Конкурентоспособность экономики России и отечественных корпораций в глобальном измерении

В условиях ускорения процессов глобализации хозяйственных связей и углубления международного разделения труда первоочередной задачей становится обеспечение адекватного уровня конкурентоспособности российской экономики.

Достижение этой цели в значительной степени будет определяться конкурентоспособностью российских компаний, их способностью эффективно выстраивать и осуществлять свою деятельность на мировом уровне. Основой их бизнес-стратегий, по мнению В.И. Кушлина, должны стать рост и диверсификация производства продукции (товаров, услуг, объектов интеллектуальной собственности), пользующейся спросом со стороны внутренних и внешних потребителей, а также расширение позиций на традиционных рынках и закрепление на новых, что обеспечит сбалансированность и результативность их деятельности[213].

Для формирования новых условий устойчивого развития мирового хозяйства после острой фазы кризиса, как представляется, должны произойти существенные структурные изменения технологического и организационного характера как на международном, так и на национальном уровне. Как отмечает В.A. May, именно от того, насколько та или иная страна сможет трансформировать свою экономическую структуру, приспособиться к новым глобальным вызовам, зависят ее облик и место в посткризисном мире. Поэтому ожидание восстановления докризисного status quo (экспортоориентированной сырьевой экономики с доминирующей ролью государства) являлось бы самой опасной политикой для России в настоящее время[214].

В связи с этим востребовано формирование современной конкурентоспособной модели национальной экономики, базирующейся на знаниях, инновациях и передовом у правлснчсском опыте.

Прежде чем двигаться к новой модели, целесообразно определить, какое реальное положение занимает экономика России на современном этапе в сравнении с другими государствами мира как в количественном, так и в качественном измерении, а также выявить воздействие последствий мирового кризиса на изменение позиционирования страны в глобальном хозяйстве по основным макропоказателям и индикаторам внешнеэкономической сферы.

Согласно оценкам наиболее известного в России международного рейтинга Всемирного экономического форума (ВЭФ), основанным на сравнении индексов глобальной конкурентоспособности экономик, Российская Федерация в 2011 г. заняла лишь 66-е место среди 142 представленных стран, что является худшим показателем для страны с 2005 г.[215]. Характерно, что в 2000 г. Россия находилась на 63-й позиции среди 75 государств, т.е. за 10 лет позиционирование страны по данному критерию в мировой экономике качественно не изменилось.

При этом по степени вовлеченности стран в международную торговлю согласно индексу ВЭФ (The Global Enabling Trade Report - выходит раз в два года) позиция России практически не изменилась - 112-е место среди 132 стран (в 2010 г. - 114-я позиция из 125 государств)[216].

Итоговый рейтинг данного индекса рассчитывается на основе четырех главных компонентов, по которым ситуация в России выглядит далеко не лучшим образом. Так, по степени свободы доступа товаров на внутренний и внешний рынки страна заняла только 129-е место, по эффективности и прозрачности таможенного оформления - 111-е, по качеству логистики и транспортной инфраструктуры - 113-е, по уровню зарегулированности бизнеса и безопасности участников торговли - 107-е место.

Главные проблемы при осуществлении импортных операций в России, согласно проведенному опросу, - коррупция на таможне, высокий уровень тарифов, криминал и рейдерство, а также нарушения сроков доставки. Единственной сильной стороной российской экономики, по мнению авторов доклада ВЭФ, являются ІТ-технологии (51-е место по данному субиндексу) как компонент транспортной инфраструктуры[217].

При недостаточно высоком уровне общей конкурентоспособности экономики, т.е. комплекса факторов производства, институтов и мер воздействия государства, обусловливающих общий уровень производительности национального хозяйства, Россия отличается еще и более низким уровнем - как минимум в 1,5 раза - конкурентоспособности отечественного бизнеса[218].

В докладах ВЭФ за 2001-2007 гг. были представлены два индекса, на основе которых составлялись рейтинги стран: индекс глобальной конкурентоспособности (Global Competitiveness Index, GCI) и индекс конкурентоспособности бизнеса (Business Competitiveness Index, ВСІ), по которому в 2007 г. Российская Федерация занимала 57-ю позицию среди 131 страны.

В измененную методологию, используемую ВЭФ в настоящее время, была введена новая система показателей - «Business Sophistication» (уровень конкурентоспособности компаний). По суммарному результату этих показателей в 2011 г. Россия заняла только 114-е место среди 142 стран, что ниже уровня годом ранее на 13 пунктов[219].

В этом контексте показательны сравнения рейтингов ВЭФ по уровню глобальной конкурентоспособности среди стран БРИКС накануне кризиса и после его острой фазы. Так, в 2007 г. Россия находилась на 58-м месте в мире среди 131 страны, уступив ЮАР (44-е место), Индии (48-е) и Китаю (34-е), опередив только Бразилию (72-е место). Таким образом, выигрывая в показателях макроэкономической стабильности, Россия в предкризисный период заметно отставала даже от ведущих развивающихся государств по показателям развития институтов, эффективности бизнеса и инновациям.

В 2011 г. Россия опустилась на 66-ю позицию среди 133 стран, ЮАР и Индия также ухудшили свои положение - 50-я и 56-я позиции, а Китай и Бразилия поднялись соответственно до 26-й и 53-й позиций.

