К СТАТЬЕ КИРЕЕВСКОГО В «МОСКОВСКОМ СБОРНИКЕ» (1852)
Опубликовано полиостью 3. А. Каменским и В. В. Саповым как фрагмент наст, издания в ж. «Вопр. философии» (1988. № 6). Комментарий 3. А. Каменского и В. В. Сапова.
Текст написан Чаадаевым на форзацах книги его библиотеки (Jourdan A.
J. L. Dictionnaire raisonne, etymologique, sinonymi- quc et polyglotte. Bruxelles, 1837; см. Каталог. № 372) и представляет собой одиннадцать замечаний Чаадаева на статью И. В. Киреевского «О характере просвещения Европы и его отношении к просвещению России», опубликованной в «Московском сборнике» (1852. Т. 1), чем и определяется его датировка. Первые четыре замечания па книге Журдена ныне стерты, хотя по отдельным словам и, в частности, по графическому начертанию теоремы Пифагора вполне очевидно, что начало стертой части — два первые замечания— идентично тому тексту, который ныне хранится в ИРЛИ, ф. 250, ou. 1, № 283 и представляет собой копию, сделанную М. И. Жихаревым. Эти два параграфа публикуются по машинописной копии, снятой Д. И. Шаховским (там же, ф. 334, ед. хр. 260) и опубликованной Б. Н. Тарасовым (Литературная учеба. 1988. JSs 2). Замечания 3-е и 4-е восстановить не удалось. Замечания 5—11 воспроизведены по оригиналу, расшифрованному В. В. Саповым. Замечание 11-е отдельно и не совсем точно было расшифровано О. Г. Шереметевой без указания на его связь с другими (Каталог. С. 134).Не только Чаадаев отнесся к статье Киреевского критически; не приняли ее многие славянофилы (подробнее об этом см. комментарий Ю. В. Манна // Киреевский И. В. Критика и эстетика. М., 1979. С. 418—419). Своеобразно откликнулся на статью Н. Г. Чернышевский. Верный своей тактике этого периода — стремлению к единому фронту, он завуалировал критическое отношение к сути идей Киреевского экивоком в сторону его желания просвещать народ. Суть же его отношения к статье выражена так: «можно и должно не соглашаться с почтенным автором в средствах к достижению просвещения» (Чернышевский Н.
Г. Полн. собр. соч. М., 1947. Т. 3. С. 86).Все подчеркивания в публикуемой статье сделаны Чаадаевым и представляют собой точные заимствования из критикуемой статьи. Везде, где Чаадаев говорит о «новом небесном государстве», Китае и китайцах, он подразумевает, конечно, Россию, используя тем самым распространенный в публицистике прошлого способ обозначения царства социального застоя и неподвижности.
Для лучшего понимания возражений Чаадаева на статью Киреевского приводим из нее выдержки; все подчеркивания в них сделаны нами в соответствии с текстом Чаадаева, цифры, предваряющие выдержки, указывают соответствующий параграф статьи Чаадаева:
1). «... Общее мнение было таково, что различие между просвещением Европы и России существует только в степени, а не в характере и еще менее в духе или основных началах образованности lt;.,.gt; Тому тридцать лет едва ли можно было встретить мыслящего человека, который бы постигал возможность другого просвещения, кроме заимствованного от Западной Европы».
2). «Европейское просвещение во второй половине XIX века достигло той полноты развития, где его особенное значение выразилось с очевидной ясностью для умов, хотя несколько наблюдательных. Но результатом этой полноты развития, этой ясности итогов было почти всеобщее чувство недовольства и обманутой надежды. Не потому западное просвещение оказалось неудовлетворительным, чтобы науки на Западе утратили свою жизненность: lt;...) но lt;...gt; потому, что самое торжество ума европейского обна- р\н:ило односторонность его коренных стремлений lt;.,.)»
5—6). «lt;...) Можно сказать, что не мыслители западные убедились в односторонности логического разума, но сам логический разум Европы, достигнув высшей степени своего развития, дошел до сознания своей ограниченности и, уяснив себе законы собственной деятельности, убедился, что весь объем его самодвижной силы не простирается далее отрицательной стороны человеческого знания lt;...)».
