Понятие коррупции и формы ее возможных проявлений в судебной системе.

Слово «коррупция» происходит от латинского «corrnptio» - портить, развращать, подкупать. С незапамятных времен властители боролись с коррупцией жесточайшими методами. В кресло, которое по приказу персидского царя Камбиза было обито кожей, снятой с уличенного в подкупе судьи, садился новый судья, который снова брал взятки.

Великий древнегреческий философ Аристотель писал: «Самое главное при всяком государственном строе - это посредством законов и остального распорядка устроить дело так, чтобы должностным лицам невозможно было наживаться»^[4].

Согласно воззрениям Никколо Макиавелли, коррупция - это использование публичных возможностей в личных интересах. В работе «Государь», характеризуя советников государей, т.е. должностных лиц, он писал: «Есть один безошибочный способ узнать, чего стоит помощник. Если он больше заботится о себе, чем о государе, и во всяком деле ищет своей выгоды, он никогда не будет хорошим слугой государю, и тот никогда не сможет на него положиться»^[5].

Первое законодательное ограничение коррупционных действий в России принадлежит Ивану III, а его внук Иван Грозный впервые ввел смертную казнь в качестве наказания за взяточничество.

В отечественной юридической литературе термин «коррупция» был введен в понятийный аппарат А.Я. Эстриным в работе «Взяточничество», которая вышла в рамках работы кружка уголовного права при Санкт- Петербургском университете в 1913 г. Данным автором было предложено наиболее простое, и, в то же время, отражающее саму суть явления, определение коррупции - подкупаемость и продажность государственных чиновников, должностных лиц, а также общественных и политических деятелей вообще^[6].

Декрет СНК «О взяточничестве» от 8 мая 1918 г.

История борьбы советской власти с коррупцией характеризуется несколькими интересными и важными чертами.

Во-первых, власть длительное время не признавала слова «коррупция», оно было введено в оборот только в конце 80-х годов. Вместо него использовались термины «взяточничество», «злоупотребление служебным положением», «попустительство» и др.

Во-вторых, основными причинами коррупции считались недоработки в деятельности партийных, профсоюзных и иных органов, прежде всего, в сфере воспитания трудящихся.

В-третьих, в ходе борьбы с коррупцией были практически неприкосновенны высшие советские партийные работники.

В-четвертых, весь послевоенный период в нашей стране рос уровень коррупции на фоне разрастания и ослабления государственной власти. Данный процесс характеризуется: снижением эффективности

государственного контроля, экономической стагнацией, а затем и падением уровня производства, распадом СССР^[8].

После распада Советского Союза проблема коррупции осталась актуальной и для нового Российского государства. Однако данная проблема присуща не только России - она носит интернациональный характер, и не существует ни одной страны в современном мире, где бы она не была отмечена.

Как справедливо подчеркивается в литературе, из всего широчайшего комплекса проблем современного мира ни одна не приносит столько вреда, сколько коррупция^[9]. Известно, что коррупция самым негативным образом сказывается на развитии экономики и социальной инфраструктуры, «разъедая» в первую очередь органы государственной власти и управления.

Коррупция позволяет нарушителям уходить от юридической ответственности за совершенные противоправные деяния - это порождает безнаказанность и способствует падению престижа судебных и правоохранительных органов^[10].

Выделяют три модели формирования коррупции и ее превращения в системное явление, то есть в неотъемлемую часть политического устройства и всей общественной жизни: азиатская, африканская и латиноамериканская^[11]. Развитие данного явления происходит, как правило, по одной из вышеуказанных моделей, либо по включающей в себя их отдельные элементы иной модели, отражающей специфику определенного региона. В настоящее время в любой стране политическая и правящая элита, государственные должностные лица различного уровня имеют значительные возможности для использования своего положения в личных корыстных целях, в результате чего коррупция стала мировой проблемой. Россия в этом плане не является исключением.

О масштабах распространения коррупции в современной России красноречиво говорят данные социологических опросов населения, статистические данные органов, осуществляющих непосредственное противодействие коррупции.

