Понятие и значение юридической конструкции «доля» в европейской доктрине

Термин «доля» используется всеми анализируемыми нами европейскими кодификациями, но легально данный термин не определен.

Так, например, ст. 646 ГК Швейцарии определяет общую долевую собственность как «принадлежность одной вещи по долям или без определения долей.

Аналогичную норму, позволяющую сособственнику свободно распоряжаться своей долей, содержит § 747 ГГУ. Кроме того ГГУ предусматривает соразмерность доли части плодов (§ 743 ГГУ), обременений и расходов по содержанию и управлению общей вещью (§ 748 ГГУ).

Вопрос о правовой природе доли является, в первую очередь, теоретическим, но он представляет собой и практический интерес, поскольку закон предусматривает возможность распоряжения долей. При этом закон приравнивает распоряжение долей к распоряжению вещью, однако оно не может быть идентичным, так как право и вещи представляют собой разные объекты распоряжения, что неминуемо влечет и различия в правилах распоряжения. Исследования правовой природы и содержания доли помогают найти определение общей собственности как правового явления. Относительно определения правовой природы существуют разнообразные теории, отличающиеся друг от друга отдельными нюансами.

Юридические конструкции общей собственности всегда были полем для весьма категоричных споров. В особенности в пандектистике эти дискуссии достигли апогея.

Почти все принципиальные идеи основных теорий, объясняющих конструкцию общей собственности, были сформированы в XVII-XVIII веках, в дальнейшем эти идеи получили лишь развитие, так как придумать уже что- то принципиально иное очень сложно.

Юридические конструкции общей собственности ставят задачу найти объяснение, возможности осуществления права собственности в отношении одного объекта множеством субъектов. Дополнительными задачами являются выявление связи между субъектами и объектом, а также выявление возможности осуществления господства над вещью, являющееся главным признаком собственности.

Вопрос о понятии идеальной доли - это вопрос о правах, которые принадлежат отдельному участнику в долевой собственности. С позиции конкретных прав и обязанностей в долевой общности понятие идеальной доли никакого юридического значения не имеет. Тем не менее исследование этого понятия не может обойти ни один ученый, занимающийся проблемами общей собственности.

В немецкой правовой доктрине сложилась классическая теория, объясняющая правовую природу доли, и ряд других, которые в тот или иной период также имели определенное влияние. Кроме того, на сегодняшний день начинают появляться новые концепции, объясняющие сущность этого правового явления.

Б. Шнайдер делит все множество теорий, объясняющих сущность доли, на три группы. Первая группа объединяет теории, в которых нескольким субъектам противопоставляется несколько объектов. Это теории деления. Другая группа теорий воспринимает множество собственников как единого субъекта и основана на идее неделимости или на идее единства права. Третья группа теорий базируется на идее конкуренции. У каждого сособственника существуют права на вещь, которые ограничены только наличием аналогичных прав у других лиц.

Теории неделимости имеют в своей основе общую идею о том, что действительное деление на доли в праве или на доли в вещи невозможно. Они очень разнообразны, и существует множество подгрупп. Назовем некоторые из них.

Теория единого, но многокомпетентного права собственности.

Согласно этой теории каждый сособственник является субъектом абсолютного полного права. Ему принадлежит полное право собственности на всю вещь, так как нельзя разделить ни вещь, ни право, ни стоимость вещи^[120]. Догматичное обоснование этой теории было дано в трудах A. Заенгера, E. Доссмана, К. Энглендера и др. Долю можно выделить только в расходах на содержание вещи. Право собственности принципиально неделимо, а доля помогает только в распределении бремени содержания вещи, доходов от ее использования, а при прекращении общности определяет часть вещи или ее стоимости, таким образом, доля представляет собой ключ к распределению расходов и доходов.

Несмотря на основную идею неделимости, заложенную в основу данной теории, в чем-то необходимо найти долю, что без раздела невозможно. Право и вещь делению не подлежат, что уже было доказано еще римскими юристами. В XVI и XVII веках получили развитие другие теории и постепенно стали господствующими теории делимости. Мысль о неделимости компетенции начала развиваться по-новому. Новые теории попробовали восполнить основной пробел теории неделимости, а именно наличие нескольких компетентных субъектов в отношении одной вещи при неделимости права. Это новое видение сформулировали представители новых теорий. К. Энглендер и К. Ларенц сделали теорию неделимости господствующей в Германии, но они признавали определенный элемент раздела.

