ОБРАЗОВАНИЕ ПАДЕЖНЫХ ФОРМ СКЛОНЕНИЯ ИМЕН В ОБЩЕИНДОЕВРОПЕЙСКОМ ЯЗЫКЕ И ИХ ИСТОРИЯ В ОТДЕЛЬНЫХ ИНДОЕВРОПЕЙСКИХ ЯЗЫКАХ

История падежных форм общеиндоевропейского языка в отдельных и. е. языках представляет частью фонетические изменения форм, полученных из и. е. языка, частью различные нефонетические изменения, вызывавшиеся влиянием аналогии одних основ на другие или же в склонении имен с одними и теми же основами в различных звуковых видах влиянием одних падежных форм на другие, вследствие чего в большинстве отдельных и.

Именительный падеж несреднего рода

В общеиндоевропейском языке в именительном падеже ед. ч. имен с основами общего несреднего рода, а также в именительном падеже ед. ч. несреднего рода имен с основами неженского (следовательно, мужеского) рода падежным суффиксом было s, за исключением, однако, имен с производными основами на г и п, которые в этой падежной форме не получали падежного суффикса, причем г и я в окончании основы в именительном ед. ч. являлось подвижным в. о. и. е. языке. В и. е. именах с основами женского рода (а именами с такими основами были имена с производными основами на й* и на диалектич. а® после і и і, равно как имена с производными основами на I стянутое из jd, на й стянутое из ид и на диалектич. д в развитом положении) форма именительного ед. ч. не получала падежного суффикса, т. е. в таких именах форма именительного ед. ч. представляла основу склоняемого имени.

Древнеиндийский язык. Индоевропейское s в окончании формы именительного ед. ч. в положении после гласной сохранялось в др. инд. языке как s с его фонетическими изменениями в зависимости от различного положения слова, перед паузою ли, или в сочетании слов; например apvas —„конь* (основа apva-, конечное а из и. е. 4°), agnis—„огонь*, ведийск.

па в именительном ед. ч. в др. инд. получили s по аналогии имен с основами на й другого происхождения, т. е. имен общего несреднего рода, например fvapras—„свекровь".

Греческий язык. Индоевропейское s в окончании формы именительного ед. ч. несреднего рода фонетически сохранилось здесь: i'mtoc, paatc, бф, yapistc, из *xapij=evc, Шойс, из *StSovc (в обоих случаях с vc из первоначального ncs). В причастиях с основами тематического спряжения в именительном ед. ч. мужеского рода находим окончание lt;ov; происхождение этого lt;ov не ясно. И. е. имена с производными основами на г и и перешли в греч. язык с конечными гия, причем эти г и я в конце слова в греч. фонетически сохранялись: rcaxrjp, xsxxwv, iroiprjv. Индоевропейские имена с производными основами женского рода, не получившие падежного суффикса в именительном ед. ч. в о. ие. языке сохранили то же образование и в греч. языке, поскольку они оставались именами женского рода, например Х“Ра» ТЧ*ГІgt; между тем как в греч. именах мужеского рода с такими основами в именительном ед. ч. после конечной гласной основы являлось новообразование s под влиянием формы именительного ед. ч. в других именах мужеского рода: noMxjjc, vsavfac.

Латинский язык. Индоевропейское s в окончании формы именительного ед. ч. несреднего рода в положении после гласной и согласной неплавной в лат. языке фонетически сохранялось: equos, filios, ignis, senatus, dies (сравн. др. инд. dyaus), vox (др. инд. vak), ferens (где конечное s из cs через посредство ss). В положении после согласной плавной s в лат. языке уподоблялось предшествовавшей плавной — sal — греч. аХlt;;. В именительном ед. ч. имен с основами на лат. о, і из и. е. й°, і после г, оканчивавшемся на некогда существовавшие -ros, -ris, краткая гласная после г, из и. е. г, перед конечным s в лат. языке фонетически исчезала; при этом в тех именах, где такому г предшествовала согласная, между согласною и г развивалось е: ager, из *agros; vir, из *viros. Что касается таких случаев, как numerus, то здесь г не есть и. е. г, а из и. е. sc его фонетическим изменением в лат. языке в г между гласными. Имена с и. е. производными основами на г в лат. языке сохраняли г в окончании именительного ед. ч.: pater, dator. Имена с и. е. производными основами на я в лат. языке являлись без п в конце (которое было подвижным еще в о. и. е. языке), как скоро предшествующая гласная была о, из и. е. й°: sermo, homo. Что же касается таких образований, как pecten, flamert (где в именительном ед. ч. являлось еп), то в этих именах окончание именительного ед. ч. представляет новообразование под влиянием основы в других формах склонения. Имена с и. е. производными основами женского рода на йа, не имевшие падежного суффикса в именительном ед. ч. в о. и. е. языке, сохраняли то же образование именительного ед. ч. и в лат. языке, например equa, aqua; так же и имена мужеского рода: nauta, хотя из др.

Старославянский язык. Индоевропейское s в окончании именительного падежа ед. ч. еще в о. слав, языке должно было фонетически отпасть; при этом в именительном падеже имен с основами на и. е. й°, о. слав, о, из а°, в ту эпоху, когда еще сохранялось конечное s, изменилось в й (т. е. в конечном закрытом слоге), а это й далее обратилось в и иррациональное, т. е. ъ, конечное s отпало, и в результате получилось в окончании этой формы о. слав, и ст. слав. ъ. Поэтому именительный ед. ч. имен с такими основами совпал в о. слав, языке с именительным ед. ч. имен с основами на и. е. й, например рдвъ, ВЛЬКЪ и влъкъ (основы на и. е. а°'а), с-ынъ (основы на й). В таких ст. слав, именах, оканчивавшихся в именительном ед. ч. на ь после о. слав, мягкой согласной, как вождь, конь, кран (н из о. слав, jb), самое ь частью тождественно по происхождению с ъ предыдущих имен, так как ъ еще в о. слав, языке после мягких неслоговых звуков изменялось в ь; частью же такие имена могут восходить к тем и. е. именам, у которых в именительном ед. ч. окончанием основы было ае в положении после і неслогового или слогового, а е в таком положении еще в литов.-слав. языке должно было видоизмениться по направлению к і. В ст. слав, именах с основами из и. е. основ на і, как например гость, кость, о. слав, ъ в именительном ед. ч. восходит к и. е. окончанию is. В ст. слав, причастиях (настоящего времени) действительного залога настоящего времени с основами от глагольных основ тематического спряжения именительного ед.

Винительный падеж единственного числа несреднего рода

Индоевропейским суффиксом винительного падежа ед. ч. несреднего рода было т неслоговое в положении после слоговых звуков, в положении же после неслоговых звуков, как гласных,так и согласных, этим суффиксом являлось сочетание й-Ьй1*

В именах с основами, оканчивавшимися на дифтонг с долгой слоговой гласной, в винительном ед. ч. в о. и. е. языке являлось как образование с неслоговым т (причем неслоговая часть дифтонга фонетически исчезала), так и с сочетанием чуг, которое приставлялось к неслоговой части дифтонга. В именах общего несреднего рода с основами на / и га (нестя- нутые из ід) в винительном ед. ч. в о.и.е. языке, может быть, являлось, между прочим, и образование с .суффиксом т неслоговое, но также известно было во всяком случае и образование на д.щ, причем г и й в окончании таких основ должны были в положениях перед "гласною распадаться на Ї одного слога -f-i или j другого слога, или й одного слога-{-у или v другого слога (а при известных условиях происходила утрата і и у в таких сочетаниях).

Древней ндийский язык. Индоевропейское т неслоговое в окончании винительного ед. ч. несреднего рода являлось фонетически в др. инд. языке как т неслоговое с известными его изменениями, вызывавшимися фонетическим положением данного слова; например apvam (основа на а0), dfvam (основа на at), agnlm (основа на Ї), sunum (основа на й), devim (основа женского рода на Ї стянутое), gam (основа на и.е. дифтонг йпи), гйт (основа на и.е. дифтонг аЧ, с фонетическим отсутствием і в положении перед согласной), при гауат.

Что касается и.е. сочетания дщь после неслоговых звуков в винительном ед. ч., то в др. инд. языке получилось отсюда am (вследствие положения в конце слова): vdcam, pitdram, bharantam, ndvam, dhiyam (именительный dhls —„мысль* — основа на Ї общего несреднего рода), bhuvam (именительный bhus —„земля").

Греческий язык. Индоевропейское т неслоговое в окончании формы винительного ед. ч. в греч. языке фонетически обратилось в v, например iimov, %lt;«pav, xtjjtrjv, (Baatv, irijpv, гомеровское pamp;v (тождественное др. инд. gam), гомеровское 7rp тождественное др. инд. dyam), rroxvtav (сравн. др. инд. patnim).

Из и.е. сочетания % -(- гр, в винительном ед. ч. в греч. языке фонетически получилось а: бпа (сравн. др. инд. vOcam), ттатіра (др. инд. pitaram), (pspovta (др. инд. bharantam), vvja (др. инд. navam).

Латинский язык. Индоевропейское т неслоговое в окончании формы винительного падежа ед. ч« сохранялось в лат. языке фонетически как ж equom, filiom (позже filium), aquam (с сокращением а основы, так как долгие гласные перед конечной носовой еще из пралатинского языка были получены с сокращением), faciem, materiem (с таким же сокращением гласной, как в aquam), vim, sitim, senatum, diem (др. инд. dyam), rem (др. инд. ram).

Индоевропейское сочетание а + гр. в окончании винительного ед. ч. в лат. языке является как ё-\-ж vocem, patrem. Это окончание винительного ед. ч. в лат. языке вытеснило собою и окончание im в именах с основами на Ї; так, например, мы находим в лат. языке форму винительного ед. ч. ovem, где из

о.и.е. языка получена была основа на г. Окончание їт сохранилось лишь в некоторых именах с основами на индоевропейское Ї, например sitim, turrim.

Старославянский язык. Индоевропейское т неслоговое в окончании формы винительного ед. ч. еще в литов.- слав. языке изменилось в п вследствие положения в конце слова, а в о. слав, языке оно должно было исчезать в конце слова, причем предшествующая гласная становилась носовою, а далее носовые и и і теряли свое носовое свойство еще в о. слав, языке и переходили в неносовые ъ и б, откуда и в ст,. слав, языке ъ и ь; например рдвъ, вдькъ, влъкъ, где конечное ъ восходит к о. слав, ъ из ц, а последнее из д, которое в свою очередь из on, между тем как в винительном ед. Ч. съшъ это ь в о. слав, языке из ип, ц, и.е. йт. Что касается таких ст. слав, имен, как к*нь, в*ждь, крдн, то сказанное относительно гласной конечного слога в именительном ед. ч. таких имён применяется и к форме винительного падежа ед. ч. с тем только отличием, что здесь из о. и. е. языка была получена в конце носовая согласная. В таких ст. слав, именах, как к*сть, г*сть, ІШТЬ, конечное Ь В винительном ед. Ч. ИЗ ТОГО О. слав, by которое образовалось из и.е. im через посредство in,

В ст. слав, именах с основами из и.е. производных основ на йа окончание винительного ед. ч. является в виде ж из и.е, йат через посредство о. слав, an, , on (с сокращением долгой гласной в таком сочетании), д: ръшж, влддъшж. В ст. слав, именах с основами из и.е. основ женского рода на Ї стянутое из id винительный ед. ч. имел новообразование по аналогии имен с основами на и.е. йа после о. слав, мягких неслоговых звуков: всржштж (а в др. инд. находим форму от основы на Ї), Индоевропейское сочетание g-f-гр в окончании винительного падежа еще в о. слав, являлось фонетически измененным в е, вследствие положения в конце слова, отсюда и ст. слав в, например, в винительном мдтере, хотя была и форма винительного матерь, кдмень, образованная по аналогии имен с основами на первоначальное ?. Доказательством того, что мдтере с значением винительного падежа было формою действительно винительного, а не родительного падежа со значением винительного, служат такие сочетания, как chhr мдтере. Такого же происхождения ст.

слав, в в винительном ед. ч. имел женский род с основами на индоевропейское м, распадавшееся перед гласною на й -f- у или например в винительном: свекръвв, дювъвс, причем и здесь принадлежность такого образования старой форме винительного падежа (не родительного с значением винительного) засвидетельствована такими сочетаниями, как сввкръве свою.

В ст. слав, причастиях действительного залога мужеского рода и в сравнительной степени прилагательных мужеского рода с основами на согласную в винительном ед. ч., как и в других падежных формах, за исключением именительного ед. ч. и именительного мн. ч., старые основы на согласную еще в литов.- слав. языке были распространены по аналогии основ на и.е. 5°/е после мягких звуков. В этих именах мы находим поэтому в ст. слав, языке в винительном ед. ч. такие образования, как Бвркшть, где ь объясняется так же, как и в винительном конь.

Индоевропейский именительный-винителышй падеж единственного числа среднего рода

В именах с производными основами на й0/е эта форма оканчивалась в о.и.е. языке на т, т. е. падежным суффиксом было т неслоговое, как и в винительном ед. ч. имен несреднего рода, во всех же прочих именах среднего рода форма именительного-винительного ед. ч. среднего рода в о.и.е. языке не получала никакого падежного суффикса, т. е. представляла собою основу склоняемого имени.

Древнеиндийский язык. В именительном-винитель- ном ед. ч. среднего рода имен с производными основами на й°;е конечное т являлось и в др. инд. языке как т с теми же его фонетическими изменениями, как и винительный ед. ч. несреднего рода: yugam—„иго, ярмо".

Именительный-винительный ед. ч. среднего рода в именах с другими основами, представлявших в о.и.е. языке в этой форме основу склоняемого имени без падежного суффикса, сохранял то же образование и в др. инд. языке: vdri — „вода", mddhu — „мед", пйта — „имя" (основа на и.е. п; др. инд. конеч-- ное а из и.е. сочетания й + у), ganas — „род" (тождественно греч. y^voc), bharat — „несущее" (at из и.е. %nt), hfd— „сердце".

Греческий язык. В именительном-винительном среднего рода ед. ч. имен с основами на и.е. ао/е греч. язык имел форму на ov, например Coy6v, где греч. v получилось фонетически из и.е. т конечного.

В именах с другими основами и в греч. языке сохранялось то же образование этой формы (без падежного суффикса), какое существовало в о.и.е. языке: цеди (др. инд. тайки), yevoc (др. инд. gatias), lt;fgt;?pov (в конце фонетически отпало т, и являлся сильный вид основы вместо существовавшего в этой форме в о.и.е. языке слабого вида).

Латинский язык. Именительный-винительный ед. ч. среднего рода имен с основами на ао1е оканчивался на от, откуда фонетически unu jugum. Лат. имена среднего рода virus, volgas по происхождению представляют, вероятно, форму име- нительного-винительного ед. ч. среднего рода от основ на и.е. aelos. Лат. pelagns заимствовано из греч. ттеХауо;.

В именах с другими основами в лат. языке сохранялось то же образование этой формы без падежного суффикса, какое существовало и в о.и.е. языке: genus, nomen, сог (фонетически из *cord), таге (конечное е из г). Что касается имен среднего рода с основами на индоевропейское й, то в лат. языке мы находим здесь й: согпй. Как произошла долгота конечной гласной в этой форме, не совсем ясно; может быть, это й образовалось из соединения S в окончании основы с гласной ё, из I, по аналогии именительного-винительного таких имен, как таге. В прилагательных именах с основами на взрывные согласные в значении именительного-винительного ед. ч. среднего рода употреблялась в лат. языке форма именительного ед. ч. среднего рода, например audax.

Старославянский язык. В именительном-винительном падеже ед. ч. среднего рода имен с и.е. производными основами на 50/е мы находим здесь окончание *, например дат«. Это окончание не могло получиться фонетически из и.е. а°т, так как из а°т в таком положении мы ждали бы фонетически ъ-, и » объясняется, я думаю, как новообразование под влиянием соответствующей местоименной формы, например т«, где еще в литов.-слав. языке отпала конечная зубная из и.е. d (и.е. ta°d).

Именительный-винительный ед. ч. среднего рода имен с другими основами, представлявших в о.и.е. языке в этой форме основу склоняемого имени, сохранил по большей части такое же образование и в ст. слав, языке, например нмд.. В именительном-винительном ед. ч. среднего рода имен с производными основами на и.е. a°s, чередовавшееся с des, в которых эта форма оканчивалась, в о.и.е. языке на a°s (сравн., например, греч. ysvoс, vstpoc), в ст. слав, языке мы находим «, например слфвф, ngeo, между тем как при фонетическом изменении и.е. формы надо бы ждать здесь не «, а ь; это « явилось под влиянием аналогии прежде всего таких имен, как мъет*, дбл«, где в свою очередь это окончание, как замечено, было вызвано аналогией формы именительного-винительного ед. ч. среднего рода в местоименном склонении. В причастиях неопределенных действительного залога в ст. слав, языке в именительном-винительном ед. ч. среднего рода употреблялась форма по происхождению именительного ед. ч. мужеского рода, например «ееы, несъ.

