Отрицание в вопросительном предложении
Отрицание в составе вопросительного предложения часто лишает его иллокутивной функции вопроса и сообщает какую-то иную, см. Булыгина, Шмелев 1997: 261, 283—298. Так, в контексте вопроса (Іа) утвердительная реакция (16) неадекватна, да и отрицательная (1в) не лучше:
(1) а.
Вы не могли бы сказать, который час?б. Мог бы.
в. Нет. не мог бы.
Дело в том, что (Іа) — это не вопрос, а просьба, и адекватной реакцией на нее было бы не Да-Нет-ответ на главную клаузу предложения, а ответ на частный вопрос, заключенный в придаточной. Отрицательная реакция (1в) неадекватна потому, что отказ выполнить просьбу, в принципе, предполагает мотивировку.
О том, что вопросительное предложение может выражать косвенный речевой акт просьбы, есть известная статья Searle 1975. В Булыгина, Шмелев 1997 обращается внимание на то, что в русском языке этот косвенный речевой акт чаще всего выражается отрицательным вопросительным предложением. Так, (2а) неоднозначно, это может быть и вопрос; а (26) — почти однозначная просьба. Аналогично в примере (3) (из Булыгина, Шмелев 1997: 287).
(2) а. Есть ли у вас англо-русский словарь? б. Нет ли у вас англо-русского словаря?
(3) а. А вы ноктюрн сыграть могли бы'1
б. А вы не могли бы сыграть ноктюрн?
Однако (4) — это однозначно вопрос, а не просьба:
(4) Нет ли у вас в чём-нибудь недостатка? [И. Грекова. На испытаниях (1967)]
В (5) интерпретацию просьбы поддерживает контекст:
(5) У меня немного кружится голова, нет ли у вас воды? [Ю. О. Домбровский. Обезьяна приходит за своим черепом, часть 3 (1943—1958)]
Есть разные разновидности побудительных речевых актов, и отрицательно-вопросительная конструкция может иметь разные интерпретации. Формула вы не могли бы уместна в речевом акте предложения, см. (6), но, как отмечается в Булыгина, Шмелев 1997, не угощения, см. (7).
(6) У меня есть к вам предложение — вы не могли бы принять участие в премьере фортепианного квинтета Альфреда Шнитке и затем записать это произведение? [Юрий Башмет.
Вокзал мечты (2003)](7) Вы не могли бы попробовать торт?
Отрицательно-вопросительная форма побуждения, столь характерная для русского языка, типологіиески не так уж широко распространена. Так, английскому языку' она не свойственна. Знаменитый пример из Searle 1975, с которого началось изучение косвенных речевых актов. Вы не могли бы передать мне соль?, в английском оригинале не содержит отрицания: Canyon pass the salt? В Есперсен 1958: 374—375 отмечается, что Won ’tyoupass те the salt? «звучало бы грубо, так как предполагало бы нежелание со стороны того, к кому это предположение обращено». По свидетельству Есперсена, есть разница между датским языком, которому свойственна отрицательно-вопросительная форма побуждения, и голландским, который ее, скорее, не имеет.
Можно было бы пытаться уловить семантическую мотивировку для этой отрицательной конструкции, поскольку отрицательная и неотрицательная форма не полностью синонимичны, особенно в модальном контексте. Ср.:
(8) а. Вы не хотите закусить? б. Вы хотите закусить?
(9) а. Вы не хотите посмотреть мои картины? б. Вы хотите посмотреть мои картины?
Кажется, что в (8) неотрицательная форма вопроса более уместна, чем в (9), поскольку она в большей степени предполагает положительный ответ (см. об утвердительном предположении вопроса в разделе 6.2.7). Однако поскольку русское отрицание не сохраняется при переводе на другие языки, едва ли тут возможен полный успех.
Если отрицательно-вопросительное предложение имеет экспрессивную коммуникативную структуру с препозицией ремы (конструкция не... ли), это будет другой тип речевого акта — предположение или догадка:
(10) — Василиса, голубушка, что же вы кофе не выпили? Уж не отравы ли боитесь? — пошутил он. — А хотя бы и так, — буркнула Василиса. [Людмила Улицкая. Казус Кукоцкого (2000)]
(11) И вдруг догадка ожгла Крымова — не Греков ли стрелял в него ночью? [Василий Гроссман. Жизнь и судьба, часть 2 (I960)]
Особое значение имеет отрицание при императиве, который выражает определенный речевой акт: просьбу, требование и т.
п. Предложение (12а) означает 'прошу /требую /..., чтобы ты открыл дверь’; а (126) означает не 'не прошу /не требую /..., чтобы ты открыл дверь’, а ‘прошу /требую /..., чтобы ты не открывал дверь':(12) а. Открой дверь! б. Не открывай дверь!
Отрицание превращает речевой акт побуждения к действию в акт прогибитива.
В Lyons 1977: 771 ставится вопрос об особом значении отрицания в контексте перформативного глагола. По Лайонзу, высказывание Я обещаю вернуться, с перформативным глаголом, при отрицании дает Я не обещаю вернуться, которое он трактует как новый речевой акт — воздержание от обещания, non-commitment. Но такой речевой акт не вошел в обиход в современной теории речевых актов. И формулу Я не обещаю... естественно скорее трактовать как выражающую отказ от совершения речевого акта обещания. Можно думать, глаголы в перформативном употреблении не допускают при себе отрицания — аналогично тому, как, например, не допускают отрицания глаголы во вводном употреблении, см. Апресян 1978.
В контексте отрицания перформативов можно рассмотреть также пример из Апресян 2006: 139. У глагола жаловаться в 1-м лице отрицание может распространяться не только на внутреннее состояние, плохое, но и снимать компонент говорения; поэтому Не жалуюсь в ответ на Как дела? означает ‘все в норме’.
9.3.