1.1. Изучение языка произведений М.Цветаевой лингвистами и литературоведами
Творчество М.Цветаевой всегда привлекало к себе пристальное внимание лингвистов и литературоведов. Ученые изучают язык ее произведений, устанавливают характерные для ее творчества закономерности словоупотребления, основные темы и мотивы творчества [Козлова 1992, Стрельцова 1992, Швейцер 1992, Кудрова 1991, Саакянц 1997, Белкина 2000, Рождественская 2002, Лосская 2003].
Можно выделить несколько направлений в изучении творчества поэта:
а) психоаналитическое направление, в центре внимания которого критика сознания поэта и поиски сублимации бессознательного (например, Л.Фейлер пытается вскрыть через собственное сознание субъективную структуру сознания М.Цветаевой, которая воплощена в совокупности ее текстов). Особенность цветаевского мировидения представители данного направления видят в реализации депрессивного начала, в репрезентации темы матери и ребенка, детства и т.д.;
б) мифокритическое направление, представители которого пытаются уяснить специфику поэтического языка М.Цветаевой, обращаясь к глубинным художественным архетипам, мифологии Древней Греции, русской славянской мифологии. Представителем этого направления является С.Ельницкая, в работах которой доказывается тезис о нерасторжимости творчества и жизни поэта, об их взаимопроникновении. В трудах О.Г.Ревзиной прослеживается тенденция анализа творчества М.Цветаевой с опорой не только на мифологические и литературные реминисценции, но и на архетипы в юнгианском смысле (см. ее докторскую диссертацию);
в) текстологическое, или собственно лингвистическое направление. Анализ творчества поэта в этом случае направлен преимущественно на подробное комментирование словоупотреблений, лексико-грамматических конструкций, использованных М.Цветаевой [Зубова 1986, Черных 2003, Бабенко 2004 и др.]. Биографический комментарий к произведениям отходит на второй план и превращается во вспомогательный метод исследования.
В лингвистическом аспекте творческое наследие М.Цветаевой исследуется разнопланово. Среди основных направлений изучения языка ее произведений следует отметить:
а) установление общих стилевых черт поэзии и прозы поэта [Зубова 1987, 1989; Акбашева 1996, Гаспаров 1997, Шевеленко 2002];
б) рассмотрение отдельных тем и мотивов: образов волка, стекла, музыки, дома и других [Айзенштейн 1990, Гулова 1992, 1997; Азаковский 1997, Ланская 2006, Поликовская 2001, Фещенко 2005];
в) широкий общелингвистический анализ творчества [Зубова 1997, Львова 1987, Синьорини 1996];
г) анализ отдельного стихотворения [Черкасова 1982, Цветкова 2003];
д) изучение звуковой организации цветаевских текстов [Кожевникова 1990, Зубова 1999, Маслова 2002];
е) исследование морфологического аспекта стихотворений [Черкасова 1972, Зубова 1987, 1989, 1999; Сидорова 2000];
ж) анализ ритмических особенностей стихотворений [Иванова-Лукьянова 1996];
з) анализ лексики различных тематических групп, зафиксированных в текстах М.Цветаевой [Зубова 1989, Явинская 2000, Бабенко 2001, Погудина 2003, Черных 2003, Нарынская 2004];
и) изучение фразеологии текстов [Зубова 1987, 1989; Маслова 2000].
Своеобразным «взрывом» в исследовании биографии поэта, его творческой судьбы, общих вопросов поэтики его произведений, а также отдельных тем и мотивов явился 1992 год, год столетия со дня рождения М.Цветаевой. В это время выходит одиннадцатый номер журнала «Звезда», полностью посвященный творчеству поэта. В нем содержатся неопубликованные ранее письма М.И.Цветаевой, воспоминания современников поэта, исследования его творчества (статьи Адмони, Кудровой, Саакянц и других). В журнале «Театр» в том же году была опубликована подборка статей, подготовленная А.Ануфриевой, Г.Деминым, Е.Стрельцовой, о постановках пьес М.Цветаевой на сценах московских театров.
Творчество М.Цветаевой изучается не только отечественными учеными, но и зарубежными славистами. В диссертационном исследовании И.К.Цаликовой «Жизнь и творчество М.Цветаевой в рецепции зарубежной славистики» дается обширный обзор различных направлений в исследовании творчества поэта английскими и американскими лингвистами и литературоведами.
Исследователь выделяет несколько этапов в изучении творчества М.И.Цветаевой.1. В период с 1940 по 1970 год преобладает критико-эмпирическая деятельность: издается основной корпус цветаевских текстов, печатаются проза, драматургия, отдельные лирические циклы (работы С.Карлинского, Ф. Степуна).
2. В 1980-е годы происходит становление цветаеведения как самостоятельной ветви англо-американской славистики (Ани Крот, Дж. Таубман).
3. Для периода 1980 – 1990 годов характерен многосторонний анализ творчества поэта, учет не только биографических фактов и поэтических особенностей произведений, но и историко-культурного контекста (Д.Л.Бургин, А.Левингстоун, Л.Фейлер) [Цаликова 2005].