Индоевропейский родительный-отложительный единственного числа

В индоевропейских именах с производными основами, за исключением имен с основами на а0, чередовавшимися с at, и.е. язык в эпоху его распадения, по крайней мере в большинстве диалектов, если не во всех, имел общую форму в единственном числе для родительного и отложительного падежей. Суффиксом этой формы в таких именах было ats и ats. Различие между тем и другим видом этого суффикса в о.и.е. языке обусловливалось, по крайней мере по происхождению, причиною фонетическою, именно — различием в том отношении, являлся ли этот суффикс под ударением или без ударения, хотя, может быть, в эпоху распадения о.и.е. языка оба вида этого суффикса влияли один на другой. Кроме того, в некоторых именах суффикс родительного-отложительного ед. ч. являлся и в слабом виде — как одно 5 (с утратой гласной перед s).

В именах с производными основами на і и й суффиксы ats и aes приставлялись в о.и.е. языке к I и й в окончании основы, но, кроме того, эти имена могли иметь в окончании основы формы родительного-отложительного падежа дифтонги ау и at, чередовавшиеся с і и б, ив этом случае падежным суффиксом было одно s, т. е. форма оканчивалась на ais и ays, где а было а° и частью а®. Может быть, в тех же именах было известно в о.и.е. языке в родительном-отложительном падеже и такое образование, в котором к основе на дифтонг приставлялось a°s, причем і и у в окончании дифтонга должны были отделяться в слоговом отношении от предшествующей гласной. В именах с производными основами женского рода на г стянутое из ід форма родительного-отложительного ед. ч. оканчивалась на ia3s и частью iaks, где аа получилось из соединения of в окончании основы с а0 или а® суффикса родительного-отложительного падежа; следовательно, в этой форме окончание таких и.е. основ являлось без стяжения и представляло сильный звуковой вид. Подобным образом и в именах с производными основами женского рода на й стянутое из из родительный-отложительный ед. ч., надо думать, оканчивался на vufs и uaks, причем самая основа имела в окончании ак и представляла сильный звуковой вид по отношению к тому виду, в котором в окончании основы являлось н стянутое из из.

В именах с производными основами женского рода на cf в родительном-отложительном в о. и. е. языке существовало, по- видимому, двоякое образование формы: 1) на -akidks, где падежный суффикс a°sjaks соединился с конечной долгою гласной основы, которая в этой форме оканчивалась в о.и.е. языке на Okiak и представляла, следовательно, по происхождению более сильный звуковой вид, чем, например, в именительном ед. ч. (а и.е. of в окончании основы в этой последней форме могло получиться из дифтонга aki, а это aki в свою очередь из ak-\-i, где і из і-\-з)\ и 2), может быть, также на aks, где ак получалось из стяжения ак в окончании основы на йа -|- ак или а® падежного суффикса as. Последнее образование формы родительного-отложительного имен с основами на ак можно было бы выводить для о.и.е. языка только на основании греч. языка, хотя представляется вопрос, не допускают ли и греч. образования другого объяснения, именно из о.и.е. формы на Okiaks.

Отйосительно имен с диалектическими производными основами на ак после t и г я не определяю, имели ли они форму родительного-отложительного падежа на aks или на a^jaks.

Древней ндийский язык. Индоевропейские aes и a°s в суффиксе родительного-отложительного падежа ед. ч. в др. инд. языке должны были совпасть фонетически в одном суффиксе as: vacas, ganasas, dhtyas (при именительном dhls — „мысль"), bhdvas (при именительном bhus— „земля"), ведийское nadyas, читается обыкновенно nadias (именительный ед. ч. па- dts—„река"), ведийское tanvas, читается обыкновенно tanuas (именительный ед. ч. tarns — „тело"). В санскритском наречии имена женского рода с и.е. производными основами несреднего рода на Ї и « получали в родительном-отложительном падеже ед. ч. формы на -yas и на -vas, например nadyas, tanvas, по аналогии имен с и.е. производными основами женского рода на Ї, и, из із, иэ.

В именах с производными основами на г форма родительного-отложительного падежа оканчивалась в др. инд. языке на иг: pitur (именительный pita). Это иг образовалось из и.е. сочетания afs, где, следовательно, основа представляла в окончании слабый вид и где падежный суффикс заключал только одно s, хотя надо заметить, что в о.и.е. языке существовало в тех же именах и другое образование этой формы, в котором падежный суффикс являлся в виде a°s. Последнее образование известно, например, из греч. языка: тгатрбlt;;.

В именах несреднего рода с и.е. производными основами на I и Й форма родительного-отложительного ед. ч. в санскритском наречии оканчивалась на es в именах с основами на Ї и на os в именах с основами на й; эти es и os восходят к и.е. ais и ays. Например, основа -agn'i (именительный ед. ч. agnis — „огонь") — родительный-отложительный agues; основа pat г и (именительный ед. ч. patrus —„враг") — родительный-отложительный patros; основа sunu (именительный sunus—„сын") — родительный-отложительный Usnos. В именах среднего рода с такими основами мы находим в санскритском наречии формы родительного-отложительного ед. ч. на inas и unas, где п, очевидно, перенесено из других падежей, хотя в точности происхождение его в др. инд. остается неясным, например основа van (именительный vdri—„вода") — родительный-отложительный vdrinas, основа madhu (именительный madhu—„мед") — родительный- отложительный madhunas. В ведийском наречии в таких именах известно было и другое образование формы родительного-отло- жительного. В именах с и.е. производными основами женского рода на диалектич. Ї стянутое в именительном ед. ч., имевших форму родительного-отложительного на iaas и частью idas, в др. инд. сохранялось то же образование: devyds (в Ведах читается иногда -ias), при именительном devt—„богиня*. В именах с и.е. производными основами на аа родительный-отложи- тельный ед. ч. в др. инд. языке оканчивался на dyds, из и.е. daidas. Например, от основы send — „войско* родительный-отло- жительный — sendyas, apvd —„кобыла* — apvdyds.

Греческий язык. Из двух видов и.е. суффикса родительного-отложительного aes и a°s греч. язык получил только суффикс a°s, т. е. греч. ос: тго§6с, бттос, тгатрбс (в др. инд. языке было получено в таких именах иное образование этой формы), fydwc, из *t/dofoc, при именительном tyamp;uc, xioc, из Vtjoc, при именительном ХІС.

В именах с и.е. производными основами на I греч. язык в родительном-отложительном имел, во-первых, форму на То;— по) юс (из индоевропейского la°s), а кроме того, в аттич. наречии мы находим формы на soc и на ещ: lt;роагос, тгб/.єсос- Что касается формы последнего образования, то ею получилось здесь вследствие перестановки количества гласных из гр, а гр представляло известное новообразование: щ было перенесено сюда, как мы увидим далее, из местного падежа единственного числа; что же касается формы на аттич. єос, то и она должна быть новообразованием, потому что если бы она восходила к о. греч. форме на еос, из *брс, то в аттич. диалекте надо бы ждать стяжения гласных.

В и.е. именах с производными основами на й в греч. языке мы находим форму на еос» из *еяос, а также в аттич. диалекте и на stoc: ттэдемс. Первая из них восходит к форме на е/юс, и такое образование могло бы быть и.е. образованием, т. е. здесь суффикс является приставленным к основе на дифтонг. Что же касается формы на еюс, то она представляет, надо думать, новообразование под влиянием таких форм, как тгбХешс. В именах с и.е. производными основами женского рода на диалектич. Ї стянутое из ід и на диалектическое рэ в именительном ед. ч., имевших форму родительного-отложительного на idaS,

в греч. языке сохранилось то же образование: itotvfac, fpspoiaijc, из *lt;pspovxialt;; диалектическое). В греч. именах женского рода с основами на и.е. аа мы находим в родительном-отложительном форму на о. греч. а;: х^рйс,              Эта              форма, может быть,

восходит к и.е. образованию родительного-отложительного на aas, а не a*ia*s, потому что, хотя и из и.е. a*ia*s фонетически получилось бы в о. греч. языке окончание ас, но при этом по поводу таких случаев, как х^РаС (почему х^Ра^gt; не Х^Р^с), представлялся бы вопрос относительно времени возникновения в о. греч. языке нового закона ударения слов. Такое образование родительного-отложительного ед. ч. в именах с основами на и.е. йа греч. язык сохранил лишь в именах женского рода. Что же касается греч. имен мужеского рода с такими основами, то они получили новообразование по аналогии имен мужеского рода с основами на о из и.е. а0, например ’AxpeiSao образовано по аналогии ітітгоо. Аттическая форма родительного-отложительного на оо, например ттоМхоу, представляет более позднее новообразование, по аналогии с їтптоу, т. е. аттич. оо в ттоУлоо явилось тогда, когда из оо в І'тптоо образовалось о закрытое, откуда далее оо.

Латинский язык. В лат. языке форма родительного- отложительного ед. ч. употреблялась только как форма родительного падежа, между тем как для отложительного падежа лат. язык имел другое образование. И.е. падежный суффикс a°s мы находим в др. лат. языке в виде os, откуда us в таких образованиях родительного падежа, как honor us, senatus. И.е. падежный суффикс aes является в лат. языке в виде Is, где Ї из е, например nominis; при этом надо заметить, что в лат. языке и те имена, которые были получены с и.е. производными основами на Ї, смешивались в склонении с именами, основы которых оканчивались в и.е. языке на согласную, и потому имели в родительном ед. ч. в лат. языке образование на is, например ovis, т. е. лат. Is было перенесено из имен с основами на согласную и в имена с основами на индоевропейское і. Что касается имен с основами на й, то в лат. языке мы находим здесь образования на uos, uis и Us: senatuos, senatuis, se- natUs. Формы на uos и uis могли бы восходить к и.е. образованиям на ua°s и ua*s, хотя эти uos и uis могли получиться и иначе, так как и формы с основою на дифтонг и с падежным суффиксом и.е. a°s, ats обратились бы также в лат. языке в формы на uos, uis. Что касается Us, то это образование восходит к и.е. at us, т. е. лат. форма родительного падежа на us тождественна с др. инд. формой на os и ст. слав, на «у в именах с основами на индоевропейское б. В именах с и.е. основами на at лат. язык в родительном ед. ч. имел некогда форму на as, например fortunas; такое образование сохранилось впоследствии в familias, в pater familias. Эта форма на as может быть тождественна как с греч. формой на as, так и с др. инд. формой на ayas. Образование формы родительного падежа на as было вытеснено в этих именах в лат. языке новообразованием на 01, откуда дифтонг аі и далее ае; эта форма на аі, откуда ае, представляет новообразование под влиянием формы родительного ед. ч. имен с основами на и.е. at, чередовавшееся с йе, т. е. под влиянием таких форм, как equi.

В лат. именах с и.е. производными основами на диалектич. at после і или і лат. язык имел в родительном падеже ед. ч. форму на es: rabies, где es может восходить к и.е. 0еs, хотя могло бы также восходить и к и.е. образованию на a4aas. В то время, когда в лат. языке в именах с и.е. производными основами на at старое образование формы родительного ед. ч. на as заменилось образованием на йі, тогда и в именах с основами на at после і или і получилось новообразование на ei, а из ei через посредство ei являлось і: facii; окончание ei, существовавшее впоследствии в таких именах, например в faciei, было новообразованием. Кроме того, известны были здесь и формы на е: facie. По аналогии с такими именами, как facies, где, как мы видели, форма родительного facies заменилась новообразованием faciei, форма родительного падежа при именительном res получила такое же новообразование и заменилась формою rei, между тем как некогда лат. язык должен был иметь в родительном ед. ч. существительного res (др. инд. ras, и.е. raes, из rat is) форму res, из и.е. ratjOts или rotja°s (сравн. др. инд. rayas), с фонетической утратой j между гласньми. Точно так же и в существительном dies (др. инд. dyaus, греч. Zs'x) форма родительного ед. ч. представляет новообразование diei под влиянием таких имен, как facies, а в др. лат. языке под влиянием таких образований родительного падежа, как facies, и dies имело в родительном dies.

Старославянский язык. Индоевропейский суффикс родительного-отложительного ед. ч. a°s и aes в ст. слав, языке сохранялся только в одном из этих видов, именно в виде aes, откуда ст. слав, е: мдтере, дьне, лювъве. При таких образованиях на е ст. слав, язык имел в этих именах в родительном-отложи- тельном ед. ч. новообразование на н, например мдтерн, под влиянием формы родительного ед. ч. имен с основами на Ї. Что касается имен с основами на индоевропейское ?, то в родительном- отложительном этих имен ст. слав, язык имел форму на н, где ст. слав, и указывает на о. слав. *, которое произошло здесь из дифтонга, т. е. эта форма тождественна с др. инд. формой на es из и. е. формы на a°is «или (fis, например родительный пжтн, к*стн.

В именах с основами на индоевропейское й ст. слав, язык имел в родительном-отложительном ед. ч. форму на ?у, т. е. на о. слав, и из дифтонга оиу например съш*у; эта форма тождественна, значит, с др. инд. формой на os. Надо заметить, что в именах с и. е. основами на й в форме родительного ед. ч. было известно в ст. слав, языке и новообразование по аналогии имен с основами на и. е. й0/е, например вместо сын*у являлось съшд. Влияние на эти имена со стороны имен с основами на а°/е объясняется тем, что славянских имен с основами на индоевропейское й было очень немного и что в именительном ед. ч. те и другие имена в ст. слав, и еще в о. слав, языке одинаково получили форму на ъу хотя это ъ в тех и других именах имело, как мы видели, различное происхождение.

В ст. слав, именах с и. е. производными основами на й* еще в о. слав, языке получилось в форме родительного-отложительного падежа новообразование под влиянием известной аналогии именно на ы в положении после твердой согласной и на гь носовое (ге носовое одного слога) после мягкого неслогового звука, и отсюда в ст. слав, и после твердых и а, т. е. после мягких согласных, так как в ст. слав, языке о. слав, гь носовое (Q) и q совпали в один звук q (а). Например, СТ. СЛаВ. рЪПГЫ, 2ЄМЛІА.

О происхождении этого новообразования я буду говорить впоследствии, а пока замечу, что причиной, по которой еще в о. слав, языке в именах с такими основами полученное образование формы родительного-отложительного ед. ч. не сохранилось, было то обстоятельство, что эта форма в о. слав, языке должна была совпасть в окончании с формой именительного ед. ч. тех же имен, т. е. при фонетическом изменении в родительном-отложительном также должна была получиться форма на а, так как конечное s отпадало в о. слав, языке.

Старославянские имена с и. е. основами на і стянутое из із в именительном ед. ч. представляли в родительном-отложительном ед. ч. такое же новообразование, как и имена с основами на и. е. at после о. слав, мягкого неслогового звука, т. е. и здесь форма родительного-отложительного оканчивалась в о. слав, на ip носовое, откуда в ст. слав, а: мнлжтъти—родительный-отложительный МНЛФСТ'ЫША, КерЖШТІІ КОрЖШТА.

Индоевропейский родительный падеж единственного числа имен с производными основами на а°/ае

В именах с такими основами о.и.е. язык во всех его диалектах имел форму родительного падежа ед. ч., отличавшуюся по образованию от формы отложительного падежа. В эпоху распадения о.и.е. языка существовали два образования формы родительного ед. ч. в именах с такими основами:

1. образование с падежным суффиксом siat и 2) образование с падежным суффиксом ia°. Первое образование являлось также и в местоименном склонении и, можно думать, по происхождению принадлежало именно склонению местоимений (мужеского и среднего рода); другое же образование, на iat, существовало исключительно в именном склонении.

Древнеиндийский язык. В др. инд. языке в родительном ед. ч. имена с такими основами сохранили только первое образование формы родительного падежа ед. ч., т. е. имели форму на sya: основа apva — apvasya, yuga—yugasya.

Греческий язык. В греч. языке это же образование формы родительного ед. ч. можно видеть в гомеровских формах на ою: tTtrroto, так как s между гласными должно было фонетически исчезнуть. Что же касается формы родительного ед. ч. в таких именах в греч. языке на о. греч. сочетание оо, откуда ионич. и аттич. оо, дорич. lt;о: і'тптоо, timco, то эту форму надо отделять по происхождению от формы на oto, и во всяком случае здесь нельзя видеть и.е. форму на sia° или sja°; я вывожу эту греч. форму на оо из и.е. формы на a°ia, т.-е. с падежным суффиксом ia°. Обыкновенно греч. форму на оо не отделяют по происхождению от формы на oto и выводят из формы на osio, но из osio нельзя ждать фонетически о. греч. оо.

Старославянский язык. В ст. слав, языке то же образование с и.е. падежным суффиксом ia° является в форме родительного ед. ч. на а: равл. Этому ст. слав, а из о. слав. а соответствует литов, о (например, vilko—„волка"), а о. слав. а и литов, о восходят к литов.-слав. й°, которое получилось здесь из соединения двух а0, между которыми фонетически исчезло индоевропейское /.

