Перфект на -н, -т и обозначение последовательности действий
Одной из важнейших особенностей перфекта, отличающих его от других форм прош. вр., считается неспособность обозначать последовательность событий: «для перфекта характерно именно то, что он передает действие вне цепи фактически предшествовавших ему и следовавших за ним событий; он передает действие изолированно, как бы выхваченным из ряда хронологически сопровождавших его действий.
(...) Именно изоляция данного действия из цепи окружающих его действий создает возможность связи между выполненным действием и текущим моментом» [Иванова И. 1961: 121; см. также: Маслов 1959: 281—282; Kurylowicz 1964: 22][418].Русский перфект на -н, -т в целом вполне удовлетворяет этим требованиям. Для обозначения отдельных эпизодов в цепи происходящих одно за другим событий последовательно используется претерит на -и, -т\ ср. приведенные выше примеры (84), (85), (112), а также следующие примеры, в которых нельзя заменить претерит на -н, -т перфектом:
- Сперва полк стоял под Варшавой, потом был переброшен на Западный фронт (В. Каверин. Освещенные окна);
- Появление в стодоле Алехина было замечено, и Егоров, повернув голову, увидел его, но ничего ему не сказал (В. Богомолов. Момент истины);
- Но мое предложение было выслушано с недоумением, а затем меня просто выгнали на улицу (В. Шефнер. Имя для птицы).
Сочетание же нескольких форм перфекта обозначает совокупность одновременных или неупорядоченных во времени действий:
- Матенадеран — этажи под землю, а там, в кондиционированных казематах, книги, книги... — А что, они все прочтены, изучены, описаны? — Нет, что вы! ничтожная часть (А. Битов. Уроки Армении).
Вместе с тем, среди употреблений русского перфекта на -н, -т есть и такие, которые в большей или меньшей степени приближаются к обозначению последовательности действий — того, что называют «временной последовательностью» (temporal succession) [Galton 1976: И—12] или «временным порядком» [Бондарко 1996а: 167— 196].
Их можно разделить на три основные группы, границы между которыми не всегда отчетливы.Прежде всего, это сочетания форм перфекта типа окружены и ликвидированы, арестован и казнен, в которых порядок слов икони- чески отражает реальную последовательность действий и не может быть изменен (см. о них: [Май Ван Тинь 1985: 4; Буланин 1986: 43]). Такое употребление перфекта наиболее характерно для сообщений о новостях:
that it would not be marked on several verbs in succession that are reporting a sequence of events but would only be used to show that some action is prior to the others in the narrative» [Bybee, Perkins, Pagluica 1994: 54]. Ср. также следующее суждение: «When a perfect can be used as a narrative tense (with the possible exception of evidential contexts (...)), it has ceased to be a perfect» [Lindstedt 2000: 371].
- Сегодня, 16 августа, в тылах корпуса, севернее местечка Зобо- лотье, окружена и после отказа сдаться уничтожена остаточная группа противника в количестве девяти человек (В. Богомолов. Момент истины);
- Фактически и Чижегову, и всем остальным было ясно, что причина неполадок найдена и устранена (Д. Гранин. Дождь в чужом городе).
Такое использование перфекта возможно, по-видимому, лишь в том случае, если последующее действие не отменяет непосредственного результата предыдущего: арестован и (продолжая быть под арестом) казнен; окружена и (оставаясь окруженной) уничтожена. Если же это условие не выполняется, то должен быть употреблен претерит на -н, -т[419]:
- В девятнадцатом году белые искали меня и, пожалуй, вздернули бы, хотя я не был ни большевиком, ни комсомольцем. Вместо меня был арестован и отпущен гимназист К. (В. Каверин. Освещенные окна) — при невозможности "арестован и отпущен.
Вторую разновидность образуют формы перфекта на -т, выступающие в контексте повествовательного настоящего исторического или близкого к нему «настоящего пересказа», где перфект обозначает динамические ситуации, включенные в последовательность событий:
- И вот этот самый Александр IIуже в своей столице Санкт- Петербурге едет из дворца на развод караула. На обратном пути (...) под его карету брошена бомба. Взрыв. Убито и ранено несколько казаков императорского конвоя и кое-кто из прохожих. По судьба еще хранит императора. (...) По в этот самый момент под его ноги брошена вторая бомба. Он падает (В. Катаев. Кладбище в Скулянах);
- В 1980 году умирает Владимир Высоцкий, и театр ставит спектакль, посвященный памяти артиста. Власти его запрещают. Запрещена и следующая (1982 г.) постановка Юрия Любимова — пушкинский «Борис Годунов». В1983 году запрещены репетиции инсценировки булгаковского «Театральногоромана».
