1984 М. Ю. Лермонтов. [Анализ стихотворений] "НЕБО И ЗВЕЗДЫ"

В работе над стихотворением Лермонтова "Небо и звез-

ды" производится дальнейшее планомерное расширение сти-

листических понятий: ирония и тавтология.

1. Иронию, по определению Б.

ет отнести к числу явлений, родственных метонимии. Это

- употребление слов в смысле, противоположном их исход-

ному значению. Например, "умный" вместо "глупый":

"Отколе, умная, бредешь ты, голова?" (И. А. Крылов.

"Лисица и Осел").

Подобное употребление слов именуется ироническим

лишь в случае, когда происходит снижение значения. Нап-

ример, вместо слова, выражающего порицание, употребля-

ется слово, выражающее похвалу, в целях того же порица-

ния:

О, много, много чести!

И дело честное!..

(А. С. Пушкин. "Анджело"; речь идет о бесчестном

поступке)

Поэтический словарь А. П. Квятковского определяет

иронию как "тонкую насмешку, прикрытую внешней учти-

востью". Из приведенных определений видно, что отли-

чить, имеем ли мы дело с иронией или с прямым употреб-

лением слов, из самого высказывания невозможно. Понима-

ние это дается из контекстной или коммуникативной ситу-

ации. Без умения отличать и понимать иронические слово-

употребления невозможно ни свободное владение устной

речью, ни адекватное понимание многих литературных про-

изведений. Педагогический опыт свидетельствует, что

ученики гораздо легче понимают сатиру или торжественную

речь, чем иронию. Это объясняется, в частности, тем,

что понимание иронии требует высокой языковой и внеязы-

ковой культуры. В стихотворении "Небо и звезды"

встретится выражение "добрые люди".

Весьма существенно, чтобы оно было понято учениками не

буквально, а как ирония. Это будет достигнуто в ходе

анализа всего текста.

В процессе работы над текстом желательно провести

упражнение по превращению прямых значений в ироничес-

кие. Нужно дать ученикам набор выражений и попросить

сперва устно описать ситуации, в которых эти выражения

могут быть употреблены в прямом значении, а затем ситу-

ации, где возникает ирония. Особое внимание следует

уделить разнице интонаций, мимики, жестов при рассказы-

вании - без этих паралингвистических средств иронию в

устной речи невозможно передать.

Примеры, список которых можно продолжить:

"Он у нас прилежный ученик" (про хорошего ученика и

про лентяя). "Это же настоящий герой" (про смелого че-

ловека и про труса). "Наши богатыри, конечно, завоюют

первое место" (про сильную и про слабую спортивную ко-

манду).

"Какой молодец!" (похвала за достижение и порицание

за оплошность). Подобные упражнения на уроках, как пра-

вило, проходят очень живо и вызывают интерес учащихся.

2. Тавтология - это суждение, в котором подлежащее

тождественно со сказуемым, то есть какое-либо слово

объясняется самим собой, например:

"Запад есть Запад, Восток есть Восток", "приказ есть

приказ". Или же какое-либо слово, включенное в конс-

трукцию сравнения, сополагается с самим собой: "на вой-

не как на войне". Смысл тавтологических высказываний в

том, что они утверждают уникальность, несравнимость то-

го или иного понятия. Например, высказывание "любовь

есть любовь" означает, что любовь не может быть охарак-

теризована никаким другим словом, не может быть расчле-

нена на признаки и поэтому не может иметь никакого пре-

диката, кроме себя самой. Тавтологические высказывания

отнюдь не представляют собой бессмысленное повторение

одного и того же. Они связаны не только с определенным

классом логических суждений, но и с эмоциями: катего-

ричностью, уверенностью. В разговорной речи и в поэзии

тавтологические высказывания отличаются энергией, несут

интонацию окончательного вывода, исключают возражение.

Например, высказывание типа "приказ есть приказ" именно

в силу тавтологической концовки исключает возможность

обсуждений и дискуссий.

Восток есть Восток" (Киплинг) несет мысль о том, что

мир Запада и мир Востока не имеют между собой ничего

общего, никогда не-найдут общего языка, ни с какой точ-

ки зрения не могут быть сопоставлены.

В стихотворении Лермонтова встречается следующее

тавтологическое высказывание:

Тем я несчастлив,

Добрые люди, что звезды и небо -

Звезды и небо! - а я человек!..

Смысл его - в невозможности никакими словами выра-

зить недосягаемую для человека прелесть звезд и неба.

Между миром звезд и человеком в стихотворении Лермонто-

ва пролегает пропасть. На человеческом языке Лермонтов

не находит даже слов для того, чтобы объяснить, что

влечет его к звездам и небу.