Латинский язык. В лат. языке образование формы родительного ед. ч. также с и.е. падежным суффиксом ia°, но с окончанием основы на и.е. ае, не а0, я вижу в форме на Ї: equi. Относительно этого / надо заметить, что оно получилось здесь не из дифтонга ei, как об этом свидетельствует древняя надпись „ Senatus-consulturn de Bacchanalibus", где дифтонг ei и Ї еще различаются; с другой стороны, это лат. / в родительном ед. ч. equi нельзя возводить и к и.е. Ї, так как из индоевропейского / в открытом конце слова мы ждали бы в лат. языке Ї, а не /, и .на основании этого я думаю, что это лат. Ї могло явиться лишь вследствие стяжения двух гласных, т. е. из ї-\-е. Гласная Ї в этом 1е получилась из более древнего е, которое при положении в открытом слоге без старого ударения изменилась в Ї, а конечное ё в этом ie восходит фонетически к более древнему о из и.е. а0 в открытом конце слова, так что это ie можно выводить из eio, т. е. из индоевр. aeia° с фонетическим исчезновением і в положении между гласными. При таком объяснении этой лат. формы только один пункт может еще требовать дальнейшего исследования, именно— определение тех условий, при которых ie подвергалось стяжению в / в лат. языке. Почему мы находим ie нестянутое в таких случаях, как societas и т. п.? Может быть, стяжение іе в Ї обусловливалось положением такого ie в конце слова.

Индоевропейский отложительный падеж имен с производными основами на а°/ае

Отложительный падеж ед. ч. оканчивался в таких именах в о.и.е. языке на й°й, где а0 получалось из а0 окончания основы -j-а неизвестного качества и количества суффикса отложительного падежа ед. ч. При образовании на a°d было известно некогда в о.и.е. языке и образование на aed, где в состав окончания вошло йе окончания основы, но в эпоху распадения о.и.е. языка это образование, по-видимому, не употреблялось в значении падежной формы, хотя продолжало сохраняться в некоторых наречиях (adverbia).

Древнеиндийский язык. В др. инд. языке здесь мы находим форму на ad, например agvad, yugad.

Латинский язык. В лат. языке находим форму на др. лат. od, откуда о, например equbd, equo; это od из и.е. a°d.

Латинские наречия на др. лат. ed, откуда ё, например faciU turned, имеют ed-из и.е. aed.

Греческий и старославянский языки. В греч. и ст. слав, языках и.е. образование отложительного падежа ед. ч. имен с основами на а°/ас не сохранилось, и значение отложительного ед. ч. в таких именах здесь соединилось с формой родительного падежа ед. ч. В греч. языке в диалектических наречиях на lt;о, например в дорич. аЬтоgt; в значении abx69ev, можно видеть по происхождению форму отложительного падежа. Что же касается греч. наречий на lt;о;, то здесь с нельзя возводить к и.е. d.

В языках древнеиранском и древне италийских, в том числе и в латинском языке, мы находим образование формы отложительного падежа ед. ч., отличавшееся от образования формы родительного ед. ч. не только в именах с и.е. основами на а°/йе, но также и в именах с другими основами. Может быть, это новообразования, явившиеся в отдельном суще* ствовании тех и других языков, но возможно и то, что еще в о.и.е. языке в некоторых диалектах существовала форма отложительного, отличавшаяся от формы родительного падежа ед. ч. не в одних только именах с основами на й°/йе. В лат. языке в именах с и.е. основами на аа находим форму отложительного ед. ч. на древнее ad, откуда а, например pratdod,

praeda. В именах с и.е. основами на і и на согласную лат. язык имел форму отложительного ед. ч. на древнее id, например coventionid, airid, отсюда форма на Ї, сохранявшаяся впоследствии в некоторых из таких имен (например, siti), между тем как в других она была вытеснена формою на е из и.е. формы местного падежа имен с основами на согласную. В именах с основами на индоевропейское б лат. язык имел форму отложительного ед. ч. и на древнее Ы, откуда б, например sena- tad, senata.

Дательный иадеж

Индоевропейским суффиксом дательного падежа ед. ч. было аі с а недолгими притом, как указывают некоторые греч. образования, или с at, или с э. В именах с производными основами на I и б этот суффикс мог приставляться как к основам, имевшим в конце эти гласные, так и к основам, имевшим в конце дифтонги atj и at и, чередовавшиеся с этими гласными, причем / и у в окончании дифтонгов перед гласною должны были примыкать в слоговом отношении к следующей гласной и вследствие известных условий переходить в у и V. В именах с производными основами на at/at дательный ед. ч. оканчивался на at і, где в состав й° вошло at основы и а недолгое падежного окончания. В именах с производными основами- на at дательный ед. ч. в о.и.е. языке имел, может быть, два образования: 1) на atiati—с тем же сильным видом основы, который являлся и в родительном-отложительном ед. ч., и

2. , как позволяет думать греч. язык, может быть, на аЧ, которое, если существовало в о.и.е. языке, было образовано от другого вида этих основ, на и.е. at. Относительно и.е. имен с диалектическими производными основами на at после і и і я не определяю образование формы дательного ед. ч. В именах с производными основами женского рода на і стянутое из ід в именительном ед. ч. форма дательного ед. ч. оканчивалась на іаЧ и iati, где в состав at вошло а в окончании основы и а недолгое падежного суффикса аі, так что и у этих имен в форме дательного ед. ч. в о.и.е. языке существовал сильный вид окончания основы. Подобным же образом и у имен с производными основами женского рода на б стянутое из

иэ в именительном ед. ч. форма дательного ед. ч. оканчивалась на уаЧ и ийЧ с сильным видом окончания основы.

Древнеиндийский язык. В др. инд. языке и.е. дифтонг аі с ба или с а в окончании дательного ед. ч. фонетически обратился в ё: юйсё, рИгё, ganase, пйгоё, dhiye, bhdve; ведийск. паЛуё (читается nadie); в санскритском наречии это образование в именах женского рода от и.е. производных основ несреднего рода на і было вытеснено образованием на -уаі, например nadyai, по аналогии имен с и.е. производными основами женского рода на / стянутое из ід; ведийск. tative (читается tanue); в санскритском это образование в именах женского рода от и.е. производных основ несреднего рода на а было вытеснено образованием на vai, например tanvai, по аналогии имен с и.е. производными основами женского рода на й из ид. В именах несреднего рода с и.е. производными основами / и й в дательном ед. ч. в санскритском наречии мы находим формы на ауб и на ave: agnaye, fat rave. Эти др. инд. aye и ave восходят к и.е. akjai и akvai (т. е. от основ, оканчивавшихся на дифтонги, чередовавшиеся с і и и). В именах среднего рода с основами на индоевропейск. / и б в санскритском наречии в дательном ед. ч. существовали формы на іпе и ипе, где п такого же происхождения, как и в родительном-отложительном: vdrlne, madhune. В ведийском наречии эти имена имели и другое образование дательного ед. ч. В именах с и.е. производными основами женского рода на / стянутое из ід дательный падеж ед. ч. в др. инд. языке сохранил образование, полученное из о.и.е. языка, т. е. оканчивался на уаі (в ведийском наречии часто на iai): devi — devyai. Подобным образом и в именах с и.е. производными основами женского рода на й стянутое из ид дательный ед. ч. в др. инд. языке оканчивался на vai (в ведийском наречии — частью на uai) из индоевропейского ийЧ и ийЧ. В именах с и.е. производными основами на йа др. инд. язык имел форму дательного ед. ч. на ayai, из и.е. образования на akiakj,: send — senayai. В именах с и.е. основами на a°jak и.е. форма, оканчивавшаяся на й°1, в др. инд. языке не сохранилась в таком виде в склонении имен и заменилась формою на ауа: основа dfva — dfvaya; и.е. форма дательного ед. ч. на -й°і сохранилась в др. инд. языке в склонении местоимений мужеского и среднего рода, например в форме kasmai—„кому".

Греческий язык. В греч. языке и.е. дательный падеж ед. ч. совпал с и.е. местным ед. ч., причем и.е. образование дательного ед. ч. в греч. языке сохранилось только в именах с производными основами на и.е. a Iat, с производными основами на йа и с производными основами на / стянутое из із или на диалектич. із, т. е. вообще в тех формах дательного ед. ч., которые оканчивались на дифтонг с долгой слоговой гласной. Из и.е. формы дательного ед. ч. имен с основами на at/at греч. язык имел форму на бі, т. е. на «к їтгтгф. В дательном ед. ч. и. е. имен с производными основами женского рода на диалектич. Ї из із и на із в других диалектах из и.е. формы дательного на jati мы находим форму на о. греч. Ші (с фонетическими изменениями /): ysvsxs?plt;jc, lt;ргр обатд (из о. греч. (fepovx-tat). В дательном ед. ч. имен с и.е. производными основами на at греч. язык имел форму на о. греч. at: Х“gt;р?gt; ''Щ'іі, и именно эта греч. форма может указывать на и.е. образование дательного ед. ч. от таких основ с окончанием а% при 0tia4, хотя должно заметить, что по отношению к этой форме представляется такой же вопрос, как и по отношению к форме родительного-отложительного ед. ч. греч. имен с такими основами.

Из и. е. формы дательного ед. ч. имен с основами на согласную в греч. языке произошли образования инфинитива на at, т. е. такие образования, как t'Sjjtevat, Sopsvat, и вот это- то греч. at указывает на то, что в о. и. е. языке суффикс дательного падежа аі имел слоговою гласной или аа, или а.

Латинский язык. В лат. 3-м склонении, где совпали имена с основами на и. е. согласную и на индоевропейское Ї, мы находим в дательном ед. ч. образование на др. лат. еі(ї): patrei — patri, ovei — ovi. Это еі(ї) в лат. языке само по себе могло бы объясняться в конечном слоге из ai, т. е. из и. е. atj. или aj в дательном ед. ч. имен с основами на и. е. согласную, причем в лат. языке это образование, стало быть, было перенесено и в имена с основами на индоевропейское Ї, но следует заметить, что и в языке осков в дательном ед. ч. имен с основами на согласную мы находим форму на ei, а оскское ei не могло бы быть объясняемо фонетически из более древнего аі. В лат. именах с основами на индоевропейское й дательный ед. ч. оканчивался в др. лат. на ei: senatuei, откуда senatui, и здесь лат. еі может быть возводимо к и. е. а?і или аі, что же касается и перед этим еі, то оно могло быть не только старым и, но и старым, ov, т. е. эта форма может быть тождественна с др. инд. формой на ave, из и. е. cfvaH.

Кроме этой формы, мы находим в лат. языке в тех же именах форму дательного ед. ч. на й, происхождение которой не известно. В дательном ед. ч. имен с и. е. основами на а°/йе в др. лат. языке известна была форма на oi: populoi, romanoi. Эта форма произошла из и. е. формы на 4°/, причем в лат. языке о, из а°, должно было сократиться в дифтонг. Что же касается более поздней лат. формы дательного падежа ед. ч. на б, например equo, то это б, не подвергавшееся никогда сокращению в лат. языке, что указывает на его позднейшее происхождение, получилось, может быть, из бі, в др. лат. populoi, romanoi, т. е. из того о/, которое само произошло из о/, и. е. 4°/, между тем как из старого бі, а°і при положении в конце слова мы находим в лат. языке еі и далее і. В дательном ед. ч. имен с и. е. производными основами на 4а лат. язык имел др. лат. форму на аі, откуда ае: aquai, aquae. Эта лат. форма восходит к более древней форме на аі, которая могла получиться и из и. е. формы на 4а/ и из формы на аЧаЧ. В дательном ед. ч. имен с и. е. диалектическими производными основами на 4е после ічі лат. язык имел окончанием падежной формы Ї, из еі, через посредство еі, а это еі может восходить как к и. е. 4е/4е/, так и к и. е. 4е/, например facii. Кроме того, мы находим в дательном ед. ч. таких имен в лат. языке окончание еі, которое, очевидно, представляет известное новообразование: faciei, а также окончание ё, происхождение которого не ясно.

Старославянский язык. Из и. е. аЧ или з/ в окончании формы дательного ед. ч. имен с основами на неслоговой звук в этой форме (с основами на и. е. согласную, на индоевропейское й, чередовавшееся с дифтонгом йе'°у, и на индоевропейское й, распадавшееся перед гласными на й-\-у, U-\-v) в ст. слав, языке находим н из о. слав. Ї, которое образовалось здесь из о. слав, дифтонга о/, с литов.-слав. прерывистой долготой: съп»*вн, где * перед в из е, и. е. йе (сравн. др. инд, sunave), матери, клменн, сл*весн. Что касается и. е. имен с основами на Ї, то мы и здесь находим в ст. слав, языке форму на н: пжти, к*стн. Как произошло окончание н, о. слав. Z, в этой форме, остается неясным. В ст. слав, именах с и. е. основами на й°/ае мы находим в окончании дательного ед. ч. ст. слав. *у, например рдв*у. О происхождении этого *у я говорил в фонетике, а именно, я указывал, что это *у из о. слав, и, по моему мнению, восходит к литов.-слав. о с прерывистою долготой из и. е. а0, между тем как при литов.-слав. долготе длительной из и. е. й°, литов.-слав. о, получалось в ст. слав, а (о. слав. а). По поводу ст. слав, окончания *у в этой форме должно также заметить, что и. е. язык имел в соответствующей форме окончание a°i с /, по-видимому, подвижным, и я не определяю, получил ли о. слав, язык дифтонг в окончании дательного ед. ч. имен с основами на и. е. й°/йе, или же форму на одно и. е. а0 без L

В дательном ед. ч. имен с и. е. производными основами на аа в ст. слав, языке мы находим ъ после согласных твердых и н после о. слав, мягких согласных: ръ!вв, в*лн. Это ъ с его фонетическим изменением после мягких согласных в н может восходить фонетически не только к и. е. окончанию дательного ед. ч. таких имен — йаі, но и к окончанию йаійаіgt; которое является в др. инд. языке, так как индоевропейское і между гласными при данном положении должно было исчезнуть еще в литов.-слав. языке. В именах с и. е. основами женского рода на і стянутое из із в именительном ед. ч. и. е. форма дательного падежа ед. ч. на ійаі, при ійаі, является в ст. слав, языке в виде формы на н с предшествующей Q. слав, мягкой согласной: вержштн.

Местный падеж единственного числа

В о. и. е. языке в склонении имен были различные образования этой формы. Наиболее обычным было образование при посредстве того падежного суффикса, который там, где он фонетически не должен был слиться с гласной в окончании основы, являлся сам по себе в виде Е, а частью, может быть, и в виде Е.

В именах с и. е. производными основами на 4°/ае местный ед. ч. оканчивался частью на 4% частью на 4е/ с і некратким. В и. е. именах с производными основами на йа местный ед. ч. частью имел, во-первых, образование, оканчивавшееся на йЧ, в состав которого вошел падежный суффикс і; кроме такого образования, в именах с теми же основами, как свидетельствуют языки индо-иранские и балтийские, в о. и. е. языке существовало также другое образование местного ед. ч., то, из которого в др. инд. языке явилась в именах с такими основами форма на йуйт, в др. иран.— соответствующее образование, но без носовой согласной, в литовском — форма с окончанием oje (где литов, о из и. е. 4а). Определить точно окончание этой и. е. формы трудно, во-первых, потому, что не ясно отношение др. инд. конечного т к отсутствию носовой в др. иран. языках; кроме того, в этом окончании не ясно и то, какая именно гласная существовала в о. и. е. языке в положении после у (а что в данном случае был у, а не і, на это указывают балт. языки). Это и.е. образование формы местного ед. ч. заключало, может быть, в окончании известную частицу, т. е., может быть, это образование произошло из соединения формы местного ед. ч. на 4°/ с известной частицей (постпозицией). Что касается и. е. имен с диалектическими производными основами на 4е после / и /, то и в этих именах, можно думать, существовали здесь два образования формы местного ед. ч., как и в именах с основами на 4а, т. е. одно на 4е/, а другое то, которое находим в литов, языке в форме на ije в и. е. именах с производными основами женского рода на I стянутое из га в именительном ед. ч.; форма местного ед. ч. имела, вероятно, также два окончания: 1) г, происшедшее из стяжения г в окончании основы -f- г суффикса, и 2) другое, которое является в др. инд. языке в виде окончания уйт (в Ведах читается также ійт), где -йт такое же, как и в др. инд. форме местного падежа ед. ч. на -йуйт (см. выше). В именах с и. е. производными основами женского рода на « стянутое из ид местный ед. ч. имел то образование, из которого в др. инд. языке получилась форма на -vam (где v из индоевропейского гг и и, а йт такое же, как и в формах на -йуйт, -уйт).

Относительно и. е. имен с основами на согласную надо заметить, что в некоторых из таких имен, именно с основами на сонорную, в о. и. е. языке известно было образование местного падежа ед. ч. без падежного суффикса, причем основа имени представляла средний вид.

