НЕОБХОДИМОЕ ДОПОЛНЕНИЕ: ОЦЕНКА ПРОТОКОЛА ОТ 16 МАЯ 2001 ГОДА МЕЖДУ ПРИДНЕСТРОВЬЕМ И МОЛДОВОЙ
Отменяя определение Арбитражного суда г. Москвы от 11 июля 2002 г. апелляционная инстанция указала, что суд первой инстанции сделал вывод об отсутствии статуса юридического лица у государственного предприятия «Бендерский кабельный завод “Молдавкабель”» без оценки Протокола о взаимном признании действия документов на территории Приднестровья и Молдовы .
Рассмотрим аргументацию правильного по своей сути апелляционного определения Орловского областного суда от 8 августа 2013 г. по делу № 33-1562/2013 [82]. В определении сказано, что Россия признает государственный суверенитет Республики Молдова над всей территорией бывшей Молдавской ССР, в том числе над территорией Приднестровья. Приднестровская Молдавская Республика не признана международным сообществом самостоятельным субъектом международного права. Далее сказано, что согласно Протоколу от 16 мая 2001 г. между Приднестровьем и Республикой Молдова о взаимном признании на территории Приднестровья и Молдовы документов, выдаваемых компетентными органами, стороны (ПМР и РМ) договорились признавать действие документов о трудовом стаже, пенсионных документов, документов, подтверждающих право на льготы. На этом основании суд первой инстанции обоснованно включил период прохождения российским гражданином военной службы в льготном исчислении в специальный стаж, необходимый для назначения пенсии, и обязал УФСИН России по Орловской области включить в выслугу лет период службы в должности бортового техника звена вертолетов МИ-8 вертолетной авиации эскадрильи Армейской авиации Министерства обороны Приднестровья.Если Приднестровской Молдавской Республики не существует с точки зрения международного права, это означает, что на Протокол от 16 мая 2001 г., Указы Президента ПМР и Законы Приднестровья нельзя ссылаться как на источники права, подтверждающие законность и обоснованность решения российского суда.
Все нормативные акты Приднестровья, Протокол от 16 мая 2001 г., документы, которые выдаются компетентными органами Приднестровской Молдавской Республики, включая нотариальные акты и судебные решения, не могут служить правовым обоснованием решений, принимаемых российскими судами. Акты нормативного и индивидуального правового регулирования, принимаемые в Приднестровье для российских судов - есть вопросы факта, а не права, это доказательства по делу, которые подлежат судебной оценке наряду с другими доказательствами [83]. С другой стороны нельзя допустить дискриминации российских граждан, проживающих на территории Приднестровской Молдавской Республики, вы-
ступающих в качестве работников приднестровских коммерческих организаций или их участников [84].
Согласно Протоколу от 16 мая 2001 г. между Приднестровьем и Республикой Молдова, стороны (ПМР и РМ) признают документы о регистрации юридических лиц, выдаваемые властями Приднестровья и Республики Молдова. Отсюда, казалось бы следует, что поскольку Молдова признает юридическую личность приднестровских организаций, то и Россия должна признавать документы о регистрации коммерческих организаций, исходящие от приднестровских властей. Следовательно, проблемы юридической личности приднестровских организаций не существует. Данные организации есть юридические лица Республики Молдова.
Такая точка зрения ошибочна и вредна. Российская Федерация не может ставить вопрос о признании юридической личности коммерческих организаций Приднестровской Молдавской Республики от позиции Республики Молдова. В формальной логике есть прием reductio ad absurdum, с помощью которого доказывается ошибочность какого-нибудь мнения таким образом, что обнаруживается ошибочность вытекающих из него следствий. Из критикуемой точки зрения следует, что если бы Республика Молдова не подписала Протокола от 16 мая 2001 г., то Россия не могла бы признавать правосубъектность приднестровских организаций. То обстоятельство, что Азербайджанская Республика не имеет аналогичного протокола с Нагорно-Карабахской Республикой, не говорит о том, что российский суд не имеет прерогативы рассматривать и разрешать гражданские дела с участием юридических лиц, зарегистрированных руководством Нагорного Карабаха.
Вредность и близорукость ошибочной позиции заключается в том, что она намекает на необходимость относиться к приднестровским коммерческим организациям, и к продукции, экспортируемой данными организациями в Россию, как к организациям Республики
Молдова и экспорту из Республики Молдова, поскольку признает личным законом приднестровских юридических лиц молдавский закон.
Президент Приднестровской Молдавской Республики выступил с инициативой о введении на территории Приднестровья российского федерального законодательства. Российские официальные лица признают, что вовлечение Кишинева в ассоциацию с Европейским союзом поставят экономику Приднестровской Республики «на грань выживания» и жители Приднестровья - российские граждане «окажутся в состоянии изоляции».