ОРИГИНАЛЬНОСТЬ И НАУЧНАЯ НОВИЗНА

Научная новизна и оригинальность вывода, который изложен выше, заключается в том, что соответствующие разъяснения в комментариях к Закону об исполнительном производстве отсутствуют.

В литературе объясняют, что согласно ст. 1203 ГК РФ личным законом иностранной организации, не являющейся юридическим лицом по иностранному праву, считается право страны, где эта организация учреждена. К деятельности такой организации, если применимым является российское право, соответственно применяются правила Гражданского кодекса РФ, которые регулируют деятельность юридических лиц, поэтому некорректны предложения о замене в ст. 1202 и ст. 1203 ГК термина «юридическое лицо» термином «организация» с одновременным объединением содержания двух названных статей [71]. Объяснение не охватывает ситуации с юридическими лицами непризнанных государств, которые по праву страны своего учреждения (для организаций из Нагорного Карабаха - право Азербайджанской Республики) не являются юридическими лицами, поскольку не прошли регистрации с соблюдением установленных формальностей. В таком случае, российские суды должны признавать гражданскую материальную и процессуальную правоспособность, а также правоспособность в сфере исполнительного производства за юридическими лицами непризнанных государств, не допуская дискриминации российских граждан, которые являются кредиторами, участниками и /или работниками названных юридических лиц [72].

Для того чтобы оценить предложение о замене в ст. 1203 ГК РФ термина «юридическое лицо» на термин «организация», необходимо вспомнить, что согласно ст. 59 Основ гражданского судопроизводства Союза СССР и союзных республик 1961 г.[73] иностранным предприятиям и организациям дозволялось обращаться в суды СССР и пользоваться гражданскими процессуальными правами для защиты своих интересов. Профессор Лазарь Адольфович Лунц (1892-1979) учил, что в ст.

59 Основ 1961 г. речь идет о гражданском процессуальном статусе всякого иностранного предприятия или организации, а не только иностранных юридических лиц. Следовательно, как писал Л. А. Лунц, «английское partnership или иностранное единоличное предприятие может получить судебную защиту в СССР» [74]. По формуле ст. 59 Основ 1961 г. судебную защиту может получить не только неправосубъектное английское партнерство или немецкое товарищество, но и юридическое лицо из непризнанного государства. Однако сегодня эта цель не достижима посредством простой замены терминов, необходимо, чтобы Российская Федерация могла открыто наделять своей гражданской материальной и процессуальной правоспособностью, а также правоспособностью в исполнительном производстве, иностранные организации, имеющие своим местом нахождения (инкорпорации) территории, не контролируемые правительствами государств, которым данные территории принадлежат согласно международному праву. Статья 1203 ГК в случае простой замены термина «юридическое лицо» на термин «организация» будет продолжать отсылать нас к личному закону страны, на территории которой учреждена организация, не имеющая статуса юридического лица, вместо того, чтобы признать: Российская Федерация, в частности ее суды, органы принудительного исполнения юрисдикционных решений, налоговые и другие компетентные органы могут признавать юридическими лицами организации, неправоспособные по праву страны своего происхождения, если таковые организации обладают признаками, указанными в ст. 48 ГК РФ (имущественная обособленность и организационное единство предполагают возможность искать и отвечать в суде, выступать в качестве налогоплательщика, быть должником и взыскателем по исполнительному производству).

Михаил Исаакеевич Бруи (1860-1916) критиковал бельгийского профессора Франсуа Лорана (Laurent, 1810-1887), выдвинувшего концепцию, по которой иностранное юридическое лицо правоспособно только тогда, когда оно получило признание со стороны местной государственной власти.

(Очевидно, что это воззрение получило поддержку в § 23 BGB). М. И. Бруи писал в связи с воззрениями Лорана, что «юридическое лицо не есть выдумка законодателя, создание его творческой фантазии. Оно существует, потому что существуют коллективные интересы, обеспечение которых важно для людей, живущих в обществе, не меньше чем защита их индивидуальных интересов» [75]. Соглашаясь с тем, что позиция Франсуа Лорана вполне востребована применительно к отдельным случаям, в частности, юридическим лицам непризнанных государств, нельзя не признать обоснованности критики М. И. Бруна. Поэтому суд, действуя именем Российской Федерации и в интересах ее граждан, должен признавать юридическим лицом не всякую коммерческую организацию из непризнанного государства, а коммерческую организацию, которая может представитъ доказательства своего существования в качестве самостоятельной юридической личности (свидетельство о регистрации от властей непризнанного государства, наличие обособленного имущества, в том числе на территории России, обязательства в отношении российских граждан и организаций). Здесь следует сделать оговорку, что юридическое лицо непризнанного государства, признанное в качестве юридического лица специальным актом (например, это было возможно в Германии специальным постановлением Бундесрата) или судебным решением по делу с участием данного лица [76], продолжает оставаться иностранным юридическим лицом. Поэтому ошибку допустил налоговый орган, посчитавший закрытое акционерное общество «Молдавкабель», которое зарегистрировано в качестве юридического лица властями Приднестровья по адресу: Приднестровье, г. Бендеры, российским юридическим лицом лишь на том основании, что данное акционерное общество состоит на налоговом учете в г. Москве [77]. Факт признания российским налоговым органом иностранной коммерческой организации в качестве юридического лица - налогоплательщика не превращает названную коммерческую организацию в российскую компанию. Постановка коммерческой организации из непризнанного государства на налоговый учет говорит лишь о том, что российское государство в лице своих налоговых органов признает данную организацию юридическим лицом.

Новизна заключается и в том, что в работе выдвинута гипотеза, согласно которой владельцем источника повышенной опасности следует считать не только формального собственника, от имени которого ведется деятельность, представляющая повышенную опасность для окружающих, но и лицо, контролирующее собственника и управляющее собственником, и, следовательно, владеющее источником повышенной опасности от чужого имени.

<< | >>

↑

Источник: Анциперова А. И.. Юридические лица ad hoc при предъявлении иска и на стадии исполнения судебного акта (доктрина «сбрасывания корпоративной вуали» в исполнительном производстве) : науч. докл. / А. И. Анциперова ; [науч. рук. и отв. ред. В. Г. Нестолий] ; РПА Минюста России, Иркут, юрид. ин-т (фил.). - Иркутск : Изд-во ИГУ,2014. - 51 с.. 2014

Еще по теме ОРИГИНАЛЬНОСТЬ И НАУЧНАЯ НОВИЗНА:

- Архитектура и строительство - Безопасность жизнедеятельности - Библиотечное дело - Бизнес - Биология - Военные дисциплины - География - Геология - Демография - Диссертации России - Естествознание - Журналистика и СМИ - Информатика, вычислительная техника и управление - Искусствоведение - История - Культурология - Литература - Маркетинг - Математика - Медицина - Менеджмент - Педагогика - Политология - Право России - Право України - Промышленность - Психология - Реклама - Религиоведение - Социология - Страхование - Технические науки - Учебный процесс - Физика - Философия - Финансы - Химия - Художественные науки - Экология - Экономика - Энергетика - Юриспруденция - Языкознание -