В именах с основами на Ї и й при образовании местного падежа ед. ч. с падежным суффиксом і в окончании самой основы могли существовать дифтонги, чередовавшиеся сгиб, причем, понятно, г и у в окончании дифтонгов отделялись в слоговом отношении от предшествующей гласной и переходили В j и V, но, кроме того, в окончании основы этих имен могли, вероятно, и здесь являться г и гг. В последнем случае при соединении двух г в местном падеже ед. ч. имен с основами на г еще в о. и. е. языке должно было получиться одно г. Но относительно тех же имен надо заметить, что у них в местном ед. ч. существовало также и другое образование, при котором эта форма оканчивалась в именах с основами на г на дифтонг aki, где і было подвижным, а в именах с основами на б — на дифтонг й°у и, может быть, на дифтонг аки. В этом образовании местного ед. ч. индоевропейский язык не имел, следовательно, падежного суффикса г в окончании формы, но представлял основу склоняемого имени на дифтонг, получивший долгую слоговую гласную.

В именах с основами несреднего рода на і и й в местном ед. ч. перед падежным суффиксом г', і и б должны были распасться на звуки г-г, l-\-j и й-\-и, H-\-v, а при известном фонетическом условии г и у исчезали в таких сочетаниях еще в о. и. е. языке.

Древнеиндийский язык. Из индоевропейского і в окончании местного ед. ч. мы находим и в др. инд. г; в ведийском наречии при этом г встречается и г, причем не известно, образовалась ли долгота этого г в ведийском наречии, или же она была получена из о. и. е. языка при обыкновенном I. Сюда принадлежат, например, vac'i, gatiasi, pitari, dh'iyl, bhiivl, navi. Имена женского рода с и. е. производными основами несреднего рода на г и б в санскритском наречии др. инд. языка и в местном ед. ч. следовали аналогии имен с и. е. основами женского рода на г и б (из ід, ид), например nadydm (именительный nadts), tanvdm (именительный tanas).

В др. инд. именах с основами из и. е. производных основ на й в местном ед. ч. в ведийском наречии мы находим, между прочим, образование на avi — sunavi, из и. е. образования на cfvi\ подобное же образование местного ед. ч. имен с основами на г, т. е. образование на др. инд. *ayi9 из и. е. aejiy не засвидетельствовано достоверными примерами. В именах среднего рода с и. е. производными основами на Ї и й в санскритском наречии, а частью и ведийском, местный ед. ч. оканчивался на Ш — vdrlm и на йт — madhuniy где, следовательно, перед падежным суффиксом і мы находим после конечной гласной основы то же пу которое является в именах среднего рода с теми же основами и в других формах косвенных падежей, суффиксы которых начинались с гласной. Из и. е. формы местного ед. ч. на а°и или а*и имен с основами на й мы находим в др. инд. форму на аи — gat гаи. В санскритском наречии др. инд. языка эта форма являлась постоянно в именах мужеского рода, а также при другой форме, представлявшей известное новообразование, в именах женского рода с теми же основами; та же форма известна и в ведийском наречии при форме на avi. Что же касается формы на и. е. aei с і подвижным в местном ед. ч. имен с основами на їу то эту форму мы находим лишь в ведийском наречии в форме на а (из и. е. ае), например от основы agnl- ведийский местный ед. ч. agnd; в санскритском наречии это образование Tie сохранилось и было заменено в именах с основами на Ї мужеского и женского родов образованием на аиу существовавшим и в ведийском наречии (при образовании на а), по аналогии имен с основами на й: agnau. Относительно и. е. имен с основами на согласную я говорил, что в некоторых из них существовало образование местного ед. ч. без падежного суффикса. В др. инд. языке, именно в ведийском наречии, мы находим такое образование в именах с производными основами на пу например при форме местного ед. ч. miirdfidni существовала также в ведийском наречии й форма murdhan (именительный ед. ч. mTirdhd—„голова").

В именах с и. е. производными основами на й°/йе местный ед. ч. оканчивался в др. инд. языке на ёу явившееся фонетически из и. е. дифтонга аі (качество а из др. инд. языка не может быть определено): agve9 yugd.

В именах с и. е. производными основами женского рода на й* местный ед. ч. представлял в др. инд. языке то образование, о котором я уже говорил, — на йуйт: sinayam. В именах с и. е. производными основами женского рода на і стянутое из із местный ед. ч. оканчивался обыкновенно в ведийском и санскритском наречиях на -уdm: devydm; в ведийском наречии в именах с такими основами встречается, кроме того, в местном ед. ч. и форма на Ї из индоевропейского h devi. В именах с и. е. производными основами женского рода на й стянутое из ид форма местного падежа ед. ч. оканчивалась в др. инд. языке на -vdm (v из индоевропейского и, у), например vadhvam (именительный vadhds —„женщина"; см. сказанное выше).

Греческий язык. В греч. языке, как я уже заметил, и. е. формы местного и дательного ед. ч. совпали в склонении имен в одной форме, причем в именах третьего склонения в значении дательного и местного являлась форма старого местного ед. ч., а в именах первого и второго склонения являлась форма старого дательного падежа ед. ч.

Индоевропейское образование местного ед. ч. на г в именах с основами на согласную является в том же виде и в греч. языке: бтге, rraxipt (с и. е. средним видом основы при новообразовании Ttaxpt — с слабым видом основы, перенесенным из других падежей), yhs'i -(с фонетическим исчезновением s между гласными); в гомеровском диалекте встречается иногда в окончании такой формы Г: тгахірт. Индоевропейский местный ед. ч. имен с основами несреднего рода на Ї и й является в греч. языке в таких образованиях, как xii,              где              между              гласными

некогда были / и у; греч. vr(t — тождественно с др. инд. navi (от основы на и. е. дифтонг а3у). В греч. именах с и. е. производными основами на б такое образование, как аихєї (аттич. aaxet), из ‘aoxgft, и ттодєї, из ‘ттодея, восходит к и. е. образованию на atvi; сравните в др. инд. языке ведийские образования на avi. В греч. именах с и. е. производными основами на і форма на -6Ї, аттич. et, например тгоиєї, ттхб/.є; (аттич. rroaet, тгбХєе), восходит к и. е. форме на at ji, а такое образование, как •пбХї в гомеровском диалекте, произошло, может быть, из и. е. образования на і, получившегося из соединения двух і, одного — принадлежавшего окончанию основы, и другого — составлявшего падежный суффикс. Что же касается формы на 7jt в гомеровском TToXjjt, аттич. тгоХтд, то это образование явилось вследствие позднейшего присоединения падежного суффикса і к старой форме местного ед. ч. на и. е. йе с утратой в конце /; из этой падежной формы т) была перенесена и в другие падёжные формы, причем, следовательно, тгоХт] являлось как основа; таким путем образовалось, например, тгоЦос, аттич. тгбХєох;. Что же касается имен с и. е. производными основами на й, то в них в греч. языке не сохранилось образование местного ед. ч. на и. е. а0и или ае#. Также и в склонении имен с основами на согласную не сохранилось в греч. языке и. е. образование местного ед. ч. без падежного суффикса, но греч. диалектическое образование инфинитива на jxev, например t'Sjxev, вероятно* представляет по происхождению такую форму местного ед. ч. без падежного суффикса глагольного имени с основою на согласную. Точно так же наречие a tiv по происхождению может быть формою местного ед. ч. без падежного суффикса (от существительного atcDv).

В греч. именах с и. е. производными основами на й°/йе форма местного ед. ч. как падежная форма не сохранилась в греч. языке, но и. е. образование местного ед. ч. имен с такими основами мы находим в греч. языке в известных наречиях места: о foot и otxet, 'IjQjioi („в Истме"), или в таких сложных словах, как [bXoeysvrjc. Греч, ot и et в окончании этих образований восходят к и. е. а°1 и а% При этом надо заметить, что греч. язык самым ударением в таких образованиях дохранил указание на то, что в о. и. е. языке і в окончании дифтонга было здесь некратким /; сравните, например, именительный мн. ч. olxoi (где 01 из и. е. а°1 с кратким і) с наречием оіхои Подобным образом и в ст. слав, языке, как увидим далее, сохранились указания на то, что і в окончании дифтонга в этой форме в о. и. е. языке было некратким. В греч. именах с и. е. производными основами на а* индоевропейская форма местного ед. ч. как форма падежная не употреблялась, но остаток образования местного ед. ч. таких имен на индоевропейское a*j можно было бы предполагать в таких случаях, как вг$аіуЄУЇКgt; диалектич. ’ОХэцшоц („в Олимпии"). При этом, однако, представляется вопрос, не возникли ли эти греч. образования по аналогии таких образований, как IIoXotysvrjlt;;, ’ІадцоТ.

Латинский язык. В лат. языке и. е. местный ед. ч. совпал в одной форме с отложительным ед. ч., причем самое образование и. е. местного ед. ч. сохранялось именно в лат. 3-м склонении в форме на ё, например voce (сравн. др. инд. vac'i). Здесь ё фонетически из г в конце слова. Кроме того, в некоторых лат. именах 1-го и 2-го склонения сохранилось и. е. образование формы местного ед. ч. в таких наречиях места, как domi, belli, Romae. Следовательно, Ї в таких образованиях, как domi, belli, произошло непосредственно из еі, а это еі в конце слова само по себе допускает объяснение и из и. е. аЧ и из и. е. а°і; но на основании того, что и в языке осков мы находим в соответствии с этим лат. еі, Ї также еі (а здесь еі не получилось из ої), надо думать, что и лат. еі, Ї в таких образованиях, как domi, произошло из и. е. аЧ. Наречие посій („ночью*) представляет, вероятно, форму местного ед. ч. от основы на й; следовательно, это й в посШ может восходить к о. и. е. дифтонгу if у или же к о. и. е. дифтонгу аеу.

Старославянский язык. В ст. слав, языке и. е. образование местного ед. ч. на г имен с основами на неслоговые звуки не сохранилось, и мы находим в ст. слав, языке в таких •именах частью новообразование по аналогии имен с основами на индоевропейское і: измени, матери, дювъвн, частью же в местном ед. ч. ст. слав, имена с такими основами представляли образование на е: камене, тъдесе, дювъве. При этом возникает вопрос: какого происхождения здесь конечное е? Может быть, такое образование явилось в именах с основами на согласную таким путем, что к старой форме местного ед. ч. без падежного суффикса присоединилась известная частица, которая является в ст. слав, (и в о. слав, языке) как е, а слав, е в конце слова могло получаться, между прочим, из и. е. а -|- слоговая носовая согласная, т. е. ст. слав, е в окончании этой формы могло бы быть родственно с греч. предлогом ev, лат. in и ст. слав, въ (в ст. слав, въ согласная в образовалась фонетически еще в о. слав, языке в положении перед начальной й, ъ, а это й, ъ или из on, ап, ц, т. е. из и. е. й°п, или же из и. е. lt;ху).

В ст. слав, именах с и. е. производными основами на й местный ед. ч. оканчивался на *у: сын*у. Это *у явилось из дифтонга оц и притом в данном случае из того дифтонга ои, в котором слоговая гласная сократилась из долгой, т. е. из и. е. а°ц, сравн. др. инд. sUndu.

В местном ед. ч. ст. слав, имен с и. е. производными основами на I ст. слав, форма на н, т. е. на о. слав. Ї — к*стн, допускает различные объяснения: 1) ст. слав, н здесь может восходить к индоевропейскому Е, 2) или же это ст. слав, к восходит к и. е. дифтонгу cHri. Но во всяком случае это о. слав. Е, ст. слав, н, нельзя возводить к и. е. ае с утраченным Е, потому что, как показывает существовавшее в о. слав, языке перенесенное ударение (полученное из литов.-слав. языка) на этом I в известных именах, эта гласная имела в о, слав, языке длительную долготу из литов.-слав. длительной долготы, а из конечного ё с литов.-слав. длительной долготой Ї в о. слав, языке никаким образом не могло получиться. В ст. слав, именах с и. е. основами на a°jaQ местный ед. ч. оканчивался после твердой согласной на ъ: рдвъ, причем то обстоятельство, что в данном случае о. слав, ё, получившееся из дифтонга oi, перешло в конце слова в о. слав, языке в ie (ст. слав, ъ), а не в Е, свидетельствует о том, что это ё имело ту долготу, которая при образовании о. слав, ё из о. слав, дифтонга oi получалась именно в тех случаях, где и. е. дифтонг имел некраткое неслоговое і (сравн. в греч. языке качество ударения в таких образованиях, как оїхої —„дома"). В тех из ст. слав, имен с такими основами, в которых конечной гласной основы предшествовало индоевропейское і, і или у, в окончании местного падежа ед. ч. мы находим в ст. слав, н из о. слав. Е: к*нн, кран (здесь н из ji). Это ст. слав, н, о. слав. Е, получилось в о. слав, частью из того же дифтонга oi, который после твердой согласной перешел в ъ, так как в о. слав, языке oi при положении после мягкого неслогового звука изменялось в ei, откуда далее Е; частью же в таких именах, как к*нь, о. слав. Е, ст. слав, н в местном падеже ед. ч. может восходить к и. е. а% В ст. слав, именах с и. е. производными основами на аа местный единств, оканчивался на ъ после твердой согласной: ръшъ, а в положении после о. слав, мягкой согласной — н (фонетически вместо ъ): д«уши, к«ли. Здесь конечное % может восходить к и. е. дифтонгу aai, причем долгая слоговая гласная должна была фонетически сократиться в о. слав, языке, т. е. этот дифтонг должен был совпасть с о. слав, дифтонгом др. Что касается ст. слав, имен с и. е. основами женского рода на Ї стянутое из ід, то в них образование местного падежа ед. ч. на н: мнлфстъшн, Бвржштн (с смягчением согласных по аналогии других падежных форм), может быть новообразованием по аналогии таких форм, как д«утн, колн, но также могло бы быть сопоставляемо с др. инд. ведийским образованием на / в местном падеже ед. ч. имен с такими основами, из и. е. формы на Ї.

Творительный падеж

Эта падежная форма представляла в и. е. языке двоякого рода образование: во-первых, она образовывалась при посредстве того падежного суффикса, который там, где он не сливался с конечной гласной основы, был или ап с а, неизвестного качества ней некратким подвижным, или аТг.

В именах с производными основами а°/ае форма творительного ед. ч. с тем падежным суффиксом, о котором я говорю, оканчивалась на акп с п некратким подвижным, где в состав ак вошло а0 в окончании основы. Такое же акп с п некратким подвижным существовало в о. и. е. языке в окончании 1-го л. ед. ч. действительного залога тематического спряжения, например в том слове, из которого произошло ст. слав, вера (где а из и. е. акп), греч. ^gt;гра) (lt;о из и. е. ак без и).

В именах с и. е. производными основами на ак творительный ед. ч. с тем же падежным суффиксом имел, во-первых, образование на акіокп, где и было некратким и подвижным; в состав этого окончания вошла основа на акіок. В тех же именах 6 творительном ед. ч. в и. е. языке являлось и другое образование, с тем же падежным суффиксом, на акп с подвижным п некратким, где основа имела в окончании ак, может быть, из а% Что касается имен с и. е. диалектическими основами на ак после і и /, то и здесь, вероятно, в творительном ед. ч. существовали два образования: 1) на акіокп с подвижным п некратким и 2) на аеп с подвижным п некратким. В именах

с производными основами женского рода на г стянутое из гgt; творительный ед. ч. оканчивался частью на ійап и jfifn (с п некратким подвижным), а частью на in (с п некратким подвижным). Подобным же образом и в именах с и. е. производными основами женского рода на и стянутое из иэ творительный ед. ч. оканчивался на ийап, уйап с п некратким подвижным и частью, вероятно, на йга с п некратким подвижным.

Древнеиндийский язык. Указанный мною и. е. суффикс творительного падежа ед. ч. являлся в др. инд. языке в виде й в именах с основами на неслоговые звуки в этой форме: vac a, pitrd, ganasa, dhtya, bhiiva, navd. Др. инд. конечное й в этих случаях (т. е. от основ на неслоговой звук в данной форме) само по себе допускает объяснение как из и. е. an, с подвижным п, так и из и. е. ап.

В именах с и. е. производными основами на I и б в ведийском наречии мы находим в таких именах всех трех родов, между прочим, образование творительного на ід и уй, а частью на ia и ий (пишется безразлично уй и va) из и. е. формы на ійп, при Ш, и ийП, при ий; например, от существительного kratus мужеского рода — „сила* творительный ед. ч. kratua и kratva. В санскритском наречии такое образование формы творительного на уй и va сохранилось лишь в именах женского рода с такими основами: gatya, dhenvd (от существительного gatis — „ход*, dheniis — „корова*), а в именах мужеского и среднего рода в санскрите является образование на іпй и ипй: agnis — agnina, vdri — vdrina, patrus — patruna, madhu — madhuna. В этом образовании творительного ед. ч. надо видеть влияние со стороны формы творительного ед. ч. имен с основами на и. е. a°jcf. В именах с основами на и. е. й°/ае в ведийском наречии в творительном ед. ч. существовало, между прочим, образование на й, например yaghd (от существительного yaghas— „жертва*); эта форма восходит к и. е. форме на йаП, при й°. Но, кроме того, в ведийском наречии частью, а в санскритском исключительно существовало образование творительного падежа ед. ч. в таких именах на епа (в ведийском иногда с конечным й), например apvena (от apvas). Это образование оказало влияние и на имена мужеского и среднего рода с основами на і и б. Что касается самого происхождения этого образования, то надо думать, что оно явилось под влиянием склонения местоимений, где суффиксом творительного ед. ч. в мужеском и среднем роде в др. инд. было па. Тот же и. е. суффикс творительного падежа ед. ч. местоименного склонения, может быть, является и в греч. наречии I'-va.

