Политика между профессионализмом и моралью

Постулат, согласно которому мораль предписывает выбор достойных средств для достижения разумно поставленных целей, лежит в самом основании политики. Доводы относительно того, что политика должна основываться исключительно на прагматизме, что «чистые руки», т.е.

13 Шпенглер О. Указ. соч. С. 341-342

14 Баллестрем К.Г. Власть и мораль (основная проблема политической этики)// Философские науки. 1991. № 8. С. 84

оптимальную линию для адекватного отображения мира политического и соответственно поиска оптимальных для всего общества решений. Необходимо проводить различие между практической целесообразностью и нравственно допустимым. Как отмечал А. А. Гусейнов, «надо отличать необходимое и допустимое от нравственно достойного и желательного. Смертная казнь допустима, на данном этапе развития общества даже практически необходима, но она не может быть оправдана с позиций высших этических ценностей. Несовершенны общества, которые практикуют смертную казнь, но трижды несовершенны те из них, которые гордятся этим»15

Функционирование современного государственного аппарата и механизма политического управления невозможно представить себе без рационально разработанных, твердо установленных и обязательных формальных правил, без строгой профессионализации политики и механизма управления. Инструментом и одновременно результатом такой профессионализации, в частности, стала бюрократия, которая основывается на принципах профессиональной компетентности, иерархии и специализации функций.

М. Вебер проводил различие между чиновником и политиком: «Подлинной профессией настоящего чиновника... не должна быть политика. Он должен «управлять» прежде всего беспристрастно... по меньшей мере официально, коль скоро под вопрос не поставлены «государственные интересы», то есть жизненные интересы господствующего порядка. Sine ira et studio — без гнева и пристрастия должен он вершить дела. Итак, политический чиновник не должен делать именно того, что всегда и необходимым образом должен желать политик — как вождь, так и его свита — бороться

Ибо принятие какой-либо стороны, борьба, страсть — ira et studium — суть стихия политика, и прежде всего политического вождя»16

Деятельность политика и деятельность чиновника подчиняются отличающимся друг от друга принципам ответственности. Чиновник обязан точно и добросовестно выполнять приказ вышестоящего начальника (если даже он ошибочный). Без такой нравственной дисциплины невозможно функционирование любого аппарата

Политический же руководитель или государственный деятель несет личную ответственность за все свои действия. А такая ответственность со всей очевидностью предполагает наличие у ее субъекта определенных морально-этических позиций и убеждений

15 Этическая мысль. М., 1990. С. 10

16 Вебер М. Указ. соч. С. 666

С данной точки зрения, профессионализм и эффективность чиновника и есть показатель его нравственности, верности своему профессиональному призванию и долгу. Высокая эффективность теснейшим образом связана с профессионализмом, а этот последний, в свою очередь, — с нравственностью, поскольку сопряжен с результатами, представляющими общественную ценность. Поэтому в политике неукоснительно должен действовать принцип, который еще Конфуций называл золотым правилом любой эффективной и справедливой формы правления. «Лунь Юй» свидетельствует: «Цзин-гун спросил учителя об управлении государством. Кун-цзы ответил: "Государь должен быть государем, сановник — сановником, отец — отцом, сын — сыном".

Речь идет о том, что зачастую профессионализм и беспристрастность при решении политических вопросов уже сами по себе могут быть признаком приверженности политика принципам справедливости. Но нельзя не учитывать и то, что беспристрастное выполнение профессиональных навыков может служить как правому, так и неправому делу, скажем, как помощи неимущим, так и организованной преступности. Когда мы затрагиваем деятельность государства в связи с теми или иными принципами, то неизменно возникает вопрос о правомерности или законности использования государственной власти для реализации таких основополагающих материй, как равенство, справедливость, свобода, защита прав человека и т.д. Поскольку принципы могут находиться в состоянии постоянного конфликта между собой, философские аргументы о политике могут оборачиваться оправданием использования принудительной власти государства для реализации политики, вытекающей из этих принципов. Конечно, не все вопросы связаны с принципами принуждения. Человек, выступающий за либеральное общество со свободно-рыночной экономикой, требует, чтобы государство как можно реже прибегало к использованию принудительной власти. Но сам этот подход представляет собой 17 Лунь Юй. В кн.: Древнекитайская философия. Т. 1. С. 160

философский аргумент относительно незаконности использования силы

Что касается справедливости в собственном смысле слова, то о ней можно говорить лишь в том случае, если сами цели, установки и правила реализации профессионализма являются справедливыми

Нужно учесть и то, что справедливость, как и право, также предполагает беспристрастность, исключение каких бы то ни было личных симпатий или антипатий при ее осуществлении.

