Две группы генитивных глаголов: экзистенциальная и перцептивная

Первые сведения о семантике генитивной конструкции и генитивных глаголах были получены в рамках «трансформационного» подхода к отрицанию, т. е. в пред­положении, что семантический компонент, который кодируется генитивной кон­струкцией (при нефорсированном ее употреблении), должен входить в семантику генитивного глагола.

Итак, допустим, что отрицательное предложение есть результат применения оператора отрицания к исходному утвердительному. Вопрос ставится так: какова должна быть семантика глагола в исходном утвердительном предложении, чтобы при отрицании в нем возник (или мог возникнуть) один из двух указанных семанти­ческих компонентов? Именно в этом случае говорящий должен (или может) употре­бить в своем отрицательном предложении генитивную конструкцию.

Глагол относится к генитивному классу, если его толкование включает экзистен­циальный или перцептивный компонент, причем в таком коммуникативном статусе, что при отрицании предложения он подвергнется отрицанию: этот компонент может быть ассерцией или импликативом, но не может быть пресуппозицией.

Утвердительные аналоги компонентов I и II имеют вид:

Г. ‘Вещь (X) существует в мире /Месте’.

II'. ‘Вещь (X) находится в перцептивном пространстве Субъекта сознания’.

В обоих случаях имеется в виду, что субъект не выполняет в концепте ситуации никакой другой, более активной роли: все бытийные глаголы относятся к категории состояний (как не наблюдается) или происшествий (как не наступило).

Соответственно, генитивные глаголы делятся на две группы. Семантика глагола группы I, см. пример (13), включает компонент ‘X существует’ (или ‘X имеет мес­то’), причем в таком коммуникативном статусе, что отрицание предложения даст отрицание этого компонента; т. е. в статусе ассерции или импликатива:

(13) а. Существуют безвыходные положения Z)‘X существует’;

б. Были затруднения; Произошла катастрофа z> ‘X имел место’;

в. Возник скандал Z) 'стало: X имеет место’;

г. Требуется справка с места работы э ‘необходимо: X существует’^[15];

д. Сигнал повторился z> ‘раньше X имел место, сейчас снова X имел место’;

е. За выстрелом последовал взрыв о ‘после или в качестве следствия чего-то имел место X’;

ж. Выпал осадок Z) ‘части чего-то переместились вниз; тем самым стало: X су­ществует’.

В примере (13¹) за генитивную конструкцию отвечает глагол группы II, перцеп­тивный:

(13') Отклонений от нормы не было замечено.

Способностью иметь генитивный субъект может обладать не глагол, а его пас­сивная форма. Так, глагол построить — как и все другие переходные глаголы — в активном залоге не относится к генитивным, поскольку участник Вещь у него не субъект, а объект:

Y построил X из Z =

до t < МР Х-а не существовало [презумпция]

в t Y действовал с целью: определенным образом: воздействовал на Z [ассерция] это вызвало:

в МР существует X [импликатив].

А в пассивной форме построить может иметь генитивный субъект, поскольку трансформация пассива переводит участника X, Вещь, в позицию субъекта:

(14) Гостиницы не построено.

Как мы видим, экзистенциальный компонент возникает в отрицательном пред­ложении с глаголом I группы как результат нормального взаимодействия значения глагола с оператором отрицания и семантикой грамматических форм.

В группе II различаются подгруппы Па и Пб.

Группу Пб составляют слова, которые относятся к классу восприятий: вид­неться, выражаться, доноситься, встретиться, наблюдаться. Например: Мороза не чувствуется, Деревни не видно.

Глаголы группы Па являются генитивными, поскольку их семантика включает наблюдателя. Но этому наблюдателю не отведено места в актантной структуре гла­гола. Наблюдатель входит в семантику' глаголов проявления признака: белеть, блес­теть, звучать', например: Не белело вдали знакомых очертаний домов. К группе Па относятся некоторые глаголы перемещения, например прийти (Ответа не пришло), поскольку это перемещение к наблюдателю.

В статье Падучева 1997 к группе Па были отнесены также локативное быть и другие глаголы местонахождения (Снега на полях уже не лежало). На самом деле эти глаголы не генитивные. поскольку вне контекста отрицания они наблюдателя не предполагают. Чтобы предложить им правильну ю трактовку, надо было отказать­ся от трансформационного подхода к отрицанию, см. об этом раздел 6.1.2.

В экзистенциальной группе генитивная конструкция выражает несуществование Вещи, а в перцептивной — ее отсутствие в поле зрения. У глагола экзистенциальной группы субъект всегда нереферентный, см. пример (8а) из пу нкта 2. Это вытекает из семантики существования. А в перцептивной группе ничто не мешает субъекту быть референтным, см. (86).