В др. инд. именах с и. е. производными основами на at мы находим двоякое образование формы творительного ед. ч.: 1) на ауй, из и. е. ааійа(п), например senaya, и 2) в ведийском наречии иногда на a: senaпоследнее образование восходит к и. е. форме на аа{п). В др. инд. именах с и. е. производными основами женского рода на і стянутое творительный ед. ч. оканчивается на ia, в ведийском наречии частью на ia (пишется уй): d?vyd от d?vi—„богиня". Кроме того, в ведийском наречии существовала форма творительного на t — devi. Последнее образование восходит, очевидно, к и. е. форме творительного ед. ч. таких имен на Цп). В творительном ед. ч. имен с и. е. производными основами женского рода на и стянутое из иэ др. инд. язык имел в окончании va, в ведийском наречии частью ий (пишется va), например vadhvd (именительный vadkds).

Греческий язык. В греч. языке творительный ед. ч. не сохраняется в склонении как падежная форма, а значение этого падежа соединилось здесь с формами и. е. дательного и местного падежей. Остатки формы творительного ед. ч. можно искать здесь в некоторых наречиях. Сюда могут принадлежать наречия на а (диалект, г): navxjj, гомер. Хайрод в аттическом диалекте такие наречия смешивались с образованиями на a, tq: Xaftpqt.

Латинский язык. В лат. языке и. е. творительный ед. ч. также не сохранился в склонении. Значение этого падежа соединилось здесь с формами отложительного и местного падежей.

Старославянский язык. Ст. слав, язык получил из о. слав, языка творительный падеж ед. ч. с тем суффиксом, который мы теперь рассматриваем только в именах с и. е. основами женского рода на яа и ; стянутое из ід, а также в именах женского рода с основами на I, и потому и в тех именах женского рода с основами на неслоговые звуки, в которых форма творительного ед. ч. еще в о. слав, языке образовывалась по аналогии имен с основами на индоевропейское I; в прочих же именах форма творительного ед. ч. имела в о. слав, языке другой падежный суффикс. Следовательно, в творительном ед. ч. в о. слав, языке, а потому и в ст. слав, различались в именах существительных по самому образованию этой падежной формы имена женского рода и имена неженского (мужеского и среднего) рода, причем к первым принадлежали и те имена существительные с и. е. основами женского рода, которые по значению являлись в о. слав, и ст. слав, языках именами мужеского рода. В ст. слав, именах с и. е. производными основами на йа окончанием формы творительного падежа ед. ч. по большей части являлось *га после твердых согласных и era после мягких, например ръ1с*га, в*лега. Это образование тождественно по происхождению с др. инд. образованием на ауй, например senaya, причем отношение конечного ст. слав, ж и др. инд. й однородно с отношением их в 1-м л. ед. ч. настоящего времени действительного залога глаголов тематического спряжения: ст. слав. ж в керж, вс^ж соответствует ведийскому а в 1-м л. ед. ч. сослагательного наклонения, равно как и др. инд. а в окончании 1-го л. ед. ч. настоящего времени изъявительного наклонения, где к этому а присоединился еще личный суффикс ті по аналогии глаголов нетематического спряжения, например Ькагй-ті —- „беру“ — верж — cpspco — fero. При образовании творительного ед. ч. на *га и era ст. слав, язык имел также в диалектах форму на одно ж в тех же именах: р-ывж, вФлга. Последнее образование фонетически восходит .к и. е. а*ійп с исчезновением индоевропейского і между гласными (еще в литов.-слав. языке) и с стяжением в ст. слав, языке о. слав. од, на которое указывают и соответственные образования западнославянских языков. Что касается другого ст. слав, окончания, *га (и era после мягких согласных), то это *га произошло таким образом, что од еще в диалектах о. слав, языка могло заменяться через ojg сперва только в местоименном склонении под влиянием других падежных форм ед. ч. (например, в форме tojg, ст. слав. т*га, вместо tog, ст. слав. т*ж, под влиянием таких форм, имевших j между гласными, как tojugt;9 toft, ст. слав. іш, т*н), а затем это ojg по аналогии местоимений переносилось и в склонение имен. Творительный ед. ч. ст. слав, имен с и.е.производными основами женского рода на Ї стянутое из id имел обыкновенно форму на енк — мнл*стъ1Н1енй, а эта форма представляет собою, несомненно, новообразование под влиянием имен с основами на и. е. йа с предшествовавшим мягким звуком. Такое же новообразование можно видеть и в такой форме творительного ед. ч., как г*рлштж, под влиянием творительного ед. ч. ^смднй, хотя возможно и то, что эта форма восходит к и. е. форме на іаап, іаап (с п некратким.) В ст. слав, именах женского рода с и. е. основами на Е, а потому и в именах женского рода с основами в этой форме на согласную творительный ед. ч. имел форму на ит, диалектич. ы» (с диалектической заменой і в положении перед / в ст. слав, через ь): к*стннй — к*стый, матерні» — мдюрыа. Такая форма в о. слав, языке была образована по аналогии творительного ед. ч. имен с и. е. основами женского рода на йа, между тем как из литов.-слав. здесь получена была форма с другим падежным суффиксом.

Укажу теперь на образование творительного ед. ч. в о. и. е. языке с другим падежным суффиксом, именно с суффиксом bhi и его диалектическим вариантом ті, причем отношение между bh и т в этом падежном суффиксе было такое же, как и в других падежных суффиксах, начинавшихся в о. и. е. языке с bh, а в диалектах — с т.

Индоевропейский падежный суффикс bhi является в армянском языке, а также в греческом, именно в языке Гомера, в той падежной форме на срс, в которой по значению совпали различные падежи, главным образом — творительный, местный, отложительный, и которая при этом могла являться не только в значении единственного, но также и множественного числа: -Oeocpt, vaocpt. При lt;pt мы находим также у Гомера lt;р.у, и это подвижное v в таких формах могло быть новообразованием по аналогии других случаев, хотя возможно также, что греч. cptv восходит к и. е. суффиксу bhin, при bhi. Суффикс ті известен из балтийских и славянских языков. В литов, языке отсюда ml в о. слав, и ст. слав. мь. В о. слав, языке этот падежный суффикс стал принадлежностью имен неженского рода, и, значит, суффикс мь существовал в ст. слав, языке в именах с основами на и. е. й°/йе, в именах мужеского рода с основами на і в именах на й (такие имена еще в о. слав, языке были только именами мужеского рода), а также в именах мужеского и среднего рода с основами на и. е. согласную.

В именах с рсновами на индоевропейские I и й .этот суффикс являлся присоединенным именно к Ї и й, а не к чередовавшимся с ними дифтонгам, так как вообще I и й в окончании основ не чередовались с дифтонгом перед падежным суффиксом, начинавшимся с согласной. Сюда принадлежат, следовательно, в ст. слав, языке образования: пжтьмь, сынъмь; при еинъмь существовала и форма съы*мь под влиянием имен с основами на и. е. й°/йе, а при пжтьмь существовала и форма пжтсмь под влиянием имен с основами на согласную.

В творительном ед. ч. имен с основами на согласную мы находим в ст. слав, языке как образование на ьмь, так и образование на емь: кдменьмь, тълесьмь, кдменемь, тълесемь. Что касается ь перед мь в творительном ед. ч. таких имен, например кдме- мьмь, то оно тождественно сьв пжтьмь, т. е. эта форма образована по аналогии творительного имен с основами на индоевропейское Ї; а е перед мь, например кдменемь, образовалось в таких именах прежде всего в местном падеже мн. ч. на ехъ, при ьхъ, откуда перешло и в другие падежи, заключавшие в себе падежный суффикс, оканчивавшийся на славянскую иррациональную гласную (б, ъ) после согласной. Ст. слав, имена с и. е. производными основами на й°/йе в творительном ед. ч., во-первых, представляли образование на ъмь, а после о. слав, мягких согласных ьмь, по аналогии имен с основами на первоначальное й, так как те и другие имена совпадали в формах именительного и винительного падежа ед. ч., например рлвъмь, дълъмь, к*ньмь, крднмь (где н из //). Но, кроме того, в творительном ед. ч. таких имен существовало образование на *мь с ? перед мь вместо ъ под влиянием дательного мн. ч. таких имен на ?мъ, при ъмъ, в дательном мн. ч. имен с основами на индоевропейское й, причем после мягких согласных фонетически являлось в вместо ?: рдБ*мь, дъл*мь, к*нюмь, лнцемь, крдюмь. Надо заметить, что в именах с такими основами творительный ед. ч. на мь представляет новообразование, явившееся в о. слав, языке под влиянием других имен неженского рода и заменившее собою форму на и. е. й°п с подвижным некратким п, которая существовала в литов.-слав. языке и сохранилась в балт. языках.

Звательная форма единственного числа

Звательная форма ед. ч. в общеиндоевропейском языке представляла по образованию основу форм склонения данного имени, но при этом ударение в звательной форме падало на первый слог основы. В и. е. именах с производными основами на a°jae в звательной форме окончанием основы являлось ае. В и. е. именах с основами на аа звательная форма ед. ч. оканчивалась частью на ба (из сокращения а3), а частью — на дифтонг аЧ (из сокращения йаі) подобно тому, как и в падежных формах мы находим в таких именах при основах на lt;2а также и основы с известным распространением, именно на йЧй, аЧй в неслабом виде и на йЧ в слабом виде, а это ааі перед согласными (и, может быть, в конце слова) обращалось в йа, т. е. совпадало с старым йа в окончании таких основ. В именах с основами женского рода на диалектич. Ї стянутое из ід звательная форма ед. ч. оканчивалась на і (из сокращения Ї); подобным же образом и в именах с основами женского рода на диалектич. «стянутое из ид звательная форма оканчивалась в о. и. е. языке на б (из сокращения й). В именах с производными основами на I и б звательная форма ед. ч. имела в окончании (т. е. в окончании основы) частью і и б, частью же чередовавшиеся с ними дифтонги a°i и а0и и, может быть, аЧ, йи.

Древнеиндийский язык. В др. инд. язйке в именах с и. е. производными основами на а°/ае мы находим форму звательного ед. ч. на а, из и. е. ае: apva, yuga. В именах с и. е. основами на аа звательная форма оканчивалась на др. инд. Є, из и. е. lt;5аг: apve, но в имени существительном атЬй—„мать* известна была звательная форма amba, где а из и. е. йа. В именах с производными основами женского рода на г стянутое из із и на б стянутое из иэ звательная форма оканчивалась на Ї, б: divl, vddhd; может быть, под влиянием этих имен і и б являлись в др. инд. также и в окончании звательной формы имен женского рода с и. е. производными основами несреднего рода на і и й, например в nadi (именительный nadts), ійпй (именительный tands), если в о. и. е. языке такие имена оканчивались в звательной форме ед. ч. на Ї и й (сравн. греч. язык); в именах с и. е. производными основами на г и б звательная форма оканчивалась в др. инд. языке на е и о из и. е. дифтонгов: agne, sand; при этом в именах среднего рода с такими основами известна была и звательная форма на Е и й.Примеры звательной формы имен с основами на согласную: pitar (средний вид основы), fvan (средний вид), sumanas (при именительном sumands—„благомысленный"; средний вид основы) и пр.

В некоторых именах с непроизводными основами в др. инд. языке в значении звательной формы ед. ч. употреблялась форма именительного: dhls, bhJis, dyam.

Индоевропейское место ударения в звательной форме, именно — на первом слоге, сохранялось в др. инд. языке.

Греческий язык. В именах с и. е. производными основами на и. е. a°jae звательная форма оканчивалась на є, из и. е.

В некоторых именах с и. е. основами на da звательная форма оканчивалась в греч. языке на а, из и. е. аа, например vojvfOL или, например, йгатгота, хотя обыкновенно звательная форма этих имен заменялась формою именительного падежа, причем имена мужеского рода не получали суффикса s в зват тельной форме, между тем как в именительном падеже таких имен являлось, как мы знаем, s, по аналогии именительного ед. ч. других имен мужеского рода. В некоторых именах мужеского рода с такими основами звательная форма на а является у Гомера в значении именительного, например ілгтготои

В именах с и. е. производными основами женского рода на диалектич. і стянутое из ід и на ід в других диалектах звательная форма, как и форма именительного падежа, оканчивалась в о. греч. языке на Еа из индоевропейского ід с фонетическими изменениями Е. В именах с и. е. основами на Е и й звательная форма в греч. языке имела в окончании Ї и б (о. греч. й) из индоевропейских Е и й, например буе, щуо. Другие примеры звательной формы единственного числа в греч. языке:              Ze5, тгоїтгр, *uov и т. д. И. е. место ударения на пер

вом слоге звательной формы в греч. языке во многих случаях не могло сохраниться в силу развившегося в греч. языке нового закона ударения слов, и по большей части звательная форма имела то же место ударения, какое являлось в падежных формах, хотя в известных случаях греч. язык сохранил в звательной форме старое место ударения на первом слоге, отличавшееся от места ударения в падежных формах имен, например oibslfs.

Латинский язык. Звательная форма ед. ч. в ее отличии от именительного падежа здесь сохранилась только в именах мужеского рода с основами на и. е. а0/а3, например eque, при этом в именах с основами на лат. io, ie, т. е. в именах с теми и. е. основами на 5°, в которых конечной гласной основы предшествовало і или І, звательная форма оканчивалась на і, из ie, например fill. В прочих именах звательная форма или была заменена именительным падежом, например equa, между тем как старая звательная форма должна была бы дать eque (конечное а, с первоначальной краткостью, в лат. языке изменилось бы в ё), или же звательная форма фонетически совпала с именительным падежом, например pater. И. е. место ударения в звательной форме во многих случаях не могло сохраниться в лат. языке в силу того закона ударения слов, какой существовал здесь.

Старославянский язык. В именах с и. е. производными основами на б°/ае в положении после твердых согласных звательная форма оканчивалась на е: раке, и то же образование звательной формы существовало в именах на чь и sb, при ?ь, в именительном падеже: отець, кънаэь и къна?ь, где ц и s явились еще в о. слав, языке под влиянием предшествующей мягкой гласной, т. е. где некогда существовала твердая согласная k, g перед конечною гласной основы; в звательной форме таких имен мы находим в ст. слав, языке ve и же в окончании: «тьуе, къмлжв, и эти y и ж образовались в о. слав, языке из k и g в у эпоху, когда еще именительный падеж оканчивался на къ л gb. Что же касается ст. слав, имен с основою на и. е. б°/ае в положении после і, і или у, то в них звательная форма образовывалась по аналогии имен с основами на индоевропейское й после о. слав, мягкой согласной, т. е. оканчивалась на ю, «у: «уунтеаю, краю, мяжю, мяжоу [в одних текстах мжжоу, в других — мжжю (см. фонетику)].

В ст. слав, именах с и. е. основами на а3 звательная форма оканчивалась на », из и. е. а3, например жен» (сравн. греч. а в voytpa), а в положении после о. слав, мягких согласных на в: д«уше. В именах с и. е. основами на / и б звательная форма оканчивалась в ст. слав, языке на н и «у: пжтн, еъиюу. Ст. слав, н из о. слав. Ї, которое явилось здесь из и. е. дифтонга а0І или а% т. е. это н тождественно с др. инд. е, например, в звательной форме agtie, а ст. слав, «у из о. слав, й, которое произошло из дифтонга ои, и. е. а°у (сравн. др. инд. о в suno).

В именах с основами на и. е. согласную в ст. слав, языке значение звательной формы соединялось с формою именительного падежа: матн. Место ударения в словах в ст. слав, языке нам вообще не известно, что же касается о. слав, языка, то он сохранял и.* е. место ударения в звательной форме ед. ч., как показывают новые слав, языки, насколько то допускалось законами ударения слов в о. слав, языке.

