Проблема становления королевской власти у франков: политическая мифология традиционного германского общества и ее преодоление в историографической концепции Григория Турского

с. 11]. Повествование же о франкских древностях автор начинает с констатации тезиса о том, что «многие не знают (a multis ignoratur), кто был первым королем (regibus) у франков» [1,

с. 36].

Поиск сведений о первых королях франков заставляет Григория обратиться к широкому кругу источников, которые характеризуются им как произведения римских авторов (Григорий называет произведения Сульпиция Александра и Рената Профута Фригерида), а также как сообщения, принадлежащие неким «многим» (multis) повествователям, имена которых Григорий не называет. Ссылка на «многих» авторов неоднократно встречается в рассматриваемой части произведения Григория Турского, указывая, как правило, на источники, транслирующие устные или зафиксированные в письменном виде исторические предания франков. Если предположить, что в приведенном выше фрагменте автор ссылается на франкские источники, то необходимо отметить, что сохранившиеся до нашего времени версии раннесредневекового франкского этногенетического мифа [3, с. 94], представленные в «Хронике» Фредегара [4] и «Книге истории франков» [5], называют имена первых легендарных королей франков на Рейне ? по двум разным версиям мифа, это имена короля Франкиона (Francio) [4, с. 46] либо короля Фарамунда (Faramundus) [5, с. 244]. По всей видимости, во времена Григория цикл этногенетических мифов был представлен шире, либо автор по каким-либо причинам не доверял сведениям, содержащимся во франкских преданиях.

Далее автор переходит к анализу не сохранившихся до наших дней произведений Сульпиция Александра и Рената Профутура Фригерида: «Хотя о них много рассказывается в истории Сульпиция Александра, однако он вовсе не называет первого их короля, но говорит, что у них были вожди (non tamen regem primum eorum ullatinus nominat, sed duces eos habuisse dicit)» [1, с. 36]. Использование Григорием исторических произведений римских авторов в качестве источников для поиска сведений о ранних периодах истории народа франков является достаточно предсказуемым для галло-римского интеллектуала. Необходимо, однако, отметить, что достоверность и точность семантики отдельных терминов, представленных в цитируемых автором источниках, вызывает сомнения. Сопоставление приведенных Григорием фрагментов произведения Сульпиция указывает на то, что последний использует три различных термина для характеристики статуса одних и тех же лидеров франков:

Вожди (duces): «Когда Сульпиций говорит, что Максим, потеряв всякую надежду удержать власть (amissam omnem spem imperii), находился в Аквилее в состоянии близком к безумию, он добавляет: «Франки в то время, когда у них вождями (ducibus) были Генобавд, Маркомер и Суннон, устремились в Германию и, перейдя границу, перебили многих жителей, опустошили плодороднейшие области, а также навели страх на жителей Кёльна» [1, с. 36].

Царственные особы (regales):«Затем он говорит: «Спустя несколько дней Валентиниан, быстро закончив переговоры с царственными особами (regalibus) франков – Маркомером и Сунноном и, по обычаю потребовав заложников, удалился на зимние квартиры в Трир» [1, с. 37].

Царьки (subregolus): «Затем Сульпиций продолжает: «В тот же самый год Арбогаст, преследуя Суннона и Маркомера, которые у франков были царьками (subregolus), с яростью, свойственной его соплеменникам, в самую зимнюю стужу устремился в Кёльн» [1, с.

На основании свидетельств Сульпиция автор выделяет в истории франков целый период, кого ими правили вожди: «А в четвертой книге, когда Сульпиций рассказывает об умерщвлении Виктора, сына тирана (tyranni) Максима, он говорит: «В то время назначенные вместо Наннина Кариеттон и Сир стояли с войском в Германии против франков». И немного спустя, после того как Сульпиций рассказал о добыче, унесенной франками из Германии, он добавил: «Арбогаст, ничего не желая слышать о промедлении, посоветовал императору (caesarem) наказать по заслугам франков: потребовать от них, чтобы они вернули немедленно если не все, то, по крайней мере, хотя бы то, что они награбили в прошлом году после уничтожения отрядов Квинтина, и чтобы они выдали виновников войны, ответственных за вероломное нарушение мира». Эти события происходили, как рассказал Сульпиций, в то время, когда [у франков] были вожди (cum duces essent)» [1, с. 37].

Еще большую неясность вносит уже сам Григорий, начинающий оперировать предложенными Сульпицием понятиями: «Но когда Сульпиций называет их царственными особами (regales), мы не знаем, были ли они королями или они были вместо королей (nescimus, utrum reges fuerint, an in vices tenuerunt regnum)» [1, с. 37]. Окончательный сумбур возникает, когда Григорий цитирует фрагмент Сульпиция, позволяющий предположить наличие у франков рассматриваемого периода «полноценной» (с точки зрения титулатуры) королевской власти: «В другом месте Александр Сульпиций не говорит о вождях и царьках (relictis tam ducibus quam regalibus), а ясно указывает, что у франков был король (aperte Francos regem habere designat), не упоминая, однако, его имени. Он говорит: «Затем тиран Евгений, отправившись в поход, поспешил к границе Рейна, чтобы возобновить, по обычаю, союз с королями (regibus) алеманнов и франков и показать диким народам огромное по тому времени войско». Таков рассказ упомянутого историографа о франках» [1, с. 38].