В целом в рейтинге мировой конкурентоспособности ВЭФ общий балл России за 2005-2011 гг. почти не изменился, увеличившись с 4,1 до 4,2 (из максимальных 7 баллов). В итоге разрыв нашей страны с Китаем увеличился, также заметно вперед продвинулась Бразилия, в 2005 г. стоявшая позади России. Согласно этому рейтингу, по уровню качества институтов Россия не просто отстала от государств Восточной Европы и стран группы БРИКС, но и находится в самом конце списка (табл. 2.1).

Как отмечают эксперты ВЭФ, Россия не сможет подняться в рейтинге без институционального прогресса, так как это один из самых серьезных ограничителей ее роста. Укрепление верховенства закона

и защиты прав собственности, улучшение функционирования судебной власти, повышение уровня личной безопасности, а также создание адекватной концу рентной среды принесло бы экономике страны очень большие преимущества и позитивно отразилось на сс положении в рейтинге В ЭФ1. Причем в данном случае стабильность правил предпринимательства и доверие бизнеса к государству важнее уровня регулирования конкретных секторов экономики.

Ранжирование России в международных рейтингах (ренкингах) и индексах довольно часто вызывает негативную реакцию в официальных кругах страны и критическое отношение экспертного сообщества. Это обусловлено прежде всего недостаточно высокими в целом или даже крайне низкими позициями Российской Федерации по отдельным показателям, а также неизбежной субъективностью оценок и выводов при составлении таких рейтингов.

Особое неприятие, например, вызывают рейтинг стран «со свободной экономикой» (IEF), публикуемый американским фондом Heritage Foundation (143-я позиция среди 183 государств в 2011 г.)[220], и индекс восприятия коррупции (CPI) международной неправительственной организации Transparency International (по итогам 2011 г. Россия заняла 143-е место среди 182 стран)[221].

Однако справедливости ради следует подчеркнуть, что и в других известных международных рейтингах складывается в целом аналогичная ситуация. Так, в широко используемом рейтинге инвестиционного климата Всемирного банка (Doing Business 2011) Россия, поднявшись на 4 позиции, заняла только 120-е место среди 183 стран[222], что в итоге привлекло особое внимание руководства страны.

В опубликованном в 2012 г. Институтом менеджмента в Швейцарии (IMD, Institute of Management Development) рейтинге конкурентоспособности мировых экономик Российская Федерация по сравнению с 2011 г. поднялась на одну строчу - до 48-й позиции среди 59 исследуемых государств, хотя еще в 2007 г. была на 43-м месте[223]. В данном рейтинге отечественный бизнес занимает последнее место по нацеленности на удовлетворение потребителей и по уровню социальной ответственности.

В связи с этим необходимо отметить, что наблюдается значительная корреляция позиций Российской Федерации во многих рейтингах (ренкингах), методически построенных на основе разных данных и для различных целей. Публикуемые международными организациями индексы в целом дают согласованную и достаточно объективную оценку качества ключевых институтов, динамики количественных макропоказателей, а также современного позиционирования России в мировой экономике.

В итоге такое положение демонстрирует ее заметное отставание не только от развитых, но и от ряда развивающихся стран и государств с переходной экономикой, причем этот разрыв продолжает увеличиваться. Было бы целесообразно не отвергать итоги данных рейтингов, а использовать их результаты для углубленного анализа с целью поиска путей исправления ситуации. При этом необходимо принимать во внимание, что при составлении большинства мировых рейтингов используются оценки отечественных экспертов и результаты опросов представителей российского бизнеса[224].

Вместе с тем в силу неудовлетворенности результатами России в международных индексах периодически звучат призывы к разработке альтернативных отечественных рейтингов со ссылкой на «субъективность» зарубежных оценок. Однако такие инициативы представляются контрпродуктивными, так как требуют высокопрофессионального уровня его разработчиков и международного признания, а не создания «контррейтингов» для внутреннего потребления[225].

В целом рейтинги - категория субъективная и объективная одновременно, однако в последнее время сложившийся имидж экономики России за рубежом не вполне совпадает с реалиями, существующими в настоящий момент в стране. Однако при всех переживаемых сложностях, а также имеющихся институциональных и инфраструктурных ограничениях российская экономика заслуживает более высоких мест в данных рейтингах. Такой подход предполагает внесение соответствующих корректировок и уточнений со стороны как составителей, так и задействованных экспертов.

Но эти изменения не могут произойти автоматически, так как требуют кропотливой и профессиональной внутренней работы по исправлению положения дел, а также участия в разработке международной системы оценок и показателей, в том числе уровня конкурентоспособности страны и национального бизнеса.

Как представляется, постепенно отношение в стране к таким инструментам международного анализа и сравнения меняется. Так, в последние годы Минэкономразвития России и ряд других ведомств при разработке и оценке реализации программ социально-экономического развития и отраслевых (секторальных) концепций уже используют в качестве сопоставлений и даже целевых показателей некоторые индикаторы международных рейтингов[226].