МНОЖЕСТВЕННОЕ ЧИСЛО Именительный падеж несреднего рода

Суффиксом именительного мн. ч. несреднего рода в и. е. языке было 4es. В именах с и. е. производными основами на а°/ае именительный мн. ч. оканчивался на 4°s, где й° получилось из 4° основы -(-4е падежного окончания. В именах с производными основами женского рода на 4а именительный падеж мн. ч. имел в окончании 4as, где в состав 4а вошли 4а в окончании основ и 4е падежного окончания 4es. Подобным же образом в именах с диалектическими основами женского рода на 4е после і и / именительный мн. ч. получал в окончании 4es, где 4е из 4е -(- 4е. В именах с производными основами женского рода на диалектич. Ї стянутое из із в именительном падеже ед. ч. именительный мн. ч. оканчивался на is; это образование именительного мн. ч. является неясным по его происхождению в о. и. е. языке. И. е. образование форм именительного мн. ч. имен с производными основами женского рода на й стянутое из иэ в именительном ед. ч. остается неизвестным (может быть, на Us). В именах с и. е. производными основами на Ї и й в именительном мн. ч. несреднего рода падежный суффикс 4es приставлялся частью к Ї и й в окончании основы, а частью к дифтонгам 4е/ и аеи, причем і и у в окончании дифтонгов должны были отделяться в слоговом отношении от предыдущей гласной и переходили в у и г»; кроме того, в именах с и. е.

основами на Ї и Й существовало, по-видимому, в о. и. е. языке и образование именительного мн. ч. на is и Us; вероятно, под влиянием аналогии именительного мн. ч. имен с основами на а°/ае и на а*. Относительно именительного мн. ч. имен с основами на а°/ае надо заметить, что, как позволяет думать сопоставление греческого, латинского, литовского и славянского языков, еще в о. и. е. языке в диалектах существовала в таких именах форма именительного мн. ч. на а% образованная по аналогии склонения местоимений мужеского рода.

Древнеиндийский язык. Из и. е. aes в именительном мн. ч. явилось др. инд. as имен с основами на неслоговые звуки в этой форме: vdcas, pitaras, dhiyas (именительный ед. ч. dhis), bhiivas (именительный ед. ч. bfius), ndvas (именительный ед. ч. naus).

В именах с и. е. производными основами на / в санскритском наречии являлась исключительно форма именительного ми. ч. на ayas из и. е. формы на aejaes, например agnayas; так же образовывался в др. инд. языке именительный мн. ч. имен с основами на й, т. е. на avas из и. е. aevaes, например fatravas. В ведийском наречии при таком образовании именительного мн. ч. этих имен существовало и другое, хотя редкое,— то образование, которое восходит к и. е. образованию на iaes, uaes. В именах с основами на a°/ae в др. инд. именительный мн. ч. оканчивался на as из и.е . a°s, например agvas (от основы dfva). В ведийском наречии в таких именах существовало и образование на asas — agvasas; это, вероятно, новообразование, явившееся еще в индо-иран. языке, может быть, вследствие присоединения к форме именительного мн. ч. на as суффикса именительного. мн. ч. as, извлеченного из формы именительного мн. ч. в других именах. Именительный мн. ч. имен с основами на а* в др. инд. оканчивался на и. е. a*s — s6na*s; в ведийском наречии иногда и в этих именах находим окончание asas: senasas.

В именах с и. е. производными основами женского рода на Ї стянутое из ід именительный мн. ч. оканчивался в др. инд. языке на у as (в Ведах читается и ias) — devyas, по аналогии именительного мн. ч. имен с производными основами несреднего рода на / (например, nadyas, при именительном ед. ч. uadis), но, кроме того, в ведийском наречии в именах с и. е.

основами женского рода на Ї стянутое из ia существовала и форма именительного мн. ч. на is — devts, которая, надо думать, восходит к и. е. образованию на is. В именах с и. е. производными основами женского рода на її стянутое из иа мы находим в др. инд. языке в именительном мн. ч. только новообразование по аналогии имен с и. е. производными основами несреднего рода на її, например vadhvas, подобно tanvas (в Ведах вместо vas читается и — uas).

Греческий язык. Из и. е. aes в греч. языке получилось г;, например бттг;, jiYjTsps;,              из “ч’хamp;эгг;. В именах с и. е.

основами на Ї о. греч. язык имел в именительном мн. ч. несреднего рода: 1) форму на tec, отсюда в отдельных диалектах, кроме аттического, такие образования, как [iocatec; 2) о. греч. язык имел в этих именах форму на ге;, из *eje;, где суффикс именительного мн. ч. приставлен к основе на дифтонг, чередовавшийся с Г в именах с такими основами; из этого ег; в аттическом получилось st;, например хргТ;, тождественно др. инд. tray as. В гомеровской форме на 7je; — тхокщ основа на г\ объясняется так же, как и в форме родительного-отложительного ед. ч. ттоЦо;, заимствованием основы на г\ из древней формы местного ед. ч. *ттоЦ. В греч. именах с и. е. основами на й именительный мн. ч. несреднего рода оканчивался в о. греч. языке на ггг;, откуда гг;, аттич. гг;, например ттэдег; (сравн. др. инд. образование этой формы на avas). В именах с и. е. производными основами на a°/ae в греч. языке существовала форма именительного мн. ч. на оt, например иттгot, по аналогии ме- стоим. склонения, например xot, и такое образование именительного мн. ч. в этих именах могло быть получено из диалектов общего и. е. языка. Именительный мн. ч. имен с и. е. производными основами на аа, равно как и имен с основами на о. греч. й с его фонетическими изменениями в именительном ед. ч. представлял в греч. языке новообразование на at, напри- мер xamp;pat, yapouaat, явившееся, вероятно, под влиянием формы именительного мн. ч. на ot в именах с основами на греч. о.

Латинский язык. В именах лат. 3-го склонения, в которых смешались имена со старыми основами на согласную и с основою на Ї, именительный мн. ч. несреднего рода оканчивался на es, например tres, oves, voces. Это лат. es полу- чи лось из ejes с фонетической утратой j между гласными, т. е. лат. образование восходит к тому и. е. образованию именительного мн. ч. имен с основами на ї9 в котором суффикс именительного мн. ч. приставлялся к основе на дифтонг. Значит, это лат. es тождественно с о. греч. гг;, например, в трєг;, xpstc, др. инд. ayas. Кроме этой формы на es в именительном мн. ч. несреднего рода имен лат. 3-го склонения, в др. лат. языке существовала и форма на is, например ovis; эта форма, по-видимому, восходит к и. е. образованию именительного мн. ч. имен с такими основами на is. В лат. именах с и. е. основами на й именительный мн. ч. несреднего рода оканчивался на Us, например mams: может быть, это образование восходит к и. е. образованию именительного мн. ч. таких имен на Us. В именах с и. е. производными основами на а°/ае лат. язык получил форму именительного мн. ч. на оі (сравн. греч. ot) из и. е. диалектич. a°i; отсюда в лат. языке фонетически еі и далее ї9 например equei — equi. В именах с и. е. производными основами на аа лат. язык в именительном мн. ч. представлял новообразование, аналогичное, хотя не тождественное, с тем новообразованием этой формы, которое мы находим в греч. языке, а именно, лат. язык имел здесь форму на аі, откуда позже ае, например equal — equae. Лат. аі в таком положении указывает на более древнее йі9 так как из старого аі в конце слова мы ждали бы в лат. языке еі и в результате і; в греч. at в именительном мн. ч. мы находим a с старою краткостью. В именах с и. е. диалектическими производными основами на а? после і и і именительный мн. ч. оканчивался в лат. языке на es9 из и. е. aes, например facies. Что касается лат. res (от и. е. основы на дифтонг аЧ)9 то res тождественно с др. инд. rdyas, т. е. лат. res из rejes.

Старославянский язык. Из и. е. aes в суффиксе именительного мн. ч. несреднего рода (от основ на неслоговой звук в этой форме) в ст. слав, языке фонетически являлось е; это е мы находим в ст. слав, языке в именах мужеского рода с и. е. основами на согласную, например дьне (именительный ед. ч. дьнь представляет другую основу), тлене и елене (именительный іелєнь и елень представляет другую основу), вержште (сравн. греч. (plpovxe;), где шт, не т, из других падежных форм от основы распространенной, несъше и т. д. Имена с основами на согласную женского рода в именительном мн. ч. в ст. слав, языке следовали аналогии имен с первоначальными основами на Е, например матери; то же находим и в именах женского рода с основами на индоевропейское її, распадавшееся перед гласной на й-{-# или v, например свекръвн (в этих ст. слав, именах совпали, как я говорил, и. е. основы женского рода на її стянутое из да и основы несреднего рода на її другого происхождения). В именах с и. е. производными основами на Е в именительном мн. ч. несреднего рода в старославянском существовало образование на ню, диалектическое ые, и на н: первое образование являлось в именах мужеского рода (пжтню, пятые), а второе в именах женского рода (к*стн). Ст. слав, ню получилось из и. е. aejaes, так как еще в общеславянском языке е перед j изменялось в Е, а из I в положении перед j в результате явилось в о. слав, языке также Е, а не і иррациональное, т. е. ь. Значит, ст. слав, ню таких образований, как пятню, тождественно с др. инд. ayas, греч. es;, лат. es. Что же касается ст. слав, н в именительном мн. ч. к*стн, то оно тождественно с литов, ys (написание у в литов, языке обозначает Е), а в литов, языке это ys является в именительном мн. ч. всех имен с основами на индоевропейское Е, т. е. эта ст. слав, форма именительного мн. ч. на н восходит к литов.-слав. форме именительного мн. ч. имен с такими основами на Es, по-видимому, из и. е. образования на Es (сравн., что было сказано о форме именительного мн. ч. на is в лат. языке, например ovis). В именах с и. е. производными основами на й, — а эти основы в ст. слав, языке являлись только в именах мужеского рода, — именительный мн. ч. оканчивался на *ве, например синеве. Это *вв произошло из и. е. aevaes (сравн. др. инд. avas в sStfaz/as), т. е. в ст. слав. *ве гласная * перед в из е, а еще в диалектах литов.-слав. языка гласная е перед v изменялась в гласную й°, откуда слав, о; впрочем, такое изменение существовало, по-видимому, лишь в положении перед V, за которым не следовала мягкая гласная, а в данном случае мы находим v-\- старая мягкая гласная, так что надо думать, что гласная * перед в в *ве явилась не фонетическим путем, а ПОД влиянием * перед В В родительном МН. Ч., например СЪ1Н*ВЪ (см. далее), в форме дательного ед. ч., например сын*вн (а здесь литов.-слав. язык имел в окончании формы дифтонг a°i из и. е. дифтонга a°i или ді). В ст. слав, именах с и. е. производными основами на а°/йе именительный мн. ч. несреднего рода оканчивался в ст. слав, языке на н, например рас». Это н восходит к о. слав. /, а о. слав. Ї в этой форме получалось из о. слав, дифтонга оі, тождественного с греч. о*, в їтпгої, лат. ei, из oigt;Bequei, equi. Дифтонг оі в о. слав, языке при положении в конце слова был здесь в результате F, а не ье, так как получен был из литов.- слав. языка с прерывистою. долготой (см. фонетику). С различием между слав, н в именительном мн. ч. рдвн и слав. % в местном ед. ч. равъ сравн. в греч. языке различие, зависевшее от той же первоначальной причины (и. е. краткости неслоговой части дифтонга), между именительным мн. ч. olxoi и наречием, бывшим по происхождению формою местного падежа, о foot. Прямое указание на то, что о. слав, язык имел некогда дифтонг оі в именительном мн. ч. имен с такими основами, мы находим в том факте, что согласные к, г, х перед этим и являются измененными в ij, s (диалектич. %), с, например вльцн, P*sh и р*%н, д*усн, а перед старыми мягкими гласными к, г, х изменились в о. слав, не в ц, s и с, но в ч, ж и ш, как это видим, например, в звательной форме ед. ч. тех же имен: вльуе (влъуе), р*же, д*ушс. В ст. слав, именах с и. е. производными основами на а* именительный мн. ч. при фонетическом изменении совпал бы с именительным ед. ч. тех же имен, т. е. получилась бы, например, форма рывд, так как конечное s должно было отпасть еще в о. слав, языке; в форме именительного мн. ч. этих имен еще о. слав, язык представлял такое же новообразование, как и в форме родительного ед. ч. тех же имен, т. е. новообразование на ы после твердой согласной и на fg после о. слав, мягкого неслогового звука, отсюда в ст. слав, языке форма на -ы после твердой согласной и на а после о. слав, мягкой согласной, например р-ыв-ы, ?ємліа. О происхождении этого новообразования я буду говорить далее. Имена с и. е. производными основами женского рода на / стянутое из ід в именительном мн. ч. имели в ст. слав, языке форму, образованную по аналогии имен с основами на и. е. а* после о. слав, мягкой согласной: вержштл.

Винительный падеж множественного числа несреднего рода

Индоевропейским падежным суффиксом в этой форме было пs после краткой слоговой гласной в окончании основы, одно 5, вероятно, из ns9 после долгой слоговой гласной в окончании основы и сочетание ans после неслогового звука в окончании основы. В суффиксе ns пу как показывают, например, факты балтийских и древнеиндийского языков, было долгим в о. и. е. языке; поэтому и в окончании винительного мн. ч. ans в соединении с основой на неслоговой звук надо предполагать Я, и на долготу этого п указывают, действительно, факты литов, языка, хотя вместе с тем в о. и. е. языке в этом окончании было известно, вероятно, И Пу по крайней мере др. инд. и греч. языки сами по себе свидетельствовали бы об п. В именах с производными основами на Ї и й суффикс винительного мн. ч. приставлялся к основе на эти гласные, а не на чередовавшиеся с ними дифтонги. В именах с основами несреднего рода на Ї и а винительный мн. ч. образовывался от основы, существовавшей в тех падежных формах, в которых падежный суффикс начинался с гласной, причем Ї и и распадались на звуки двух слогов (Ї -j- і или j и й 4- U или v)y так что окончанием винительного мн. ч. в этих именах являлось сочетание ansf хотя, может быть, известно было также и образование винительного мн. ч. этих имен на -isy -Us (сравн. винительный ед. ч. тех же имен).

Древнеиндийский язык. В винительном мн. ч. несреднего рода имен с и. е. производными основами на й°/ае и. е. форма на a°ns в др. инд. языке обратилась в форму на ап через посредство *ansy отсюда же q,sf являвшееся при тесном сочетании слов в винительном мн. ч. в положении перед известными звуками в начале следующего слова, например agvan. Долгота гласной в др. инд. ап или q,s образовалась из бывшей некогда долготы п. В именах с и. е. производными основами на Ї и й только имена мужеского рода в др. инд. языке сохранили старое образование формы винительного мн. ч. несреднего рода, именно — на др. инд. in, Un, из и. е. ins, Uns через посредство ins, Tins, где долгота гласной явилась из бывшей некогда долготы п, например agnin, fdtrUn, между тем как имена женского рода с такими основами в др. инд. языке в винительном мн. ч. получили новообразование по аналогии имен женского рода с основами на и. е. йа, а также с основами на и. е. диалектич. Ї стянутое из ia в именительном ед. ч., а в этих именах еще в о. и. е. языке в винительном мн. ч. являлось в окончании, как я говорил, одно s без предшествующего п; поэтому в именах женского рода с и. е. основами на I и й мы находим в др. инд. языке в винительном мн. ч. формы на is и us: gdtis, dhenus.

Индоевропейское образование винительного мн. ч. несреднего рода на s без предшествующего п в именах с производными основами женского рода на аа и на диалектич. Ї стянутое из id сохранялось в др. инд. языке, например винительный мн. ч. sends, devis.

В и. е. окончании винительного мн. ч. a its в соединении с основой на неслоговой звук в этой форме явилось др. инд. as, где др. инд. а указывает, по-видимому, на и. е. краткое гг в сочетании ад: vac as и vdcas (от основы vd?), punas (именительный pvd—„собака"). В именах родства и nomina agentis с и. е. производными основами на г винительный мн. ч. представляет в др. инд. языке новообразование по аналогии винительного мн. ч. имен с основами на гласную, а именно — в именах мужеского рода с такими основами форма винительного падежа оканчивалась на fn\ pitfn по аналогии, например, apvdn, а в именах женского рода с такими основами она имела в окончании fsy например rnatfs, по аналогии таких образований, как sinas.

Греческий язык. В именах с и. е. производными основами на й°/ае и. е. a°ns в окончании винительного мн. ч. имен несреднего рода в греч. языке дало ov;, вероятно, с о. греч. носовою гласною перед v, откуда в диалектах аттическом и ионическом фонетически явилось ои;, например Гттттои;, а, например, в критском диалекте сохранялось ov;.

