«ПОДРОСТКОВЫЙ КРИЗИС» — НОРМА ИЛИ ПАТОЛОГИЯ?
В сознании обывателя пубертатный период устойчиво ассоциируется с представлениями о неизбежно «трудном» поведении, заранее настраивая воспитателей на непринятие подростка и борьбу с возникающими трудностями, воспринимаемую самим подростком как борьбу против него.
Объективный анализ ситуации часто подменяется спонтанно-односторонним поведением взрослых, исходящих из того, что поведение подростка для них просто «неудобно». Мнение о биологической обусловленности специфических особенностей поведения ребенка в пубертатном периоде зачастую приводит к стремлению его лечить. Рассмотрение же этого периода через призму социальных процессов порождает избыточные надежды на психологическую помощь.Использование термина «подростковый кризис» обнажает семантическую проблему. Зачастую в различных психологических исследованиях он приобретает массу значений, свойственных самому понятию кризиса: «перекресток дорог», «решающий поворот», «прыжок в неведомое», «испытание», «успех или катастрофа».
Поскольку критические периоды и социальные переходы обычно сопровождаются какой-то подчас болезненной психологиче- 19
Глава 1. Краткий очерк истории теорий развития и учения о подростках
ской перестройкой, психология развития выработала особое понятие: «возрастные кризисы» или «нормативные кризисы развития». Слово «кризис» здесь как бы подчеркивает момент нарушения равновесия, появления новых потребностей и перестройки мотивационной сферы личности. Но так как в данной фазе развития подобное состояние статистически нормально, то и кризисы эти называются «нормативными» (Ганзен В. А., Головей Л. А., 1980).
Сегодня в психологической литературе можно найти, по крайней мере, два понимания подросткового кризиса. С одной стороны, акцент ставится на идее перелома, внезапных изменениях в ходе развития, влекущих за собой значительные перемены в поведении, образе мыслей и представлениях («кризис идентичности») (Эриксон Э., 1995); с другой стороны — преобладает понимание кризиса как совокупности психологических нарушений, сопровождающихся страданиями, тревогой, подавленностью, целым рядом трудностей самореализации неврозоподобного характера, что обусловливает наличие признаков социальной дезадаптации в повседневной жизни (Сухарева Г.
Е., 1955; Ковалев В. В., 1995; Личко А. Е., 1985). В то же время многие как отечественные, так и зарубежные авторы, описывая подростковый возраст как период физических, психологических, социальных и интеллектуальных изменений, указывают на то, что эти изменения не проявляются одновременно и стресс зависит не от изменений в образе «Я», а от тех последствий, которые эти изменения влекут в личности. Эти изменения являются транзиторными, многовариативными, носят гетерохронный характер, что убедительно доказывается в работах ведущих отечественных ученых (Личко А. Е., 1983; Попов Ю. В., 1985, 1987, 1989, 1991; Исаев Д. Н„ 1993, 2000 и др.).Многомерность возрастных свойств у подростков усугубляется принципиально неустранимой неравномерностью и гетерохрон- ностью протекания возрастных процессов.
При этом гетерохронность течения пубертатного периода отражается как на межиндивидуальном уровне, так и на внутриин- дивидуальном — гетерохрония разных проявлений созревания у одного индивида. Межличностная гетерохронность выражается в том, что индивиды созревают и развиваются не одновременно, а разные аспекты и критерии зрелости имеют для них неодинаковое значение. Внутриличностная гетерохронность выражается в несогласованности сроков биологического, социального и психи- 20
'Подростковый кризис» — норма или патология ?
ческого развития, а также в несовпадении темпов созревания или инволюции отдельных подсистем одного и того же индивида, например, темпов физического роста и полового созревания, наличии диспропорции между интеллектуальным и нравственным развитием и т. п.
В психике подростков отчетливо выступает противоречивость, связанная с неравномерностью психического и физического созревания. В результате черты детскости (повышенная внушаемость и подчиняемость постороннему влиянию) сочетается у них с проявлениями взрослости, поэтому поведение часто выглядит непоследовательным, возможны и его нарушения. Вместе с тем нередко выявляются признаки эмоциональной неустойчивости: немотивированные колебания настроения, сочетание повышенной чувствительности, ранимости в отношении собственных переживаний и известной черствости и холодности к другим (втом числе и к близким), застенчивости и подчеркнутой развязности, нерешительности и самоуверенности.