В марте 1984 года Юрий Петрович Любимов освобожден от должности художественного руководителя театра. 11 июля 1984 года (...) его лишают советского гражданства (Известия, 14.09.2000).
- В беседу Карамазова с чертом вторгаются две предметные детали. Обе весьма конкретны: полотенце взято в углу, намочено холодной водой, приложено к голове, а потом с нее сорвано и отброшено (А. Чудаков. Мир Чехова)[420].
Если же в аналогичных условиях употребляются статальные конструкции с причастиями на -н, -т, то в этом случае обозначаемые ими статические ситуации служат фоном описываемой последовательности событий:
- Бабушка тяжело вздыхает, оставляет коклюшки и раскрывает свой сундучок. Крышка от сундука оклеена изнутри пестрыми этикетками от чая (Н. Кузьмин. Круг царя Соломона);
- По всему дому развешано белье. Он скатывает его в ком и вышвыривает из своего кабинета (В. Каверин. Освещенные окна).
Такая ситуация может быть включена в последовательность событий с помощью тех же адвербиальных показателей, которые используются для включения состояний и процессов, обозначаемых глаголами НСВ, в основную линию повествования (см. о них [Маслов 1984: 194; Бондарко 1996а: 182—183; Падучева 1996: 363—364]):
- В густых зарослях, в наиболее укромном и безопасном месте свинья облюбовывает площадку. Эта площадка становится домом гурта. Скоро территория дома уже испещрена тропинками, по ней проложены целые коридоры (Наука и жизнь, 1984. № 2).
Наконец, третью группу составляют разнообразные полипредика- тивные бинарные конструкции, компоненты которых связаны отношениями обусловленности. С одной стороны, они могут обозначать нелокализованные во времени ситуации разной степени абстрагированное™:
- Выньте из фонда бумаги, связанные с одним каким-то лицом — и обломана целая ветвь, и оборваны какие-то ниточки, по которым будущие исследователи добрались бы до открытий, которые невозможно предугадать (М. Чудакова. Беседы об архивах);
- В самом деле: что может быть проще? Взял щетку, выдавил пасту из тюбика... Минута, другая — и привычная процедура утреннего туалете закончена (Наука и жизнь, 1984. № 12).
К этому же типу относится и следующий пример из романа В. Кочетова, который приводит А. В. Бондарко в качестве иллюстрации способности кратких страдательных причастий на -н, -т выступать «в исключительных случаях» в наглядно-примерном значении [Бондарко 1971а: 22—23]:
- Человек не арифмометр, у которого крутанул ручку — и действие произведено.
С другой стороны, ими могут обозначаться и конкретные единичные ситуации, причем среди последних можно различать конструкции, обозначающие реальные единичные события, имевшие место в прошлом, ср. примеры (160), (161), и конструкции, обозначающие потенциальные события, которые могут произойти в будущем, ср. примеры (162), (163):
- Спор громче, громче; вдруг Евгений / Хватает длинный нож, и вмиг / Повержен Ленский (А. Пушкин. Евгений Онегин);
- — Он вернулся сюда — и вот арестован как бродяга (С. Родионов. Допрос);
- Я вдруг понимаю, что это лишь страшный сон, что надо немедленно проснуться — и я спасен, но — ужас! — я не могу проснуться (М. Рощин. Река);
- — Похлопотал бы за ваши пластины — и я оправдан, — говорил Селянин. — Реабилитирован. Более того, уверяю вас, да вы бы мое душевное равновесие за образец приняли (Д. Гранин. Кто-то должен).
Чаще всего, как и в приведенных выше примерах (160)—(163), в подобных случаях причастие на -н, -т выступает во второй части по- липредикативного комплекса и, таким образом, иконически обозначает последнее по времени действие, что согласуется с идеей сохранения результата. Это, однако, не обязательно. Оно может выступать и в первой части конструкции, обозначая в этом случае действие, предшествующее названному во второй части:
- Из них подъемник в малоэтажных домах монтируется буквально в течение рабочего дня: утром доставлены блоки, а вечером жильцы уже могут подниматься на лифте (Наука и жизнь, 1984. № 12).
Общим для всех этих полипредикативных конструкций является присущая им отчетливая эмоциональная окраска: обозначаемая ситуация, состоящая в переходе от одного положения дел к другому, оценивается как неожиданная, внезапная, вызывающая удивление и т. п. Таким образом, можно, видимо, сказать, что дополнительной функцией перфекта в таких конструкциях является выражение а д м и р а - тивности — «констатации неожиданного». В связи с этим нужно заметить, что адмиратив входит в число значений, которые во многих языках выражаются перфектом или формами, исторически восходящими к перфекту [Володин, Козинцева 1999: 145—149].