Волевое повеление
Характер направленности ЛИЧНОСТИ, С точки зрения Л. И. Божович (1972), зависит от содержания и строения доминирующих мотивов в мотивационной сфере. С. Л. Рубинштейн (1946), говоря о направленности личности человека, связывает этот феномен с доминирующими потребностями, интересами, идеалами. Но, поскольку и потребности, и интересы, и идеалы, с точки зрения Л. И. Божович, могут выступать в качестве мотивов человеческого поведения, то, по-видимому, речь идет об одном и том же явлении. Доминирующими мотивами могут стать только те мотивы, которые имеют для личности наибольшую цен-ность, то есть мотивы, связанные с удовлетворением наиболее лично- стно значимых потребностей.
ЕСЛИ учебная мотивация будет вытекать из доминирующих потребностей и мотивов в мотивационной сфере ребенка или смысловым образом будет с ними связана, то в этом случае уже можно говорить о волевом поведении. Это значит, что субъект может осуществлять даже малопривлекательные для себя действия (то есть в отсутствие непосредственной мотивации), если он понимает их важность и значимость для себя.
Понимание важности и значимости может быть проинтерпретировано вслед за В. А. Иванниковым (1991, 1998) как установление смысловой связи между непосредственно малопривлекательным действием (целью) и доминирующими мотивами в мотивационной иерархии человека. «И чем богаче мотивационно-смысловая сфера человека, тем проще происходит присоединение к ней заданного действия, а чем большему числу мотивов может потенциально отвечать действие, тем легче и охотнее оно выполняется» (В. А. Иванников, 1998, с. 93). Следует подчеркнуть, что из контекста работы В. А. Иванникова ясно, что речь идет не о любых мотивах в мотивационной сфере человека (среди которых достаточно и ситуативных), а об устойчиво доминирующих, причем смысловая связь устанавливается произвольно.Исходя из вышесказанного, я предлагаю рассматривать волевое поведение как произвольное поведение, определяемое устойчиво доминирующими наиболее личностно значимыми мотивами в мотивационной сфере человека. Фактически волевое поведение — это выражение на поведенческом уровне направленности личности. Намеренно огрубляя формулировку определения волевого поведения, Можно представить его как произвольное поведение, направленное на удовлетворение наиболее личностно значимых желаний (устойчиво доминирующих в мотивационной иерархии человека). Следует заметить, что поскольку желания по содержанию могут быть различными, Ю волевое поведение может быть как нравственным, так и безнравственным. Но для меня важно зафиксировать, что для осуществления произвольного поведения в ситуации выполнения малопривлекательного действия необходимо существование у ребенка сильных (сравнимых по силе с непосредственными), устойчиво доминирующих мотивов, которые условно можно обозначить как«личностный интерес», опосредствующий своим мотивационным влиянием выполнение непривлекательного действия.
Подтверждение этому психологическому феномену есть в иссле-дованиях физиологов. А. А. Ухтомский описывает психологическое состояние напряженной потребности как возникновение очага «до-минанты» в коре головного мозга, то есть такого господствующего очага возбуждения, который как бы «стягивает» на себя и аккумулирует нервное возбуждение, возникающее в других нервных центрах.
«Принцип доминанты в работе нервных центров» А. А. Ухтомского согласуется с идеями И. М. Сеченова и И. П. Павлова о целостном характере деятельности организма. Эти ученые на физиологическом уровне показали, что «в решение любой задачи, стоящей в данный момент времени перед организмом, вовлекается весь организм как целое. Все побочные воздействия, идущие извне, оказываются подчиненными этой задаче. Вызываемые ими возбуждения мобилизуются на ее выполнение. Имеющаяся в коре доминанта создает определенный вектор поведения.Разрабатывая эту концепцию и вскрывая закономерности образования и разрушения доминанты, Ухтомский указал на возможность широкого применения этого принципа при объяснении различных психологических явлений, начиная с актов внимания и кончая устойчивыми жизненными установками личности» (Развитие и современное состояние психологической науки в СССР, 1975, с. 87).
Таким образом, даже на физиологическом уровне есть подтверждение предположению о том, что возможен сложный поведенческий акт, состоящий из целой цепи непосредственно непривлекательных действий, но получающих опосредствованно за счет связующей их общей цели побуждающую мотивацию.
При достаточно сильно выраженной направленности личности, определяемой устойчиво доминирующими в мотивационной иерархии мотивами, человек в основном без особого усилия совершает вы-бор в пользу того или иного поведения, соответствующего его лично-стному интересу.
Введя понятие «личностный интерес», можно использовать его для определения волевого поведения. А именно, волевое поведение — это произвольное поведение, определяемое личностным интересом. Получается, что специфика волевого поведения — это произвольное поведение на личностном уровне. Аналогичную трактовку волевого поведения можно найти у В. А. Иванникова: «Волевая регуляция есть часть произвольной регуляции процессов и действий человека или, что более точно, один из уровней произвольной регуляции — личностный уровень» (1998, с. 136).