По данным международной антикоррупционной неправительственной организации «Трансперенси Интернешнл», по индексу восприятия коррупции в 2015 году Россия из 168 стран заняла 119 место, разделив данную позицию с Азербайджаном, Гайаной и Сьерра-Леоне^[12].

По результатам опроса, проведенного Всероссийским центром изучения общественного мнения в 2015 году, 73% россиян оценивают степень распространения коррупции как высокую и очень высокую. При этом наиболее пораженным коррупцией социальным институтом, согласно данным опроса, является власть на местах - так думают 34% опрошенных. Также в число наиболее коррумпированных сфер, по мнению респондентов, входят ГИБДД (25%), полиция (23%), судебная система (18%), здравоохранение (14%), образование (9%)^[13].

Как у всякого сложного социального явления, у коррупции не существует универсального определения, что обусловливает многообразие подходов к ее пониманию и толкованию.

Так, Первым международным документом, так или иначе определяющим понятие коррупции, стал Кодекс поведения должностных лиц по поддержанию правопорядка, принятый Генеральной Ассамблеей ООН 17.12.1979. В ст. 7 Кодекса закреплено, что хотя понятие коррупции и должно определяться в соответствии с национальным правом, следует понимать, что оно охватывает совершение или несовершение какого-либо действия при исполнении обязанностей или по причине этих обязанностей в результате требуемых или принятых подарков, обещаний или стимулов или их незаконное получение всякий раз, когда имеет место такое действие или бездействие^[14].

Конвенция ООН против коррупции 2003 года, не давая прямого определения коррупции, устанавливает достаточно обширный круг уголовно наказуемых деяний, совершаемых умышленно (ст. 15 - 25 Конвенции ООН), каждое из которых имеет свои особенности и свою специфику^[15]. К таким деяниям относятся: подкуп в частном секторе; хищение имущества в частном секторе; отмывание доходов от преступлений; сокрытие; воспрепятствование осуществлению правосудия, иные деяния.

Конвенция Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию 1999 года, констатируя, что коррупция угрожает верховенству закона, демократии и правам человека, подрывает принципы надлежащего государственного управления, равенства и социальной справедливости, препятствует конкуренции, затрудняет экономическое развитие и угрожает стабильности демократических институтов и моральным устоям общества^[16], определяет тем самым объект воздействия коррупционного поведения. Конституция Российской Федерации придает перечисленным благам и сферам общественных отношений статус основ конституционного строя и содержания прав и свобод человека и гражданина. Тем самым всем видам коррупционного поведения присваивается качество правонарушений с высокой степенью общественной опасности, что должно найти отражение в различных отраслях национального законодательства в области противодействия коррупции.

Конвенция Совета Европы также охватывает широкий круг составов коррупционных преступлений, включая активный и пассивный подкуп национальных и международных государственных должностных лиц, злоупотребление влиянием в корыстных целях, подкуп судей и должностных лиц международных судов.

Конвенция Совета Европы о гражданско-правовой ответственности за коррупцию 1999 года в ст. 2 определяет коррупцию как просьбу, предложение, дачу или принятие, прямо или косвенно, взятки или любого другого ненадлежащего преимущества или обещания такового, которые искажают нормальное выполнение любой обязанности или поведение, требуемое от получателя взятки, ненадлежащего преимущества или обещания такового^[17].

В российском праве традиционное понятие коррупции до недавнего времени ограничивалось весьма узкой сферой общественных отношений, включающей неправомерную деятельность должностных лиц, находящихся на государственной службе. Однако принятие Федерального закона от 25 декабря 2008 года № 273-ФЗ «О противодействии коррупции» отчасти разрешило эту проблему. В ст. 1 указанного Закона под коррупцией предлагается понимать следующее:

а) злоупотребление служебным положением, дача взятки, получение взятки, злоупотребление полномочиями, коммерческий подкуп либо иное незаконное использование физическим лицом своего должностного положения вопреки законным интересам общества и государства в целях получения выгоды в виде денег, ценностей, иного имущества или услуг имущественного характера, иных имущественных прав для себя или для третьих лиц либо незаконное предоставление такой выгоды указанному лицу другими физическими лицами;

б) совершение деяний, указанных в подпункте «а» настоящего пункта, от имени или в интересах юридического лица^[18].