Особое внимание при этом уделяется кредитным рейтингам ведущих мировых агентств (Standard & Poor’s, Fitch Ratings, Moody’s), а также ОЭСР, которые имеют практическое значение как для национальной экономики, так и для крупных компаний России. Также в 2012 г. правительство Российской Федерации поставило задачу в течение нескольких лет (до 2018 г.) войти в лидирующую двадцати рейтинга Всемирного банка Doing Business (в 2011 г. - 120-е место).

В результате от неприятия западных экономических рейтингов российская власть перешла к их частичному признанию и даже использует в качестве (или вместо) целевых показателей стратегии развития. Так, одобренные в мае 2012 г. правительством четыре дорожные карты Агентства стратегических исследований (АСИ) во многом, как представляется, ориентированы на «технику» повышения субпозиций в данном рейтинге, а не на реальное улучшение ситуации в конкретных сферах. Таким образом, международные рейтинги становятся частью госполитики, и внимание экспертного сообщества к подобным международным сопоставлениям заметно возросло[227].

C учетом сказанного выше профессиональный интерес представляет доклад «Индекс торговли и развития» (ИТР) Конференции ООН по торговле и развитию (ЮНКТАД)[228]. В отличие от большинства других рейтингов, подготовленных международными организациями или исследовательскими центрами, в этой работе преимущественно использовались так называемые «жесткие» показатели (свыше 90%), основанные на единых статистических данных для всех обследуемых стран.

К примеру, широко цитируемый в России индекс глобальной конкурентоспособности, разработанный ВЭФ, применяет менее 35% «жестких» показателей, а остальные относятся к категории «мягких» (опросы экспертов и качественные оценки). Такой подход приводит не только к субъективным итогам подсчетов, но и к формулированию подчас политизированных выводов, носящих нередко произвольный характер.

При всей известной условности глобальных рейтингов доклад по ИТР представляется достаточно объективным исследованием: согласно индексу ЮНКТАД Россия заняла в 2007 г. одно из самых высоких для себя мест (58-е из 123 стран) среди наиболее известных международных рейтингов[229].

Оригинальность ИТР заключается также в том, что в нем впервые была предпринята серьезная попытка количественно оценить вклад торговой политики (trade policy), внешней торговли и открытости национальных рынков в социально-экономическое развитие разных стран. Один из ключевых выводов исследования (проведенного с использованием математических методов и статистического анализа), который может содействовать улучшению качества принятия стратегических решений как на национальном, так и на международном уровнях, формулирует общее правило, гласящее: «чем ниже различия между составляющими компонентами, тем выше выходные (конечные) результаты»[230].

Для России это правило особенно актуально, поскольку' разброс российских компонентов ИТР, что характерно также и для других рейтингов, достигал 11 раз (в развитых странах - менее 3 раз), что явно свидетельствует о недостаточном качестве отдельных элементов проводимой социально-экономической политики и стратегии развития страны в целом. Главный вывод из этого правила: диспропорциональное увлечение небольшим числом задач в экономическом развитии и внешней торговле приводит толью к ограниченным результатам и не способно значительно повысить уровень социально-экономического благосостояния страны.

Для проведения углубленного анализа рассматриваемой проблемы и определения исходного уровня позиционирования России в посткризисный период представляется целесообразным провести сопоставление уровня ее конкурентоспособности по основным макроэкономическим показателям, характеризующим внешнеэконо- мичсскую деятельность (как критически важную сферу национального развития) в глобальном измерении.

Так, по данным МВФ, в 2010 г. по номинальному объему ВВП Россия заняла 11-е место в мире, а ее удельный вес в глобальном валовом продукте составил 2,35% по сравнению с 8-й позицией и долей в 2,75% в 2008 г., что наглядно отразило негативные последствия мирового кризиса для российской экономики (табл. 2.2)[231]. По предварительным данным, в 2011 г. макроэкономические показатели Российской Федерации в глобальном измерении несколько улучшились (10-е место и 2,8% соответственно), но в целом это

существенно не отразилось на позиционировании страны в международной экономике.

Таблица 2.2

Примечание. Первая цифра - место в международном рейтинге, вторая - доля (в %) в мире по конкретному показателю.

Источник: расчеты автора по данным IMF, WTO и UNCTAD за соответствующие годы.

C учетом универсального характера показателя ВВП место России в мире по объему валового продукта (в долларовом выражении) и ее долю в глобальном ВВП, как представляется, можно принять за исходный уровень для сопоставления ключевых индикаторов развития ее внешнеэкономической сферы (и соответственно уровня конкурентоспособности) в международном масштабе[232].

Прежде всего, в качестве сопоставления необходимо отметить позиции России в сфере международной торговли товарами, что традиционно рассматривается как конкурентное преимущество страны, по крайней мере, в количественном измерении. По данным ВТО, в

2011 г. Российская Федерация по сравнению с 2010 г. поднялась на 3 пункта в страновом рейтинге и заняла 9-е место в мире по масштабам экспорта товаров - 522 млрд долл., а номинальные темпы его прироста увеличились на 30%. В итоге удельный вес страны в глобальном вывозе возрос с 2,6 до 2,9%[233]. Однако эти параметры полностью совпадают с позициями России в мировом экспорте товаров в 2008 г.

