ХРАНИТЕЛЬ МЕЛИХОВА
В сороковом году он вернулся в Серпухов к матери, отучившись в Краснодарском художественном училище, с хрустящим дипломом в кармане... Приятели Авдеева, работавшие в Серпуховском краеведческом музее, предложили: "Поезжай в Мелихово.
Там филиал открылся. Будешь директором".В июле, под теплым проливным дождем, отправился в Мелихово. От станции шел босиком - двенадцать верст были сплошной лужей. Дядя Миша, сторож открытого недавно филиала и единственный экскурсовод, встретил многозначительной фразой: "Погода - истинно чеховская". Этот дядя Миша мальчиком знал Чехова, бегал с его записками и письмами в близлежащие деревни...
Авдеев увидел запущенный сад, заросшие ряской пруды, в крапиве и лебеде, провал на месте бывшего дома Антона Павловича. Флигелек, где написана была "Чайка", обветшал, крыша позеленела от мха, кое-где и прохудилась. Не прекращался июльский дождь. Авдеев понял, что не сможет здесь остаться - уж слишком одиноким и печальным представилось житье здесь...
Но впоследствии он поймет, что остался в нем июльский мелиховский дождь, помог прорасти и укорениться памяти о чеховской земле, о небольшом владении, где так неутомимо трудилась когда-то чеховская душа и, конечно же, не могла не оставить зерна скромности, подвижничества, духовной сосредоточенности. В августе сорок первого добровольцем ушел на фронт...
В сорок четвертом году Авдеев дошёл до Прибалтики. И вот здесь-то , на берегу Рижского залива, настигла его контузия, принесенная дурной миной... Очнулся Авдеев в госпитале, в полной тьме, из разговоров раненых понял, что на улице день и солнце, и понял также, что теперь он ничего не видит... Каждую ночь ему снились "зрячие" сны: то он на этюдах, то идет вязкой, черной тропой под июльским дождем в Мелихово - он часто, кстати, видел эту тропу... Казалось, проснется и вновь различит краски...
Через четыре года произошло счастливое событие: частично вернулось к Юрию Константиновичу зрение. В это время и вспомнилось ему Мелихово, теплый проливной дождь, лужи в пузырьках... Авдеев подумал, что среди мелиховского сада можно обрести душевную сосредоточенность, а с нею отыщется и дело, которое бы оттеснило ностальгическую тоску по краскам и превратило бы его метания и недовольство собой в осмысленное, освещенное большой целью движение по жизни.
А место директора мелиховского музея опять пустовало - никто более одного лета там не задерживался. Когда Авдеев пришел в городской отдел культуры, ему сказали: "Вот тебе печать, поезжай и директорствуй". Дом Антона Павловича заново возводили из бревен-столбов - получился, по мнению Юрия Константиновича, вечный дом. Вообще Авдеева тянет к слову "вечный". Вечная дорога, вечные места, вечные страницы...
В прошлом марте застал Юрия Константиновича в кабинете, над рукописью книги, в которой он рассказывает о возрождении Мелихова.