, характеризующимся большей или меньшей устойчивостью признака: «Лицо сияло рвущеюся из души торжествующею радостью...» (Верес). «Толстозадый кучер... с трудом удерживал лоснящихся, взмыленных под оголовками и шеей вороных жеребцов...» (Л. Толст.).
Подчёркнутость или хотя бы подразумевание, что действие причастия предшествовало времени сказуемого, делает обязательным сохранение в причастии прошедшего времени: «Иссякли все, до сих пор не прерывавшиеся его доводы» (Дост.).
Широкая возможность выбораТиежду формой настоящего времени причастия и формой прошедшего времени объясняет, с точки зрения нормативной, недосмотр, который находим у Лермонтова в «Герое нашего времени»: «Как любопытно всматривался я в каждую росинку, трепещущую на широком листке виноградном и отражавшую миллионы радужных лучей».
В истории русского книжного языка культивированию причастий издавна принадлежит влиятельная роль. Наряду с формами кратких (нечленных) прилагательных, страдательные причастия представляют важную часть отборочного фонда русской художественной речи: они очень употребительны со стилистической установкой как тяготеющие к сказуемым, но ритмомелодически обособляющиеся выражения признаков, сопровождающих действия (особенно при постановке впереди характеризуемых ими сказуемых), реже,— при подобном же пояснении слов — как отягчённые, ритмомелодически же обособляющиеся определения; причём, особенно при личных местоимениях, уже возможно в подобной функции использование и причастий действительного залога; ср.: «Вся женская половина села ходила смотреть сквозь плетень, как, рваный и утерявший облик человека, ворочал он без отдышки огромные берёзовые кряжи» (Леон.). «Умевший всё и ничего не знавший, Без шпаги рыцарь, пахарь без сохи, Быть может, он, как я, вдыхал умильно Весёлый чад, плывущий из корчмы» (Багрицк.). «Привыкшую к плавному течению прошлого века, её слишком утомлял шумный круговорот новых дней» (Леон.). «...Кроме того, видевший расстрел рабочей демонстрации, он не выносил женского вопля» (Леон.).
8.