Наблюдатель в генитивной конструкции с глаголом быть

Существенное свойство наблюдателя, ответственного за перцептивный (он же — эвиденциальный, см. Экскурс 3) компонент в семантике генитивного субъекта, состоит в том, что он имеет локализацию в пространстве — он находится в Месте

(или, во всяком случае, имеет Место в своем поле зрения) или в своей личной сфере (понятие личная сфера говорящего — из Апресян 1986).

В Апресян 1986 был предложен тест, который демонстрирует присутствие на­блюдателя в лексической семантике глагола показаться. Этот наблюдатель проявля­ет себя в ограничениях на замену 3-го лица на 1-е при определенном режиме интер­претации предложения. Выстраивается следующая триада:

(22) а. На дороге показался всадник;

б. *На дороге показался я;

в. Он говорит, что именно в этот момент на дороге показался я.

Предложение (22а), с 3-м лицом субъекта, нормально. При замене 3-го лица

на 1-е возникает аномальное (226). Очевидно, аномалия возникает из-за того, что говорящий оказывается субъектом восприятия самого себя, притом на отдаленном расстоянии. Однако аномалия имеет место только в рамках канонической комму­никативной ситуации — которую мы склонны предполагать для изолированного предложения (22а). В гипотаксическом контексте, см. (22в), аномалия пропадет — очевидно, потому, что подразумеваемым субъектом восприятия оказывается теперь не говорящий, а субъект матричного предложения (поскольку имеет место ГИПОТАК- сичЕскАя проекция, см. Падучева 2011).

Как легко видеть, в семантику отрицательного предложения с генитивным субъ­ектом глагола быть наблюдатель входит ровно в таком же смысле, в каком он был продемонстрирован на глаголе показаться, — как участник, занимающий опреде­ленное место в денотативном пространстве ситуации. Для предложения с генитив­ной конструкцией отрицания выстраивается аналогичная триада:

(23) а.

Предложение (236) не то чтобы аномально, но подразумевает интерпретацию, так сказать, в духе несобственной прямой речи. В самом деле, в прямом пони­мании оно противоречиво: содержит утверждение говорящего о том, что его нет дома, и одновременно пропозицию (в каком-то неассертивном статусе), что он находится дома в роли наблюдателя этого отсутствия. Опять-таки, в (23в) анома­лия пропадает, поскольку подразумеваемый субъект наблюдения (находящийся в доме) тут не говорящий, а субъект матричного предложения. Таким образом, присутствие наблюдателя в (23а) доказывается тем же приемом, каким оно было доказано в (22а).

В гипотаксическом контексте генитивный субъект 1-го лица более чем естествен:

(24) — Вы видели, что меня там не было, коли сами там были. [Ф. М. Достоевский. Идиот (1869)]

Принципиальное свойство наблюдателя, ответственного за эвиденциальный компонент в семантике генитивного субъекта, состоит в том, что он имеет локализа­цию в пространстве. Он находится в Месте — или, во всяком случае, имеет Место

в своем поле зрения или в своей личной сфере¹¹. Релевантность личной сферы де­монстрирует пример (25) из Падучева 1992; предложение (256) ничуть не аномаль­но. но для человека, у которого Париж — постоянное место жительства, т. е. входит в его личную сферу. При этом наблюдатель уже не субъект восприятия, а субъект сознания (Падучева 1996: 2621Ї):

(25) а. Меня не было в Москве; б. *Меня не было в Париже.

Фраза (266) — это тоже генитив наблюдаемого отсутствия (пример из За­лизняк 2003). Но наблюдатель не я (который мыслю себя в Месте, поскольку это Место входит в мою личную сферу, как в (25а)), а люди, которые будут в Месте завтра; это они меня не увидят:

(26) а. Я завтра на работе не буду;

б. Меня завтра на работе не будет.

Как мы видим, генитивная и номинативная конструкция обе возможны в контек­сте быть и имеют разный смысл.

Аномальность (276) можно объяснить тем, что естественно предположить на­блюдателя отсутствия в доме, но не в родовом и неопределенном Месте за городом.

(27) а. Вани не было дома две недели;

б. *Вани не было за городом две недели.

По той же причине исключена генитивная конструкция в ситу ации примера (28). Женщине, которая стоит в очереди в Сбербанк, звонит мобильник. Очевидно, это клиент, которому нужна какая-то справка. Она говорит:

(28) — Не могу Вам ответить сейчас, меня нет в офисе.

Ясно, что это ошибка: ей надо было сказать: «Я не в офисе», поскольку' нет прав­доподобного кандидата на роль наблюдателя ее отсутствия в офисе.

Предложения (29а) и (296) могут удивить тем, что в (29а) генитив, который нель­зя заменить на номинатив, а во втором, напротив, предпочтителен номинатив:

(29) а. Алла почти плакала прямо здесь, на сцене: ее не было в списке лауреатов. [Алексей Беляков. Алка, Аллочка, Алла Борисовна (1998)];

б. Хотя наша губерния не была в списке голодающих, но в самом городе все же было очень сурово и, пожалуй, голодно. [А. С. Макаренко. Педагогическая поэма (1933)]

Можно думать, дело в том, что (29а) описывает ситуацию, когда человек только что не нашел себя в списке (ср. понятие «неожиданное наблюдение», unexpected observation в Lazard 1999), а в (296) описывается скорее свойство субъекта, чем его местонахождение. Генитив не исключен, но с эвиденциальным приращением.

Следует подчеркнуть, что эвиденциальное приращение лу чше всего демон­стрируется на референтном субъекте. В контексте неопределенной ИГ разницы ^[21]

между генитивной и номинативной конструкцией может почти не быть. см. пример из Апресян 1980: 104.

(30) а. Сведений о продвижении войск не поступало: б. Сведения о продвижении войск не поступали.

Замечание. В Апресян 2012: 47 по поводу предложения (31а), со стативным значени­ем бытъ, утверждается, что «сохранение подлежащего в форме им. (падежа) в отрица­тельном предложении разрывает семантическую связь между утвердительным и отрица­тельным предложениями»; иными словами, утверждается, что отрицательным для (31а) может быть (31 в), но не (316):

(31) а. Отец был на море

б. Отец не\ был на море;

в. Отца не . было на море.

Постулируется наличие у стативного бытъ уникальной способности «менять свое аспектуальное значение в отрицательном предложении при сохранении обычной фор­мы подлежащего» — с актуально-длительного на общефактическое. Однако множество и разнообразие примеров, демонстрирующих семантическую мотивацию выбора номи­нативного vs. генитивного субъекта при локативном бытъ, заставляют усомниться в на­личии у быть этого свойства: видовое значение бытъ остается актуально-длительным при номинативе субъекта в примерах (10), (12), (14) и других. В определенном контексте оно останется таковым и в предложении (3 16).

6.1.3.