Общность собственников как система долей права (теория К. Энглендера).

Одну из наиболее значимых теорий, сохраняющих единство общего права в долевой общности и при этом не допускающих количественного разделения права и объединения субъектов согласно теории членства, разработал К. Энглендер в 1914 году и изложил в своей монографии «Регулярная правовая общность». Он пытался решить дилемму: предположение о делении права в количественном смысле было для него изначально неприемлемо, так как он не принимал мысль о том, что сначала общее право делится в долевой общности на несколько частей, которые при их объединении в итоге снова создают унифицированное право.

За счет того, что множество субъектов проектировалось на уровень содержания самого субъективного права, было спасено единство права без обращения к теории членства. Для К. Энглендера правовая общность - это форма компетентности правового содержания, в которой несколько относительно несамостоятельных аналогичных юридических позиций (долей) объединяются внутренним порядком в систему долей права . Доли права, на которые делится все содержание права и в которых, и через которые оно исполняется, не являются субъективными частичными правами, с которыми распалось бы право, а представляют собой составные части формы компетентности одного юридического содержания. Кроме того, общее право появляется не как множество или сумма изолированных, отдельных прав на общую вещь, а как множество долей права, которые объединяются особенным видом правового синтеза, что приводит к одной форме компетентности общего права. Этот особенный законный синтез К. Энглендер называет «внутренний порядок» общего права .

Доля - это необходимое корреляционное понятие для юридической конструкции общей собственности. Однако оно присутствует не только в вещном праве, но и в обязательственном. Если долю невозможно объяснить через институт общей собственности, то все, что содержит доли, необходимо объединить в самостоятельный институт и через эту призму рассматривать долю, но необходимо подвергнуть анализу именно сплетение долей.

Первым преимуществом этой теории является то, что здесь говорится о синтезе долей, вторым, что она работает на уровне всех правомочий в целом, а не только на уровне распоряжения. После сказанного общность сособственников может быть охарактеризована как любая другая правовая ^{[121] [122] общность, в которой особый вид сплетений порождает взаимосвязанное взаимодействие и столкновение долей. Как следствие синтеза долей существует внутренний порядок. Внутренний порядок создает право отдельного сособственника и ограничивает отношения владельцев внутри общности, упорядочивает пользование, распоряжение всей вещью в целом. «Внутренний порядок» внутри общей собственности для ее элементов является самым важным критерием различия индивидуального права и коллективного.}

Теория К. Энглендера получила поддержку в трудах Г-Х. Лангхайна^{[123] [124] [125], Ф. Фабрициуаса и В. Шюнеманна . Труды последнего были встречены}

- „131

решительной критикой .

Недостатки теории К. Энглендера указал К. Ларенц, по мнению которого внутренний порядок похож по природе на устав союза. Это означает существенное дополнение учения о правовой общности, только так правильно воспринимается факт, что общая компетенция права собственности или других прав влечет необходимое соединение управомоченных лиц. Доля для общности является коррелятивным понятием. Рассмотрение общей собственности только с объективной стороны является неполным, оно должно также сопровождаться анализом субъективной стороны.

На объективной стороне внутренний порядок проявляется как определение и ограничение управомоченных во внутренних отношениях, и внутреннее оформление его доли в праве может быть описано как вещное право особого вида. Это не изменяет того, что не все возникшие права и обязанности можно понимать как вещные, так как не все они дают прямое господство над вещью.

Действительно, перенесение правовой множественности субъекта в содержание вещного права как с теоретической, так и с практической точки зрения встречает значительные трудности. Отдельный сособственник обладает лишь долей в соединении. Доля подразумевается здесь в смысле участия, она позволяет участвовать в содержании права. «Однако это - странный мир: не право присоединяется в теории К. Энглендера к лицу как к субъекту, а лицо становится пропорциональным праву»^{[126] [127]. То, что эта теория ломается традиционным пониманием субъективных прав, было справедливо отмечено Ф. Фабрициусом .}

Заслугой K. Энглендера остается ясное понимание как того, что доля не может представлять собой полного права (что отражается в теории правовой множественности и коллизионной теории), так и того, что считать за отправную точку теорию членства тоже является неверным.