Подгруппы Па и Пб различаются тем, что в подгруппе Па всегда возможна и ге­нитивная, и номинативная конструкция, т. е. противопоставление по наличию / отсутствию наблюдателя, а в Пб генитивная конструкция может быть обязательна. Так, глагол оказаться (Маши дома не оказалось) означает, что наблюдатель пере­местился — быть может, фигурально (Я звонил Маше, но ее дома не оказалось) — в то место, где фиксировал отсутствие субъекта.

Все генитивные глаголы перцептивной группы хоть в каких-то своих употреб­лениях допу скают нереферентный субъект. Глаголы местонахождения находиться, размещаться, располагаться, а тем более присутствовать, участвовать, не отно­сятся к генитивным.

Границы между' группой I экзистенциальной и группой II перцептивной нечеткие. Во-первых, один и тот же глагол часто означает и существование, и восприятие:

(15) а. Аргументов не нашлось = ‘аргументов не возникло, не начало существовать’ [существование]:

б. Нужного лекарства в аптеке не нашлось = ‘Вещи нет в перцептивном про­странстве Субъекта сознания’ [восприятие; не утверждается, что ее нет в дру­гом месте].

(16) а. Денег не осталось = ‘стало: Вещи не существует’ [существование];

б. Людей на площади не осталось = ‘стало: Вещи нет в перцептивном про­странстве Субъекта сознания’ [восприятие; не утверждается, что Вещи нет в другом месте].

Во-вторых, перцептивная группа сближается с экзистенциальной за счет слабых, легко подавляемых семантических компонентов — инференций. В контексте глагола группы [Іа генитивная конструкция часто добавляет (в случае нереферентного Х-а) к отрицанию присутствия /наличия Вещи в Месте инференцию несуществования Вещи в мире: ’возможно, Х-а не существует вообще’. Чтобы отменить инференцию несуществования, надо употребить им. падеж, ср.:

(17) а. Письма не пришло = ‘письма нет в Месте; возможно, его не существует’; б. Письмо не пришло = ‘письмо существует, но его нет в Месте’.

Это противопоставление возникает в контексте глаголов появления в поле зрения — когда в концепте ситуации фигурируют два пространства: отсутствие Вещи в пространстве, которое составляет поле зрения наблюдателя, в равной мере совместимо с его существованием и несуществованием в другом пространстве — в мире.

В группе Пб дело обстоит иначе. Здесь на базе отсутствия Вещи в поле зрения наблюдателя может возникну ть инференция отсутствия Вещи в Месте: компонент ‘X не воспринимается Субъектом сознания (в Месте)’ усиливается до компонента ‘Х-а нет в Месте’.

(18) а. Деревни не видно z ‘возможно, ее здесь нет’;

б. Отсюда деревни не видно, надо доплыть до поворота.

Инференция отсутствия имеет когнитивную основу, т. е. возникает в силу самых общих законов мышления: если мы чего-то не видим (не слышим, не ощущаем) — там, где предполагали увидеть, — мы склонны заключить, что этого нет, поскольку восприятие привычно лежит в основе наших знаний о мире.

Возможен и дальнейший переход, от отсутствия в Месте к несуществованию в мире, — такой же, как в группе Па. Например:

(19) Хозяина в доме не чувствуется z ‘возможно, его нет в доме’ z ‘нет вообще’.

В примере (20) номинативная конструкция несет презумпцию существования Вещи, а генитивная ее отменяет:

(20) а. Звуки с улицы не доносились сквозь двойные рамы [= ‘звуки были, но недо­ступные восприятию Субъекта сознания’];

б. Звуков с улицы (сюда) не доносилось [возможно, звуков на улице не было].

Во фразе (21а) никаких презумпций; а в (216) есть презумпция существования новых слов в качестве заранее известного говорящему, и тем самым существующе­го, множества. Например, речь может идти о словах, записанных на уроке. А пред­ложение (21в) странное, поскольку несет презумпцию существования (и определен­ность) множества незнакомых слов:

(21) а. Новых слов в тексте не встретилось;

б. Новые слова в тексте не встретились;

в. *Незнакомые слова в тексте не встретились.

У имен объектов с презумпцией существования, в частности у имен лиц. ГК инференции несуществования в контексте глаголов группы II не порождает. Так, утверждая (22а). говорящий не ставит под сомнение существование Маши. Противопоставление (22а) и (226) касается только присутствия Маши «здесь»:

(22) а. Маши не видно = ‘Маши нет в поле зрения, и, возможно, ее здесь нет’;

б. Маша не видна = ‘Маши нет в поле зрения, хотя она находится здесь’ [напри­мер, Маша могла спрятаться].

Граница между несуществованием и отсутствием размывается в контексте имен массы, когда Субъект сознания может быть одновременно Посессором Вещи.

