Почему погибла Спарта
Помню, как восхищала меня в детстве суровая и гордая романтика Древней Спарты. Мне нравилось все в этой удивительной стране: и то, что слабых детей сбрасывали со скалы, и что мать-спартанка провожала сына на войну не со слезами, а прекрасной, афористической фразой «Со щитом или на щите», и что маленький спартанец, пронесший в школу под рубахой живого лисенка, не плакал и не кричал, когда зверек вгрызался в его тело.
Умер — но молча!Был грех — я даже врал сверстникам, что Леонидом меня назвали не просто так, а в честь славного царя, который с горсткой воинов остановил в Фермопильском ущелье многотысячную армаду персов. Значительно позже я задал себе один очень трезвый вопрос: почему же история Спарты была такой бедной — войны да восстания рабов? Почему государство, где основной доблестью считалась стойкость, все-таки не сумело выстоят ь? Почему спартанцы, которых готовили к борьбе, и только к борьбе, все равно потерпели в этой борьбе поражение?
Постепенно я понял: все было закономерно. Мужественная Спарта погибла от собственной бездарности.
В этой стране с бюрократической планомерностью сразу после рождения убивали гениев. В пропасть швыряли слабосильных и нестандартных, то есть тех, кто в дальнейшем просто вынужден был бы противопоставить безукоризненной мужественности окружающих мощь разума и силу духа. Тех, кого непосильная тяжесть меча поневоле отталкивала бы к резцу, линейке и перу. Тех, для кого «выжить» означало бы — «изобрести».
Со скалы сбрасывали не только будущих ученых и поэтов, но и полководцев. Хилый Суворов и маленький Наполеон полетели бы в пропасть на общих основаниях.
Кстати, убивая больных, спартанцы попутно убивали талант в здоровых. Ничто так не стимулирует прогресс, как забота о слабом. Избавляясь от слабых и калек, спартанцы избавлялись от прогресса.
От знаменитого государства, кроме памяти о воинской доблести, не осталось ничего: ни мудрых стихов, ни статей, ни научных законов. Неинтересная была страна.
Нам известно из легенд, что спартанки, матери и жены, умели отказываться от любви. Умели ли они любить — легенды об этом молчат. Холодная была страна.
История юного героя, убитого лисенком, говорит, увы, не только о мужестве мальчика. Ведь этот смельчак был еще и трус. Боли не испугался, смерти не испугался — испугался общественного мнения. Конечно, общество без общественного мнения разваливается. Но ведь общество, где против общественного мнения не восстают, перестает развиваться, загнивает и тоже разваливается. В Спарте боялись общественного мнения. Робкая была страна.
Спартанцы умели защищаться — но что им было защищать? Нелюбимых жен, нелюбящих матерей? Право сбрасывать детей со скалы? Свободу? Но свобода нужна человеку не сама по себе, а как средство развития личности. Там, где личность не развивается, свобода постепенно отмирает за ненадобностью.
JI. Жуховицкий