По стоимости импорта товаров (323 млрд долл., прирост на 30%) Российская Федерация перешла с 18-й на 17-ю позицию, а ее доля в мировом импорте составила 1,8%, что в целом соответствует показателям 2008 г. Без учета внутрирегиональной торговли стран ЕС (так называемого внутреннего товарооборота между ее участницами) Россия заняла 6-е место по товарному экспорту и 11-е - по импорту в мире (в 2010 г. - соответственно 7-е и 12-е места)[234].

В рейтинге стран - поставщиков коммерческих услуг в 2011 г. Российская Федерация находилась на 22-м месте (54 млрд долл., рост на 22%), а ее доля составила 1,3% (в 2010 г. - соответственно 23-е место и 1,2%). В сфере импорта коммерческих услуг страна поднялась на одну строчку и заняла 15-е место в мире (90 млрд долл., рост на 24%), а ее удельный вес увеличился до 2,3% по сравнению с 2% в 2010 г.[235]. Все эти показатели в сфере экспорта и импорта услуг практически идентичны результатам 2008 г. Без учета внутрирегиональной торговли услугами стран ЕС Россия заняла 11-е место по экспорту и 9-е - по импорту в мире (в 2010 г. - соответственно 12-е и 9-е места).

Особый интерес в данном анализе представляют позиции страны в трансграничном движении капиталов. Так, по оценкам ЮНКТАД, по размерам ежегодного вывоза прямых инвестиций (Foreign Direct Investments Outflows) в 2010 г. Россия достигла 8-й позиции в мире (51,7 млрд долл.), а ее доля увеличилась до 3,8% (в 2008 г. - соответственно 12-е место и 2,8%). В 2011 г., по предварительным данным, экспорт ПИИ из России возрос до 67,3 млрд долл. В итоге страна сохранила 8-е место в мире по этому показателю, но ее удельный вес увеличился до 4,0%[236].

Накопленные прямые инвестиции {Foreign Direct Investments Stock) отечественного бизнеса за пределами страны в 2010 г., по уточненным данным, составили 366,3 млрд долл. По этому параметру, как и в предыдущем году, Российская Федерация заняла 13-ю позицию в мире, а ее удельный вес составил 1,8% (в 2008 г. - соответственно 15-е место и 1,3%)[237]. В 2011 г. страна опустилась на одну строчу (362,1 млрд долл.), а ее доля уменьшилась до 1,7%[238].

По притоку ПИИ {Foreign Direct Investments Inflows) в 2010 г., несмотря на известный комплекс проблем по привлечению зарубежных капиталов, Россия находилась на 8-м месте в мире (5-е в 2008 г.). В целом доля страны в мировом объеме притока прямых иностранных инвестиций составила 3,3% (2008 г. - 4,1%), или 41,2 млрд долл. В 2011 г. приток ПИИ в страну увеличился до 52,9 млрд долл., но России опустилась на одну ступень в мировом рейтинге реципиентов, а ее удельный вес возрос до 3,5%[239].

При этом накопленные капиталовложения, поступившие из-за рубежа {Foreign Direct Investment Inflows Stock), в 2010 г. в России достигли 490,6 млрд долл. Удельный вес страны в мировом объеме накопленных ПИИ составил 2,5%, и по этому параметру она занимала уже 15-ю позицию в мире (в 2008 г. - соответственно 1,4% и 18-е место)[240]. В 2011 г. за счет переоценки активов объемы аккумулированных в стране ПИИ сократились до 457,5 млрд долл. (15-я позиция и доля 2,2%).

Таким образом, проведенные сопоставления позволяют констатировать, что, во-первых, динамика показателей национального ВВП и вывоза товаров имеет в России жесткую корреляцию. Это особенно явно проявилось во время кризиса и в последующий период и является отражением традиционной экспортно-сырьевой модели ее экономики. Указанная прямая взаимосвязь занимаемых страной позиций в мире по масштабам и доле в глобальном ВВП и экспорте еще раз демонстрирует зависимость экономического роста в России от объемов вывоза прежде всего энергетических товаров[241].

Источник: рассчитано по данным МВФ, BTO и ЮНКТАД за соответствующие годы.

Рис. 2.2. Динамика удельного веса Российской Федерации в мировой экономике - ВВП, экспорт товаров, услуг и ПИИ (в %)

Также позиции России по экспорту и импорту ПИИ в глобальном измерении в целом превышают соответствующие показатели ВВП (так называемый индекс динамики ПИИ), а также экспорта товаров и услуг. Вместе с тем объемы накопленных прямых инвестиций как в стране, так и за рубежом еще нс столь велики, что свидетельствует о начальном этапе активных трансграничных операций российских компаний[242].

Таким образом, проведенные сопоставления выявили относительно новое явление в российской экономике - масштабный вывоз прямых инвестиций. Причем это единственный среди рассматриваемых выше показателей, который в истекшем десятилетии продемонстрировал устойчивую положительную динамику (рис. 2.2).

Помимо этого, еще только два индикатора (накопленные ПИИ за рубежом и в России) из девяти рассмотренных в табл. 2.2 показали рост по сравнению с предкризисным периодом. В итоге страна впервые стала нетто-экспортером ПИИ в кризисном 2009 г., и это положение сохранилось в 2010-2011 гг., а также в первой половине 2012 г.

