Бытийность и генитивная конструкция отрицания
Наша цель при отграничении локативного предложения от бытийного состояла в том, чтобы выяснить роль бытийности в выборе между генитивной и номинативной конструкцией отрицания.
Я отвергаю решение Н.
Д. Арутюновой, состоящее в том, что бытийная конструкция отрицания используется в контексте локативного предложения «для того, чтобы» отличить общее отрицание от частного, и предлагаю другое. Дело в том, что бытийность не является единственным семантическим источником генитив-ного субъекта: генитивная конструкция отрицания может употребляться и в других контекстах и иметь другие коннотации.
Известно до десятка классов глаголов генитивных глаголов (т. е. глаголов, которые могут иметь при отрицании генитивный субъект, см. раздел 6.1.1): глаголы бытия, НАЛИЧИЯ, ВОЗНИКНОВЕНИЯ, ПОЯВЛЕНИЯ, ПРОЯВЛЕНИЯ, ИСЧЕЗНОВЕНИЯ, ОБНАРУЖЕНИЯ, ВЫЯВЛЕНИЯ (при этом всегда остается остаток — глаголы, не вошедшие ни в один класс), см. Babby 1980: 128—129, со ссылками на Габучана, Гвоздева, Янко-Триницкую, Адамца и др. Из них глаголы появления, проявления, исчезновения, обнаружения, выявления — это глаголы с семантическим компонентом восприятие. А глаголы восприятия (ожидаться, доноситься, слышаться, наблюдаться, отмечаться, регистрироваться. фиксироваться) уже в Ицкович 1982 отмечены и сами по себе как лицензирующие генитивную конструкцию.
Отсутствие в поле восприятия, наряду с несуществованием, входит в число компонентов в семантике глагола, создающих семантическую основу генитивной конструкции. Эти компоненты могут входить в состав разного рода семантических конфигураций. Так, Х-о не возникло = ‘X не начал существовать’; Х-а не требуется = ‘не необходимо, чтобы X существовал’; но Х-а не наблюдается, не чувствуется = ‘X не находится в поле восприятия’; Х-а не попалось, не встретилось = ‘X не вошел в поле восприятия’. Глагол движения является генитивным.
если это появление в поле зрения наблюдателя (Ни одной подлодки не всплыло). Глагол появиться может иметь, в разных контекстах, и тот и другой компонент: не появилось нужного препарата = ‘не начало быть’; не появилось домов на горизонте = ‘дома не начали быть видимы’.Чтобы свести генитивные глаголы к бытийным, Бэбби должен, вопреки всякой очевидности, отнести к бытийным такие глаголы, как оказаться, обнаружиться, сниться, найтись (Babby 1980: 74) — хотя, казалось бы, что такое найти, как не ‘начать видеть’; что такое сниться, как не ‘видеться во сне’.
Что же касается глагола быть, то в бытийном отрицательном предложении генитив выражает отрицание существования, а в локативном, где генитивом обозначен референтный субъект, генитив выражает наблюдаемое отсутствие.
Рассмотрим еще пример, который служит аргументом в пользу присутствия наблюдателя в конструкции с генитивным субъектом локативного предложения (подобный пример, но с глаголом в прош. времени рассматривался, с иных позиций, в Partee, Borschev 2002):
(35) а. Вани нигде нет; б. Ваня нигде.
В разборе примера (35) используется Аксиома 1. Предложение (35а) имеет вполне естественный смысл — оно означает, грубо говоря, ‘Вани нет ни в одном из мест, где я пытался его найти’. (Как сказано в Арутюнова, Ширяев 1983: 93, «нигде нет лучше всего ассоциируется с ситуацией поиска».) Ясно, что предложение (35а) дейк- тично; его семантика предполагает говорящего — в роли наблюдателя или Субъекта сознания. Что же касается предложения (356), то, исходя из его формы, оно должно было бы иметь смысл (36):
(36) ‘не существует такого места, что Ваня находится в этом месте’.
Но этот смысл противоречит Аксиоме 1: Ваня — физический объект и должен занимать какое-то место в физическом пространстве. Так что предложение (356) в своем прямом значении аномально.
Что касается аномального предложения (356), то мы не должны удивляться тому, что его исходное утвердительное (т. е. то предложение, отрицанием которого оно является), (37), тоже слегка аномально; в самом деле, его истинность является прямым следствием Аксиомы 1, и потому тавтологично:
(37) Ваня где-нибудь (находится).
Интересно, что для (35а) вообще никакого исходного утвердительного подобрать нельзя. Дело в том, что того компонента смысла, который касается наблюдателя, не могло быть в исходном утвердительном предложении: он порождается смыслом генитивной конструкции отрицания.
Пример (38) (из Падучева 1985: 107) апеллирует к Аксиоме 2. На ее основе можно объяснить, почему (386) вполне соответствует норме, а (38а) аномально:
(38) а. ?7егусг/гаяь«ы нет в Никарагуа; б. Тегусигальпа не в Никарагуа.
Строго говоря, фраза (38а) не аномальна, а не имеет прямого смысла. Она может обрести смысл, например, в ситуации поиска Тегусигальпы на карте — тут в толковании возникнет то же найти, что в толковании предложения (35а).
В Babbv 1980: 19, 61 приводятся примеры, где субъектная ИГ неопределенная (квантифицированная), а падежом при отрицании может быть не только генитив, но и номинатив:
(39) а. У меня отказали голосовые связки. Пробовал кликнуть жену — ни один звук не вырвался из гортани; (б. ни одного звука не вырвалось из его гортани).
(40) а. Внизу, на парадной двери, ящик для писем, в щель которого не протиснулось бы ни одно письмо', (б. ни одного письма не протиснулось в щель).
Предложения (а) и (б) в примерах (39), (40) описывают ситуации, которые различаются позицией наблюдателя. В (39) наблюдатель — это сам говорящий; для него звуки существуют у него внутри и не могут вырваться наружу. Если перевести предложение в 3-є лицо, то говорящий-наблюдатель окажется снаружи, движение будет направлено к нему и генитив станет более чем естественным. То же в (40): номинатив соответствует движению от наблюдателя; если наблюдатель внутри и увидит письмо только если оно «протиснется» к нему, можно употребить генитив.
7.