Условность используемых Сульпицием терминов очевидна при сравнении его данных с произведением Клавдия Клавдиана, в котором статус Маркомера и Сунно обозначается термином «короли» [3, с.

Приведенные выше фрагменты произведения Григория содержат, по всей видимости, прямые цитаты из текста Сульпиция, на что указывает, в частности, нехарактерный для Григория узус ряда терминов, в частности, использование термина princepsв качестве титула императора [1, с. 37] (сходный узус понятия встречаем в цитате Фригерида [1, с. 39]). Григорий также избегает использовать в своем дальнейшем повествовании термины regales, subregolus. Данные понятия воспроизводятся автором в контексте выдержек из произведения Сульпиция, тогда как сам Григорий предпочитает пользоваться понятиями comites[1, с. 83], duces[1, с. 18].

Таким образом, Григорий формирует у читателя представление об эволюции власти у франков, подразумевая наличие периода до и после возникновения королевской власти. Данная схема подкрепляется аргументом ex silentio со ссылкой на свидетельство Фригерида: «Ренат Профутур Фригерид, о котором мы упоминали выше, рассказывая о падении и взятии Рима готами, сообщает: «Между тем король аланов (rex Alanorum) Респендиал, после того как Гоар перешел на сторону римлян, отвел свое войско от Рейна, так как в это время вандалы воевали с франками. Вандалы после гибели их короля Годегизила (Godigyselo rege) потеряли в этом сражении почти двадцать тысяч человек, и они полностью были бы уничтожены, если бы к ним вовремя не подоспели на помощь аланы». Здесь мы обращаем внимание на то, что, упоминая о королях у других народов (aliorum gentium regis nominat), Фригерид почему-то не упоминает их у франков» [1, с. 38]. Подводя логическую черту под анализом работ римских историков, Григорий сообщает: «Вот такие сведения о франках нам оставили упомянутые историки, не называя по имени их королей» [1, с. 39].

Далее автор вновь повторяет ссылку на некие источники «многие передают…» (tradunt enim multi), предваряя изложение сведений, носящих легендарный характер: «Многие же передают, что те же самые франки пришли из Паннонии и прежде всего заселили берега Рейна. Затем отсюда они перешли Рейн, прошли Торингию и там по округам и областям избрали себе длинноволосых королей (regis crinitos super se creavisse) из своих первых, так сказать, более знатных родов.

[5, с. 244], после смерти одного из которых «пришли они к заключению, последовав примеру остальных народов, выбрать себе короля (regem sibi unum constituerent). И Маркомир посоветовал им это, и, таким образом они выбрали его сына, Фарамунда, своим королем с вьющимися волосами… После смерти короля Фарамунда избрали они королем с вьющимися волосами его сына Хлодиона в государстве его отца. С этого времени стали правилом короли с вьющимися [волосами]» [5, с. 244]. Присутствующее в прологе к Салическому закону свидетельство о правлении среди франков представителей знати, относится к более позднему периоду, а историки видят в этих представителях знати т.н. «малых королей» (Kleinkonige) [6, с. 4]: «Салический закон был продиктован знатными этого народа (per proceris ipsius gentes), которые тогда были его правителями (rectores)» [6, с. 4]. Данное свидетельство хотя и было позже интегрировано в этногенетический троянский миф автором «Книги истории франков», но, по всей видимости, не относится к его оригинальной содержательной части. В версии легенды, которой оперировал Григорий, мифологического короля Франкиона также либо еще не прослеживается, либо автор рассматривает свидетельства о его правлении как не вполне заслуживающие внимания. В качестве аргумента, подтверждающего достоверность предания об избрании королей на Рейне, Григорий ссылается на победы Хлодвига над королями рипуарских франков, которые, по всей видимости, рассматриваются автором в качестве потомков легендарных длинноволосых королей.

Далее в повествовании Григория следует небольшая интерполяция из текста Консульских фаст: «В Консульских фастах мы читаем, что Теодомер, король франков, сын Рихимера, и мать его Асцила пали от меча» [1, с. 39]. Описанное событие, по всей видимости, относится автором к наиболее раннему периоду франкской монархии, и также должно выступить аргументом в пользу достоверности представленной легенды о становлении королевской власти.