Трактуемое действующим российским законодательством понимание коррупции не соответствует сущностным характеристикам данного явления, в том числе отраженным в ратифицированных Российской Федерацией международных конвенциях^[19].

Анализ приведенного в Законе понятия указывает на неточность законодательных формулировок, многозначность употребляемых в определении понятий, наличие коллизий с другими нормативными положениями, что чревато определенными сложностями в правоприменении. Речь идет о терминологических недостатках нормы, которая в силу заимствования должностных составов из уголовного законодательства говорит об ограниченности базового понятия Закона^[20]. Законодатель свел понятие коррупции к простому перечислению известных уголовному законодательству России преступлений против государственной власти, составляющих суть должностной преступности.

Другое неоднозначное решение законодателя, используемое в исследуемом понятии, - конструкция «вопреки законным интересам общества и государства». Указанная формулировка, очевидно, введена в законодательное определение с целью показать масштаб противодействия коррупции и не несет определенной смысловой нагрузки, поскольку незаконное использование физическим лицом своего должностного положения априори нарушает законные интересы общества и государства.

Вместе с тем, существуют иные подходы к исследованию и пониманию коррупции.

Так, известный исследователь Макс Вебер положил начало функциональному подходу к изучению коррупции. Он пришел к выводу о функциональности и допустимости коррупции в том случае, если она укрепляет положение элит, способствующих ускорению общественных изменений. По мнению сторонников данного подхода, реализовав свои основные функции, коррупция пропадает. Г. Мюрдаль, являясь сторонником функционального подхода, отмечает негативную составляющую коррупции, указывая, что она является преградой на пути общественных преобразований.

Сторонники институционального подхода (С. Хантингтон, Я. Тарковски) рассматривают коррупцию как эффективное средство поэтапного создания институтов, необходимых для демократического развития общества. Согласно их взглядам, коррупция выступает не как результат отклонения от норм поведения, а как итог несоответствия между действующими нормами и существующими моделями поведения^[21].

В российской научной литературе приводятся различные подходы к определению коррупции. Н.А. Лопашенко настаивает на том, что подкуп определяет сущность коррупции, выступает ее стержнем, является ее неотъемлемым обязательным элементом^[22].

Сторонники более широкого подхода к толкованию данного термина исходят из того, что коррупция не сводится исключительно ко взяточничеству, и смешение, а тем более подмена деятельности государственных органов по противодействию коррупции борьбой со взяточничеством характерны для тоталитарных государств и отвечают интересам бюрократии. В данном случае ученые под коррупцией понимают любое корыстное злоупотребление своим служебным положением.

Обобщая научные исследования феномена коррупции, И.А. Багдасарян и В.М. Корякин выделяют следующие признаки коррупции как противоправного, антисоциального явления:

1) коррупционные деяния всегда носят корыстный характер;

2) коррупционные деяния всегда носят умышленный характер;

3) одной из сторон коррупционного отношения всегда выступает лицо, наделенное властными, контрольными, распорядительными полномочиями, и при этом данное лицо противоправно, в корыстных целях использует свое служебное (должностное) положение;

4) причиняют вред интересам общества и государства;

5) коррупционные отношения в большинстве случаев носят латентный, теневой характер;

6) характерным признаком коррупции является ее многоликость, множественность форм проявления, способность коррупционных деяний к постоянному изменению и совершенствованию сообразно изменениям общественных отношений^[23].

Современная правовая наука склонна рассматривать коррупцию как комплексное, обобщающее понятие, разнопланово характеризующее это социальное явление, посягающее на права и законные интересы граждан, нормальную деятельность институтов публичной власти.