- . «Таким образом был он принужден пли довольствоваться состоянием полускотского равнодушия ко всему, что выше чувственных интересов и торговых расчетов (так сделали мпогие) lt;...gt;, или должен был опять возвратиться к тем отвергнутым убеждениям, которые одушевляли Запад прежде конечного развития отвлеченного разума,— так сделали некоторые
- . «Что же оставалось делать для мыслящей Европы? lt;...gt; Возвратиться к этим началам, как они были прежде самого начала западного развития? Это было бы делом почти невозможным для умов, окруженных и проникнутых всеми обольщениями и предрассудками западной образованности».
- . «Все сделались Колумбами, все пустились открывать новые Америки внутри своего ума, отыскивать другое полушарие земли їм безграничному морю невозможных* надежд, личных предположений и строго силлогистических выводов».
- . «Ежедневно видим мы людей, разделяющих западное направление, и нередко между ними людей, принадлежащих к числу самых просвещенных умов и самых твердых характеров, которые совершенно переменяют свой образ мыслей единственно оттого, что беспристрастно и глубоко обращают свое внимание внутрь себя и своего отечества, изучая в нем — те основные начала, из которых сложилась особенность русского быта lt;...)».
- . «Впрочем, понять и выразить эти основные начала, из которых сложилась особенность русского быта, не так легко, как, может быть, думают некоторые. Ибо коренные начала просвещения России не раскрылись в ее жизни до той очевидности, до какой развились начала западного просвещения в его истории. Чтобы их найти, надобно искать lt;...) Россия lt;...) вследствие посторонних и, по-видимому, случайных препятствий была постоянно останавливаема на пути своего просвещения, так что для настоящего времени могла она сберечь не полное и досказанное его выражение, но толь- к) одни, так сказать, намеки на его истинный смысл, одни его пер- в ле начала и их первые следы на уме и жизни русского человека» (Киреевский И. В, Указ. соч, С. 249—255).
1 Хотя и не без некоторых странностей здесь сформулировано одно из главных убеждений Чаадаева в области философии истории — идея единства культуры человечества, ее национальных образований, подразумевающее, конечно, и их различие, особенно в начальный период развития. Идея эта лежала в основании его разногласий в этой области со славянофилами, считавшими, что национальные культуры являются некими замкпутыми структурами. Чаадаев стоял здесь на почве единства общечеловеческого и национального, славянофилы утверждали самодовление национального.
Странности же этих замечаний состоят в том, что, с одной стороны, по Чаадаеву, «первоначальный вид» культуры как раз и есть то, в чем они разнообразятся, с другой — он говорит об их исходном единстве. Странность состоит и в утверждении, что «мыслящий человек» «никогда не постигнет» инварпатность природы просвещения, так как она не мотпвировапа достаточным образом.
8 Здесь обосновывается западничество Чаадаева, в котором он вновь укрепляется к концу жизни. Западпое просвещение для него — наиболее полное, наиболее нормативно развившееся.
- Имеется в виду Россия, но заимствовавшая свое просвещение на Западе. Старое небесное государство — это Китай, отличавшийся многовековой изолированностью от других культурных регионов.
- Чаадаев продолжает свою полемику со славянофильством, с И. В. Киреевским (см. выше выдержки из его статьи), утверждавшим, что духовное развитие Запада обмануло надежды, «оказалось неудовлетворительным», обнаружило односторонность. Чаадаев, пе отрицая подверженности западного просвещения заблуждениям и ошибкам, видит в этом естественное состояние и скорее залог здоровья, чем болезни, а тем более разложения.
6 Жизненность западного просвещения Чаадаев усматривает не только в плодотворности его развития, но и в способности оплодотворять другие культуры (в тексте имеется в виду русская" культура) в их стремлении к самосознанию.
в Все этп замечания Чаадаева являются язвительной критикой философии славянофилов в ее формулировках, данных И. В. Киреевским. И эта критика посредством иронии завершается, в сущности, утверждением, что Киреевский и сам не знает, каковы же основные положения философии славянофилов, призванной сформировать самобытное русское и реформировать заблудшее западное мышление,— не знает, ибо «основных начал ее, по словам вашим (Киреевского.— 3. К. и В. С.), нельзя ни вы- разить, нп понять».