Теория единого права К. Хильбрандта.

К. Хильбрандт последовательно развивает теорию единого права^[128], принадлежащего сособственникам, так как согласно § 741 ГГУ в долевой общности речь идет о соединении нескольких людей, которым причитается право по долям. В пользу именно такого понимания говорят невозможность одностороннего отказа от доли и односторонняя продажа части доли. Доля не существует ни как реальная доля, ни как независимое частичное право, а только как идеальная доля. По мнению К. Хильбрандта, «доля» выражает лишь участие в ценностном выражении одного сособственника в общем предмете. Не имеется доли в праве на предмет (часть права), а имеется только право на предмет, которое полностью принадлежит нескольким людям. Каждый совладелец понимается как владелец целого права, которое ограничено тем не менее аналогичными вещными правами. В этом отношении их скорее можно рассматривать как ограниченные вещные права (например, сервитут), причем главное отличие состоит в том, что в долевой общности полное право существует без ограничений и ограничено лишь существованием этого права у других сособственников, так как в определенных случаях требуется согласие всех совладельцев.

С другой стороны, для ограниченных вещных прав согласно распространенной точке зрения характерно, что они отщепляются от собственности как полное право на время, и после прекращения ограниченных вещных прав полнота права собственности восстанавливается (признак эластичности собственности). Ограниченные вещные права всегда имеют временный характер. А общая собственность имеет бессрочный характер. Сумма долей образует полное право собственности, ограниченное право в своем объединении никогда не создаст полного права собственности. Ограниченное вещное право предполагает существование полного права.

В долевой собственности полное право собственности существует только абстрактно, в представлении, что все эти права в совокупности предоставляют всеобъемлющую власть господства. Всеобъемлющая власть господства, характерная для права собственности, получилась бы вместе с тем только воображаемо из фокусировки этих частичных прав. Тогда не собственность была бы, в противоположность общей догматике вещного права, исходным пунктом, а отдельные частичные права. Эти исключения не являются желательными, так законы логики обязывают действовать, наоборот, от общего к частному.

Такие систематические нелепости не возникают, если понимать сособственность как обычную собственность согласно § 903 ГГУ,

распространяя компетенции на нескольких субъектов.

В долевой общности представлен прием правового несения несколькими людьми относительно полного права на совместный предмет. К.

Хильбрандт понимает долю как соединение субъекта с правом, но при этом старается избегать термина «доля». Поэтому, даже говоря о распоряжении долей, он говорит о распоряжении правом в целом, последовательно отстаивая позицию, согласно которой доля не может быть предметом распоряжения. Юридически точно речь идет при распоряжении долей о распоряжении собственностью. В долю невозможно выделить только те правомочия, которые относятся к индивидуальной сфере, поэтому невозможно продать часть доли или долю, так как непонятно - отчуждаем мы свою компетенцию или уже целой общности. Происхождение и источник причитающихся совладельцу прав - это собственность согласно § 903 ГГУ , следовательно, и отчуждение касается собственности в целом.

Понимание общности сособственников как единого субъекта

собственности.

Основу данной теории составляет идея о том, что одному субъекту противостоит один объект. «В рамках этой теории предпринимались попытки приравнять общность сособственников к юридическому лицу. Эта позиция нашла большую поддержку в Италии и во Франции. В Германии данная мысль была высказана в литературе XVI - XVII веков, но дальнейшего развития не получила»^{[129] [130] [131] [132] [133].}

К данной разновидности теорий относится теория членства. Общее унифицированное право может основываться только посредством создания общности . Если общность является самостоятельным носителем права, то

138

она должна быть правоспособна . Участники могут иметь только отделенные от этой общности права . Таким образом, участие в общности собственников рассматривается как право членства.

A. Зенгер обобщил самые важные выводы, вытекающие из этой оценки, для общего обучения:

1. Долевая общность отличается от совместной собственности преимущественно в вопросе юридической компетенции несущественным пунктом отчуждаемости доли.

2. В долевой общности, как и в совместной, не осуществляется никакое деление права. Общность - это субъект совместного, полного права.