(23) Мороза не чувствуется [здесь] z> ‘мороза нет [здесь]’ э ‘мороза нет’.

В работе Babby 1980: XXII основной вывод о семантике генитива отрица­ния формулируется нечетко: род. падеж выражает тот факт, что именная груп­па находится в сфере действия отрицания. В сущности, это та же формулировка, что у Якобсона и Карцевского: в предложении с родительным субъекта «отрица­ется само подлежащее», а в предложении с именительным падежом «отрицается не подлежащее, а его деятельность». Эта формулировка не допускает буквального понимания: отрицание — сентенциональный оператор, и его сферой действия мо­жет быть только утверждение. Под отрицанием подлежащего эти авторы, очевидно, понимали отрицание существования предмета или ситуации, обозначенных подлежащим (такая гипотеза высказана в Апресян 1985: 295), и речь идет о том самом семантическом компоненте, который возникает в экзистенциальной группе как обязательный, а в перцептивной — в качестве инференции. Однако, как явству­ет из примеров (15)—(23), свести семантику генитивной конструкции к отрицанию существования нельзя. Глаголы восприятия протаскивают в генитивный класс се­мантику местонахождения.

Перечень генитивных глаголов (достаточно представительный — в нем более 300 единиц) см. в Приложении «Генитивные глаголы». Как справедливо говорится в Guiraud-Weber 1984, широкая продуктивность вынужденных употреблений гени­тивной конструкции не оставляет надежды на составление полного списка генитив­ных глаголов, что повышает ценность семантических формулировок.

Итак, при глаголе перцептивной группы генитив и номинатив отчетливо про­тивопоставлены: номинатив выражает презумпцию существования Вещи, а ге­

нитив свободен от презумпций. Что же касается экзистенциальных глаголов, то они вообще не должны были бы допускать номинативной конструкции отрица­ния. В самом деле, если из отрицания глагола следует несуществование Вещи, то семантически уместна только генитивная конструкция — если не учитывать «экспансии» им. падежа, когда несуществование Вещи остается невыраженным, см. пример из MAC:

(24) Побежал в адресный стол узнать о Тамаре. Но ему сказали, что такая не зна­чится.

Противопоставление номинатива и генитива, однако, возможно и в контексте глаголов группы I, но имеет иной смысл. Так, экзистенциальные каузативы, типа строить, совершать, в пассивной форме выражают возникновение, т. е. начало су­ществования. При них им. падеж допустим — он выражает запланированность дан­ной (еще не существующей) Вещи:

(25) а. Гостиницы не было построено',

б. Гостиница не была построена [= ‘но была запланирована’].

Глагол состояться, казалось бы, тоже бытийный; но он не является генитив- ным, потому что в его лексическое значение входит запланированность события, выражаемого субъектом:

(26) Господа, мы должны употребить все усилия, чтобы эта дуэль не состоялась (Чехов, цит. по MAC).

В (27), (28) (примеры из Падучева 1985: 107) недопустим род. падеж, поскольку субъект имеет «гипотетическое существование» в смысле Reichenbach 1947: 274.

(27) * Установки не было введено в действие [ввести в действие можно только уста­новку, которая так или иначе существует].

(28) * Заговора не было раскрыто [чтобы раскрывать заговор, нужно иметь гипотезу о его существовании].

В примере (29), из Guiraud-Weber 1984, я интерпретирую генитив не как генитив отрицания, а как genitivus partitivus (см. об этом подробнее в разделе 6.2.2):

(29) а. Даже лебеды не выросло [нисколько]; б. Даже лебеда не выросла.

Представляет интерес пример (30):

(30) а. Оригинала этого списка не сохранилось; б. Подлинник не сохранился.

В (306) говорящий осуществляет референцию к конкретному предмету, кото­рый он имеет в виду. Про этот предмет говорится, что он не сохранился, т. е. пропал; а пропажа предмета имеет обязательную презумпцию его существования. Между тем именная группа оригинал этого списка в (30а) — дескрипция, которая имеет атрибутивную референцию, см. Donnellan 1966. Генитивная конструкция вы­ражает отсутствие какого бы то ни было объекта, удовлетворяющего дескрипции. В Борщев, Парти 2002 отмечается, что фраза Ответа не пришло звучит существен­но лучше, чем Письма не пришло. В самом деле, ответ — это дескрипция, которая

не обязывает говорящего иметь в виду конкретный предмет и легче утрачивает кон­кретную референцию в отрицательном контексте, чем прямая номинация письмо.

Противопоставление номинативной конструкции, несущей презумпцию суще­ствования. и генитивной. свободной от презумпций, возможно в модальном контек­сте:

(31) а. Твоя справка не потребуется; б. Справки не потребуется.

(32) а. Твои советы мне не нужны; б. Не нужно мне твоих советов.

4.