Вывоз предпринимательского капитала отечественными компаниями в значительной степени связан с приобретением материальных активов за границей в форме сделок по слияниям и поглощениям, а также реализации новых проектов. Зарубежное предпринимательство, таким образом, обеспечивает отечественному бизнесу в принимающих странах прямой доступ не только к стратегическим ресурсам и рынкам сбыта, но также и к передовым технологиям и современному опыту управления. Данные факторы, как указывалось в первой главе данного исследования, непосредственно обеспечивают рост конкурентоспособности российского бизнеса.

В свою очередь, эта деятельность за рубежом может прямо или опосредованно оказывать позитивные эффекты на развитие экономики страны в целом. Однако ожидаемую отдачу, как показывает опыт государств с сопоставимым уровнем развития, можно получить при соблюдении определенных условий (наличие адекватной рыночной среды и институтов развития, продуманная политика правительства в рассматриваемой сфере, а также способность соответствующих отраслей и секторов экономики абсорбировать приобретаемые таким образом преимущества).

При этом необходимо учитывать, что в перспективе возможности наращивания экспорта товаров из России достаточно лимитированы, прежде всего в силу низкой диверсификации отечественной экономики, а вывоз традиционных товаров (ТЭК и сырьевые отрасли) имеет известные ограничения роста[243]. Такой прогноз обусловлен неопределенной ситуацией на мировом рынке энергоносителей, связанной с комплексом глобальных факторов политического, экономического и даже социального характера[244].

Наращивание экспорта новой, в том числе высокотехнологичной, продукции даже в среднесрочной перспективе в силу неразви-

тости этого фактора не сможет компенсировать сокращение нефтегазового вывоза страны. Помимо этого, для реализации экспортного потенциала страны необходимо формирование комплексной системы господдержки вывоза несырьевой продукции (товаров и услуг), которая в настоящее время неэффективна. Также требуется создание экспортоориентированных отраслей по массовому производству среднетехнологичной продукции.

Экспорт услуг пока играет второстепенную роль во внешнеэкономической деятельности страны опять-таки в силу диспропорционального развития этой сферы экономики и характеризуется низкой исходной базой (доля услуг в совокупном вывозе страны составляет менее 10% при среднемировом уровне в 20%)[245].

Также необходимо учитывать слабую диверсификацию предоставляемых «традиционных» видов услуг (более половины - это транспортные услуги и поездки) при незначительной доле перспективных направлений поставок. Поэтому возможности по прорыву в этой сфере экспорта, по крайней мере, в среднесрочной перспективе не просматриваются.

Трансферт технологий в настоящее время имеет ограниченный и неразвитый потенциал. При этом с начала 2000-х годов сложился хронический дисбаланс экспорта и импорта (примерно 1:9), демонстрирующий рост технологической зависимости страны от основных государств - поставщиков инноваций. Возможности расширения значимого экспорта технологий в отдельных подсферах появляются в долгосрочной перспективе только в случае успеха инновационного типа развития экономики по приоритетным направлениям модернизации. Немаловажное значение при этом будет иметь эффективная охрана прав российских и зарубежных владельцев интеллектуальной собственности[246].

В то же время исходя из приведенных выше соображений экспорт прямых инвестиций можно рассматривать как новое сравнительное преимущество[247] (потенциал конкурентоспособности данного фактора производства) России, учитывая масштабность происходящих процессов в рассматриваемой сфере, а также наличие практического опыта, ресурсов и позиций страны на мировом рынке (табл. 2.1)[248].

В связи с этим вывоз капитала в производительной форме необходимо трансформировать в конку рентное преимущество[249] страны, чему может способствовать реализация последовательной государственной стратегии в рассматриваемой сфере. Поэтому данный процесс требует дополнительного углубленного изучения во всех его проявлениях с точки зрения возможностей и рисков, а также последствий для национальной экономики[250].

В данном контексте необходимо учитывать, что в эпоху глобализации конкурентоспособность государства в значительной степени определяется не толью масштабами деятельности национального бизнеса на внутреннем и внешнем рынках, но и уровнем ее эффективности. В целом ведущие российские корпорации, несмотря на активное развитие в истекшем десятилетии, по-прежнему значительно отстают не толью от THK развитых государств, но и от ведущих компаний из развивающихся экономик по основным параметрам своей деятельности (объемы продаж, масштабы капитализации, уровень и темпы роста производительности труда и т.д ).

Причем разрыв даже с конкурентами из развивающихся стран по этим показателям остается весьма существенным, в том числе в энергосырьевом секторе, где Россия обладает известными конкурентными преимуществами. Так, в 2008 г. «Лукойл» отставал по объемам продаж от американской ExxonMobil в 7 раз и от ведущей бразильской нефтяной корпорации Petrobras в 1,5 раза, металлургическая компания «Северсталь» от ArcelorMittal (Люксембург) - в 8 раз и от бразильской горнодобывающей компании Vale - в 2 раза.

Низкая конкурентоспособность отечественного бизнеса обусловлена прежде всего отставанием по уровню и темпам роста производительности труда (в частности, большее количество занятых, связанное с их низкой квалификацией и устаревшим оборудованием)[251]. Расчеты данного показателя свидетельствуют о том, что из-за гораздо большей численности занятых «Газпром» более чем в 10 раз отстает от норвежской нефтегазовой компании StatoilHydro по уровню производительности труда.