Как социальное и правовое явление коррупция достаточно многолика и многогранна^[24] и проявляется в совершении:

- преступлений коррупционной направленности (дача взятки, получение взятки, посредничество во взяточничестве, коммерческий подкуп и т.д.);

- административных правонарушений (незаконное вознаграждение от имени юридического лица);

- дисциплинарных правонарушений (несоблюдение государственным гражданским служащим обязанностей, ограничений и запретов, установленных в целях противодействия коррупции);

- иных правонарушений.

А.В. Онуфриенко предлагает понимать под коррупцией любые противоправные действия и (или) бездействие, связанные с использованием должностных или служебных полномочий с целью получения материальных и (или) нематериальных преимуществ для себя либо в пользу третьих лиц, равно как и обещание, предложение или предоставление государственному служащему или должностному лицу лично или через посредников каких- либо материальных или нематериальных преимуществ с тем, чтобы это лицо совершило противоправные действия и (или) бездействие, связанные с использованием своих должностных или служебных полномочий с целью получения материальных и (или) нематериальных преимуществ для себя либо в пользу третьих лиц^[25].

Н.В. Хлонова определяет коррупцию как негативное социальноправовое явление, выражающееся в противоправном использовании лицом своего публичного статуса (служебных полномочий, авторитета занимаемой должности) с целью извлечения выгод материального и нематериального характера для себя и для третьих лиц, а также предоставление таких выгод^[26].

Рассмотрение коррупции в рамках данного подхода представляется более верным, так как указанная дефиниция расширяет и дополняет определение, представленное в статье 1 Федерального закона «О противодействии коррупции». Очевидно, что легальное определение коррупции, приведенное в Федеральном законе, преимущественно акцентировано на уголовно-правовом аспекте и полностью не отвечает реальному сущностному содержанию этого явления, которому должно оказываться противодействие. Таким образом, применительно к теме настоящего исследования важно определение коррупции именно как системы противоречащих интересам государства и общества отношений и действий, возникновению, существованию и развитию которых правоохранительные и иные компетентные государственные органы должны противодействовать.

Проблему разработки универсального понятия и единого подхода к пониманию коррупции в научном сообществе можно объяснить, прежде всего, многоаспектностью данного социального явления, интегрирующего в себе экономическую, политическую, юридическую, социальную и другие составляющие.

И.А. Калита, указывая на важность разработки определения коррупции, пишет, что определение коррупции позволяет очертить сферу отношений как

предметную область, на которую может быть направлена антикоррупционная государственная политика, выбраны соответствующие средства и

инструменты противодействия, в том числе правовые^[27].

Как отмечает А.С. Сухарев, чем детальнее характеризуется правовое понятие, тем более узкий круг объектов оно характеризует. Думается, что для столь распространенного в России социального явления, каким является коррупция, установленное в законе легальное определение является слишком узким и позволяет вывести за пределы должной правовой квалификации некоторые деяния, обладающие всеми общими признаками коррупционных, но не подпадающие под частные характеристики, установленные Федеральным законом «О противодействии коррупции»^[28].

Так, А.М. Эрделевский пишет о необходимости введения в определение коррупции понятия «выгода имущественного характера», которое не только давало бы законные основания для квалификации незаконного освобождения должностного лица от имущественной обязанности в качестве коррупционного деяния, но и сближало бы российское законодательство о противодействии коррупции с Конвенцией о гражданско-правовой ответственности за коррупцию^[29].

Представляется необходимым дополнить определение коррупции указанием на возможность получения или предоставления выгоды в виде «каких-либо преимуществ». Данная формулировка используется в ч. 2 ст. 10 Федерального закона «О противодействии коррупции» при определении личной заинтересованности лица, обязанного принимать меры по предотвращению и урегулированию конфликта интересов, непринятие которых является коррупционным правонарушением. Н.А. Лопашенко справедливо замечает, что коррупция не ограничивается получением исключительно имущественных выгод^[30]. В основании коррупционных отношений могут лежать материальные интересы, а могут - и интересы нематериального характера (продвижение во власть, получение профессионального и общественного признания и т.д.).