3. Право сособственника не идентично общему праву, то есть совладелец - это не собственник.^[134]

Изъянами данной теории является то, что права пользования и раздела вещи имеют вещную природу. Сособственник обладает этими правами в отношении общего предмета непосредственно, а не в связи с его принадлежностью к определенному союзу людей.

Большее распространение получила теория релятивного юридического лица, согласно которой объединение общих собственников представляет собой общность, не обладающую признаками юридического лица, но очень близкую к нему (теория релятивного юридического лица). Право собственности приносит всем сособственникам тесную связь друг с другом, но одного этого единства недостаточно, чтобы признаваться юридическим лицом.

Существуют дуалистическая и монистическая теории юридических лиц. Г осподствующая дуалистическая теория понимания юридического лица понимает общность сособственников как юридическое лицо второго порядка. Согласно монистической теории юридического лица, юридическим лицом можно назвать любую общность, в которой присутствует связь между участниками и законное регулирование вытекающих из этой общности отношений. Данные соображения позволяют относить общность сособственников к юридическому лицу.

На этой идее базируется теория коллективного единства общих собственников. Данная теория применяется в основном для объяснения совместной собственности. Теория коллективного единства предполагает существование и юридического лица, и правовых общностей. Правовая общность - это почти юридическое лицо, но в ней так ярко выражена юридическая связь между участниками. Правовая общность сособственников, по этой теории, стоит недалеко от юридического лица. Господствующая теория совместной собственности основана на принятии существования дуализма юридического лица и правовой общности.

Против такого дуализма выступали Р. Кунц, А. Еггер, K. Виланд и Г. Бухда. Они считали, что разница между юридическим лицом и правовой общностью очень теоретична. Как отмечал P. Кунц: «Идею единства невозможно оценить по шкале возрастания. С точки зрения содержания и качества этой теории, не ясен вопрос о том, что можно наблюдать в общей собственности - множество или единство компетенций^{[135] [136]}.

Р. Кунц утверждал, что можно говорить либо о множестве компетенций, но тогда это не может быть общностью, либо, если признавать

142

одну компетенцию, тогда это юридическое лицо .

Относительно вопроса компетенции существуют глубинные отличия между юридическим лицом и правовой общностью. В первом случае имеет место индивидуальная компетенция, во втором - множество компетенций. Если идти по пути чего-то третьего, то это ничего не решит, что отмечалось Р. Кунцем и K. Энглендером.

Теории, рассматривающие долю как полное право.

Коллизионная теория, или теория коллизий, исходит из неделимости права собственности, поэтому каждому собственнику принадлежит полное неделимое право собственности, что порождает конкуренцию прав на общую вещь. Собственность каждого сособственника не отличается от собственности индивидуального собственника. Вещь находится в полном господстве, однако право каждого ограничивается аналогичным правом другого сособственника, что и порождает коллизию. Право собственности ограничено другим правом собственности.

Ключевым положением этой теории является коллизия нескольких прав на вещь, которая представляет собой общий объект. Коллизионные теории имеют тот же недостаток, что и теория деления права. Согласно этой теории существует множество принципиально самостоятельных прав на реально не разделенный объект. Данная теория сфокусирована на столкновении, конфликте прав, в ней совершенно игнорируется мысль об общности. Однако эта теория имеет и преимущество, которое заключается в том, что речь идет о конкуренции права, а не о доле права, что проще для понимания. Данная теория не объясняет нюансы взаимодействия сособственников, которые только совместно могут осуществлять ряд правомочий в отношении общего имущества. Коллизионная теория так же, как и теория деления права, не объясняет элементы сотрудничества и взаимодействия, что для общности является первичным.

Классическая теория общей собственности (теория множественности права) отталкивается от того, что каждый сособственник имеет полное право, ограниченное полными правами других сособственников. Детальную разработку эта теория получила в трудах А. Тура, мнение которого сыграло роль при создании ГГУ. Теория конкурирующих полных прав получила отражение в судебной практике, она также широко освещается в современных комментариях и учебниках.