Волевое поведение может быть непосредственным и опосредствованным.
В последнем случае достижение конечной цели возможно только в результате осуществления целого ряда промежуточных це-лей, каждая из которых не имеет для человека самостоятельной притягательной силы, а опосредствуется конечной целью. Точнее можно сказать, что опосредствование происходит новым смыслом, который приобретают промежуточные цели при установлении смысловой связи с мотивом, побуждающим всю деятельность. Но в результате такого опосредствования вся деятельность как бы пронизывается единым смыслом.В случае, когда действуют два одинаковых по силе мотива, требуется мыслительный акт (мышление в понятиях, о котором говорил Л. С. Выготский), чтобы установить иерархию этих мотивов с точки зрения их связи с личностным интересом (доминирующим мотивом в иерархии мотивов). Тот из равнодействующих мотивов, который отвечает личностному интересу, возьмет верх над другим и дальше будет побуждать поведение.
Момент мышления в понятиях для усиления одного из мотивов за счет связывания его с личностным интересом можно рассматривать как волевой акт. В результате победивший мотив будет опосредствованным за счет привязки к доминирующему в мотивационной иерархии мотиву и получит новый смысл, который и является залогом того, что поведение будет строиться в соответствии с победившим мотивом.
Описанный процесс «перевешивания» одного из мотивов (сравнение с рычажными весами) возможен только в том случае, если у человека есть сильно выраженный личностный интерес, за счет которого один из мотивов и становится действенным. Если у человека в мотивационной сфере нет четкой иерархии мотивов, а личностный интерес либо вообще отсутствует, либо слабо выражен, то это проявляется в безвольном характере его поведения. Таким образом, сильная или слабая воля человека определяется развитием его мотивационной сферы. При хорошо развитой мотивационной сфере, устойчивом доминировании личностного интереса у человека скорее всего будет сильная воля, а при слабо развитой мотивационной сфере и отсутствии личностного интереса — слабая воля.
Видимо, правильнее говорить не о волевом поведении, а о волевом акте, когда один из равнодействующих мотивов опосредствуется доминирующими в мотивационной иерархии личности мотивами. А дальше осуществляется произвольное поведение с постановкой цели, формированием намерения и т. д.«Перевешивание» одного из мотивов проходит без субъективно воспринимаемого ощущения борьбы мотивов и чувства усилия над собой. В работеЛ. И. Божович, Л. С. Славиной, Т. В. Ендовицкой (1976) есть указание на возможность такого рода волевого акта. Авторы статьи считают, что такое возможно в случае, когда человек руководствуется возникшими в процессе онтогенетического развития высшими нравственными чувствами, идеалами, убеждениями, всецело определяющими его жизнь. В этом случае волевой поступок совершается без субъективно переживаемого волевого усилия. Кроме того, в статье отмечается, что если волевое поведение осуществляется в результате борьбы мотивов, сопровождающейся чувством усилия над собой, то это «является характерным для человека, как раз не обладающего достаточно сильной волей» (1976, с. 68).
Видимо, борьба мотивов возникает в ситуации с определенным соче-танием разнонаправленных мотивационных тенденций, а именно, когда один из мотивов связан с удовлетворением сильной непосредственной ситуативной потребности, а другой — с не очень сильными мотивами, касающимися личностного интереса. Анализ подобных ситуаций показывает, что в этом случае возникает конфликт между разнона-правленными мотивами, сопровождающийся их борьбой. Указанный конфликт может быть разрешен с помощью намерения действовать в пользу одного из мотивов. Принятие намерения осуществляется в рамках развернутого внутреннего плана действия, позволяющего интеллектуально и эмоционально представить себе возможные последствия событий, в результате чего человек создает намерение действовать в пользу менее привлекательного, но более ценного, с его точки зрения, мотива. Осуществляющаяся во внутреннем плане действия перестройка мо-тивационной сферы субъекта сопровождается переживанием волевого усилия.
Этот механизм принятия намерения был подробно изучен и описан Л. И. Божович и ее сотрудниками (Л. И. Божович, 1978,1981, 1991; Л. И. Божович, Л. С. Славина, Т. В. Ендовицкая, 1976; Л. И. Божович, Л. С. Славина, 1979; Л. С. Славина, 1972).Из приведенных выше рассуждений можно сделать вывод, что импульсивное и волевое поведение — это полюса произвольного поведения. Импульсивное поведение — непосредственное, побуждается непосредственно действующими неустойчивыми, быстро меняющимися мотивами. Волевое поведение — в высшей степени опосредствованное, побуждается устойчивыми доминирующими мотивами, выражающими личностный интерес.
Произвольное и волевое поведение связаны с овладением и управлением человеком собственной мотивацией и поведением, что во многом становится возможным благодаря использованию им таких психологических средств, как постановка цели и принятие намерения. Поэтому намерение и цель не побуждают, а организуют деятельность.