Образование и употребление деепричастий совершенного вида
От основ совершенного вида образуются три формы деепричастий:
на -а, -я от основ совершенного вида, оканчивающихся в инфинитиве на согласный (кроме основ на -г-, -к- и основ с суффиксом -ну-); кроме того, деепричастия на -ясь производятся от глаголов совершенного вида, оканчивающихся на -иться: устремясь, простясь, расходясь и т.
п. ;на -в, реже на -вши от основ совершенного вида, оканчивающихся в инфинитиве на гласный, а также от основ на согласный д при инфинитиве на -сть, -сти: давши, купивши, украв, упав и т. п.;
на -ши от основ совершенного вида с суффиксом -ну, если он устраняется в формах прошедшего времени, а также от основ на заднеязычные г, к, на з, с, на р (инфинитив на -ереть): испекши, изнемогши, запершись, замерзши, принесши и т. п.; ср. несколько устарелые пришедши, приобретши и некоторые другие образования от глагольных основ на d и т.
Все эти формы деепричастий совершенного вида обозначают относительное прошедшее время со значением совершенного вида. Значение прошедшего времени совершенного вида, соотнесенного с формой времени определяемого глагола, чаще всего становится значением предшествования. Например: «Жена! — говорил он медленно, не вставая с места и слегка повернув к ней голову» (Тургенев, «Однодворец Овсяников»); «...возопил вдруг Обалдуй, выпив духом стакан вина и сопровождая свое восклицание... странными размахиваниями рук» (Тургенев, «Певцы»); «Наконец-то пришел!» — крикнула она, бросив карты и радостно здороваясь с Алешей» (Достоевский, «Братья Карамазовы»).
Однако далеко не всегда деепричастие совершенного вида обозначает действие предшествующее. «Категория преждевременности ассоциируется с представлением о результативности», — заметил А. А. Шахматов60. А результативное значение формы прошедшего времени в современном русском языке связано с выражением отношения к настоящему времени или ко времени другого действия.
Поэтому — при наличии благоприятных семантических условий — результативное значение деепричастия совершенного вида может превратиться в значение состояния, возникшего как результат осуществленного действия и в то же время сопровождающего другое действие (глагол-сказуемое) как обстоятельство способа или образа этого действия в известных син- таксико-стилистических условиях. В этих случаях деепричастие обычно стоит позади глагола-сказуемого, хотя может стоять и впереди него. Например: «На валу подле маленькой пушки сидел караульный, поджав под себя ноги» (Пушкин); «Этот Афанасий стоял обыкновенно у двери, скрестив руки» (А. Чехов); «Анна шла, опустив голову и играя кистями башлыка» (JI. Толстой); «Я плохо тебя понимаю, — сказал Павел, пожав плечами» (Горький). Ср. иной порядок слов: «Хохол и Весовщиков, тесно прижавшись друг к другу, стояли в углу» (Горький); «Скрестив руки, вцепившись пальцами в плечи себе, он стоял спокойно, прижимая ногой к палубе какой-то узел» (Горький); «На пороге кухни, подплывая кровью, неловко запрокинув голову, лежала Прокофьева жена» (Шолохов). Ср. еще: «[Матвей] о чем-то думал, уставивши глаза и сдвинувши брови» (Короленко); «Несколько раненых офицеров сидели на лавке, подобрав костыли, — бледные, грустные» (Лермонтов); «На краю болота, около воды, в которой распустились белые кувшинки, лежит девочка, ши-роко разметав во сне руки» (Куприн); «Иван Игнатьевич выслушал меня со вниманием, вытараща на меня свой единственный глаз» (Пушкин).Легко заметить, что деепричастия совершенного вида со значением одновременного — совокупного или сопряженного — действия-состояния чаще всего относятся к таким глаголам, с которыми они семантически сочетаются как их обстоятельственная характеристика61. Формы времени и наклонения глагола-сказуемого безразличны для такого употребления деепричастия. Именно в этом кругу семантических связей деепричастные формы чаще всего ослабляют свои видо-временные и залоговые значения и оттенки, приближаясь к фразеологическим сочетаниям наречного типа.
Синонимической конструкцией для многих из этих деепричастных оборотов была бы конструкция из страдательного причастия и существительного в творительном падеже с предлогом с для выражения сопровождающего обстоятельства или же конструкция из предикативного причастия при глаголе.
