ОСНОВНЫЕ ВЫВОДЫ И РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ
1. Программа “Лексического атласа Московской области”, построенная на данных “Словаря говоров Подмосковья", ставила своей целью выявление бытовой диалектной лексики в современных московских говорах по этнографическому и народнотерминологнческому пластам без дифференциации на неологизмы и архаическую лексику, на экспрессивно-эмоциональную и нейтральную.
При составлении карт учитывались и литературные наименования, которые приводились в случае отсутствия в говорах диалектных эквивалентов (выносились в легенду' и комментарии). Такой подход при достаточно густой сетке позволил нарисовать довольно полную картину лексического богатства московских говоров через насыщенную вариативность, представленную в комплексе легенды и комментариев, в которых выведены все записанные лексические дублеты (варианты), включая и лексикали- зованные фонематические элементы, имеющие законные права в лексикографии (ОД.Кузнецова) и лингвогеографии. Общее число диалектных слов, введенных в научный обиход из словаря, атласа, монографии “Что двор, то говор” составляет около 7 тысяч лексем.2. “Словарь говоров Подмосковья" и “Лексический атлас Московской области” обогатили лингвистическую науку фразеологическими структурами различных типов. Продуктивным классом фразеологизмов в современных московских говорах являются фразеологические единства тавтологического характера, значительная часть которых активно формируется и в настоящее время (бель белеется, сиг сигом, гонём гоняться, клик отклнкать и мндр ^Многочисленны устой-
чнвые сочетания, эквивалентные фразеологическим оборотам литературного языка, строящиеся по моделям последнего. Так. например, фразеологизм картошка в мундире имеет в московских говорах значительное число параллелей, не выходящих за рамки структурной схемы литературного языка: (картошка) в одёжке , в шинели, в шинелях. в тулупе, в тѵлѵпчике, в шубе, в обмотках, в порточках, в рубашке п т.д.
Обширен крут и интеръекгивных фразеологизмов, выделяемых на базе диалектной обрядовой фразеологии как наиболее яркого экспрессивного пласта диалектной лексики. Процесс формирования фразеологизмов указанного типа является результатом имплицирования фразеологических оборотов и сопровождается интонацией призыва к действшо жестами (к рюмочке! к чаре! к стакану! на блинки! на отводы! на быка! за курицей! к дарам! на сыр! на сыры! к сыру! на караван! на молино! |. Ннгеръективные фразеологизмы бытуют в московских говорах наряду с производящими формами - к рюмочке подходить, идти к дарам, на сыр положить, на сыр подать, класть на молино, давать на караван и т.д., что отражено в словаре и картах атласа.3. Региональные словарь и атлас Подмосковья через локальные зоны показали тесную связь подмосковской лексики с лексическими системами южнорусского и севернорусского наречий, а сопоставление по лексикографическим источникам определило и принадлежность лексем к тому или иному языковому континууму. Так, севернорусскими, заходящими в пределы Подмосковья, являются лексемы бакадда, брѵсннга. бѵхма, веренька, волчажник, голбец, грыжовннк, додон, холуй, дунька, дуплянка, жегала, захлёстье, землянига, княжобед, кости- га, красоту7 выкупать, красоту продавать, хлеб с закалом, крошонка, мыкальница, лопаточник, огувёнки, одворок, осек, очей, паужинок. пашинннк, подневестнииа, подызбица, посад, рогач, руно, сельник, сосняг, спусник, сыровега, стойка, топлюшка, хмыл, хохлѵшник, цапка, цело и др.; южнорусскими, бытующими в пределах Подмосковья, являются лексемы буреломник, бѵт. волвенка, глухарь, глѵховйк, горнушка. дежа, жбан, загатка, задорга, кавардашка, колесня, колотовка, котух, кочет, кочеток, круговерть, куртина, махотка, молоканка, на каравай давать, облок, подина, потеряха, пунька, рогач, скуло, слобода, творило, толока, толкач, толпешннк, тырло, хлѵд. шоха, юрага, ярку искать и др. Как видим, к числу хрестоматийных примеров (рогач, дежа, кочет и т.
д.) прибавлены лексемы, принадлежность к наречиям которых не уточнялась.