Остановимся на наиболее значимых лингвистических исследованиях творчества М.Цветаевой.
Работы Л.В.Зубовой, посвященные изучению особенностей словоупотребления М.Цветаевой, являются наиболее полными исследованиями языка поэта. Л.Зубова опирается на большой корпус текстов с целью выявить особенности функционирования слова в поэтической речи М.И.Цветаевой. Она пишет: «Максимализм М.Цветаевой на поверхностном уровне обнаруживается в страстной эмоциональности ее речи, на более глубоком уровне – в том, что эту личность поэта, охваченную страстью, она считает воплощением духа, противостоящего земной обыденности и полно реализующегося за пределами земного бытия – в бессмертии, абсолюте. Поэтому поэтика Цветаевой в большей степени поэтика предельности и преодоления предела» [Зубова 1987:5].
Поэтому и язык поэта обладает особым свойством: он реализует все потенции. Слово живет сразу в нескольких реальностях - узуальной и окказиональной, причем узуальное значение слова может превратиться в окказиональное. Л.Зубова называет синонимию и градацию теми способами реализации потенций языка, которые позволяют привести к «катарсису завершенности» в поэтических произведениях Цветаевой: Последний, посмертный, бессмертный час. Интенсификация признака представлена градационными рядами однокоренных слов, в том числе на уровне новообразований: Ох, мой родный, мой природный, мой безродный брат.
Высшая степень родственности – духовная – представлена эпитетом безродный в контекстуально обусловленном значении. Родный трактуется по принципу отверженности, а не по принципу родства.Потенция слова в творчестве поэта, по Л.Зубовой, реализуется в цветовых эпитетах и в квазиомонимах, так часто используемых поэтом. Это связано с теорией М.Цветаевой о взаимоотражении всего сущего и слов друг в друге, когда звуковая и семантическая составляющие слова сближаются в их авторской интерпретации настолько, что мыслятся как изначально родственные (мех и мох, плащ и плющ).
Антонимия, внутренняя семантическая противоречивость слова была очень важна для М.Цветаевой как поэта безмерности. Столкновение антонимичных эпитетов создает особую эмоциональную напряженность: Мой Хладнокровный, мой неистовый // Вольноотпущенник – прости!
Синтаксическое обновление языка, насыщение его новыми значениями слов проявляется в присоединении к субстантивированному прилагательному нового определения: От друзей – тебе, подноготную // Тайну Евы от древа вот. Лексема подноготная становится эпитетом к субстантиву тайна, что обновляет сочетаемостные возможности слов в составе эпифразы.
Л.Зубова уделяет внимание также колоративам; отмечает так называемые гомеровские эпитеты (златоперый, златогривый, златоустый, златорукий, сребротекущий), а также окказионализмы (конный сон, апельсиновый сок души).
В работе «Поэзия Марины Цветаевой» Л.В.Зубова характеризует ее творчество как поэзию предельности и контраста. Основными для М.Цветаевой тропами она признает гиперболу, градацию, антитезу и оксюморон.
Л.В.Зубова уделяет особое внимание описанию авторской этимологии в стихотворениях поэта. Исследователь выделяет корневой повтор как средство анализа слова в системе его образно-понятийных связей и как средство познания вещей в процессе их называния (вылиться ливнем проливным), этимологическую регенерацию, или выделение корня слова и построение художественного текста на актуализации этого корня в ряде контекстуально соположенных слов (любовь-любой, вольный-владение, веретено-ворчливый, страна-просторный), поэтическую этимологию (белокурый-белорукий) и паронимическую аттракцию - распространение фонетических подобий на семантику слов (вещь-нищ).
По Л.В.Зубовой, нерасчлененность, или синкретизм семантики слов является еще одной важной особенностью поэтики цветаевских текстов. Синкретизм может проявляться в совмещении прямого и переносного значений слова (лихой – плохой товарищ и ласковый), архаического и современного значений (правая – праведная), русского и иноязычного значений.
В русле теории синкретизма и динамичности цветаевского слова автор рассматривает и эпитетные аппозитивные словосочетания, которые поэт моделирует по типу фольклорных фраз (со словом царь: город, дурак, лебедь, парус). Окказиональные образования также являются показателями синкретизма (ладанное облако, снеговые скатерти). Именно в работах Л.В.Зубовой содержатся элементы исследования цветаевского эпитета.
В других работах имеются элементы лингвистического анализа произведений поэта, но все они носят эпизодический, частный характер (Козлова 1992, Саакянц 1986).
Современный этап изучения творчества поэта характеризуется переходом от исследования жизни и творчества М.Цветаевой к целостному анализу и описанию картины мира поэта, изучению мотивов, концептов, архетипов, мифологем творчества. Проявляется повышенный интерес к интертекстуальным связям, традициям, влияниям.
В 1989-2005 гг. было защищено более 70 диссертаций, так или иначе связанных с творчеством М.Цветаевой. Последнее десятилетие – время философского и когнитивного анализа языка поэта. Происходит погружение в семантические глубины текстов и выявление авторской интенции в применении выразительных средств, описаний их функций в конкретном тексте, периоде развития идиолекта и во всем творчестве.
