Форма СОВ ПРОШ в контексте длительной конструкции

Вторая позиция, где вид в русском языке отличается от других славянских языков, касается его употребления в контексте так называемой длительной конструкции. Как известно, формы СОВ в русском языке сочетаются только с инклюзивными обстоятельствами длительности, т.

Употребление же формы СОВ ПРОШ в составе длительной конструкции (т. е. слов, обозначающих просто отрезки времени) в норме допускается только у глаголов с семантической валентностью длительности, например, у глаголов пердуративного, делимитативного, завершительного и других подобных способов действия [Всеволодова 1983; Апресян 1991/1995: 591—592]; ср. прожить десять лет в деревне, проваляться все утро в постели. Для тех глаголов СОВ, у которых такой семантической валентности нет, употребление в контексте длительной конструкции с точки зрения норм современного языка является ошибкой[59].

Другим славянским языкам и здесь свойственна более широкая сочетаемость формы СОВ ПРОШ; ср. в чешском: cely rokse neukazal ‘он целый год не показывался (букв, не показался)’, cely tydem se neobjevil ‘он целую неделю не появлялся (букв, не появился)’ [Широкова 1971: 298]; dlugo nic nie napisal ‘он долго ничего не писал (букв, не написал)’, kilka dni niepokazalsiq ‘Он несколько дней не показывался (букв, не показался)’ [Ананьева 1993: 78].

Как и в случае с кратностью, нарушения данного запрета в русском языке встречаются в литературе XIX века; по-видимому, единичные примеры встречались и раньше. Ср.: Вы не изволили писать к нам очень долго [СРЯ XVIII].

Потугин молча, долго посмотрел на Ирину и согласился (И. Тургенев, Дым). Следовало бы сказать долгим взглядом; Обвив его шею рукой, она прижалась губами к его рту так долго и так крепко, что у студента захватило дыхание (А.

Подобные ошибки встречаются и в предложных длительных конструкциях. Ср.: (...) с минуту воцарилось молчание (Б. Можаев, Мужики и бабы); Он оказался в плену в течение двух месяцев (Радио, 3 канал, ведущий читает новости. 25.09.1999); Снимки, сделанные в течение двух лет, показывают (...) (Радио, конец 2000).

См. также в отрицательной конструкции:

Государство в течение долгого времени не смогло защитить своих людей (Радио «Свобода», интервью Б. Березовского, 11.05.1998); Сегодня полдня не вышли на работу служащие госучреждений [в Италии] (ТВ, ОРТ, Новости,

16.04.2002).

Непривычное употребление формы СОВ встречается и при других способах выражения идеи длительности с помощью придаточного с союзом пока или наречия по-прежнему:

Но кто будет представлять эту партию [на выборах], пока сказать рано (НТВ, 21.05.2002); Вы по-прежнему соскучились? (заголовок в газете «Коммерсант-власть», 11.11.2002). Ср. Вы по-прежнему скучаете?

Употребление формы СОВ ПРОШ в контексте длительной конструкции представлено в значительно меньшей степени, чем в контексте обстоятельств со значением неопределенной кратности. В этом случае пока не хватает материала для семантической характеристики глаголов СОВ, допускающих запрещенное нормой сочетание с обстоятельством длительности.

В целом, подытоживая данную главу, мы можем констатировать, что в русском языке на протяжении длительного времени существуют в узусе отдельные случаи такого употребления формы СОВ ПРОШ, которые не соответствуют действующему правилу. Если они и накапливаются, то так медленно, что не могут пробить себе дорогу в систему.

Различие в сочетаемости неопределенно-кратных обстоятельств с формами СОВ ПРОШ в русском и других славянских языках интерпретировалось в литературе как следствие более глубоких типологических различий между ними, касающихся способа выражения идеи повторения — в самом глаголе или при нем [Eckert 1985]. Если это верно, то употребление формы СОВ в русском языке может стимулироваться не только собственно аспектуальными причинами, но и другими процессами, происходящими в языке.

Что касается способа выражения идеи повторения (при самом глаголе или с помощью контекстуальных средств), то можно думать, что в русском языке ослабевает первое и усиливается второе[60].

Об этом говорит, в частности, почти полное исчезновение из употребления так называемых многократных глаголов (живывать, лавливать, ночевывать, пивать, плакивать,ревливать, саживаться, бегивать и под.), выражающих самой основой идею неопределенной кратности. Реально в языке сохраняются всего несколько многократных глаголов — бывать, говаривать, едать, сиживать, видывать, хаживать и некоторые другие. Помимо лексикализации некогда продуктивного словообразовательного типа, имеет место и дефектность парадигмы (кроме бывать, все они употребляются почти исключительно в форме ПРОШ, лишь изредка встречаясь еще в инфинитиве[61]); наконец, ограничена и сфера их употребления: они нехарактерны для разговорной речи и употребляются в основном в письменной художественной и публичной речи, главным образом, как стилистическое средство; см. об этом [Ровнова 1993: 178—185].

Когда центр тяжести в выражении кратности в принципе переносится с основы глагола на контекст (в первую очередь на обстоятельства), то с точки зрения типа кратности как бы перестает быть важным, глагол какого вида употреблен при этих обстоятельствах. Правило семантического согласования по типу кратности глагола и обстоятельства перестает строго соблюдаться, и в контексте неопределенно-кратных обстоятельств появляются оба вида. Естественно, что этот процесс в первую очередь проявляется на таком аспекту- альном участке, где формы СОВ и НЕСОВ слабее всего противопоставлены друг другу.

В целом тенденция к ослаблению роли самих глаголов при выражении кратности и усилению роли обстоятельств свидетельствует о продолжающемся росте элементов аналитизма в системе языка, поскольку граммема вида выражает идею кратности фузионно, одновременно с другими характеристиками глагольной формы, а обстоятельство — отдельно от глагола.