§ 19. Диалектизмы.
Под диалектной лексикой подразумеваются такие слова, которые не входят в общенародную лексическую систему, а принадлежат одному или нескольким диалектам русского общенационального языка.
Диалектная лексика является лексикой внелитературной, лексикой устной разговорно-бытовой речи какой-либо части русского народа, объединенной территориальной общностью.Диалектизмы, будучи употребленными в художественной литературе, осознаются как чуждые литературному языку и употребляются обычно в стилистических художественно-выразительных целях.
Слова диалектного характера принято называть диалектизм а м и, употребляются и другие термины: «провинциализмы», «областные слова» и т. д. Лучше всего пользоваться наиболее распространенным термином — «диалектизмы», но с уточнением — «лексические». Такое уточнение необходимо в силу того, что диалектизмы могут быть и иного характера, именно фонетические (Аринка, глянь-ка, на б о чк ю сидит.—Л. Толстой) и грамматические (Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.— Л. Толстой).
Многие из лексических диалектизмов отражают далекое прошлое нашего языка и являются по происхождению общенародными словами, сохранившимися лишь в отдельных территориальных ответвлениях русского национального языка. Например: веред (нарыв, болячка), беремя (охапка), солодкий, долонь (гладкое место для тока; ср.: ладонь), борошно (ржаная мука), живот (пожитки), зобатъ (есть; производное забота), пахать (в значении «махать», ср.: опахало), жуда (ужас, страх; производное жуткий), скаря (скряга, ср. того же корня скаред), жерело (горло, пасть) и т. д.
Все лексические диалектизмы, как уже отмечалось, находятся за пределами общенациональной литературной речи. Однако это не означает, что между двумя лексическими системами — общенародной и диалектной — не было и нет никаких точек соприкосновения. Многое из того, что ранее было диалектным, расширило сферу своего употребления, стало известным всему русскому народу, вошло в общенациональный литературный язык; многое из того, что до сих пор остается достоянием народных говоров, используется нередко в изобразительных целях в художественной литературе.
К словам, пришедшим в литературный язык из диалектов, относятся, например, аляповатый, притулиться, чепуха, филин, пахать, хилый, нудный, улыбаться, очень, бирюк, прикорнуть, барак, неуклюжий, мямлить, шумиха, подоплека и т. п.
Процесс обогащения общенародного литературного словаря за счет отдельных групп диалектных слов особенно интенсивным был в период складывания общенационального русского языка, в значительно меньшей степени он проявлялся позднее и проявляется в настоящее время
В связи с нормативностью литературного языка, в связи с необходимостью сохранять его чистоту и правильность особую важность приобретает вопрос, в какой степени и в каких стилях правомерно использование диалектных слов в системе современной литературной лексики. Ясно, что укрепление диалектных слов в общенародной лексике возможно в настоящее время лишь в двух случаях: 1) если в обиход Есего народа входит предмет, который был известен вначале в одной какой-либо области; 2) если лексический диалектизм является хорошим экспрессивно-выразительным синонимом общелитературного слова.
Употребление лексических диалектизмов в художественной и публицистической литературе возможно и вне этих условий, в качестве стилистических средств, характерологических фактов, позволяющих давать речевую характеристику героя, стилизовать речь и т. д. Использование лексических диалектизмов вне определенных художественно-выразительных задач, а также во всех остальных стилях литературного языка является нарушением норм современной русской литературной речи.
Естественно, что в силу индивидуальной манеры письма, различных языковых вкусов, а также в зависимости от жанра литературы приемы и принципы использования диалектных слов могут варьироваться. Так, Пушкин, Лермонтов, Чехов, Горький чрезвычайно скупо и осторожно вводили в свои произведения диалектную лексику. Напротив очень свободно привлекали ее с определенными стилистическими целями Григорович, Казак Луганский (В. Даль), Тургенев, Л.
Толстой, из советских писателей — Шолохов и Гладков.Можно наблюдать разные приемы ввода диалектной лексики в литературный контекст. Так, если у Л. Толстого вновь привлекаемая лексика диалектного характера является полноправной в авторском словаре, то у Тургенева она выступает в виде чуждых общему словесному контексту «вкраплений». Если Л. Толстой не делает в тексте никаких замечаний или разъяснений относительно характера и области употребления использованных внелитературных слов, то Тургенев, как правило, их объясняет или оговорками, или графическими средствами (кавычками, курсивом и пр.) и подчеркивает их свежесть и сто- ронность общелитературному контексту.
Ср. у Л. Толстого: Уж были зазимки. Но в это время в свет костра вступила уже тонкая красивая фигура молодого солдата, несшего бе ре мя дров; Было морозно и колко, но с вечера стало замолаживать; Насупротив от Николая были зеленяит.р,. (слова выделены нами.— Н. Ш.).— и у Тургенева: После пожара этот заброшенный «человек приютился, или, как говорят орловцы, «притулился» у садовника Митрофана; В Орловской губернии последние леса и площа д я исчезнут лет через пять (в авторской сноске указывается: Площадями называются в Орловской губернии большие сплошные массы кустов); Мы поехали в лес, или, как у нас говорится, в «заказ» и f. д.
В отличие от Л. Толстого Тургенев объясняет иногда даже слова, вкладываемые им в уста героев, например, в рассказе «Льгов» в авторской речи объясняется употребленное Сучком слово колдобина («глубокое место, яма в пруду или в реке»), в рассказе «Бирюк» — употребленное Фомой слово бирюк («Бирюком называется в Орловской губернии человек одинокий и угрюмый») и т. д.
Большинство советских писателей в употреблении диалектной лексики следует Л. Толстому. Так, у Шолохова находим: Над займищ ем по черному недоступному небу шел ущербный месяц; Возле костра собрали вечерять на раскинутом р яд нище; Они несут с покрытого голызинами бугра белое крошево снега; По базам мычали не наевшиеся молодой зеленки коровы и т. д.