Но тем не менее необходимо провести линию разграничения между правом и нравственностью. Здесь особо важное значение имеет соблюдение принципа так называемого золотого правила, которое, хотя, возможно, и в не вполне осознанной форме, действовала уже в доисторические времена и в более четкой форме сформулированы мыслителями древности. Суть его выражается в следующей максиме: «Не делай другим то, что ты не хотел бы, чтобы другие делали тебе». Со всей очевидностью золотое правило предусматривает признание каждым человеком наряду с собственными правами и интересами права и интересы остальных своих сограждан. В политике при реализации данной максимы особенно важно не допустить перехлеста в какую-либо одну сторону: профессионализма в ущерб нравственности и, наоборот, нравственного начала в ущерб профессионализму или же подчинение императивов права императивам нравственности и наоборот

Подчинение права нравственности, предполагая юридическое определение последней, означало бы стремление к насильственному насаждению справедливости и добра и могло бы привести к всевластию государства. Об обоснованности этого тезиса со всей очевидностью свидетельствует опыт тоталитаризма, где политика всецело была подчинена идеологии, претендовавшей на принудительное осчастливление всех людей. Здесь была предпринята попытка соединить, как сказал бы Н. Бердяев, правду- 18 Хеффе О. Указ. соч. С. 48

истину с правдой-справедливостью, причем со своеобразно понимаемой правдой-справедливостью: распределительно- уравнительной.

Подлинная любовь к народу не может основываться на игнорировании истины, какой бы горькой и неприятной она ни была. Однако вычленение и определение истины в сфере политического — задача особенно трудная. Здесь не всегда продуктивен и выбор некоей средней линии, если она построена на замалчивании «неприятных» или «неприемлемых» фактов жизни Любой политик так или иначе сталкивается с вечной и в сущности неразрешимой антиномией между справедливостью и эффективностью, свободой и равенством. Весь мировой опыт дает достаточно примеров того, что эффективное функционирование любых сфер жизнедеятельности, в первую очередь социально- экономической, требует конкуренции, что конкуренция жестока, она порой не знает пощады к людским судьбам, а порой и к самой человеческой жизни. Но такова жизнь! Без конкуренции, без соперничества она чахнет и рано или поздно прекратится. Как представляется, с точки зрения императивов свободы противоречие между требованиями социальной справедливости и потребностями экономической эффективности в современном индустриальном обществе остается неразрешимым

Вместе с тем любая общественно-политическая система, любой режим не может сколько-нибудь длительное время существовать без легимитизации, которая, в свою очередь, не может существовать хотя бы без видимости соблюдения элементарных норм справедливости. Более того, справедливость составляет один из краеугольных камней любой теории легитимности. Поэтому правы те авторы, которые говорят, что фундамент капиталистической системы рушится, если нельзя доказать, что она основывается на принципах справедливости. Не случайно, что даже самые тиранические режимы неизменно декларируют свою приверженность принципам справедливости. Истинная же справедливость требует относиться ко всем людям как к равным, но в то же время не приемлет стремления принуждать их стать равными, поскольку это требовало бы административного уравнения неравных по своим способностям людей.

