Генитивная конструкция: синтаксис или семантика?

В русском языке, как и в других славянских, широко продуктивна генитивная конструкция отрицательного предложения, т. е. конструкция с родительным паде­жом субъекта и безличным сказуемым, ср.

Проблеме генитивного субъекта посвящена обширная литература. Важная веха — монография Babby 1980. где предлагаются решения в рамках семантиче­ских формулировок. Однако в последующих работах возможность семантических решений проблемы генитивного субъекта была подвергнута сомнению. Согласно Апресян 1985, род. падеж субъекта в отрицательном предложении обусловлен «се­мантически немотивированным или не вполне семантически мотивированным» синтаксическим признаком, который приписывается словам в словаре. Опираясь на богатый материал, собранный исследователями этой проблемы (см., прежде все­го, Ицкович 1974; Guiraud-Weber 1984), мы покажем:

— что генитивная конструкция (ГК) в отрицательном предложении имеет чет­кий семантический инвариант — хотя и не столь простой, как первоначально пред­полагалось; и

— что условия ее употребления могут быть описаны в семантических терми­нах.

Проблемы с генитивной конструкцией могут быть продемонстрированы на сле­дующих примерах. Есть контексты, в которых возможен и род. и им. падеж субъек­та, причем мена падежа влечет отчетливое изменение значения, например:

(1) а. Тьма была кромешная. Ни одного фонаря не горело [= ‘не было горящих фо­нарей, а возможно, не было никаких’];

б. Ни один фонарь не горел [= ‘фонари, возможно, были, но не горящие’].

Однако для многих глаголов генитив субъекта при отрицании обязателен, ср.:

(2) а. Разницы между ними не усматривается',

б.

в. Финансовой катастрофы не вырисовывается.

А без противопоставления семантика ГК смазывается. Кроме того, возможна мена падежа, которая не дает ощутимого различия в значении:

(3) а. Договоренности не достигнуто; б. Договоренность не достигнула.

Так как же согласовать инвариантную семантику ГК с обязательностью ро­дительного падежа в (2) и с синонимией родительного падежа именительному в(3)?

Мы считаем, что генитивная конструкция во всех приведенных примерах — (Іа), (2), (За) — имеет один и тот же смысл; а именно, она маркирует наличие опреде­ленного компонента в семантической структуре предложения. В (2) этот компонент возникает в отрицательном предложении как следствие семантики глагола, а в (1) наличие или отсутствие этого компонента есть вопрос свободного выбора говоря­щего. Им. падеж в (36) — это вариативность, обусловленная своего рода экспансией именительного: «генитивный» компонент есть в семантике предложения, но им. па­деж оставляет его формально не обозначенным¹. Тем самым примеры (2), (3) не про­тиворечат предположению о том, что у ГК имеется семантический инвариант.

Описание условий употребления генитивной конструкции естественно начать с выявления класса глаголов, способных в отрицательном предложении входить в ГК (глаголы этого класса мы назовем генитивными)^{[9] [10] [11]. Мы покажем, что все гла­голы генитивного класса имеют общий семантический компонент (точнее, это два компонента, различные, но «родственные»; в семантике генитивного глагола присут­ствует один из них). В любом случае, список глаголов, не охарактеризованный се­мантически, не может решить проблему выбора падежа субъекта в отрицательном предложении.}

Во-первых, принадлежность глагола к генитивному классу обеспечивает лишь потенциальную возможность генитивного субъекта при этом глаголе. Так, при опре­

деленных коммуникативных условиях падеж субъекта у генитивного глагола с отри­цанием может быть только именительный, см.

(4) а. Реорганизации не было проведено',

б. * Реорганизации не было проведено в срок.

В Ицкович 1974; Babby 1980; Guiraud-Weber 1984; Апресян 1985 отмечались и другие параметры контекста, препятствующие генитив ной конструкции при гени­тив ном глаголе: одушевленность субъекта; референтность; ед. число. В пункте 3 мы покажем, что все эти факторы существенны ровно постольку, поскольку они пре­пятствуют формированию в отрицательном предложении того смыслового компо­нента, который маркируется генитивной конструкцией.

Во-вторых, генитивная конструкция может возникать, под давлением контекста, и при не-генитивном глаголе. Такие ее употребления мы трактуем как вынужденные, иначе — форсированные. Вынуждение состоит в том, что семантический компонент, требуемый генитивной конструкцией, отсутствует в семантике глагола, а появляется в предложении лишь под давлением конструкции. Описать форсированные употреб­ления можно только при семантическом подходе.

В Апресян 1985 отмечено, что на употребление ГК влияет частица ни — как сама по себе, так и в сочетаниях ни один, никакой, ни единый, ни малейший и под. Употребления, обусловленные контекстом «усилительных» отрицательных частиц, мы тоже относим к форсированным. Например, глаголы находиться, присутство­вать в (5), (6) не генитивные, и при отсутствии слов никакой, ни один генитив субъ­екта был бы невозможен:

(5) Никакого атомного снаряда на борту корабля не находилось (пример из Ицкович 1974).

(6) Ни одного административного лица на погребении не присутствовало.

Генитивная конструкция дает большой разнобой в оценках грамматической

правильности. Например, нам кажутся неприемлемыми предложения из Ицкович 1974:

(7) а. ’Таких примеров не рассматривалось',

б. ’Афазий и других отклонений от нормы раньше не изучалось.

Широкий диапазон различий в оценке говорящими допустимости ГК требует объяснения.

План дальнейшего изложения такой. Пункт 2 посвящен семантическому инвари­анту генитивной конструкции отрицательного предложения; пункты 3 и 4 — семан­тике генитивных глаголов в ее отношении к этому инварианту; пункт 5 — условиям, которые препятствуют появлению в семантическом представлении предложения с генитивным глаголом генитивного компонента; в пункте 6 речь идет о форсиро­ванных употреблениях ГК за пределами генитивного класса^[12] и о причинах разнобоя в оценке правильности.

2.