Но против этой теории есть возражения, в частности - это законодательная трактовка § 741 ГГУ, которая соответствует общеправовой традиции, согласно которой в долевой общности существует единое право с множеством компетенций. Теория множественности права - это противоположность теории правового единства. Право одного сособственника не ограничивает право другого участника, только доли всех сособственников составляют полное право. Представители этой теории частично признавали, что если признавать общее право, тогда множественность права ломается. Например, А. Тур признавал, что не существует общего права, о котором говорит §§741 ГГУ, а существует сумма одинаковых по содержанию одинакового вида и ранга правомочий на общий объект. K. Энглендер уделял особое внимание различию между юридической коллизией и юридической общностью^[137]. Теория, которая не может объяснить необходимого признака существа долевой общности, а именно общности права, является несостоятельной.

Кроме того, K. Энглендер указывает на то, что ГГУ содержит примеры настоящих коллизий права, которые рассматриваются отдельно от долевой общности. Действительная коллизия полных прав представлена в ГГУ, к ней относятся: совпадение нескольких прав пользования в случае совпадения одного земельного сервитута или одного права пользования земельным участком с другим (§ 1024 ГГУ), совпадение узуфрукта с иным узуфруктом или другим правом пользования (§ 1060 ГГУ), ограниченный личный сервитут с иными правами пользования (абзац 2 § 1090 ГГУ). Настоящая коллизия полных прав и долевая общность отличаются друг от друга тем, что никакой участник при образовании общности не может исходить из того, что его правомочия могут осуществляться полностью. Например, в случаях образования сособственности в результате смешения или соединения (§§ 947, 948 ГГУ), когда вновь возникшая вещь приобретает большую стоимость по сравнению с вкладом каждого участника, ни один из этих участников не может ожидать полного осуществления права единоличного собственника относительно общего предмета. Поэтому речь идет, при идеальной доле участника, о праве, которое ограничено как бы изнутри. В идеальных долях изначально заложено специфическое ограничение относительно других идеальных долей. В случаях полной коллизии права (§§ 1024, 1060, абзац 2 1090 ГГУ) речь идет о вещных ограничениях, где каждый может ожидать полной реализации своих прав, но это, напротив, чисто внешнее ограничение. Каждый обладатель права может ожидать неограниченной реализации этого права, однако неограниченное исполнение не осуществимо в связи с наличием аналогичного права у другого субъекта. Но также право индивидуального пользования по § 743 абзац 2 ГГУ сомнительно в случаях настоящей коллизии права. Если точно придерживаться теории конкуренции полных прав, то это влечет полный паралич всех прав, так как несколько полных прав взаимно себя оспаривают. Теория не оставляет свободу действий отдельному владельцу права - во всяком случае, на вещном уровне. Дальнейшее возражение против теории конкурирующих полных прав состоит в том, что она, если хочет найти определенную правовую природу идеальной доли, становится двусмысленна. Если долю рассматривать саму по себе, то она представляет собой полное право. И напротив, с точки зрения других владельцев других долей, доля рассматривается как ограниченное вещное право. Доля обладает признаком полного права, а именно эластичностью, данным признаком ограниченные вещные права не обладают.

В этом видится неточность, так как нет явного ответа на вопрос о том, чем же все-таки является доля: полным правом или ограниченным? Кроме того, теория конкуренции полных прав всегда может объяснять только наличие одинаковых по размеру долей, так как изначально рассматривает полные права, которые равны по объему. С полным основанием K. Энглендер указывал на то, что чистая конкуренция возможна только межу одинаковыми по содержанию и размеру долями.

Улучшенная теория правовой множественности Р. Шнорра.

Автором улучшенной теории правовой множественности является Р. Шнорр^[138]. Идеальная доля понимается им как форма проявления полного права при вещных правах и исках, тем не менее, во внутренних отношениях между участниками он отмечает существенное ограничение этого права.

В основе теории правовой множественности заложен тезис о том, что каждый участник имеет полную собственность на вещь, которая ограничена полной собственностью других участников. Последствием теории правовой множественности в ее классической формулировке на вещном уровне является нейтрализация прав, так как несколько полных прав взаимно себя отрицают. Исходя из этого представления, внутренние отношения должны неизбежно восприниматься как обязательственные. На вещном уровне каждый участник с вещью может поступать по своему усмотрению до тех пор, пока он не нарушает права другого собственника. Таким образом, теория правовой множественности не предоставляет собственникам никакой свободы действий, ведь как только собственник начинает действовать по своему усмотрению, он автоматически нарушает право другого собственника. Если мы хотим индивидуально пользоваться вещью по абзацу 2 § 743 ГГУ и принимать решения управления на основе мажоритарного согласия (абзац 1 §745 ГГУ), то необходимо применять обязательственную концепцию, однако обязательственная интерпретация, по мнению Р. Шнорра, невозможна, и он предпринимает попытку объяснить сущность доли на вещном уровне. Он отталкивается от мысли не о конкуренции полных прав, а об ограничении вещных прав. Поэтому предлагает понимать идеальную долю как форму проявления полного права, при которой тем не менее вещные права ограничены во внутренних отношениях участников.