Понимание тавтологических конструкции и владение ими

- важный элемент языковой культуры. Поэтому весьма це-

лесообразным представляется закрепить знания учеников в

этой области рядом упражнений. При этом следует иметь в

виду, что тавтологические фигуры могут употребляться и

для усиления значения. Например: "далеко-далеко" в зна-

чении "очень далеко". Могут использоваться синонимичес-

кие повторы типа: "Дети плачут и рыдают, Бармалея умо-

ляют". Здесь "плачут и рыдают" фактически является пов-

тором одного значения для выражения: "очень сильно пла-

чут". Ср. в былине:

А и князь Владимир Стольно-Киевский

Он кричит-ревет, акарачь ползет...

"Кричит-ревет" - тавтологический повтор.

Анализ текста. Стихотворение Лермонтова отчетливо

делится на три части. Членение это принадлежит самому

поэту, разделившему текст на строфы. Каждая строфа -

отдельный композиционный и смысловой сегмент. Строфы

внутри себя также имеют членения. Каждая строфа предс-

тавляет собой пятистишие, построенное таким образом,

что первые три стиха - трехстопный дактиль с женскими

окончаниями, последние два - четырехстопный с чередова-

нием женских и мужских окончаний.

строфа естественно распадается на две, совершенно раз-

личные в интонационном отношении, части. Они же являют-

ся и смысловыми частями. Первая строфа в трех начальных

стихах дает картину ясного и спокойного вечернего неба:

Чисто вечернее небо,

Ясны далекие звезды,

Ясны, как счастье ребенка...

Три процитированные строки содержат общее значение

ясности, чистоты и мира, однако внутри этих трех строк

наблюдается известная динамика. Первая строка говорит о

небе и не содержит в себе ничего, говорящего о поэте.

Спокойное, невозмутимое содержание первой строки под-

держивается звуковой организацией: две ударные гласные

фонемы и ("чисто"), е ("небо") организуют все звучания

стиха:

и - о в начале ("чисто"),

е - о в конце ("небо") и

ееее - в середине строки ("вечернее").

Второй и третий стихи резко отличны по звуковой ор-

ганизации. Опорными гласными фонемами здесь являются

"а" и "ы", они же организуют и безударный гласный ряд.

Звуковое противопоставление первого стиха второму и

третьему необходимо Лермонтову для смысловой антитезы.

Во втором стихе о звездах говорится, что они "далекие".

Этим вводится отношение - пока чисто пространственное -

между поэтом и звездами (идея недосягаемости). Третий

стих сопоставляет звезды со счастьем ребенка. Образ ре-

бенка у Лермонтова в подобном контексте встречается не-

однократно. Например:

"Воздух там чист, как молитва ребенка" ("Синие горы

Кавказа, приветствую вас..."). Образ этот всегда ассо-

циируется у поэта с утраченной чистотой и душевной гар-

монией. Ребенок, детская цельность души - далекое прош-

лое, которое во времени так же недосягаемо, как звезды

в пространстве.

Следующие два стиха дают резкий перелом интонации и

смысла: от спокойного повествования первой части - пе-

реход к восклицательному предложению.

ритмический перелом поддерживается и сменой синтакси-

ческой конструкции. Первая половина стихотворения со-

держит повествовательную конструкцию с не выраженной

грамматически позицией повествователя. Звезды присутс-

твуют как объект рассказа, как бы в третьем лице. Зак-

лючительные два стиха вводят ситуацию прямого общения:

О! для чего мне нельзя и подумать:

Звезды, вы ясны, как счастье мое!

Повествователь введен в текст непосредственно, в

первом лице, а "звезды" превращены в собеседников и да-

ны во втором лице. Это означает, что ситуация спокойно-

го рассказа первой половины строфы сменяется напряжен-

ным и эмоциональным диалогом. Однако диалог этот имеет

специфический характер. Поэт задает вопрос звездам, но

звезды, как будет ясно из дальнейшего, отвечают молча-

нием. Вторая строфа построена диалогически, как разго-

вор. Между тем вступают в диалог с поэтом не звезды, а

"добрые люди":

Чем ты несчастлив,

Скажут мне люди?

Тем я несчастлив,

Добрые люди, что звезды и небо -

Звезды и небо! - а я человек!..

Вторая строфа композиционно построена несколько ина-

че, чем первая:

первая часть в ней состоит только из двух стихов, а

вторая включает в себя один короткий и два длинных.

Этим достигается интонационное разнообразие по отноше-

нию к первой строфе, так как разговор поэта с "добрыми

людьми" имеет совершенно другой характер и требует при

чтении иных интонаций, чем разговор его со звездами.

Первые две строки содержат реплику "добрых людей". Из

предшествующего анализа вопросов иронии ученики должны

понимать, что "добрые люди" Лермонтова - недобрые люди

(без кавычек). "Добрыми людьми" Лермонтов называет пош-

лых людей, не понимающих стремления поэта к недосягае-

мым звездам. "Добрые люди" видят цель жизни в получении

доступного, в материальном благополучии и не могут по-

нять причин несчастья поэта.