В глазах части либералов, близких к консерваторам, как выше указывалось, справедливость — это прежде всего политическая справедливость, или формальная справедливость, имеющая в виду прежде всего гарантии реализации прав и свобод каждого члена общества. Главную ошибку сторонников социальной справедливости либералы усматривают в том, что они якобы неправомерно смешивают фундаментальные права, вытекающие из самой природы человека, с социальными правами, которые носят вторичный характер по отношению к фундаментальным правам

Если государство обеспечивает равенство всех граждан перед законом, равные права на участие в политической жизни и равенство возможностей в социально-экономической сфере, то отпадает сам вопрос о социальной справедливости, поскольку в демократическом плюралистическом обществе каждый человек сам способен обеспечить свое материальное благосостояние

Иной точки зрения придерживается большинство либералов, позиции которых наиболее четко сформулировал Дж. Роулс

Предложенная им теория в последние два-три десятилетия пользуется наибольшей популярностью. «При отсутствии определенной меры соглашения о том, что есть справедливое и несправедливое, — писал Роулс, — гораздо сложнее людям результативно координировать свои планы для достижения устойчивого и взаимовыгодного сотрудничества. И поскольку концепция справедливости определяет права и обязанности, а также распределительные отношения в обществе, то ее действенными способами можно решить проблемы продуктивности, координации и устойчивости общества. Из всего этого следует широкий контекст справедливости: предпочтительнее та теория, результаты которой более желательны людям»19. Как считал Роулс, подобно тому, как истина составляет главную добродетель науки, справедливость есть главная добродетель общества. Независимо от своей стройности и привлекательности любая теория подлежит замене, если обнаруживается ее несоответствие фактам. То же самое и в отношении общественных институтов и законов, если они продемонстрировали свою несправедливость. В силу того, что любой индивид пользуется правом неприкосновенности своей личности, ни одно общество, претендующее на приверженность принципам справедливости, не вправе нарушить это право под каким бы то ни было предлогом. Подобно тому, что единственным оправданием применения ошибочной теории является отсутствие лучшей, так и «несправедливость становится терпимой, если необходимо избежать еще большей несправедливости»

Долг общества — обеспечить своим членам условия для достойной человека жизни. У общества не может быть целей, отличных от целей своих членов. Поэтому гражданство представляет собой не только юридически-правовой статус, но и социальное состояние. Равенство перед законом и связанные с этим гражданские права в правовом государстве составляют лишь часть, которую необходимо дополнить политическими и социально- экономическими правами. Очевидно, что обеспечение подлинной свободы в обществе предполагает, чтобы каждый человек стал гражданином не только в юридическом и политическом, но и в социальном плане. Политическое равенство — это не самоцель, а исходное состояние, которое создает равные для всех условия выбора. Оно служит фундаментом, на котором процветает свобода

Свобода остается недостижимой мечтой, пока каждому члену общества не будет обеспечен равный доступ ко всему разнообразию жизненных шансов

Это предполагает создание защитных мер, дабы никто не мог опуститься ниже общего исходного статуса. Одной из важнейших функций гражданского общества и правового государства является обеспечение минимальных необходимых средств существования для всех своих членов, прежде всего тех, которые в силу разных причин не в состоянии это делать сами (речь идет об инвалидах, больных, престарелых, детях-сиротах и т.д.). Эту задачу первоначально выполняли главным образом разного рода институты гражданского общества, такие, как кровно-родственные, сельские, соседские общины, церковные организации, благотворительные 19 Rawls J. Theory of Justice. N. Y., 1971

организации и фонды, профессиональные общества, профсоюзы и т.д

Однако в силу различных причин значительную, все более растущую часть ответственности за обеспечение необходимого уровня жизни в XX в. взяло на себя государство. Более того, в индустриально развитых странах в результате неуклонного расширения социальных программ, осуществляемых государством, утвердилось так называемое государство благосостояния, составной частью которого является широкий комплекс программ, призванных обеспечить приемлемый уровень жизни непривилегированным слоям населения — старикам, инвалидам, всем категориям нетрудоспособных членов общества. В качестве одной из главных целей государства благосостояния его приверженцы выдвинули «расширение» демократии, предоставление всем членам общества не только юридических и политических, но и социальных прав путем справедливого, с их точки зрения, перераспределения доходов. В социал-демократии и либеральном реформизме государство благосостояния рассматривается как гарант обеспечения социальной справедливости. В настоящее время социальные программы стали неотъемлемой частью правового государства. Более того, в XX в. правовое государство приобрело форму «государства благосостояния»