4. Кроме лексем, отмеченных собирателями в других регионах, определенное количество слов за пределами территории обследования имеют не идентичное, а только близкое к картографируемому значение. Таковы, например, лексемы плант (6), кашник (42), мигулька (51), мочка (76), гладыш (81), хмыз (102), пастушок (105), гѵзика (109), отхожая (136), грубить невесту (150) и др. Материалы словаря и атласа свидетельствуют о полисемантичности лексики на территории Московской области, а сопоставление по лексикографическим источникам говорит о еще большем многообразии семем за ее пределами.
5. Многочисленны лексемы, представленные материалами регионального атласа, значения которых отсутствуют в опубликованных лексикографических трудах. Их следует считать московскими. Таковы лексемы огѵвёнки. капустник (3), изобка (136,137), хохлѵшник (96), же- гаяьник (138), подрёмка (57), чистина (104), собачка (65), коровьи тропы (87), глялельник (143). хлеб с закалом (126), отворка.подъем (13). трепалка (76), винт, буквица (117), бечева (119), га шина (17), надѵшка ( 54). нелѵпа (125), синюшка (40), с головы (61), красные получать (153). бесик (54), сваха сходатая (144), полады (145) и мн. др.
6. Карты ‘'Лексического атласа Московской области” свидетельствуют о лексическом дублировании на стыке локальных зон (рогач- емки, махотка-горлан, колотовка-весёлка-болтѵшка, дерун-картовник; терун-ржаклетка. домовнпк-изобка, игршца-беседа-нзбушка, непетые волоса-засиделка, овчарннк-овшаник-теплушка, отводы-блинки- красный стол и др.), что приводит к размыванию изоглосс. Однако основные локальные лексические зоны отражают древнее племенное (ко- тѵх, творило, казёнка, рогач, дежа, махотка, хлѵд. колесня. хмыз, вершина, кочет, зорю провывать и др. - совпадают с территорией вятичей; оцеп, захлёстье. перехватка, цапка, пьяница, пест, хмыл, хлеб с закалом, мыкальница, княжо б ед и др.
- совпадают с территорией кривичей) и административное (посад, хохлѵшник, лопаточник. пашинник. стойка и др. - совпадают с границами Тверского княжества: холѵй, гѵзика, додон, грубить невесту, куст выкупать и др. - совпадают с границами Ростово-Суздальского княжества н т.д.) членение Древней Руси, а также границы поздних этнолингвистических образований (зѵявка, зеленушка, сходатая, хмелевая корзина и др. - Гуслицкая зона; ланка, собачка, блинки и др. - Раменская зона и др.).7. Словообразовательные зоны на территории Подмосковья многообразны и рассматриваются как локальные лексические зоны или изо- семы местных масштабов на фоне более обширных зон, соответствую-
щнх племенным подразделениям или административному членению (таковы зоны, созданные дериватами от корневого морфа =мост~. базирующиеся на словенско-кривичской основе и получившие свои названия по местным топонимическим показателям: мостѵшка - Клннско- Можанская, мостовинннк - Талдомско-Сергиево-Посадская, мостянка - Клинско-Шаховская, .мостина - Орехово-Зуевская и т.п.).
8. Густая сетка ЛАМО (8-10 км. между пунктами) позволила очертить локальные лексические и семантические зоны Подмосковья, отражающие древнее племенное и административное членение Древней Руси, позволила определить локализмы и ретноналнзмы. даюшне микрозоны, природа которых коренится в этнической специфике II миграционных процессах.
Лексикографическое и лпнгвогеографнческое обследование Московской области, представленное региональным Словарем и Атласом, активно внедряется в научную практику (составляются тематические словари и атласы учеников А.Ф.Войтенко по разным регионам - Нижегородской земле - свадебный обряд: Рязанской области - названия одежды; Воронежскому краю - растительный мир и др.). Активизируется работа по ареальному картографированию в вузах России. Достоинством предлагаемой к защите работы является путь от этнолингвистического словаря к этнолингвистическому атласу с характеристикой лннтвоэтнографических данных региона. Углубление работы в направлении ареального картографирования будет способствовать созданию региональных атласов других областей России, а также тематических атласов, что является первоочередной задачей современной диалектологии.