ВВЕДЕНИЕ
Чрезвычайные ситуации — природные бедствия, технологические аварии, социальные потрясения — могут иметь катастрофические последствия, вести к страданиям и гибели людей, разрушению социальной инфраструктуры.
В этих случаях они требуют значительных (иногда колоссальных) материальных и духовных затрат для ликвидации их последствий. По этой причине мероприятия по предупреждению и ликвидации последствий ЧС являются прерогативой национального государства.Медико-санитарные (травматологические) потери по справедливости рассматриваются как самое трагическое последствие ЧС. Однако автор полагает, что внешне мснсс драматические — психопатологические последствия ЧС несут значительно большую угрозу самим основам социальной организации человеческого общежития.
Разрушения можно восстановить, жертв катастрофы похоронить с почестями, оплакать и оставить покоиться с миром — мертвые не страдают, страдают оставшиеся в живых. Психические и психосоматические расстройства у людей, волею судьбы вовлеченных в ЧС, с течением времени начинают преобладать в структуре социально-медицинских последствий ЧС и неуклонно ведут к снижению качества жизни, преждевременной инвалидизации и ранней смертности этой категории людей, численность которой (связанная с «эффектом домино») ситематически не-дооценивается. Это делает проблему психопатологических последствий ЧС предметом науки и практики самосто-ятельной отрасли общей психиатрии — психиатрии ката-строф.
Предлагаемая вниманию читателя работа включает три взаимосвязанных общей концепцией части: в первой рассматриваются общие характеристики клинической динамики, вторая часть посвящена проблеме патогенеза и, наконец, третья — вопросам диагностики и терапии психопатологических последствий ЧС.
Автор поставил перед собой задачу рассмотреть проблему патогенеза на основе описания и анализа собственных и опубликованных в специальной литературе данных о клини-ческой картине психопатологических последствий ЧС.
По мнению автора, это поможет выявить закономерности клинической динамики таких последствий.
Выявленные закономерности, в свою очередь, наглядно подтверждаются примерами частных клинических картин. Проблема патогенеза рассматривается с позиций развития идей классического психоанализа, преимущественно в рамках концепции адаптационной психодинамики Ш. Радо и культурно-социологической теории неврозов К. Хорни.Концепция Ш. Радо в отечественной психиатрии приняла форму ныне общепринятой теории психической и психо-физиологической адаптации. Общепризнанная в мировой психиатрии теория неврозов К. Хорни в СССР длительное время находилась под идеологическим запретом. При рас-смотрении проблемы использована литература из различных областей общей психологии (в частности, нейропсихологии, уголовно-правовой психологии, психолингвистики, общей психопатологии) и близких к ней отраслей знания (в частности, теории систем, теории управления), в том числе по проблемам психодиагностики, ряд произведений старых авторов и, наконец, справочная литература (в том числе руководства по психиатрии).
Необходимо отметить, что при углубленном рассмотрении вышеназванных двух аспектов проблемы (взаимосвязь клинической динамики и патогенеза психопатологических последствий ЧС) возникает впечатление, что психоаналити-ческие концепции всегда лежали в основе взглядов лучших представителей отечественной школы клинической психи-атрии. Однако искусственно прививавшийся с 1929 г. (вре-мени печально знаменитого заседания Комакадемии) в сфере отечественной науки навык лицемерия привел к выхо-лощенное™ концептуальных позиций. Немалую отрицатель-ную роль играло также отсутствие квалифицированных пе-реводов работ крупнейших психоаналитиков 30-60-х годов XX в., чьи взгляды (в настоящее время очевидные для всего мира) лежат в основе научной психотерапии Ш. Радо, Ф. Александера, Г. Салливана, К. Хорни, Э. Эрикссона, М. Кляйн, П. Федерна, В. Винклера и других: по этой причине их взгляды вынужденно излагаются по сведениям справочной литературы. В связи с этим представляется необходимым назвать имена тех, чьи труды составили основу предлагаемой читателю патогенетической концепции: К.
Хорни «Наши внутренние конфликты (конструктивная теория неврозов)»; Ф. Б. Березин «Психическая и психофизиологическая адаптация человека»; Э. Гсльгорн и Дж. Луф- борроу «Эмоции и эмоциональные расстройства»; Я. Э. Го- лосовкер «Логика мифа»; Т. Шибутани «Социальная психология»; Е. К. Краснушкин «Опыт психиатрического построения характеров у правонарушителей» (в книге «Преступление и преступность»).Автор полагает, что демонстративное уклонение от концептуальной оценки закономерностей развития психопатологических последствий ЧС не позволяет современной отечественной психиатрии, в конечном итоге, не только правильно построить методологию профилактических, терапевтических и реабилитационных усилий, но направлять необходимые усилия национального здравоохранения адекватно социальной значимости проблем.
Как предмет научной психиатрии (с позиций теоретической психопатологии как отрасли психологического знания) ЧС могут, с одной стороны, рассматриваться в качестве естественной модели психогенеза психических расстройств, а с другой — с очевидностью показывают исключительно высокую роль фактора процессуально сти («психиатрия течения»
А. В. Снежневского).