Ведущая частная нефтедобывающая компания России «Лукойл» имела в 4 раза меньшую выработку на одного занятого, чем государственная бразильская Petrobras. «Северсталь» по производительности в 4 раза уступает китайской Shanghai Baosteel Group Corporation и почти в 20 раз - японской Nippon Steel. Аналогичное положение наблюдается и в других секторах экономики России[252].

К тому же отечественные корпорации, несмотря на уже заметное присутствие на внешних рынках капиталов, обладают, как правило, низкоэффективными зарубежными активами. Так, в 2008 г. у «Лукойла» коэффициент эффективности (отношение чистой выручки от продаж к среднегодовой стоимости приобретений за рубежом) составлял 0,6, у «Норильского никеля» - 0,8, а у Объединенных машиностроительных заводов (ОМЗ) и металлургической «Мечел» он был близок к нулю. В то же время у малайзийской нефтедобывающей компании Petronas данный показатель достигал 6,4, у бразильской добывающей корпорации Vale - 1,9, а у индийской Oil and Natural Gas Corporation - 1,3[253].

В целом эффективность активов иностранных металлургических и машиностроительных компаний также значительно выше, чем российских. Например, к 2009 г. «Северсталь» приобрела 10 заводов в США, и стоимость ее зарубежных объектов составила более половины совокупных активов корпорации. Однако эти предприятия имели огромную долговую нагрузи и характеризовались почти полным отсутствием прибыли. Это означает, что убыточные американские активы фактически дотировались в «Северстали» за счет прибыльных российских предприятий.

В итоге «Северсталь» в 2010-2011 гг. продала большинство своих предприятий в США и часть в Европе. Аналогичная ситуация складывается во многих других российских компаниях, приобретавших за границей до кризиса сомнительные с точки зрения коммерческой эффективности активы, которые на данном этапе они вынуждены перепродавать.

Такое положение дел во многом обусловлено тем, что отечественные корпорации, не имея возможности реального выбора, в период развернувшегося мирового кризиса покупали на пике стоимости зарубежные активы, которые уже были не в самом лучшем финансовом состоянии, что впоследствии обернулось для их новых владельцев существенными убытками.

Вследствие указанных выше причин перед кризисом по результатам опроса 1350 руководителей ведущих корпораций развитых стран, проведенного компанией McKinsey в 2008 г., отмечалось, что в ближайшие годы наибольшая международная конкуренция ожидается со стороны Китая (41% опрошенных), Индии (22%) и стран Юго-Восточной Азии (11%)[254]. Лишь 2% опрошенных рассматривали российские компании в качестве угрозы для своих конкурентных позиций.

О динамике положения российских компаний в посткризисный период в глобальной экономике, в частности, свидетельствуют также ежегодные рейтинги 500 крупнейших корпораций мира по версии влиятельной британской газеты «The Financial Times» (FT-500)[255]. Мировой кризис внес заметные изменения в данный рейтинг - очевидным становится смещение центров экономического роста из

США и Европы в государства с быстро развивающимися экономиками, прежде всего в Китай, что сопровождается изменением соотношения сил на корпоративном уровне в глобальных масштабах.

Рейтинг FT-500 показал, что отраслевая принадлежность компаний развивающихся стран более диверсифицирована, чем российских. Так, отечественные корпорации были представлены преимущественно нефтегазовым и металлургическим секторами, в то время как Бразилия в рейтинге была представлена инфраструктурными компаниями, Индия - телекоммуникационными, а Китай компаниями в сфере транспорта, торговли и строительства.

Число российских компаний в 2010 г. выросло в FT-500 до 11 против 6 годом ранее, хотя в самом успешном для России рейтинге в начале 2008 г. у нее было 13 представителей. В перечне 500 крупнейших корпораций Европы число российских компаний увеличилось с 25 до 32, а в списке 100 крупнейших компаний в Восточной Европе они занимали почти 2/3 мест.

Количество отечественных компаний в мировом рейтинге в 2011 г. осталось прежним (11), но их состав несколько изменился: появились «Газпром нефть» и «Северсталь», а вне списка оказались MTC и «Вымпелком». В первую сотню глобальных лидеров вошли: «Газпром» - 15-е место (+17 позиций к результату 2010 г.), «Роснефть» - 56-е (+6) и Сбербанк - 73-е (+13)[256]. Помимо этого, 34 российские корпорации были в списке 500 крупнейших компаний Европы, а в списке 100 ведущих фирм в Восточной Европе отечественные компании заняли 62 места[257].

В целом в 2011 г. как по количеству компаний, так и по их общей капитализации (2,7%) Россия находится в мировом рейтинге только на 12-м месте среди 39 представленных стран. При этом Китай с 27 компаниями и долей 7,4% занимает 3-є место, Бразилия (соответственно 11 компаний и 3,4%) - 8-е, Индия (14 и 2,0%) - 13-е, ЮАР (6 и 0,7%) - 20-е.

