Невербальные ключевые символы эпохи

Одно из наиболее заметных семиотических явлений современной политической и культурной ситуации в России—знаковая пустота, знаковый «голод». Ср.:

Почему перестройка — время строительства новой России не породило ничего в той области, которая мне близка? В знаковой структуре, в жестах, в скульптуре? Почему, например, после Французской революции на следующий день были уже новые костюмы, новые скульптуры, новые картины? Или, скажем, после Октябрьской революции монументальный план — ленинский?

Или Муссолини, Гитлер породили сразу новую знаковую структуру, новое искусство...

Может быть, более точно можно определить современную ситуацию как мозаичность, как культурный контекст, в котором новые знаки недостаточно выделены, не имеют статуса доминирующих в культуре. Напротив, регулярно отмечается эксплуатация старых структур в новом стилистическом обличье, в новом политическом контексте.

Вот пример использования невербального знака в качестве политического символа: «... Напоминаем вам о конкурсе “Я все могу сам”. Победитель получит в подарок переходящую кепку Лужкова» (ТВЦ, программа «Времечко»).

Текст о кепке прост, зато “текст” самой “кепки” весьма многозначен.

Первый смысловой слой — социальная идентификация. Кепка — знак “своего олигарха” для двух достаточно разных социальных групп! поверившего в свое существование среднего класса и традиционных работников промышленности и сельского хозяйства. Первым кепка важна как символ их возраста и социального положения... Для вторых кепка важна как знак “крепкого хозяйс- твенника-практика”... Второй смысловой слой имиджевого головного убора прорастает в советскую историю. Не зря переходящая кепка — аналог переходящего знамени, которым награждали трудовые коллективы...

Метонимичное именование мэра Москвы Лужкова «кепка» и «лысый» по наиболее заметным чертам внешности носит узуальный характер, это своего рода «прецедентный» символ:

Московский секс-символ

...придыханием должны выпаливать что-то вроде «Ленардикаприо». Пяти лет не прошло, когда эта фамилия ничего москвичам не говорила. Сегодня Лужков и его кепка — такая же достопримечательность столицы, как какой- нибудь Царь-колокол. Его знают дети ясельного возраста, домохозяйки, бизнесмены и пенсионеры... (http://www.aif.ru/oldsite/905/art048.html. 01.02.1998);

«Не тому удивляемся крепко, что слились косолапый и кепка...» (о слиянии партий «Единство» и «Отечество» (Ветеран, 1999);

Человек в кепке с «калашом»

Ю. Лужков: «“Отечество” с Калашниковым непобедимо». Был Лужков человеком в кепке, а стал человеком с «Калашниковым». И то сказать — выборы... (http://www.aif.ru/oldsite/995/zps.htm. 01.11.1999).

В любой проруби, на любом футбольном поле, на каждом богослужении Патриарха и на каждом открытии Центра Галины Вишневской, на каждой массовой свадьбе по примеру корейского евангелиста Муна и на руинах очередного взорвавшегося дома можно увидеть знакомую лысину или не менее знакомую кепку. Настоящее Москвы столь же неразрывно связано с фигурой Юрия Михайловича, как ее прошлое... У него, крепкого хозяйственника и политика-патриота, всегда найдется в запасе лишний горшочек с медом и еще нераспечатанный моток спирали Бруно (http://zavtra/ru. 06.09.2002.

А.              Каталов).

Обращает на себя внимание встроенность этого символа в общий политический ряд: он апеллирует к ключевым политическим символам советской эпохи (человек в кете, человек с ружьем). Пролетарская кепка Ленина была знаком социальной позиции и социальной идентификации, вызовом головным уборам старого мира — аристократическому цилиндру и буржуазному котелку.

Использование невербальных знаков в качестве политических символов отличается повышенной семиотичностью, множественность «слоев» значения допускает различные интерпретации, что и позволяет символу выполнять свои функции в дискурсе СМИ.