Следует согласиться с И. А. Калитой, что для повышения эффективности мероприятий по противодействию коррупции необходимо расширить официальные рамки определения коррупции и включить в его содержание целый ряд деяний, которые связаны с нарушением этики служебного поведения, кадровым протекционизмом, осуществляемым достаточно часто с административно-корыстной мотивацией^[31]. Такой подход позволит отчасти уйти от узкого понимания коррупции, который определен в действующем законодательстве.

Таким образом, под коррупцией с учетом целей и задач применения норм Федерального закона «О противодействии коррупции» следует понимать систему противоречащих интересам общества и государства отношений и действий должностных лиц, других государственных и муниципальных служащих, лиц, выполняющих управленческие функции в коммерческих или иных организациях, включающую в себя совершение ими не только уголовно-наказуемых деяний (получение или дача взятки, посредничество во взяточничестве, злоупотребление должностными или иными полномочиями, коммерческий подкуп и др.), но и любое иное противоправное использование своего статуса в целях получения как для себя, так и для третьих лиц, выгоды в виде денег, ценностей, другого имущества, в том числе имущественных прав, услуг имущественного характера, результатов выполненных работ или каких-либо преимуществ, противоправное предоставление такой выгоды указанным лицам другими физическими лицами, а также совершение всех перечисленных деяний от имени или в интересах юридического лица.

Деяния, охватываемые данным определением понятия коррупции, предложенным, как уже отмечено выше, применительно к целям и задачам реализации Федерального закона «О противодействии коррупции», должны выступать объектом противодействия со стороны правоохранительных и иных компетентных государственных органов и государственной (антикоррупционной) политики в целом.

Для целей же настоящего исследования наибольший научный интерес представляет анализ основных возможных проявлений коррупции в судебной системе, изучение содержания таких проявлений в судах Российской Федерации.

Судебная система современной России играет важную роль в построении гражданского общества и развитии национальной экономики. Независимое и беспристрастное разрешение судами споров является одним из условий обеспечения инвестиционной привлекательности России и, как следствие, повышения уровня благосостояния граждан.

Согласно ч. 2 ст. 118 Конституции Российской Федерации судебная власть осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства, что обуславливает ее разделение на подсистемы. Судебная власть обладает всеми признаками государственной власти: обязательностью решений, применением мер государственного принуждения. Но при этом имеются отличительные, или особенные признаки. В целом, по мнению В.М. Нестерова, выделяемые признаки могут быть обобщены следующим образом: исключительность судебной власти; независимость судебной власти; органы судейского сообщества; свободный доступ к правосудию; единый статус судей,

осуществляющих судебную власть^[32].

Судебная власть есть исключительное правомочие специальных органов государства, состоящее в рассмотрении и разрешении в особой процессуальной форме социальных конфликтов правового характера. Как справедливо отмечает М.С. Шалумов, никакие другие государственные органы, кроме судов, не могут осуществлять судебную власть, и, соответственно, составлять ее структурные элементы^[33].

В соответствие со ст. 4 Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации» в Российской Федерации действуют федеральные суды, конституционные (уставные) суды и мировые судьи субъектов Российской Федерации, составляющие судебную систему Российской Федерации.

К федеральным судам относятся:

Конституционный Суд Российской Федерации;

Верховный Суд Российской Федерации;

верховные суды республик, краевые, областные суды, суды городов федерального значения, суды автономной области и автономных округов, районные суды, военные и специализированные суды, составляющие систему федеральных судов общей юрисдикции;

арбитражные суды округов, арбитражные апелляционные суды, арбитражные суды субъектов Российской Федерации и специализированные арбитражные суды, составляющие систему федеральных арбитражных судов.

К судам субъектов Российской Федерации относятся: конституционные (уставные) суды субъектов Российской Федерации, мировые судьи, являющиеся судьями общей юрисдикции субъектов Российской Федерации^[34].