В именах с и. е. производными основами на I индоевропейское Ins в окончании винительного мн. ч. несреднего рода в греч. языке в ионич. и аттич. диалектах должно было обратиться в is; такое is мы находим в гомеровской форме винительного мн. ч. ot; от основы ої, из *рг Ї. Что касается гомеровских образований на ta;, как тгола;, а также аттических на et;, например (Зааеі;, то они по происхождению являются известными новообразованиями. В именах с производными основами на й в винительном мн. ч. из и. е. tins ДОЛЖНО было явиться В ИОНИЧ, и аттич. диалектах такое о; находим в гомеровском ysvo;. Ионические формы на sa; в винительном мн. ч. таких имен, например Ttrj/sa; (у Геродота), представляют известное новообразование. Индоевропейская форма винительного мн. ч. на aas имен с производными основами на а* в греч. языке, и притом еще в общегреческую эпоху, под влиянием формы винительного мн. ч. имен с основами на краткую гласную, получила п перед s, в связи с чем а перед ns фонетически сократилось еще в о. греч. языке, т. е. в винительном мн. ч. имен с такими основами о. греч. язык имел форму на ans вместо формы на as. Из этой формы в ионич. и аттич. диалектах находим форму на as, а, например, в критском диалекте здесь сохранялось av;. Подобным образом и в именах с основами на о. греч. сочетание ia с его фонетическим изменением в именительном ед. ч. винительный мн. ч. оканчивался еще в о. греч. языке на av;; в ионич. и аттич. диалектах и здесь мы находим окончание а;, например cpepouaa;. Как получилось это образование в о. греч. языке, я не определяю ввиду неясности образования формы винительного мн. ч. имен с такими основами в самом о. и. е. языке (др. инд. язык указывает на окончание isy но это окончание мы не должны ждать в греч. языке, так как индоевропейское Ї в окончании таких основ вообще не перешло в греч. язык). Индоевропейское окончание %ns в окончании винительного мн. ч. имен с основами на неслоговой звук в этой форме в греч. языке обратилось в а;, где а указывает, по-видимому, непосредственно на и. е. сочетание с п кратким, например бтга;, *uva;, гомеровское йиуатра; (с сохранением старого слабого вида основы), vvja; (сравн. др. инд. navas), xtac (именительный ед. ч. хї;, fyfba; (из *fyDufa;), бурба; (из oypofa;, именительный ед. ч. на 5;). Такие образования, как буро;, могли явиться по аналогии той же формы имен с основами на й, но возможно и то, что о. греч. -ans здесь заменило собою и. е. -Us (подобно о. греч. ans вместо и. е. aas).

Латинский язык. Из и. е. a°ns в винительном мн. ч. имен с основами на a°/ae получилось лат. as, например eqads9

где б непосредственно из носовой гласной Q. Из Ins в винительном мн. ч. имен с основами на Ї получилось лат. is (і из носовой гласной) в таких образованиях, как ovis. Из и. е. nns в винительном мн. ч. имен с основами на й получилось лат. us {й из носовой гласной), например mams. Индоевропейскому d*s в винительном мн. ч. имен с основами на а* соответствует в лат. языке также -as, например equas; другие др. италийск. языки заставляют думать, что лат. as здесь не тождественно с и. е. aas, но что в о. италийск. языке существовало такое же новообразование, как в о. греч. языке, т. е. что лат. -as в equas из -a/zs. Из и. е. сочетания gns в винительном мн. ч. имен с основами на неслоговой звук в этой форме в лат. языке получилось фонетически es, непосредственно из ens, где еп из и. е. сочетания ап, например matres, voces; то же es в лат. языке перенесено и в имена с основами на первоначальное Ї, например oves.

Старославянский язык. Из и. е. a°ns в винительном мн. ч. имен с и. е. производными основами на a°/ae о. слав, язык имел ons, далее uns; а из uns через посредство #s, терявшего носовое свойство еще в о. слав, языке, в результате после твердой согласной получилось ы непосредственно из и, отсюда и ст. слав. *ы в винительном мн. ч., например расы, влыгы (диалектич. влъкъ»). В положении после о. слав, мягкого неслогового звука о. слав. #s, являвшееся из uns, ons, изменилось в результате в ц, именно, вероятно, через посредство os, откуда gs (с е закрытым), а далее это ё, как и Є всякого происхождения, распалось в о. слав, языке на сочетание Се одного слога; в ст. слав, языке из о. слав, ід получилось $(amp;) после о. слав, мягкой согласной, например k*nia, краід. Из и. е. Ins в винительном мн. ч. имен с основами на і о. слав, язык получил с течением времени is, далее is и в результате одно z, откуда ст. слав, н в винительном мн. ч. таких имен, например пжтн, кфстн. Из и. е. uns в винительном мн. ч. имен с производными основами на й о. слав, язык должен был получить в эпоху образования носовых гласных #s, откуда в результате ы непосредственно из U, как и в винительном мн. ч. имен с основами на и. е. a°/ae. Ст. слав. *ы такого происхождения является, например, в винительном мн. ч. сини. Из и. е. формы на aas в винительном мн. ч. имен с производными основами на а* о. слав, язык должен был некогда иметь форму на as, откуда с фонетическим отпадением s явилась бы форма на а, причем эта форма на а совпала бы в окончании с формой именительного ед. ч. таких имен, но еще в ту эпоху, когда в о. слав, языке сохранялось конечное s, при форме на as в винительном мн. ч. таких основ в о. слав, языке существовало новообразование на ons, из ans, с сокращением долгой гласной в положении перед группой согласных без последующей гласной и с д, явившимся под влиянием аналогии со стороны окончания винительного мн. ч. имен с основами на первоначальные краткие гласные. Это новообразование в форме винительного мн. ч. таких имен, существовавшее некогда в о. слав, языке рядом со* старой формой, получено было о. слав, языком, вероятно, из литов.-слав. языка; с течением времени это о. слав, образование на ons с его фонетическим изменением в винительном мн. ч. таких имен вытеснило в о. слав, языке форму на as в винительном мн. ч. тех же имен, а фонетическое изменение этого ons было тождественно с изменением ons в винительном мн. ч. имен с и. е. производными основами на a°/ae, т. е. в результате и здесь получилось в о. слав, языке ы после твердой согласной и о. слав, сочетание откуда ст. слав, а, после о. слав, мягкого неслогового звука, например ст. слав, р-ыи-ы, ?ємліа. В ту эпоху, когда в о. слав, языке рядом с формой винительного мн. ч. на as существовало и это новообразование на ansy ons9 в это время и в других случаях, где в конце слова существовало as, под влиянием звуковой аналогии со стороны формы винительного мн. ч. имен с основами на аа явился вариант ansy ons с его фонетическим изменением, и как в винительном мн. ч. таких имен образование на ons с течением времени вытеснило собою старое образование на as, так и в других случаях, где при конечном as явилось параллельное новообразование на onSy последнее вытеснило собою первое. Так объясняется форма именительного мн. ч. имен с такими основами в о. слав, и ст. слав, языках и форма родительного-отложительного ед. ч. с теми же основами. В ст. слав, именах с и. е. основами женского рода на і стянутое из ід в именительном ед. ч. форма винительного мн. ч. образовывалась по аналогии имен с основами на слав, а после о. слав, мягкой согласной, например мн- лфстъипд, вержштА и т. д. Что касается и. е. окончания ans в винительном мн. ч. имен с основами на неслоговой звук в этой форме, то в ст. слав, языке это окончание не сохранилось. Имена с первоначальною основой на согласные в винительном мн. ч. в ст. слав, языке следовали или аналогии имен с основами на первоначальное ?, например кдмснн, матери, или же они представляли здесь форму винительного мн. ч. от основы на слав. оу т. е. на и. е. а0, как это видим в таких именах, как гражданннъ, именительный мн. ч. граждане (основа на согласную), но винительный мн. ч. граждани по аналогии имен с основой на и. е. а°/ае.

Именительный-винительный среднего рода множественного числа

Суффиксом этой формы в именах с основами на согласную было в о. и. е. языке э; кроме того, по крайней мере в некоторых именах с основами на согласную, эта форма образовывалась и без падежного суффикса, причем основа представляла сильный вид. В именах с основами на і и й именительный-винительный среднего рода мн. ч. оканчивался в и. е. языке на Ї И ily которые МОГЛИ произойти ИЗ ї-\-д И П-\-ду т. е. с падежным суффиксом а. В именах с основами на а°/ае эта падежная форма оканчивалась на аа, происхождение которого не ясно; по-видимому, в состав этого а* вошло а\ принадлежавшее самому падежному суффиксу.

Древнеиндийский язык. В именах с основами на согласную именительный-винительный среднего рода мн. ч. оканчивался на і, которое объясняется фонетически из и. е. а, например namani (ед. ч. пата— „имя", основа на п)9 bharanti (ед. ч. bhar at— „несущее"), datvari —„четыре" (средний род). Вообще же в именах с основами на согласную не п и не на группу п -j- согласная др. инд. язык представлял в этой форме известное новообразование с п (и его фонетическим изменением) перед конечною согласною основы, например hfndi(eji. ч. hfd—„сердце"), ganfysiy из *ganansiy вместо gandsi (ед. ч. ganas—греч. ysvoc), а в потііпа agentis с основами на г (такие др. инд. имена среднего рода были вообще новообразованиями), именительный- винительный среднего рода мн. ч. образовывался по аналогии той же формы имен с основами на гласную и оканчивался на fniy например datftjii (ед. ч. datf).

Индоевропейское образование именительного-винительного среднего рода мн. ч. без падежного суффикса в именах с некоторыми основами на согласную в др. инд. языке в ведийском наречии сохранялось в именах с производными основами на п (при другом образовании), например пата, при ndmani; конечное а в этом патйу по-видимому, из и. е. а°п или йеп с подвижным д.

В именах с основами на индоевропейские I и й именитель- ный-винительный среднего рода мн. ч. в ведийском наречии др. инд. языка оканчивался на Ї и д, например tri — „три" (средний род), madhu (ед. ч. madhu—„сладкое, мед"), из и. е. форм на і и д, но при этом в ведийском наречии существовали здесь и новообразования на ini и ддЕ, например trini, madhuni, а в санскритском наречии исключительно употреблялись лишь эти формы на ini, uni.

В именах с и. е. производными основами на а°/ае именитель- ный-винительный среднего рода мн. ч. в ведийском наречии оканчивался, между прочим, на й; например, у ugd (ед. ч. yugam — „иго"), из и.е. формы на аа, но при этом и в ведийском наречии существовало новообразование на ад/, например yugdni, а в санскритском наречии известна была лишь эта форма на ani.

Греческий язык. Во всех именах именительный-вини- тельный среднего рода мн. ч. оканчивался в греч. языке на а; в именах с основами на согласные, например в у^еа, это а может ВОСХОДИТЬ К индоевропейскому ду хотя могло бы быть также однородно с греч. а в именительном-винительном среднего рода мн. ч. имен с основами на и. е. а°/ае. Окончание именительного- винительного мн. ч. среднего рода имен с и. е. основами последнего рода, например в ?эуа, остается не совсем ясным по своему происхождению (в о.и.е. языке эта форма оканчивалась на аа). Обыкновенно думают, что в этой греч. форме а явилось по аналогии имен с основами на согласные, но греч. имена с основами на и.е. а°/ае вообще не обнаруживают влияния на них имен с основами на согласные. Не произошло ли это греч. а из индоевропейского й* с тою долготой, которую я называю „прерывистой"? В формах именительного-винительного мн. ч. среднего рода от основ на xpta и tdpta, старая форма на индоевропейское Ї заменена новообразованием по аналогии той же формы в других именах, если только это tot не из и.е. диалектического окончания этих имен в именительном-винительном мн. ч. среднего рода на id*; также и в именах с основами на индоевропейское й греч. язык представлял а в окончании именительного-винительного среднего рода мн. ч., например в YjSsa, из *vj§S5a, причем основа в таком виде являлась в этих формах под влиянием других падежных форм, в которых из и.е. языка была получена основа на дифтонг, чередовавшийся с й.

Латинский язык. Во всех именах именительный-винительный среднего рода мн. ч. оканчивался в лат. языке на а, сократившееся фонетически из а в -конце слова, например nomina, genera, tria (и.е. tri— „три" среднего рода сохранилось только в triginta), iuga; из др. лат. метрического языка известны случаи, где а в окончании этой формы сохраняло долготу. В именах с основами на и.е. a°/ae лат. а, например в iuga, получено из и.е. а*, а по отношению к именам с другими основами является вопрос, представляет ли лат. форма на а из d новообразование по аналогии имен с основами на и.е. a°/ae, или же она восходит к и.е. диалектической форме таких имен на а* в именительном-винительном среднего рода мн. ч.

Старославянскийязык. Во всех именах,за исключением числительного три в среднем роде (из и.е. tri), форма именительного-винительного среднего рода мн. ч. оканчивалась здесь на а из о. слав, а, например имена, словеса, дъла. В именах с основами на и.е. a°/ae это ст. слав, а, например в дъла, восходит к и.е. а*, а по отношению к прочим именам и здесь представляется тот же вопрос, как и по отношению к лат. именам с основами не на и.е. a°jae в именительном-винительном среднего рода мн. ч.

Родительный падеж множественного числа

Суффиксом этой формы в склонении имен было в о.и.е. языке а°т. В именах с основами на a°/ae эта форма оканчивалась также на а°т, где в состав а0 вошло а0 (или частью, может быть, ае) в окончании основы -f-a° падежного суффикса акт. В именах с производными основами женского рода на ак родительный мн. ч. оканчивался на акт, где йк из соединения ак в окончании -|-lt;20 падежного суффикса акт. В именах с производными основами женского рода на г стянутое из ід и на « стянутое из иэ индоевропейское образование родительного множественного числа не ясно; вероятно, на іакт, іа°т и на иа°т, иакт, где перед а° исчезло э в окончании слабого звукового вида таких основ (ранее стяжения ід, ид в Ї и и). В именах с производными основами на і и я суффикс родительного мн. ч. присоединялся к г и и в окончании основ. Из различных и.е. языков известны, однако, здесь также и образования от основ на дифтонги, чередовавшиеся с і и и; эти образования явились под влиянием именительного мн. ч. тех же имен.

Древнеиндийский язык. В др. инд. языке и. е. суффикс родительного мн. ч. акт в именах с основами на неслоговой звук (за исключением имен с производными основами на г) сохранялся как am, например vac dm (именительный ед. ч. vak), (йпат (именительный ед. ч. fVH — „собака"), navdm (именительный ед. ч. naus — „корабль"). В именах с основами на слоговую гласную др. инд. язык имел в этой форме новообразование на пат с долготою предшествовавшей гласной, например dfvanam (основа agva), agntnam (основа agni), sdnanam (основа send); только в именах с и.е. непроизводными основами несреднего рода на Ї и и при новообразовании на пат известна была и форма на am, например dhiydm, при dhlndm (основа dhi). В ведийском наречии в некоторых именах с основами на ак/ак сохранялась иногда (в очень редких случаях) в родительном мн. ч. старая форма на йт, из индоевропейского акт, при новообразовании на пат, например devdm, при devdnam (основа deva — „бог"). В др. инд. именах с производными основами на г родительный мн. ч. получал, по аналогии имен с основами пі слоговые гласные, новообразование на рпйт, например pitftidm (именительный ед. ч. pitd— „отец"); в ведийском наречии в некоторых из таких имен сохранялась и старая форма на йт, например пагйт (основа родственна с основой греч. a-vrjp).

Греческий язык. Из и.е. акт в окончании родительного МН. Ч. здесь получилось фонетически (BV (с изменением конечного т в v), например в отту, хоушу (др. инд. рипйт), Ібхт;

в tttJ/scov и в аттич. pdcaecov основа представляет новообразование (может быть, древнее) под влиянием именительного мн. ч. таких имен. В родительном мн. ч. имен греч. 1-го склонения на о. греч. а в именительном ед. ч. форма на индоевропейское аат в родительном мн. ч. еще в о. греч. языке была заменена новообразованием по аналогии местоименного склонения а в склонении местоимений (т. е. так называемых неличных местоимений) суффиксом родительного мн. ч. в о.и.е. языке было sa°m; поэтому в таких греч. именах 1-го склонения вместо формы на av, из и.е. а*т (которая должна была совпасть с формой винительного ед. ч. тех же имен), о. греч. язык получил форму на acov, где между гласными фонетически исчезло s; отсюда гомеровская форма на acov, аттич. на lt;ov, например гомеровское amp;6alt;ov.

В греч. именах 1-го склонения на о. греч. ta (с его изменениями) в именительном ед. ч. родительный мн. ч. ‘образовывался по аналогии других имен 1-го склонения, т. е. оканчивался также на -alt;ov(H3 -aacov), отсюда гомеровское alt;ov, аттич. cov, например В гомеровском JJWUJamp;COV.

В латинском языке из и.е. й°т в окончании родительного мн. ч. получилось фонетически от (с сокращением долгой гласной перед конечным т) и далее йт9 например в vocum, hominum, ovium. В именах с основами на и.е. a°/ae такая форма сохранялась лишь в редких случаях, например в deum, fabrum, а обыкновенно вместо нее являлось новообразование на огит (где г из s между гласными) по аналогии местоименного склонения.

Вместо и. е. формы родительного мн. ч. на а*т в именах латинских 1-го склонения еще о. италийск. язык имел новообразование по аналогии местоименного склонения; отсюда в лат. языке форма на arum (г из s), например equarum. Такое же новообразование находим и в родительном мн. ч. имен с и. е. диалектическими основами на ае после і и j9 например facierum.

