§ 23. ЛЕКСИЧЕСКАЯ И СИНТАКСИЧЕСКАЯ ДЕРИВАЦИЯ
В зависимости от характера деривационного значения различают две сферы деривации:
- лексическое значение производных тождественно значению производящих, но производные отличаются от производящих принадлежностью к иной части речи (и, следовательно, синтаксической функцией);
- лексическое значение производных не тождественно значению производящих.
Явления первого рода польский лингвист Е.
Курилович предложил называть синтаксической деривацией, явления второго рода — лексической деривацией а соответствующие производные — синтаксическими и лексическими дериватами.К области синтаксической деривации относятся такие словообразовательные типы, как;
отглагольные существительные со значением отвлеченного действия: перешивание, переклеивание, развеска, ходьба, мольба, переход, отлет;
отадъективные существительные со значением отвлеченного признака: веселость, звонкость, синь, глушь, доброта, чернота, голубизна, белизна, синева;
отсубстантивные прилагательные, обозначающие общее, неконкретизированное в производном отношение к тому, что названо производящей основой: цементный, лесной, автомобильный, вкусовой, грязевой, банановый, абрикосовый.
Что отличает названные словообразовательные типы от явлений лексической деривации? Перечисленные производные тождественны по лексической семантике производящим. Они выражают то же значение, что и производящие, но средствами иной части речи, и, следовательно, имеют иные синтаксические функции. При этом у них, конечно, различны общекатегориальные значения, определяемые их принадлежностью к разным частям речи. Так, прилагательное лесной имеет то же лексическое значение, что и существительное лес, но выражает его не в виде значения предмета, а в виде значения признака (‘относящийся к лесу’).
Присмотримся внимательнее к семантике существительных — синтаксических дериватов.
Что значит желтизна сравнительно с желтый или храбрость по сравнению с храбрый? Лексическое значение однокоренных слов тождественно: существительное обозначает без всякой семантической добавки опредмеченный признак, выражаемый прилагательным. Совсем в иных семантических соотношениях находятся слова желтый и желток, желтяк или храбрый и храбрец. Существительные называют какие-то предметы, наделенные признаком, обозначаемым производящим прилагательным. Для словообразования неважно, что эти существительные называют определенные предметы, характеризуемые признаком, обозначенным производящей основой (желток — ‘часть яйца’, желтяк — ‘желтый огурец’, храбрец — ‘храбрый человек’); для словообразования важно лишь то, что эти существительные обозначают ‘нечто, наделенное признаком’, ‘предмет — носитель признака’, а не ‘признак в отвлечении от его носителя’, как слова желтизна, храбрость и им подобные. Именно значение ‘носитель признака’ и есть тот существенный для словообразования семантический компонент, который отличает слова типа желток, храбрец от производящих прилагательных жёлтый, храбрый, с одной стороны, и отграничивает их от синтаксических дериватов (слов типа желтизна, храбрость) — с другой.
Какова семантика прилагательных — синтаксических дериватов — типа лесной, грязевой, цементный?
В современном русском языке среди отсубстантивных прилагательных имеется большая группа образований, резко отличающихся по значению от всех других типов прилагательных. Ее составляют в основном прилагательные с суффиксами -H-, -ов-, -ск-, имеющими самые широкие связи с производящими основами. Значение таких прилагательных является в собственном смысле относительным. Они обозначают отношение к тому, что названо производящей основой; причем отношение, не конкретизированное в прилагательном, в принципе — любое.
Характер отношения, выражаемого прилагательным, получает конкретизацию лишь в контексте (в сочетании с существительными или в более широком контексте). Само прилагательное обозначает общее, широкое, недифференцированное отношение к предмету, названному производящей основой.
Прилагательные типа лесной, грязевой — есть перевод (транспозиция) значения предмета (субстанции) в значение признака (‘относящийся к ...’).Для того, чтобы более наглядно показать специфику значения прилагательных — синтаксических дериватов, сравним их с однокоренными прилагательными — лексическими дериватами.
Важным свидетельством принципиального семантического различия между прилагательными — синтаксическими дериватами и однокоренными лексическими дериватами является тот факт, что наряду почти с каждым производным прилагательным первой группы имеется прилагательное второй группы, ср.: лесной (‘относящийся к лесу’) и лесистый (‘обильно покрытый лесом’), глазной (‘относящийся к глазу’) и глазастый (‘с большими глазами’), грязевой (‘относящийся к грязи’) и грязный (‘покрытый грязью’).
Еще ярче семантические особенности рассматриваемых прилагательных обнаруживаются при сравнении сочетаний, включающих однокорневые лексические дериваты: грязная дорога (тряпка), грязное лицо (пальто, окно), грязный стол и грязевое лечение, грязевые очки, грязевая лечебница (буря), грязевой осадок '.
Во всех сочетаниях с прилагательным грязный реализуется значение ‘покрытый грязью’, ‘загрязненный’. Именно поэтому это значение и можно считать лексическим значением данного слова. В сочетаниях же с прилагательным грязевой и другими синтаксическими дериватами выражаются разные виды отношения к тому, что названо производящей основой. Вот почему значение таких прилагательных есть выражение отношения к п р ед м е ту, обозначенному производящей основой, и только. А какой вид отношения будет назван, станет известно лишь из сочетания прилагательного с существительным или из более широкого контекста.
Расшифруем приведенные ранее сочетания; грязевое лечение — ‘лечение с помощью грязи’, грязевые очки — ‘очки от грязи’, грязевой осадок — ‘осадок, состоящий из грязи’.
В отличие от синтаксических дериватов лексические обозначают и вне контекста признак вполне определенный, независимый от того, какой предмет они характеризуют.
Выражаемое ими отношение к предмету, обозначенному производящей основой, бывает конкретизировано в самом слове и часто содержит какую-то семантическую «добавку» к значению отношения: носастый — ‘с большим носом’, лесистый — ‘характеризуемый обилием леса’.Итак, производные, относимые к области синтаксической деривации, объединяются специфичностью семантики. Они имеют то же лексическое значение, что и производящие, но выраженное словом иной части речи, ср.: белый снег и белизна снега, смелый поступок и смелость поступка (выражение признака в виде субстан-, ции), читать газету и читка газеты, развешивать бельё и развешивание белья (выражение процесса в виде субстанции) , лечить грязью и грязевое лечение, ручка двери и дверная ручка (выражение субстанции в виде признака).
Деление словообразовательных типов на область синтаксической и лексической деривации есть основное, принципиальное деление всей системы словообразования. Характер семантики синтаксических дериватов определяет специфику их поведения при словообразовании. Так как их семантика тождественна семантике слов, послуживших для них производящими, сами они могут быть лишь формально производящими, а семантику производное слово заимствует от начального члена словообразовательной цепи '. Так, наречие подачному семантически связано с существительным дача (‘как на даче’), а формально использует синтаксический дериват — прилагательное дачный: дача — дач-ный — по-дачн-ому; наречие по-цирковому семантически связано с существительным цирк (‘как в цирке’), а формально — с прилагательным цирковой: цирк — цирк-овой — по-цирков-ому.