Основная масса дел рассматривается и разрешается судами общей юрисдикции. Так по данным Судебного департамента при Верховном суде Российской Федерации в 2014 году в суды общей юрисдикции по первой инстанции поступило 936,8 тыс. уголовных дел и 6,4 млн. дел об административных правонарушениях, было принято к производству 13 млн. 935 тыс. гражданских дел^[35].

В настоящее время судебная система находится в стадии реформирования. По мнению В.В. Дорошкова, необходимость укрепления судебной власти в России обусловила реформирование судебной системы, конституционного, гражданского, административного, уголовного судопроизводства с целью обеспечения прав и свобод граждан, повышения ответственности государства перед гражданами, а в целом - для обеспечения результативности судебной защиты^[36]. Некоторые изменения уже произошли и коснулись не только организации и условий работы судов, но и процедур, обеспечивающих соблюдение прав граждан.

Так, для обеспечения доступа граждан к правосудию значительно расширен кадровый состав судей, аппаратов судов общей юрисдикции, серьезно увеличено денежное содержание служителей фемиды. Решается вопрос строительства и ремонта зданий судов, оснащения их информационно-технологическими средствами.

Таким образом, необходимо отметить, что были предприняты серьезные усилия, направленные на совершенствование работы судебной системы. Тем не менее, отдельные проблемные вопросы функционирования судебной системы урегулировать не получилось. Наиболее остро среди них стоит проблема коррупции.

Коррупция в судебной системе понимается по-разному, но прежде всего как совершение судьями и работниками аппаратов судов преступлений коррупционной направленности. Согласно Указанию Генпрокуратуры России № 744/11, МВД России № 3 от 31.12.2014 к преступлениям коррупционной направленности относятся противоправные деяния, имеющие все перечисленные ниже признаки:

наличие надлежащих субъектов уголовно наказуемого деяния, к которым относятся должностные лица, указанные в примечаниях к ст. 285 УК РФ, лица, выполняющие управленческие функции в коммерческой или иной организации, действующие от имени и в интересах юридического лица, а также в некоммерческой организации, не являющейся государственным органом, органом местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждением, указанные в примечаниях к ст. 201 УК РФ;

связь деяния со служебным положением субъекта, отступлением от его прямых прав и обязанностей;

обязательное наличие у субъекта корыстного мотива (деяние связано с получением им имущественных прав и выгод для себя или для третьих лиц);

совершение преступления только с прямым умыслом^[37].

Как отмечает О.С. Капинус, согласно данному Указанию, в используемом при составлении статистической отчетности перечне № 23 «Преступления коррупционной направленности» «к безусловно коррупционным отнесено лишь 10 статей УК РФ, а остальные 54 статьи УК РФ предусматривают деяния, которые могут быть зарегистрированы в качестве преступлений коррупционной направленности только при наличии определенных условий (корыстный мотив, особенности субъекта и т.д.)»^[38].

По данным следственных органов уголовному преследованию за совершение преступлений коррупционной направленности в 2012 году подвергнуты 6 судей³⁹, в 2013 - 4 судьи⁴⁰, в 2014 - 2 судьи⁴¹, в 2015 - 8 судей⁴².

Так, по ч. 4 ст. 290 и ч. 1 ст. 305 УК РФ за получение взятки в размере 5000 долларов США осужден судья Советского районного суда Волгограда И.А. Чернобай⁴³; мировой судья судебного участка № 2 Левокумского района Ставропольского края А. Черноусов признан виновным в получении взятки в размере 110 000 рублей по ч.4 ст. 290 УК РФ⁴⁴; за получение взятки в виде двух туристических путевок осуждена по ч. 3 ст. 290 и ч. 1 ст. 305 УК РФ заместитель председателя Ленинского районного суда Тюмени А. Ильина⁴⁵; по ч. 1 ст. 30, п. «в», ч. 5 ст. 290 УК РФ осужден судья Арбитражного суда Нижегородской области С. Шевцов⁴⁶; судья Боровичского городского суда Новгородской области С. Гетманов был признан виновным в получении взятки (ч. 3 ст. 290 УК РФ) и покушении на мошенничество (ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 159 УК РФ) и приговорен к пяти годам лишения свободы условно и штрафу в размере 300 тысяч рублей⁴⁷; за получение взятки в размере 20 млн. рублей по ч. 6 ст. 290 УК РФ осужден судья Арбитражного суда Краснодарского края С. Русов, ему назначено наказание в виде 10 лет лишения свободы и штрафа в размере 200 млн. рублей⁴⁸; по ч. 4 ст. 290 УК РФ осужден судья Ворошиловского районного суда Ростова-на-Дону И. Аносов и приговорен к наказанию в виде штрафа в размере 3 млн. рублей и