Такое понимание идеальной доли помогает избежать трех возражений против старой теории правовой множественности. Теория конкурирующих полных прав была двусмысленной, так как доли рассматривались в этой теории на внешнем уровне как полное право. И напротив, с точки зрения соответственно владельцев других долей, доля проявлялась как ограниченное вещное право. Но долю нельзя рассматривать как ограниченное вещное право, так как ей присуще свойство эластичности, которое характерно для полного вещного права. Усовершенствованная модель эту неточность устраняет. То, что появлялось в старой теории как вещное ограничение, привносимое снаружи в право на участие, в действительности изначально присуще доле. Эту точку зрения пытался выражать Г. Вальсманн, который говорил о том, что «несколько прав с одинаковым содержанием сосуществуют не «враждебно» и не сталкиваются между собой»^[139]. Понимание изначального внутреннего ограничения права, а не внешнего ограничения вещного права уже по-другому позволяет взглянуть на внутренние отношения между участниками.

Теория конкурирующих полных прав может объяснить только наличие одинаковых по размеру долей^[140]. Усовершенствованная теория устраняет этот недостаток. Поскольку доля больше не рассматривается как результат конкуренции нескольких полных прав (сравнения полного права и права существующего во внутреннем отношении), разные по размеру доли больше не представляют проблему. Доля - это не что иное, как числовой масштаб для градуса ограничения вещных прав и правомочий.

Кроме того, коллизионная теория ставит на одну ступень случаи настоящего столкновения права и отношения долевых сособственников. Улучшенная теория Р. Шнорра позволяет разграничивать случаи действительной коллизии прав и отношения между сособственниками. В долевой общности ограничение прав не осуществляется на внешнем уровне, а специфическое ограничение заложено в долю изначально, поскольку изначально, вступая в отношения общей долевой собственности, будущий участник осознает, что его право сособственности будет существенным образом отличаться от права индивидуальной собственности. Это объясняет возможность ограниченного индивидуального права пользования по абзацу 2 §743 ГГУ и возможность решений большинства по абзацу 2 §745 ГГУ, которая как раз не предусмотрена законом в случаях §§1024, в 1060, абзац 2 1090 ГГУ.

Данную теорию Р. Шнорр называет теорией неколичественного идеального правового деления.

Теории деления.

Это общее название объединяет разные по своему содержанию концепции, но главной обобщающей их идеей является идея о возможности деления вещи, права или стоимости.

Теория деления вещи на доли.

Первую группу теорий деления, обосновывающих конструкцию общей собственности, представляет теория, согласно которой множество субъектов противопоставляется множеству объектов, каждому сособственнику принадлежит не реальная доля, а идеальная доля. На эту идеальную квоту сособственник имеет индивидуальную собственность. Такое мнение можно встретить в старой литературе . Сегодня такое мнение не является распространенным.

О правовой общности нельзя говорить при таком подходе, поскольку налицо всего лишь общность объекта.

Теория деления права.

В дальнейшем главенствующей стала теория деления права, которая отличалась от теории делимости вещи не по результату, а по критерию. Идеальные доли в вещи тоже присутствуют в этой теории, но как следствие деления права, которое на объем права не влияет. ^[141]

Теория деления права начинается с работы Вехтера «О делении и способности деления права и вещи» . В противоположность другим авторам Вехтер исследовал в своей работе возможность интеллектуального деления вещи и права и пришел к выводу, что идеальное разделение имеет то же качество, что и реальное. Раздел вещи влечет за собой раздел права, в первом случае раздел осуществляется идеально, во втором реально.