С индивидуально-личностной точки зрения, характерной для каждого вольного или невольного участника ЧС, ситуации этого типа имеют три принципиальных особенности:
Чрезвычайный характер угрозы позволяет ей выступить в роли «великого уравнителя» шансов на выживание; реальная угроза жизни и благополучию предстает как внешний фактор по отношению к уже сложившейся психике (экзистенциальная ситуация). Общепризнан реактивный генез возникающих при этом патологических явлений, для которого характерен трехзвенный механизм, подразумевающий взаимодействие психотравмы, конституционального фактора и интрапсихического конфликта. Для психопатологических последствий ЧС характерно объективное преобладание роли первого (внешнего) звена в этом механизме. Сверхмощная психотравма закономерно выявляет самые незначительные латентные деструктивные побуждения и актуализирует ин- трапсихический конфликт, т.
е. носит безусловно психопа-тогенный характер.Последствия чрезвычайной угрозы затрагивают наиболее общие механизмы человеческой психики, характеризующие общечеловеческие культурно-исторические (вплоть до анатомо-биологических) особенности адаптационной психодинамики, обеспечивая необходимое интерперсональное «согласие по поводу значений» психотравмирующих факторов. В этом смысле сопоставление психотравмирующих характеристик ЧС с реалиями национальной истории, традиций, вероисповедания, культуры, языка и речи, государства и права, популяционными стандартами особенностей психо-физиологической конституции, всем тем, что превращает мир человека в ноосферу, открывает путь к объективному измерению агрессологического потенциала индивидуальных значений (личностных смыслов) — интимного механизма травматического психического стресса,
Масштабы чрезвычайной угрозы таковы, что оценки агрессо-логического потенциала факторов психотравмирующего воздействия ЧС характеризуются максимальной степенью интерперсонального согласия по поводу значений, а референтная группа может достигать масштабов не только национальных, но и всего человечества. Поэтому носитель реальной помощи жертвам ЧС со стороны человеческого сообщества, ликвидатор последствий катастрофы объективно приобретает черты «магического помощника». Этими чертами страдающее индивидуальное сознание наде-ляет как отдельных людей, так и их объединения, принима-ющие участие в ликвидации последствий ЧС, вплоть до го-сударства и мирового сообщества.
Таким образом, мероприятия по ликвидации последствий ЧС существенно влияют на отношение граждан к обществу, государству и власти.
Именно эти три качества «человеческой» реальности ЧС — чрезвычайная угроза как великий уравнитель шансов на выживание, интерпсрсональнос согласие по поводу индивидуальных значений психотравмирующих факторов, наделение инстанции-ликвидатора последствий ЧС качествами магического помощника—ложатся в основу психопатологических последствий ЧС и превращают их в проблему национального здравоохранения.
Представления о механизмах патогенеза психопатологических последствий ЧС формируются на основе анализа материалов клинических наблюдений за их ближайшей и отдаленной клинической динамикой.
Здесь также возникает проблема —что считать относящимся к области психопатологии. Автор придерживается позиций, изложенных в комментариях к МКБ-10, полагая при этом, что существуют все же харак-терные именно для современной России популяционные осо-бенности психопатологических явлений. Поэтому патогене-тические суждения основаны на изучении клинической дина-мики психических и психосоматических расстройств у людей, переживших крупные катастрофы новейшей истории нашей страны — радиационную аварию на Чернобыльской АЭС (1986 г.), землетрясение в Спитаке (1988 г.), войну в Чечне 1994—1996 гг., ряд других природных бедствий, технологических аварий и социальных потрясений (война в Афганистане, ингушско-осетинский конфликт, постоянное проживание в экологически неблагоприятных условиях «Российского Чернобыля» — Брянской области и зоны последствий ядер- ных испытаний в Семипалатинской области, в сейсмоопасных зонах Камчатки, авария на АПЛ «Комсомолец», землетрясение в Нефтегорске, захват чеченскими террористами заложников в Буденновске).Исследования проводились автором непосредственно в очагах ЧС и в последующие за ЧС годы; использованы также опубликованные другими авторами материалы литературы и отчетной документации. Сказанное может быть отнесено также и к материалам многолетнего психодиагностического изучения роли и места фактора психофизической конституции человека в организации его поведения. При использовании данных, любезно предоставленных другими исследователями, а также в тех случаях, когда автор упоминает совместные работы, в тексте даются соответствующие ссылки.
Наконец, формирование представления о патогенетическом единстве психопатологических последствий ЧС на почве хронического невротического процесса позволяет перейти к некоторым рекомендациям по разработке единой, патогенетически обоснованной тактики предупреждения, коррекции и терапии такого рода последствий. С точки зре-ния автора для подобной тактики характерен ряд моментов, в частности:
— единство организации и методики ранней и сверхранней диагностики и коррекции наблюдаемых расстройств
в очаге ЧС;
максимальный приоритет методов психотерапии при обязательном применении фармако- и физиотерапии пси-хического стресса;
специфическая структура аналитически ориентированной гипно-суггестии с включением в ее ткань методов и средств оздоровления;
другие особенности, объединяемые общей целью
предупреждения патологической эволюции личности че-ловека, волей судеб вовлеченного в ЧС.
Разумеется, в разделах частных клинических картин и методов предупреждения, коррекции и психотерапии психопа-тологических последствий ЧС содержатся описания лишь немногих из реального множества аспектов клиники и тера-пии психопатологических последствий ЧС.