⁴³ Взятки с особым статусом. Судьи. URL: http://pravo.ru/story/view/50597/ (дата обращения: 15.02.2014).

⁴⁴ URL: http://pravo.ru/news/view/119160/ (дата обращения: 04.07.2015).

⁴⁵ Судья за решеткой. URL: http://www.rg.ru/2009/11/12/sudya.html (дата обращения: 16.03.2014).

⁴⁶ URL: http://pravo.ru/news/view/121826/ (дата обращения: 23.10.2015).

⁴⁷ URL: http://pravo.ru/news/view/45434/ (дата обращения: 02.12.2014).

⁴⁸ URL: http://pravo.ru/news/view/122233/ (дата обращения: 03.11.2015).

запрету занимать должности, связанные с осуществлением функций представителя власти, в течение 3 лет^[39].

Работники аппарата суда также могут участвовать в совершении преступлений коррупционной направленности. В частности, к 2 годам лишения свободы приговорена помощник судьи Калининского районного суда Уфы Г. Рафикова, обещавшая за вознаграждение в 1,5 млн. рублей помочь в назначении условного приговора^[40], также к 2 годам лишения свободы приговорен помощник судьи Центрального районного суда Хабаровска, который предложил предпринимателю за 150 000 рублей освободить его от уплаты крупного административного штрафа^[41].

Представляется, что официальная статистика не отражает реальную ситуацию в судах, и данный вид преступности относится к категории латентных. Это отчасти признал и Генпрокурор Ю.Я. Чайка, сообщив, что число выявленных преступлений коррупционной направленности не соответствует реальному уровню коррупционной преступности в стране^[42].

Как справедливо отмечает Е.Н. Рахманова, «хотя большинство дел судами решается объективно, впечатление общества от деятельности судов формируется, прежде всего, на основе негативных примеров. Этому способствуют судебная волокита, низкая квалификация и низкий уровень профессиональной этики как судей, так и сотрудников аппарата судов; непрофессиональные комментарии, распространяемые в сети «Интернет»; сотрудничество судебных органов со средствами массовой информации, в результате которого конфиденциальная информация становится порой предметом обсуждения еще до соответствующего решения суда. Коррупцию в судах могут провоцировать различные формы влияния и давления на судей со стороны государственных органов, вышестоящих судебных органов; сюда в определенной мере можно отнести и организационные факторы, в частности, систему распределения дел между судьями, организационноуправленческие вопросы»^[43].

Таким образом, коррупция в судебной системе может проявляться в совершении судьями и работниками аппарата суда, являющимися государственными служащими:

- преступлений против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления, таких как получение взятки (ст. 290 УК РФ), посредничество во взяточничестве (ст. 291¹ УК РФ), злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ), превышение должностных полномочий (ст. 286 УК РФ), присвоение полномочий должностного лица (ст. 288 УК РФ), незаконное участие в предпринимательской деятельности (ст. 289 УК РФ), служебный подлог (ст. 292 УК РФ);

- в совершении по корыстным или иным личным мотивам и с использованием своего служебного положения ряда других преступлений (мошенничество, присвоение или растрата - ч. 3 ст. 159, ч. 3 ст. 160 УК РФ; преступления против правосудия, совершенные из корыстных или иных личных побуждений, - заведомо незаконные заключение под стражу или содержание под стражей (ч.ч. 2, 3 ст. 301 УК РФ), фальсификация доказательств по гражданскому или уголовному делу (ч.ч. 1, 3 ст. 303 УК РФ), вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта (ст. 305 УК РФ);

- а также в совершении ими иных правонарушений, в частности, в выполнении служебных действий и принятии решений вопреки требованиям закона и в интересах отдельных лиц; в несоблюдении ограничений и запретов, непринятии мер по предотвращению и урегулированию конфликта интересов и неисполнении обязанностей, установленных в целях противодействия коррупции федеральным законодательством, и т.п.