В последнее время появляются исследования поэзии М.Цветаевой, выполненные в русле коммуникативной стилистики художественного текста [Бабенко 2001]; изучается мотивологическая и функциональная природа поэтического слова [Погудина 2003], семантическая емкость и компрессия слова [Черных 2003], семантический потенциал образного слова [Бабенко 2004].
Диссертационное исследование Е.Ю.Погудиной посвящено функционально-мотивологической структуре поэтических текстов М.И.Цветаевой.
Исследователь утверждает, что «специфика функционирования мотивации в творчестве того или иного художника отражает особенности его индивидуально-художественного стиля» [Погудина 2003:56]. Для нас важным в этой работе является понятие «объединение мотивационно связанных пар», в рамках которого функционирует эпитет: Над городом, отвергнутым Петром / Перекатился колокольный гром или: Гремучий опрокинулся прибой / Над женщиной, отвергнутой тобой.Работы И.И.Бабенко и Н.В.Черных посвящены общим особенностям поэтического слова в художественных текстах. Диссертация И.И.Бабенко «Коммуникативный потенциал слова и его отражение в лирике М.И.Цветаевой» ставит целью изучение коммуникативного потенциала ключевых слов в поэзии М.И.Цветаевой. Автор выделяет шесть аспектов слова, которые эстетически актуализируются:
– «ориентация на фонетическую значимость /звучание/ слова («в рокота гитар рокочи гортань…»);
– грамматически большую коммуникативную нагрузку в текстах М.Цветаевой несут имена существительные, так как, создавая поэтический мир высоких вымыслов, автор стремится объективировать его, сделать сущностным, предметным;
– индивидуально-авторская словообразовательная мотивация: Жизнь, ты вечно рифмуешься с: лживо, // Безошибочен певчий слух! // …Жизнь, ты явно рифмуешься с жиром: // Жизнь: держи его! Жизнь: нажим;
– яркая стилистическая маркированность слов (пиит, серафим, мякина – о человеке);
– компоненты коннотации лексической единицы (культурный, экспрессивный, эмотивный, образный, оценочный, идеологический, социальный и этикетный), обусловленные его узуальными связями и ассоциативной сопряжённостью с контекстом, передают важнейшую для коммуникативного акта информацию, делают общение субъективно окрашенным, личностно значимым (белый – чистота помыслов, святость)» [Бабенко 2001: 5-8].
Большой заслугой автора можно считать выделение важнейших для М.Цветаевой концептов: человек как живое существо, природа, цвет, человек и его способности, проявления, время, любовь, социальный статус личности, вероисповедание и религия, жизнь–движение, сон, жилище человека, возраст, творчество, одежда (в порядке убывания частотности).
Кроме того, И.И.Бабенко впервые описаны особые типы переносов значения слова – семантические метаморфозы: «Метаморфозы представляют собой крайнюю степень изменения семантики слова, художественно детерминированное коренное её «искажение», предпринятое автором для создания уникального эстетического смысла и особого прагматического эффекта» [Бабенко 2001:11] Например, в выражении «Как мы вероломны, то есть – // Как сами себе верны» поэт намеренно игнорирует явные, легко угадываемые лексические мотиваторы слова вероломство, предлагая свой (вера).
Н.В.Черных, в центре внимания которой находится категория семантической емкости слова, рассматривает явление компрессии поэтического высказывания на примере анализа концептов поэта (таких, как болезный, руки, провода, душа и другие) и приходит к выводу, что приращение смысла в творчестве М.Цветаевой происходит непоследовательно, что связано с амбивалентностью восприятия ею мира. Основным законом функционирования слова признается поляризация значений полисемы [Черных 2003]. Целью анализа является комплексное рассмотрение функционально-семантического механизма реализации семантической ёмкости слова в рамках теории семантического поля в идиолекте М.Цветаевой. Н.В.Черных подчёркивает, что семантическое поле является универсальным способом описания лексических потенций поэтического слова: «…мы определяем семантическое поле как пространство поэтического текста, организованное множеством значений, имеющих общий семантический компонент…» [Черных 2003: 3]. Исследователь приходит к выводу о том, что все основные ключевые слова в творчестве М.Цветаевой имеют истоки в концепте «творчество». Комплексный анализ посредством семантических полей и ключевых слов позволяет не препарировать текст, а сохранять его целостность и единство в ходе анализа.
Изучение метафорических, метонимических образов, созданных поэтом, проводится с опорой на анализ отдельного мотива или темы (тема творчества, одиночества, любви, страсти, предельности и т.д.). Учеными рассматривались ключевые слова творчества поэта: быт [Зубова, Шевеленко 2002], бытие [Зубова], предел [Черных 2003], чужой [Погудина 2003].
Эпитет как средство создания художественного образа в текстах произведений М.Цветаевой (за исключением указанных выше работ Л.В.Зубовой) пока не становился объектом специального анализа лингвистов.