Таким образом, позиции российских компаний в рейтинге FT-500, по крайней мере, не улучшились по сравнению с предкризисным периодом, однако ряд их конкурентов из государств БРИКС заметно продвинулись вперед. При этом наибольшую динамику' капитализации в 2011 г. показали компании из развивающихся стран βτο- роге эшелона - Чили, Таиланда и Катара, что свидетельствует об усилении конкуренции со стороны новой группы государств.

Результаты рейтинга FT-500 в 2012 г. подтвердили указанные тенденции: хотя Россия сохранила в нем 12-ю позицию по совокупным объемам капитализации среди 35 представленных стран, но ее доля снизилась до 2,1%, а число отечественных компаний сократилось по сравнению с предыдущим годом[258]. Большинство российских корпораций, включая прошлогодних лидеров, заметно ухудшили свои позиции, что было обусловлено резким сокращением котировок акций компаний, представляющих прежде всего добывающий сектор и первичную переработку сырья.

Помимо глобального и ряда региональных рейтингов (Европы, США, Великобритании, Японии, Восточной Европы и т.д.), «Financial Times» второй год представляет список 500 крупнейших компаний из развивающихся (emerging) экономик[259]. По совокупной капитализации национальных компаний в рейтинге первые четыре места в 2011 и в 2012 гг. занимали страны БРИК. На первой позиции - Китай (в 2012 г. -118 компаний с совокуиной капитализацией в 2,4 трлн долл.), затем Бразилия (43 компании; 1,08 трлн долл.), третья - Индия (56 компаний; 711,7 млрд долл.) и толью четвертая - Россия (26 компаний; 701,48 млрд долл.)[260].

Таким образом, российские корпорации продолжают отставать от своих основных конкурентов. Как представляется, во многом это положение обусловлено отсутствием адекватной внутренней конкуренции, но есть низкая эффективность частного сектора и бесконтрольная трата ресурсов госкорпорациями, поэтому отечественные компании не выдерживают конкурентной борьбы за рубежом.

На международных рынках нельзя работать в режиме «ручного управления», что негативно сказывается на процессах транснационализации российских компаний. Для укрепления позиций компаний России в мировой экономике необходимы системная внутренняя работа по демонополизации экономики, политическая воля к сокращению коррупции, улучшение правосудия и снятие барьеров для бизнеса.

Как отмечает Д. Фуллер (издатель инвестиционного бюллетеня «Fullermoney Global Strategy»), комментируя результаты данного рейтинга, в мире хорошие результаты показывают ТНК, работающие на многих рынках, в том числе на развивающихся. Фуллер называет их «автономиями»: они практически не зависят от правительств и экономической ситуации на внутреннем рынке, у них отличный баланс и большой запас ликвидных средств и т.д., чем они привлекают инвесторов. Компании самых разных секторов из списка FT-500 в 2012 г. наглядно иллюстрируют этот тезис[261]. Для корпораций стран БРИКС пока в этой сфере нет жесткой корреляции, но для них уже прослеживается вполне определенная зависимость между наличием крупных зарубежных активов и занимаемым местом в данном рейтинге.

Несмотря на то что рейтинг FT-500 не учитывает размеры зарубежных активов при ранжировании корпораций, следует отметить, что примерно 90% отечественных компаний и банков, вошедших в последний список, имели активы за рубежом. Причем половина из них доминировала в рейтинге 20 ведущих российских THK по объемам зарубежных активов, подготовленном ИМЭМО РАН[262].

Подводя итоги проведенного анализа, в целом можно констатировать, что Россия во второй половине истекшего десятилетия уже не только вышла на сопоставимый уровень инвестиционной экспансии со многими развитыми и развивающимися странами по масштабам вывоза ПИИ, но даже опережает их по ряду количественных показателей в этой сфере международной деятельности.

Помимо этого, по масштабам экспорта прямых иностранных инвестиций Россия уверенно доминирует среди стран СНГ и других государств с переходной экономикой. Так, по объемам вывоза ПИИ среди этой группы стран в 2010 г. доля России составила 85,3%, в том числе в рамках СНГ - 85,5%, а по накопленным ПИИ - 91,7 и 93,5% соответственно. По чистым приобретениям в сфере М&А удельный вес России в обеих группах стран составил 82%[263] (табл. 1.2 в первой главе данной работы). В 2011 г. на Российскую Федерацию пришлось уже 92,5% всего экспорта ПИИ из стран СНГ и 92,1% - из группы государств с переходной экономикой[264].

Однако при сопоставлении показателей зарубежной инвестиционной деятельности на корпоративном уровне в международных масштабах вырисовывается иная картина с позиционированием российских компаний. Так, по размерам имеющихся иностранных активов в перечень 100 крупнейших нефинансовых THK из развивающихся стран и государств с переходной экономикой (по состоянию на конец 2010 г.) были включены 10 частных российских компаний. Крупнейшие из них - «Лукойл», «Евраз», «Северсталь» и «Вымпелком» - заняли соответственно 9-е, 39-е, 42-е и 50-е места («Газпром» не был учтен в этом списке из-за отсутствия достоверных данных)[265].

В целом в международных масштабах абсолютные показатели деятельности российских корпораций за границей пока выглядят достаточно скромно. Например, лидер российского бизнеса в данной сфере - «Лукойл» - заметно уступал своим конкурентам из развивающихся экономик (табл. 2.3).

