Презумпция как знание говорящего
Понятие презумпции (пресуппозиции) внедрило в лингвистику параметр истинности. к которой отношение у лингвистов было всегда настороженное (эту провокационную роль пресуппозиции в свое время с недоумением отметил Роман Якобсон).
Но и до сих пор в лингвистике имеет хождение определение пресуппозиции, которое не обращается к понятию истинности, см. Шатуновский 1996; Падучева 2004: 257; Зализняк 2006: 486.Определение следующее. Семантический компонент Р предложения S называется пресуппозицией S. если и S. и отрицание S включает семантический компонент ‘я, говорящий, знаю, что Р’. Так. и утверждая, и отрицая (Іа), я знаю, что Иван поехал на конференцию в Марокко:
(1) а. Иван сожалеет, что поехал на конференцию в Марокко; б. Иван поехал на конференцию в Марокко.
Определение пресуппозиции, выявляющее ее эгоцентричность (т. е. ориентацию на говорящего, см. об эгоцентричности Падучева 2011а), позволяет дать объяснение некоторым важным семантическим явлениям, которые не видны при логическом определении. Несколько примеров, показывающих эффективность «эгоцентрического» определения пресуппозиции; некоторые из них связаны с поведением пресуппозиций при отрицании.
Пример 1. Почему предложение (26) аномально — в отличие от (2а)?
(2) а. Иван не знает, что Маша уехала; б. *Я не знаю, что Маша уехала.
Глагол знать несет презумпцию истинности подчиненной пропозиции, т. е., в соответствии с «эгоцентрическим» определением презумпции, включает компонент Я знаю, что Р’, и в исходном утвердительном (За) два семантических компонента:
(За) Иван знает, что Маша уехала =
1) ‘Иван знает, что Маша уехала’ [ассерция];
2) ‘Я знаю, что Маша уехала’ [презумпция].
При отрицании (сохраняющем презумпцию) получаем:
(2а) Иван не знает, что Маша уехала =
1) ‘Иван не знает, что она уехала’ [ассерция];
2) ‘Я знаю, что она уехала’ [презумпция].
Ассерция и презумпция предложения (2а) различаются субъектами глагола знать.
Между тем в предложении (36). которое является исходным утвердительным для отрицательного (26). субъекты в ассерции и в презумпции совпадают — подлежащее я в обоих компонентах обозначает говорящего. Поэтому у предложения (26) одна и та же пропозиция должна отрицаться, будучи ассерцией, и сохраняться, будучи презумпцией; отсюда аномалия:(26) Я не знаю, что Маша уехала =
1) ‘Я не знаю, что Маша уехала’ [ассерция];
2) ‘Я знаю, что Маша уехала’ [презумпция].
Стоит упомянуть, что, поскольку в (36) ассерция и пресуппозиция совпадают, предложение (36) семантически беднее, чем (За):
(За) Иван знает, что Маша уехала;
(36) Я знаю, что Маша уехала.
Пример 2 требует обращения к фразовым акцентам в предложениях с пропозициональным актантом. Глагол с пропозициональным актантом может иметь два разных типа фразовых акцентов. Возможен рематический акцент на глаголе, т. е. нисходящее фразовое ударение, и интродуктивный, тематический, — восходящее фразовое ударение:
(4) а. Иван (не) знает X, , что приехала Маша — [‘приехала Маша’ — пресуппозиция; данное];
б. Иван (не) знает7 , что приехала Машах, [‘приехала Маша’ — пресуппозиция; новое].
Рематический акцент на пропозициональном глаголе сообщает подчиненной клаузе фразовую безударность и статус данного, см. (4а). А интродуктивный акцент на глаголе обеспечивает подчиненной клаузе главный фразовый акцент и статус нового, см. (46).
У глагола знания рематический акцент на глаголе подтверждает исходный пре- зумптивный статус подчиненной пропозиции, и интродуктивный акцент не отменяет его. Различие касается только прагматической презумпции, см. раздел 4.4. Между тем для некоторых глаголов мнения связь с фразовым акцентом более принципиальная. Глагол может иметь фактивную пресуппозицию говорящего при рематическом акценте на глаголе, а при интродуктивном акценте ее утрачивать. Таков, например, глагол подозревать, ср. (5а) и (56):
(5) а. Иван подозревает х., что деньги взяла Маша______
[ассерция: Иван имеет некоторые основания считать, что Р пресуппозиция говорящего: ‘я знаю, что Р’];
6. Иван подозревает7 , что деньги взяла Машах,
[говорящий не имеет точки зрения].
Итак, мы получаем новый пример, подтверждающий эффективность эгоцентрического определения пресуппозиции: субъект 1-го лица делает невозможным для глагола подозревать фактивное употребление. Так в контексте субъекта 1-го лица акцентное противопоставление, демонстрируемое сравнением (5а) и (56), невозможно:
(6) Я подозреваю s , что деньги взяла Машах. .
Говорящий не может подкрепить свою ассерцию своей же пресуппозицией; тем самым интродуктивный акцент остается как единственно возможный.
Другие подтверждения эгоцентричности презумпций см. в Падучева 2004: 265.
4.9.