В теории разделения права общая собственность объясняется таким образом, что часть права соответствует идеальной части вещи. Сумма идеальных долей права создает правовое положение, как и у единоличного собственника. Внутренние отношения друг друга предполагают и ограничивают. Речь идет о принципиально самостоятельных отдельных правах. Полное право и доля в праве одинаковы по качеству.

Существует также теория, различающая качество права в доли и индивидуального права. Она близка по содержанию к коллизионной теории, так как здесь также главенствует мысль о конкуренции прав на одну вещь. Отличие заключается в том, что здесь конкурирует не множество прав собственности на вещь, а множество прав, которые представляют собой нечто близкое к праву собственности. Кроме того, в этой теории разделяется и объект, и право, а в коллизионной теории объект остается неделим. Эти теории оставляют без ответа вопрос о том, кто является собственником вещи, что не остается без внимания критиков.

Главным представителем этой теории в немецкой науке является A. Тур, который написал работу «Общая собственность по долям,

149

самостоятельное, не ограниченное друг другом право» .

Разделение права представляет собой разделение объекта в равных частях. Представить это нельзя, потому что большинство авторов склоняются к возможности деления только физических вещей. Некоторые авторы ^{[142] [143] считают, что существуют такие права, которые можно разделить, в том числе право собственности.}

Процесс деления права только тогда возможен, когда содержание и объем права способны разделиться. Содержание права складывается из правомочий, они не могут быть измерены. Также невозможно частичное осуществление правомочий собственности. Нельзя сказать, что одному собственнику принадлежит право владения, другому право пользования и т.д. Это можно представить только на теоретическом уровне, практически это не реализуемо. О делении в рамках этой теории нельзя говорить всерьез, так как каждый собственник заинтересован в осуществлении всех правомочий, а не в каком-то одном. Такие концепции существовали в Средние века. Содержательное разделение права невозможно, так как при этом доли будут разные по качеству, но можно разделить по объему. «Общая собственность - это по объему разделенное право собственности на вещь. Часть права сособственника - это как самостоятельное право на вещь в целом, принадлежащее сособственнику»^[144].

Доля объема права соответствует идеальной доле в вещи. Этот процесс деления вещи является идеальным. «Это можно понимать так же как умножение прав, а не как деление одного права»^[145]. Деление права возможно только при параллельном идеальном делении вещи. Это называется комбинированная теория деления вещи и права.

Недостатком этой теории является большая самостоятельность прав, при которой невозможно показать зависимость сособственников друг от друга. Эта теория обладает теми же минусами, что и индивидуалистическая концепция римского права. Кроме того данная теория имеет побочный эффект, который заключается в том, что общая собственность предполагает сплетение прав, так как несколько правомочий могут осуществляться только совместно. Эти правомочия являются важнейшими правомочиями общей собственности. Это самое главное качественное отличие индивидуального права от общего права собственности. Таким образом, правильнее говорить не о делении права, а о распределении его на доли с сохранением связи между долями^[146].

В результате проведенного исследования можно прийти к следующим выводам.

Первый: в европейской гражданско-правовой науке сложились три группы теорий объясняющих правовую сущность доли. Первая группа объединяет теории, в которых нескольким субъектам противопоставляется несколько объектов. Это теории деления. Другая группа теорий воспринимает множество собственников как единого субъекта и основана на идее неделимости или на идее единства права. Третья группа теорий базируется на идее конкуренции. У каждого сособственника существуют права на вещь, которые ограничены только наличием аналогичных прав у других лиц.

Второй: наибольшее распространение получила теория понимания общей собственности через призму правовой общности. Правовая общность - это форма компетентности правового содержания, в которой несколько относительно несамостоятельных аналогичных юридических позиций (долей) объединяются внутренним порядком в систему долей права. Доля - это необходимое корреляционное понятие для юридической конструкции общей собственности. Однако оно присутствует не только в вещном праве, но и в обязательственном. Если долю невозможно объяснить через институт общей собственности, то все, что содержит доли, необходимо объединить в самостоятельный институт и через эту призму рассматривать долю, но необходимо подвергнуть анализу именно сплетение долей. Содержание доли зависит от права в целом, но вследствие синтеза долей возникает особая ситуация, которая показывает, что совокупность долей собственности - это не то же самое, что индивидуальное право.

1.2.