Так, пороговый показатель для включения в список 100 крупнейших нефинансовых THK мира по размерам зарубежных активов в 2010 г. составил свыше 30 млрд долл. Как представляется, отечественные компании-лидеры - «Лукойл» (28 млрд долл.) и «Газпром» (20 млрд долл.)[266] - могут находиться толью в верхней половине второй сотни THK по данному показателю. Вместе с

Таблица 2.3

Ведущие нефинансовые THK из развивающихся стран и государств с переходной экономикой, ранжированные по объему зарубежных активов (млн долл.) и по количеству занятых

(по состоянию на конец 2010 г.)

тем пять ведущих компаний из развивающихся стран, указанных в табл. 2.3, по предварительным данным, вошли в глобальный рейтинг ЮНКТАД в 2011 г.[268].

Страны с так называемой формирующейся экономикой в целом финансово-экономический кризис затронул в меньшей степени, чем развитые государства, поэтому экспорт прямых инвестиций, осуществляемый их национальными корпорациями, постоянно растет, а часть из них уже вошла в разряд глобальных THK по масштабам зарубежных активов[269].

Как указывалось ранее, отечественные корпорации еще существенно отстают от крупнейших мировых THK по объемам капитализации и оборота, а также по масштабам между народной деятельности, хотя общие темпы их роста во второй половине истекшего десятилетия были выше[270]. Еще больший разрыв при данном сопоставлении российских и глобальных корпораций по качественным показателям - по уровню корпоративного управления, наличию передовых технологий и мировых брендов[271].

В связи с этим согласно количественным и качественным характеристикам международной деятельности к категории глобальных THK из отечественных корпораций, как представляется, можно отнести только «Лукойл» и с определенными оговорками - «Газпром». В качестве одного из ключевых критериев здесь следует принимать во внимание создание этими корпорациями собственных производственных цепочек добавленной стоимости в международных масштабах.

Еще порядка десяти российских компаний можно классифицировать по терминологии ЮНКТАД как «региональные» ТНК. В данном случае речь не идет о географической ориентации зарубежной активности корпораций в рамках какого-то одного региона мира, а предусматривается наличие определенных качественных и количественных параметров инвестиционной деятельности в международных масштабах.

В итоге укрепление позиций отечественного бизнеса на международном уровне будет определяться не только усилением его влияния на российском рынке, но и диверсификацией зарубежной деятельности за пределами традиционных сфер, менее зависимых от влияния внешних ценовых факторов, а также выходом на мировой рынок «второго эшелона» российских ТНК, прежде всего несырьевого сектора, и расширением экспансии финансовых структур.

Встраиваясь в глобальные производственные сети или формируя собственную цепочку производства полного цикла (от добычи и переработки сырья до конечного создания продукта с высокой долей добавленной стоимости, который должен производиться в России), отечественные компании повышают свою конкурентоспособность. Хотя на практике действуют смешанные модели данных способов интегрирования российских корпораций в мировую экономику с доминированием первого варианта.

Мультипликационный эффект такой стратегии - участие в создании глобальных цепочек добавленной стоимости (производство товаров и услуг) - в перспективе способствует росту конкурентоспособности в соответствующих отраслях и экономике страны в целом. Принципиальное значение в данном случае имеет целевая поддержка государством экспорта предпринимательского капитала из России с учетом национальных интересов. Важную роль будет также играть повышение эффективности стратегии российских компаний по между народном}' развитию бизнеса и совершенствование корпоративного управления зарубежными активами.

Предпринимательская активность отечественного бизнеса за рубежом может способствовать в целом усилению конку рентных позиций российских компаний на глобальных рынках и при определенных внутренних условиях придать позитивный импульс национальной экономике. Повышение международной конкурентоспособности российского бизнеса также является решающим стимулом для модернизации страны.

Подобная стратегия действий представляется весьма перспективной, но если российские корпорации в ближайшие годы не смогут позиционировать себя на мировом рынке как транснациональные, то в дальнейшем достичь этой цели будет гораздо сложнее. В среднесрочной перспективе необходимо исходить из того, что конкуренция на внешних рынках обострится и выйдет на качественно новый уровень. Эго обусловлено ростом международной конкуренции в посткризисный период, прежде всего со стороны других THK из стран Азии и Латинской Америки, сумевших обновить структуру своих национальных хозяйств и усилить их экспортный потенциал.

В связи с этим экспорт ПИИ российскими компаниями является объективным процессом, отражающим активизацию участия страны в системе международного разделения труда и глобализацию мирохозяйственных связей отечественного бизнеса. Причем слияния и поглощения за рубежом в данном случае являются одним из системообразующих институтов, способствующих перераспределению и передаче собственности в руки более эффективных собственников, повышая тем самым их конкурентоспособность как на национальном, так и на международном уровне[272].

В конечном итоге, ключевым условием поступательного экономического роста страны является создание эффективной хозяйственной системы и адекватной институциональной среды, базирующихся на совокупности растущих и конкурентоспособных отечественных компаний. Именно эффективность их развития, причем не только в рамках национальных границ, но и за рубежом, а также степень участия государства в создании благоприятной деловой среды будут в перспективе определять позиции России на мировом рынке.

2.2.