Существованию и распространению коррупции в судебной системе могут способствовать сохраняющиеся возможности оказания давления на судей руководителями (председателями и заместителями председателей) судов посредством действующей процедуры «ручного» распределения дел и других административных средств, вмешательства в судейскую деятельность высокопоставленных должностных лиц органов государственной власти с целью повлиять на принимаемое по делу решение; установления препятствий в обеспечении доступа к информации о деятельности судов. Однако любым проявлениям коррупции в судебной системе должно оказываться эффективное противодействие.

В настоящее время можно утверждать об активизации работы по противодействию коррупции в судебной системе. В рамках антикоррупционной политики государства был принят ряд нормативноправовых актов, предусматривающих мероприятия по увеличению степени открытости деятельности судов, реальному обеспечению принципа независимости судей. В то же время принимаемые меры не способны адекватным образом повлиять на уровень коррупции в судах.

Исследователи и специалисты выделяют факторы, способствующие существованию и распространению коррупции в судебной системе:

- по их мнению, официально независимые суды в обстановке коррумпированности всех сфер общественной жизни и при недостатках административно-правового воздействия в итоге образовали закрытую систему, покрывающую любые коррупционные проявления;

- председатели судов наделены слишком широкими организационноуправленческими полномочиями, как следствие, могут оказывать скрытое давление на судью путем использования различных средств: распределение дел, составление характеристик и т.п. ;

- на местах распространена практика неофициального взаимодействия судей с представителями правоохранительных органов, создана система «круговой поруки»^[44];

- существует практика оказания посреднических услуг коммерческим организациям и физическим лицам с помощью так называемых «черных адвокатов», которые гарантируют «уладить дело» с определенным судьей за конкретную сумму.

Сложившаяся ситуация требует кардинального изменения, поскольку если права и интересы граждан нарушаются, то они обращаются за их защитой в суд. Суд выступает главным органом, осуществляющим охрану права в обществе, что обеспечивает его роль не только как гаранта закона и справедливости, но и как органа, способного защитить человека от произвола самого государства^[45]. Но если в самом суде отсутствуют законность и справедливость в силу его коррупционности, то защита прав не может быть осуществлена должным образом.

Таким образом, необходимо сказать, что коррупция как социальное явление, обусловленное целым рядом объективных и субъективных причин, оказывает разрушительное воздействие на все правовые институты. Все это неминуемо ведет к увеличению социального расслоения, нарушению конституционных прав граждан, снижению уровня доверия к

государственным институтам. Обеспечение единого подхода к пониманию коррупции позволит более четко установить пределы правового регулирования данного вопроса, в результате чего усилия по

противодействию коррупции будут носить не точечный, а системный характер. Серьезная угроза кроется и во вторжении коррупции в систему отправления правосудия, поскольку в результате выносятся необъективные и несправедливые решения, что с неизбежностью приведет к деформированию общей практики правоприменения, а также сделает ее менее цивилизованной и эффективной. Как отмечено выше, коррупция в судебной системе может проявляться в совершении судьями и работниками аппаратов судов, являющимися государственными служащими, не только преступлений коррупционной направленности, но и иных коррупционных правонарушений. До сих пор сохраняются причины и условия, способствующие существованию и распространению коррупции в судебной системе, что обуславливает необходимость надлежащей организации работы по их выявлению и последующему устранению, то есть организации предупредительной (профилактической) деятельности.

С учетом изложенного, в следующем параграфе будут исследованы различные аспекты организационно-управленческой деятельности по профилактике коррупции в судебной системе.

- С. 3-8.

1.2.