рос "Чем ты несчастлив?", который задают поэту "добрые

люди", свидетельствует о непонимании души автора окру-

жающей толпой. Поэтому ответ поэта, заключенный в трех

последних стихах, свидетельствует о невозможности кон-

такта между поэтом и его собеседниками. В первой строфе

диалог не получился, потому что на вопрос поэта звезды

ответили молчанием. Во второй строфе диалога тоже нет,

потому что поэт и "добрые люди" говорят на разных язы-

ках. Именно поэтому автор, отвечая на вопрос "добрых

людей", прибегает к фигуре тавтологии. Определяя небо и

звезды через тавтологическое повторение этих же самых

слов, Лермонтов говорит, что на человеческом языке нет

адекватных слов для выражения того, почему звезды вле-

кут поэта. Заключающее строфу, отделенное паузой (что

подчеркивает интонацию вывода) "а я - человек!.." зву-

чит трагически. Это фактически признание одиночества,

так как стремящийся к звездам поэт не может достигнуть

их именно потому, что он - человек. Вступая в разговор

с людьми, поэт с ними не может найти общего языка, по-

тому что стремится к звездам.

Раскрытию этой трагической для героя Лермонтова си-

туации посвящена последняя заключительная строфа. Ком-

позиционно она построена специфическим образом: синтак-

сическая граница, как и во второй строфе, проходит меж-

ду вторым и третьим стихами.

Ученики уже усвоили природу тавтологического повто-

ра. Здесь их следует познакомить с новым вариантом этой

семантической игры: таким употреблением одного и того

же слова, при котором оно получает два противоположных

смысла. В данном случае два раза употреблено понятие

зависти:

Люди... зависть питают;

Я... завидую

Однако зависть в этих двух смыслах получает не толь-

ко различный, но и прямо противоположный смысл: в одном

случае она означает низкое чувство, свойственное пошлым

людям, а во втором случае - высокое и благородное чувс-

тво:

Люди друг к другу

Зависть питают;

Я же, напротив,

Только завидую звездам прекрасным,

Только их место занять бы желал.

Люди завидуют друг другу, то есть хотят отнять один

у другого доступные земные материальные блага, поэт же

завидует звездам, он хотел бы занять их место, то есть

стремится к высокому, прекрасному и невозможному. При

анализе стихотворения следует обратить внимание на то,

что понятие "высокое и далекое" (то есть недосягаемое)

для романтического поэта окружено особой поэтической

прелестью. В стихотворении перед нами как бы три героя:

звезды, поэт и люди. Эти персонажи расположены по

вертикальной оси:

звезды - наверху, люди - внизу. Поэт же телом, физи-

чески - среди людей, а душой, стремлениями - среди

звезд. Это ценностное отношение к понятиям "верх" и

"низ" следует подчеркнуть (его можно изобразить нагляд-

ной схемой), так как оно будет очень важным при после-

дующей работе над стихотворениями Лермонтова.

Проделав работу над текстом, ученики оказываются

подготовлены для выполнения послетекстовых заданий. Со-

поставление стихотворения Лермонтова со стихотворением

Маяковского "Послушайте!" может стать материалом для

содержательной беседы, по которой в дальнейшем можно

будет провести письменную работу.

И герой Лермонтова, и герой Маяковского смотрят

вверх, в беспредельное небо, на далекие звезды. Сущест-

вует представление, что из всех животных только человек

может смотреть вверх. Наверное, только люди могут меч-

тать. Герои обоих стихотворений, написанных в столь

разное время, - мечтатели. Устремление к звездам отли-

чает их от пошлых людей, чье существование наполнено

лишь материальными заботами. Мечта о звездах так же

бескорыстна, как и поэзия, поэтому она неотделима в со-

поставляемых текстах от образа поэта. Жизнь, полная вы-

сокого содержания, стремление к постижению смысла жиз-

ни, тяга к истинным человеческим контактам - вот что

свойственно обоим лирическим героям - поэтам и мечтате-

лям. Жизнь без звезд - "беззвездная мука" (по выражению

Маяковского), утрата смысла бытия, поэтому герою Лер-

монтова, удаленному от звезд и завидующему им, они так

же необходимы, как и герою Маяковского, который вмеши-

вается в космический порядок, чтобы с помощью звезд

спасти человека (возможно, любимую).

Очень важно, закончив работу над стихотворением "Не-

бо и звезды", провести закрепляющие упражнения по иро-

нии и тавтологии. Следует обратить внимание на

случаи, когда одно и то же слово (как "зависть" у Лер-

монтова) становится антонимом самого себя. Нужно, чтобы

ученики поняли, что во всех этих сложных случаях семан-

тической игры доминирующей является интонация. Правиль-

ное интонирование - ключ к правильному пониманию.