Старославянский язык. В ст. слав, языке из и.е. а°т в окончании родительного мн. ч. получилось ъ после твердой согласной, ь — после о. слав, мягкой согласной, а из о. слав. ]ь (где 6 в данном случае из ъ после мягкой согласной) ст. слав, язык имел н; например, родительный мн. ч. дьнъ (от основ на и.е. /г), твесъ, влькъ и влъкъ, к$нь, вран; в пжтнн, кретин, съ1н*въ основа представляет новообразование (может быть, древнее) под влиянием таких форм, как имен. мн. ч. в патніе, с-ы- н*ве. Происхождение ст. слав, и о. слав, ъ (вместо которого после мягких согласных ь) объясняется так: литов.-слав. язык имел из и.е. а° в окончании родительного мн. ч. а°т гласную б с прерывистой долготой; эта гласная в о. слав, языке сама по себе переходила в й, а в положении перед конечною носовой согласной должна была сократиться (как и всякая о. слав, долгая гласная в таком положении), т. е. из и.е. а°т с литов.- слав. прерывистою долгой гласной о. слав, язык должен был иметь некогда йп9 откуда через посредство ц в результате и иррациональное неносовое, т. е. ъ9 так как носовые і и и еще в о. слав, языке утратили носовое свойство. Индоевропейская форма родительного мн. ч. на а°т еще -в литов.-слав. языке была изменена под влиянием формы родительного мн. ч. в прочих именах; в ст. слав, языке и здесь поэтому форма на ъ, ь, н (из /б), например ръ1въ, д*ушь, ?мнн (именительный ед. ч гм ни). Такое же окончание родительного мн. ч. находим и в П*уСТЪ1НЬ (именительный ед. Ч. П*усТЪ1Нн).

Дательный-отложительный падеж множественного числа

Для дательного и отложительного падежа во мн. ч. в окончании имен (а также и местоимений, т. е. так называемых неличных местоимений) о. и. е. язык имел одну общую форму. Суффикс этой формы в одних диалектах начинался с bh9 а в других с т\ кроме того, по-видимому, и тот и другой вид этого суффикса представлял в свою очередь известные различия в звуковой стороне.

В древнеиндийском языке мы находим здесь падежный суффикс bhyas (в Ведах часто читается bhias)9 например vagbhyas (именительный ед. ч. vak)9 agnibhyas, senabhyas и т. д.; в именах с основами на и.е. а°/ае др. инд. язык имел перед bhyas в окончании -основы ё из дифтонга по аналогии местоименного склонения, нап ример apvebhyas (основа apva)9 сравн. tebhyas—„этим", где te тождественно со ст. слав, тъ в тъмъ.

В греческом языке и.е. дательный-отложительный мн. ч. не сохранился; значение отложительного падежа соединилось здесь с формою родительного падежа (как в ед. ч.), а значение дательного мн. ч. соединилось с формою творительного и местного, которая по происхождению была частью формою и. е. местного падежа, частью формою и.е. творительного падежа.

В латинском языке в соответствии с др. инд. bliyas в дательном-отложительном мн. ч. (по значению та же форма была в лат. языке и формой творительного и местного мн. ч.) мы находим древнее bosy откуда bus, например ovibus; это bos, bus по происхождению родственно, но, по-видимому, не тождественно с др. инд. bhyas. В именах лат. 2-го склонения форма и.е. дательного-отложительного мн. ч. не сохранилась, и вместо нее являлась здесь форма и.е. творительного падежа; в именах лат. 1-го склонения по большей части употреблялась в значении дательно-отложительного падежа форма, представлявшая собою по происхождению известное новообразование (существовавшее еще'В о. италийск. языке) по аналогии формы творительно-дательно-отложительного имен лат. 2-го склонения, но в некоторых именах 1-го склонения продолжала сохраняться и старая форма дательного-отложительного мн. ч., например filiabus для отличия от filiis.

В старославянском языке и еще во. слав. и.е. форма дательного-отложительного мн. ч. имела лишь значение дательного падежа, а значение отложительного мн. ч. соединилось здесь, как и в греч. языке, с формою родительного мн. ч. Суффиксом ст. слав, формы дательного мн. ч. было мъ, где м из и.е. диалектич. т в начале этого суффикса, а ъ произошло, вероятно, из о. слав, os, так что ъ в мъ может быть тождественно с лат. os, us в лат. bos, bus, а также, по крайней мере частью, с др. инд. as в bhyas. Например,

4gt;ДБ*МЪ, К*Н6МЪ, (ГЫБДМЪ И Т. Д.

Местный падеж множественного числа

Одним из суффиксов этой формы в о.и.е. языке было suy откуда др. ИНД. SU и su (последнее в положении после известных звуков с фонетическим изменением s в s), например sdnasu (от основы sdna)y agnisu (основа agni)y vaksu (основа vdk).

В старославянском языке хъ в местном мн. ч., где к из s, например в р-ывахъ, к*стьхъ и т. д., родственно с др. инд.

SU, SU.

В греческом языке и.е. форма местного мн. ч. является в форме на a tv с подвижным v, ставшей здесь по значению также и формой дательного и творительного падежа, например jxr^pdcat (pa из и.е. gf)9 гомеровское jxeveaat, откуда jxsvea', и т. д. В этом греч. окончании atv/at а то же, которое является в и.е. суффйксе sit у т. е. то и.е. окончание местного мн. ч., из которого произошло греч. atv, at, в первой части было родственно с тем su9 из которого др. инд. SU, SU.

В именах с основами на a°/ae суффикс местного падежа мн. ч. приставлялся в о.и.е. языке к основе на а°, распространенной при посредстве Е, т. е. к дифтонгу а°Е, отсюда в др. инд. языке ё9 например apvesu (основа apva), в ст. слав, языке ъ, например рдвъхъ, в греч. языке ot, например в гомеровском tTnwtat (в аттическом диалекте в именах с такими основами форма и.е. местного падежа была с течением времени утрачена). Греческие диалектические формы на aat, iQat в именах 1-го склонения, например vojxcp^at, представляют собою новообразования по аналогии форм на старые формы на otat; старые формы на aat, Yjat впоследствии употреблялись лишь в известных наречиях места, например в ftupaat, ’A^rjvrjat.

Относительно ст. слав, языка надо заметить еще, что местный мн. ч. имен с основами на согласную имел здесь старое окончание ехъ, например сл*весехъ, при образовании на ьхъ по аналогии имен с основами на индоевропейское Ї (т. е., например, к*стьхъ), и отсюда же е, при ь (последнее по аналогии имен с основами на индоевропейское ?), перед согласною падежного суффикса перенесено было и в некоторые другие падежные формы слав, имен с основами на и.е. согласную, именно в те, в которых падежный суффикс оканчивался на славянскую иррациональную гласную, ь или ъ9 после согласной: в творительном ед. ч., например сл*весемь, при СЛ*ВЄСЬМЬ, в дательном мн. ч., например сл*вееемъ, при сл*весьмъ. Окончание местного мн. ч. ехъ имен с основами на согласную связано по происхождению, по-видимому, с окончанием е в местном ед. ч. таких имен, а именно, можно думать, что в ту эпоху, когда при старой форме местного ед. ч. таких имен без падежного суффикса явилась форма на слав, е (а это е могло быть, как я говорил, по происхождению „постпозицией)"), в это время в местном мн. ч. этих имен при старом образовании, в котором падежный суффикс приставлялся непосредственно к конечной согласной основы, стало употребляться и другое образование, в котором этот суффикс присоединялся при посредстве е.

В латинском языке не сохранилась и.е. форма местного мн. ч.

Творительный падеж множественного числа

В именах с основами не на й°/ае суффиксом творительного мн. ч. в о.и.е. языке было в одних диалектах bhis (может быть, при bhins), в других — mins (может быть, при mis), а в именах с основами на а°/ае я предполагаю и.е. суффиксом творительного мн. ч. his, приставлявшееся к а0 в окончании основы. Индоевропейский падежный суффикс bhis является в др. инд. языке как bhis, например sindbhis, agnibhis, vdgbhis.

В старославянском языке суффикс творительного падежа мн. ч. мн, например (швами, костьми, указывает на о. слав. ті, которое я вывожу из mins через посредство mis (носовые гласные перед согласными были в о. слав, языке вообще долгими) ввиду того, что литовский суффикс творительного падежа мн. ч. mis произошел во всяком случае не из mis (а о. слав, ті само по себе могло бы восходить и к старому mis), но может быть объяснен из mins со старым долгим п.

В греческом и латинском языках эти и.е. падежные суффиксы не сохранились. Что касается и.е. формы творительного мн. ч. a0his имен с основами на а°/ае, то история ее в отдельных и.е. языках была такова (см. фонетику).

В древнеиндийском языке отсюда ais, из ais, например vfkais; индо-иранское d здесь из и.е. а0 образовалось еще тогда, когда сохранялось придыхание между гласными, а затем d и і, между которыми исчезло придыхание, слились в дифтонг аі, откуда др. инд. йі.

В греческом языке otg, например в їтпгої;, произошло из ohis с утратою придыхания между гласными еще в о. греч. языке; подобным же образом в латинском языке из ohis получилось ois, откуда eis (с изменением оі в еі в конечном слоге) и далее is, например в equis.

В старославянском языке из и.е. a0his получилось и после твердой согласной и н после о. слав, мягкой согласной, например творительный мн. ч. рав-ы, к*нн; между тем как в литов, языке мы находим здесь окончание ais. О. слав, у, ст. слав, и в окончании этой формы в его отношении к литов. ais я объясняю так: в литов.-слав. языке эта форма оканчивалась на a°is (в два слога) с утратой придыхания между гласными, отсюда в о. слав, ois й далее uts (с изменением о в более закрытый звук перед закрытою гласною), а в результате у(ьі) из и (так как всякое о. слав, у, т. е. и, из и). В греческом языке по аналогии формы на ot; в именах 2-го склонения и имена 1-го склонения получили форму на at;, например              таким              же

образом о. италийск. язык по аналогии формы на ois получил форму на ais в именах с и,е. основами на яа, и в лат. языке отсюда в результате is9 например mensis.

Звательная форма множественного числа

Эта форма в о.и.е. языке была по образованию формою именительного мн. ч. и отличалась от последней лишь тем, что ударение в звательной форме падало во всех именах на первый слог. Такое место ударения в звательной форме мн. ч. (как и единственного, и двойственного) сохранилось в др. инд. языке.

ДВОЙСТВЕННОЕ ЧИСЛО Именительный-винительный несреднего рода

Падежным суффиксом этой формы в и.е. языках в именах с основами на неслоговой звук было ае, откуда греч. s, например noijxhs. В именах с основами на краткую гласную именительный-винительный дв. ч. несреднего рода оканчивался на долгую гласную, именно на й° (от основ на а0), Ї (от основ на Ї) и й (от основ на й), при этом рядом с формою на а0 имен с основами на а0 существовала и форма на й°и.

В древнеиндийском языке из а0у, получалось аи, например vgkau, перенесенное и в именительный-винительный

дв. ч. имен с основами на неслоговой звук в этой форме, например vacau (под влиянием числительного dvau—„два"). Др. инд. а, из и.е. Я°, существовало при аи только в ведийском наречии, т. е., например, vgka, при vfkau.

В греческом языке из и.е. й° мы находим lt;о, например Лихо.

В старославянском языке из й° или й°и находим л (т. е. о. слав, а), например рдва.

В латинском языке, где двойственное число исчезло в склонении (как и в спряжении), о в dud, ambo — из и. е. а°, при Я0#, в именительном-винительном дв. ч. несреднего рода от основ на а0. Индоевропейские / и й в окончании именительного- винительного дв. ч. несреднего рода имен с основами на / и й сохранились в др. инд. языке как / и й, например agni, sum, а также в ст. слав, языке мы находим здесь ст. слав, н (о. слав. /) и ъ! (из индоевропейского и), например к*стн, гын-ы.

Греческий язык в именах с такими основами представляет новообразование в форме именительного-винительного дв. ч. несреднего рода. В именах с и.е. производными основами на а* именительный-винительный дв. ч. несреднего рода оканчивался на аЧ; отсюда в др. инд. языке ё, например sene, в ст. слав, ъ, а после о. слав, мягких согласных н, например ръ!въ, д*ушн. Греч, а, например, в двойственном числе хlt;*gt;ра — новообразование по аналогии lt;о в игтш.

Именительный-винительный двойств, числа среднего рода

Индоевропейским падежным суффиксом было здесь І, откуда древнеиндийское / в именах с основою на согласную, например manasi. Именительный-винительный среднего рода дв. ч. имен с основою на а° оканчивался 'в и. е. языке на а0і (из а° в окончании основы -)-/ падежного суффикса); в др. инд. языке отсюда ё, например yuge, в ст. слав, языке ъ, а после о. слав, мягких согласных н, например дълъ, п*лн. Именительный-винительный дв. ч. среднего рода имен с основами на I оканчивался в и. е. языке на / из /-)-/; отсюда в* др. инд. языке в ведийском наречии /, в санскритском наречии новообразование на ini; в ст. слав, языке сюда принадлежит и (о. слав. Ї) в *ун, *ушн. Греч, язык представляет новообразование в именительном-винительном дв. ч. среднего рода.

Родительный-местный падеж двойств, числа

Одним из суффиксов этой формы в и. е. языке было aus с а, не склонным к е\ отсюда др. инд. os, например punos, manasos и т. д.; ст. слав. *у, например, в кдмсн*у. В именах с основами на и. е, а°/ае и на аа мы находим в др. инд. языке окончание родительного местного дв. ч. на ayos, например apvayos, senayos; в ст. слав, языке — *у: рдс*у, ръиgt;*у.

Дательный-отложительный-творительный-социативный падеж двойств, числа

Суффиксы этой формы в и. е. языке начинались в одних диалектах с bh, в других с т. В др. инд. языке мы находим здесь падежный суффикс bhyam (в Ведах часто читается bhiam), в ст. слав, языке — мл. Греч, tv в гомеровской форме на оttv, аттич. о tv восходит, по-видимому, к известному и. е. падежному суффиксу, начинавшемуся с придыхания и приставлявшемуся к основам на а0, распространенным при посредстве L

Звательная форма дв. ч. была по образованию формою именительного-винительного падежа и при этом имела ударение во всех именах на первом слоге.

Я указал на формы склонения имен в о. и. е. языке и в тех отдельных и. е. языках, которые мы рассматриваем. Что касается склонения в о. и. е. языке другого рода неличных слов, т. е. неличных местоимений, то оно представляло известные отличия от склонения имен в образовании падежных форм. Так, в именительном-винительном ед. ч. среднего рода в склонении местоимений неличных суффиксом падежной формы являлось d, которое в др. инд. и лат. языках сохранялось как d (др. инд. tad, лат. id), в греч. же и ст. слав, фонетически не могло сохраниться при положении в конце слова (греч. то, ст. слав. т*). Или, например, в родительном мн. ч. в склонении местоимений неличных падежный суффикс в о. и. е. языке был sa°m, между тем как в именах он звучал а°т. Склонение местоимений неличных отличалось в о. и. е. языке от склонения других неличных слов, т. е. имен, не только в известных падежных суффиксах, но также и в образовании основ некоторых форм склонения. Например, дательный падеж ед. ч. местоимений мужеского и среднего рода оканчивался на sma°i, откуда др. инд. smai, например, в tasmai—„этому", ст. слав. м*у (с нефонетическою утратой s) в т*м*у, а в этом и. е. -sma°i суффикс дательного падежа ед. ч. (тот же, что и в склонении имен) являлся присоединенным к основе, распространенной при посредстве sma°fe. Такое же распространение местоименной основы существовало и в форме отложительного падежа ед. ч. тех же местоимений (например, др. инд. tasmad), а в местном падеже ед. ч. этих местоимений падежная форма оканчивалась на -smin (например, др. инд. tasmin, ст. слав. т*мь, с нефонетическою утратою s), где падежный суффикс in присоединен к основе, распространенной при посредстве sm. И. е. образования форм склонения неличных местоимений с наибольшей полнотой сохранялись впоследствии в др. инд. языке. Что касается склонения в о. и. е. языке личных слов или так называемых личных местоимений, то оно отличалось от склонения всех неличных слов, имен и местоимений неличных, не только в образовании форм падежей, но также и в том, что в склонении личных слов падежные формы двойственного числа и множественного отличались от форм ед. ч., между прочим, в самых основах форм, т. е. падежные формы мн. и дв. ч. личных слов в о. и. е. языке образовывались не от тех основ, какие являлись в ед. ч., причем основы падежных форм мн. и дв. ч. различались здесь также и между собою. По отношению к склонению личных слов, 1-го и 2-го лица, а также личного возвратного слова, которое по самому своему значению не может употребляться в именительном падеже и не имело в о. и. е. языке форм мн. и дв. числа, надо заметить, что между отдельными и. е. языками существуют здесь значительные различия, возникавшие в отдельном существовании этих языков и объясняющиеся новообразованиями.