4.3. Местоименные блочные эпитетные комплексы ситуативной семантики (34 единицы)
Данная структура возникает также в результате дистантного расположения определяемого слова и эпитета-приложения, когда они разделены местоимением, имеющим разные синтаксические функции (определения, дополнения, подлежащего) и разную синтаксическую зависимость.
Основная функция употребления блочного, спаянного местоименного эпитетного блока состоит в подчеркивании нерасчлененной, синкретичной характеристики объекта: в каталог его свойств попадает ситуативный атрибут в виде обращения (царь-мой-лебедь или Царь-ты-Дева). Местоимения в составе комплекса стоят как в именительном падеже, так и, что значительно чаще, в косвенных падежах, что свидетельствует о нерасчлененности высказывания, функционировании его как единого, спаянного комплекса, но с возможностью изменения местоименного компонента (застывшая конкретная форма высказывания).
Местоименный компонент, разрывающий аппозитивное выражение, может выступать в функции:
– определения: То спесь-ее-льдина // Слезой взошла [3:399]; Вспыхнул пуще корольков-своих-бус [3:395]; Лежит цвет-наш-трезвенник, как пьяный какой… [3:403]; Двум юнцам-своим-щеночкам, // Морячочкам-морякам…[3:790];
– дополнения: Повели, чтоб тем же часом / Вихря-мне-коня седлали [3:351]; Весь кафтан-ему-шнуровку / Расстегнула на груди [3:387]; В ковры-вам-подстилки // Вину велю течь! [3:390];
– подлежащего: Бросьте карты-вы-колоду, / Вы ныряйте в глубь-пучину… [3:384];
– обращения: Ври, дурь-ты-деревня…[3:392].
Как видно из приведенных примеров, поэт использует в большей степени личные местоимения (вы, ты, мне), а также притяжательные (свой, наш). Автор подчеркивает свое отношение к адресату, а также напрямую обращается к нему.
Семантические отношения между компонентами местоименного блока самые разнообразные: это и характеризация объектов, иногда с элементами сравнения (конь, как вихрь; юные, как щенки), и образная, метафорическая интерпретация (слезы – льдины спеси).
Особенностью цветаевского идиолекта в ее произведениях, стилизованных под фольклор, является использование блока эпитетов в целях эвфемистической замены определяемого понятия, которое ощущается поэтом как своеобразное табу.
Табуируются следующие понятия:1) нечистая сила. Черта М.Цветаева именует не-наш, сам-сам; нечисть получает эпитетное наименование перифрастического характера: сброд красен-незван, гости нетаковские, слободские. Данные эпитеты построены по модели фольклорных формул с той лишь разницей, что сами признаки, положенные в основу эвфемизмов-блоков, выбираются автором произвольно;
2) змей. Змей получает следующие характеристики: зверь-он-яр, летун-хапун;
3) небо. Особое место в фольклорных поэмах М.Цветаевой занимает образная аппозитивная блочная номинация неба как символа Высших Сил, Того Света. Это такие номинации, как Зорь-Лазаревна, Синь-Озеровна, Синь-Ладановна, Высь-Ястребовна, Сгинь-Бережок, ладонь-глубизна. В эпитетах отражается идея зеркальности миров (ладонь-глубизна), патронимическая персонификация, внешний облик небес (лазорь), морбиальные свойства (Синь-Савановна, Глыбь-Яхонтовна, Синь-Ладановна); причем сама лексема «небо» заменяется метонимическими обозначениями «высь», «синь». Единичной номинацией любви патронимического типа средствами блочного эпитетного комплекса является эпитет-аппозитив Знобь-Тумановна.
Редкими, но экспрессивными блочными эпифразами являются трех- и четырехкомпонентные единицы: Вихрь-жар-град-гром была, – / За все наказана! [3:389]; Лоб-ему-грудь-плеча // Крестит на сон ночной [3:401]; Крылышек промежду // Грудку-взял-ей-стан [3:399]; Миткаль-бисер-леденцы-пух гусиный [3:409]; Подымайтесь, воры-коршуны-мятежники! [3:393].
Итак, блочный эпитетный комплекс – это спаянный эпитетный аппозитивный ряд с дистантным положением эпитета и определяемого слова, выполняющий функцию фольклорный стилизации.