Например: лежала запрокинув голову — лежала с запрокинутой головой; «По ночам лежал в подводе, укрывшись шинелью, закинув над головой руки» (Шолохов). Ср. По ночам лежал в повозке, укрытый шинелью, с закинутыми над головой руками. Ср.: «Как бык, покорно опустив голову, он ждал обуха, который, он чувствовал, был над ним поднят» (J1. Толстой); «Пантелей Прокофьевич израсходовал всю приваду и, недовольно подобрав губы, тупо глядел на недвижный конец удилища» (Шолохов). Ср. также близость значений деепричастий к значениям наречий образа действия в таких выражениях: «Анна, прищурившись, смотрела на нее» (J1. Толстой); «Свахи, обнявшись, сидели на сундуке» (Шолохов); «Облокотясь, Татьяна пишет» (Пушкин).В этих случаях деепричастие выражает скорее признак основного действия, чем параллельное, хотя и второстепенное, действие. В качестве основного глагола, к которому примыкает деепричастие совершенного вида со значением сопровождающего обстоятельства, чаще всего бывают или глаголы состояния: сидеть, лежать, стоять, ходить, — или глаголы речи и чувства62 . Особенно ярко значение сопутствующего признака или сопровождающего обстоятельства выступает в деепричастиях, когда они примыкают к глаголам несовершенного вида. Например: «Мальчик не отвечал ни слова и стоял, по- тупя голову и приняв на себя вид настоящего дурачка» (Пушкин);
Окна разинув.
Стоят магазины.
(Маяковский)
Кроме этих случаев наблюдается и другая серия конструкций, в которых деепричастие совершенного вида обозначает побочное одновременное действие, сплетенное с действием глагола-сказуемого, включенное в него как его составная часть или образующее вместе с ним один сложный акт. В этих случаях деепричастия также чаще ставятся позади глагола-сказуемого, выраженного формой совершенного вида, но могут стоять и впереди него. Например: «Мать уложила его в постель, накрыв бледный лоб полотенцем» (Горький); «Сухо чмокнув, лопнула тонкая леса» (Шолохов); «Солнце... укрылось в серых облаках, зарывшись в пухлую мякоть их» (Горький); «Дело-то какое, а? — сказал Тихон и, хлопнув себя по шее, убил комара» (Горький); «Но, право, право, я не виновата или виновата немножко, — сказала она тонким голосом, протянув слово «немножко» (J1.
Толстой); «Он заплакал и свалился в ноги полицейского чиновника, загремев своими цепями» (Пушкин); «Рослый вороной конь качнулся, подняв на стремени седока» (Шолохов). Ср.: «Дверь... распахнулась, оглушительно хлопнув о стену» (Куприн).В третьей группе деепричастных конструкций, не выражающих предшествования, деепричастие совершенного вида, примыкая к глаголу, облеченному в форму прошедшего времени совершенного вида, и стоя позади него, обозначает действие, не предшествующее и даже не одновременное, а как бы непосредственно последующее, являющееся органическим следствием основного действия. Деепричастие в этих случаях обозначает следствие, сопутствующее основному действию, выражает результат, осуществление которого обусловлено совершением основного действия. Например: «Он зажег серную спичку, осветив синим огнем свое лицо хорька, измазанное сажей» (Горький); «У нее [часовни] провалилась крыша, продавив потолок подземелья» (Короленко); «Упал, ударившись головой о ступеньки лестницы»; «Муж у нее давно умер, оставив ей одну только дочь, Феничку» (Тургенев); «Он быстрыми костлявыми пальцами расстегнул сюртук, открыв рубаху навыпуск, медные пуговицы жилета и цепочку часов» (JI. Толстой); «Старуха сурово улыбнулась, удивив Христоню густым рядом несъеденных мелких зубов» (Шолохов).
В этих условиях деепричастия сохраняют все свои глагольные значения и остаются далеко за пределами категории наречия. Таким образом, сила и яркость видо-временного значения, осложненного иногда залоговыми оттенками, а также значениями приставок, парализует и тормозит движение деепричастий прошедшего времени в сторону наречий. Правда, постановка одинокого деепричастия совершенного вида с непереходным значением позади глагола несколько смягчает его глагольность и затушевывает видовые и временные оттенки. Например: сидел облокотясь или облокотившись; стоял вытянувшись и т. п. Ср.: «Старик долго ходил задумавшись» (С. Аксаков, «Семейная хроника»); «сидел сгорбившись» (Тургенев).
Во всяком случае, яркие оттенки «наречности», т.
е. образа действия, затушевывающие, стирающие глагольность (ср.: сидеть развалясь, говорить на- супясь, читать пригорюнясь и т. п.), развиваются только при наличии сопутствующих семантических условий, которые нейтрализуют видо-временные и залоговые значения формы деепричастия, ее глагольные свойства . Ср. также: «Конечно, прилгнул немного, да ведь не прилгнувши не говорится никакая речь» (Гоголь, «Ревизор») .Некоторые деепричастия на -а, -я (на -ясь, -ась) от приставочных основ совершенного вида, выпадая из структуры продуктивных деепричастных типов, приобретают более ощутительный оттенок «наречности», если они сбрасывают с себя систему глагольного управления и развивают значение качественного состояния или становятся неразложимыми идиоматическими сочетаниями (повеся голову, разиня рот, высуня язык, сложа руки и т. п.).
Таким образом, процесс адвербиализации деепричастий в современном русском языке более активно протекает внутри форм несовершенного вида. Формы прошедшего времени совершенного вида еще настолько глубоко и органически слиты с системой глагола, что наречия бессильны широко втянуть их в свою орбиту.