Э.
Эриксон (1996) считал пятую возрастную стадию, по временным рамкам (11-20 лет) совпадающую с подростковым возрастом, ключевой для приобретения чувства идентичности. Уточним, что в оригинальной схеме периодизации возрастного развития личности Э. Эриксона, в процессе которого человек в течение всей своей жизни переживает ряд психосоциальных (а по сути — экзистенциальных) кризисов, понятие кризиса идентичности занимает ключевые позиции. Итак, Э. Эриксон описывает интересующий нас возрастной период как время, когда подросток колеблется между положительным полюсом идентификации и отрицательным полюсом путаницы ролей. Перед подростком стоит задача объединения всего, что он знает о себе самом как сыне/дочери, школьнике, спортсмене, друге и пр. Все это он должен объединить в единое целое, осмыслить, связать с прошлым и спроецировать на будущее.При удачном протекании кризиса подросткового возраста у юношей и девушек возникает чувство идентичности, при неблагоприятном — формируется неадекватная идентичность, развитие которой, в свою очередь, может идти по четырем основным линиям.
Первая — уход от психологической интимности и избегание тесных межличностных отношений.
Вторая — размывание чувства времени и неспособность строить жизненные планы, страх взросления и перемен.
21
Глава I. Краткий очерк истории теорий развития и учения о подростках
Третья — размывание продуктивных и творческих способностей, неумение мобилизовать свои внутренние ресурсы и сосредоточиться на какой-то главной деятельности.
Четвертая — формирование «негативной идентичности», отказ от самоопределения и выбор отрицательных образцов для подражания.
При этом Э. Эриксон вводит термин психологический мораторий, которым обозначает собственно кризисный период между юностью и взрослостью, когда в личности происходят многомерные процессы обретения взрослой идентичности и нового отношения к миру. Согласно представлениям Э. Эриксона, «психологический мораторий» может, при определенных условиях, принимать затяжной характер и длиться годами.
Другими словами, неопределенность кризиса может приводить к состоянию так называемой диффузии идентичности, которая составляет основу специфической патологии юношеского возраста. В предельных случаях «психологический мораторий» и «диффузия идентичности» сами по себе предполагают целесообразность применения соответствующих психотерапевтических мер.Развивая идею Э. Эриксона о неравномерности протекания подросткового кризиса идентичности, канадский психолог Джеймс Марша в 1966 году, опираясь на данные собственных исследований молодежи, дал достаточно подробное описание основных этапов его развития. Описанные им этапы развития идентичности у подростков дифференцировались между собой в зависимости от степени профессионального, религиозного и политического самоопределения молодого человека. Ниже приведены краткие характеристики выделенных Д. Марша этапов.
«Неопределенная, размытая идентичность» характеризуется тем, что индивид еще не выработал сколько-нибудь четких убеждений, не выбрал профессии и не столкнулся с кризисом идентичности.
«Досрочная, преждевременная идентификация» имеет место, если индивид включился в соответствующую систему отношений, но сделал это не самостоятельно, в результате пережитого кризиса и испытания, а на основе чужих мнений, следуя чужому примеру или авторитету.
Для этапа «моратория» характерно то, что индивид находится в процессе нормативного кризиса самоопределения, выбирая из многочисленных вариантов развития тот единственный, который может считать своим.
22
Новообразования» подросткового возраста
На этапе достигнутой, «зрелой идентичности» кризис завершен, индивид перешел от поиска себя к практической самореализации.
Таким образом, можно говорить о кризисе идентичности как об основном психологическом аспекте отрочества, напоминая, что он, в свою очередь, основывается на тех предпосылках психологического роста, которые были заложены ранее. Другими словами, эта стадия не может быть пройдена без формирующейся особой формы идентичности, которая будет решающим образом определять дальнейшую жизнь человека.