Затем автор вновь возвращается к пересказу легенды, на что указывает характерная ссылка «говорят…»: «Говорят также (ferunt etiam), что тогда королем у франков был Хлогион, деятельный и весьма знатный среди своего народа человек. Он жил в крепости, называемой Диспарг, расположенной в области торингов. В этой же области, в южной ее части, до самой реки Луары, жили римляне. По ту сторону Луары господствовали готы. Бургунды, последователи ереси ариан, жили на той стороне Роны, на которой расположен город Лион. Но Хлогион послал в город Камбре разведчиков, и когда они все тщательно разузнали, сам последовал за ними туда, разбил римлян и захватил город. Здесь он пробыл недолго и захватил область до самой реки Соммы» [1, с. 39]. Представленный выше фрагмент воспроизводится с некоторыми вариациями в «Книге истории франков», но наличие в более позднем памятнике отдельных деталей, не содержащихся в произведении Григория, допускает возможность того, что при передаче сведений авторы пользовались некими общими, не дошедшими до нас, источниками.

Следующий фрагмент произведения Григория Турского, в котором автор, вновь ссылаясь на те же источники, упоминает о происхождении Меровея из рода короля Хлогиона, имеет параллели как в произведении Фредегара, так и в «Книге истории франков»: «Говорят (adserunt), что из этого же рода происходил и король Меровей, у которого был сын Хильдерик» [1, с. 39]. Примечательно, что в повествовании Фредегара сохранилась подробность мифологического характера о том, что Меровей был рожден женой Хлогиона после того, как во время купания в море ей овладел «зверь Нептуна, похожий на квинотавра» [4, с. 95].

Ш.Гош полагает, что до VII века мифа о троянском происхождении франков еще не существовало, аргументируя свое предположение тем, что только в работе Фредегара впервые воспроизведены все составляющие данного мифа [3, с. 94]. Данный аргумент является достаточно спорным, поскольку расхождения в некоторых деталях между повествованием Григория и нарративом «Книги истории франков» не исключают возможное наличие общего источника о легендарном прошлом франков, с которым авторы, по крайней мере, были знакомы. Более того, не сложно предположить, по какой причине епископ христианской церкви мог опустить многие эпизоды транслируемой легенды. Создание победоносного королевства предстает в его произведении как дело рук ортодоксального христианского короля, в связи с чем версия о великом языческом прошлом франков не вполне устраивает его как историографа. Цель Григория – не розыски легендарных франкских древностей, а показание выгоды союза королевской власти и христианской церкви.

С. Лебек полагает, что появление троянского мифа датируется VI веком, и связано с очарованием франкских королей (прежде всего, Теодеберта и Хильперика) античной культурой [2]. Не исключено, на наш взгляд, что миф о троянском происхождении франков действительно начал распространяться в правление просвещенного короля Хильперика, которого Григорий Турский по ряду субъективных причин называет «Нероном и Иродом нашего времени» [1, с. 188]. Вероятно, Григорий стремился развенчать бродящие мифы о троянских правителях, равно как и миф о происхождении рода Меровингов от морского чудовища, но не имел достаточных источников, чтобы опровергнуть их, поэтому просто обошел данные мифы вниманием, начав свое повествование истории франков с этапа их легендарного расселения в Паннонии, и ограничиваясь лишь констатацией происхождения Меровея от рода Хлодиона. Таким образом, выстраивая собственную концепцию становления королевской власти у франков, Григорий Турский укреплял христианскую историографическую традицию, рассматривая ее в качестве альтернативы складывающейся в VI-VII веках в германской аристократической среде политической мифологии, героическая составляющая которой способствовала ее органичному восприятию носителями традиционной германской культуры. Библиографический список

1. Григорий Турский. История франков. – М., 1987. Текст на языке оригинала: GregoriiepiscopiTuronensis. Libri Historiarum X (ed. Bruno Krusch and Wilhelm Levison), Monumenta Germaniae historica. Scriptores rerum Merovingicarum. I.1. – Hannover, 1951.
2. Лебек С. Происхождение франков V-IX века. Том. 1 Новая история средневековой Франции. – М.,1993.
3. Ghosh, Shami. The barbarian past in early medieval historical narrative. PhD Dissertation. – Toronto, 2009. – Режим доступа: https://tspace.library.utoronto.ca/bitstream/1807/19189/3/ghosh_shami_200911_PhD_thesis.pdf.
4. Chronicarum quae dicuntur Fredegarii scholastici (Bruno Krusch, ed), Monumenta Germaniae historica. Scriptores rerum Merovingicarum. 2. – Hanover, 1888. P. 1–168.
5. Liber Historiae Francorum (Bruno Krusch, ed.), Monumenta Germaniae historica. Scriptores rerum Merovingicarum. 2. – Hanover:, 1888. – P. 215–328. Русскоязычный перевод фрагментов: http://www.vostlit.info/Texts/rus/Gesta_Fr/frametext.htm.
6. Lex Salica // Monumenta Germaniae historica. Legum sectio I. Leges nationum Germanicarum. IV. 2. – Hannover l969. Русскоязычный перевод: http://www.hist.msu.ru/ER/Etext/salic.htm

Челябинский государственный педагогический университет