Он жил
Все так, все так.
Он жил, тот русский гений.
Слова легко слетали с губ и жгли.
... В тот день на войско Игорево тени от солнца почерневшего легли.
Но князь желал испить шеломом Дону.
На красный стяг, на белую хоругвь Взглянул и стремя золотое тронул Еще на русском, на степном ветру.Но не о князе я, а о поэте Ищу слова, как замысел велит.
Мне из двенадцатого века ветер Уже листок бумаги шевелит.
Ах, если б знать хоть что-нибудь! Какие Доспехи или платья он носил?
Молчат о нем колокола и Киев, Великий град на Древней той Руси,
А знал немало о его юдоли:
Где родился, в каком краю почил,
В каких палатах княжеских в застолье Медами, винами усы мочил.
Поэт, своим терпеньем удивленный,
Касался вещей, трепетной строки О горькой славе, о щитах червленых,
Что ограждали русские полки;
О том, как туго стянутые луки Над степью стрелы сыпали дождем,
Как проклял князь беспомощные руки,
Уж разлученный с боевым конем;
О той стране в Путивле перед валом,
Где Ярославна, устремляя взгляд К туманам юга, слезы проливала.
Те слезы в строчках и сейчас блестят.
Нам то печально, то светло над ними,
Но и они не помогают нам Узнать поэта истинное имя,
Чтоб навсегда отдать его векам.
Ах, если б знать его! Иметь могла бы Иной и эта тема поворот.
Но не унес его в ладонях слабых Из своего младенчества народ.
В. Шефнер