ТВОРИТЕЛЬНЫЙ ПАДЕЖ НАЗВАНИЙ ЧАСТЕЙ ТЕЛА

Класс творительного объекта в русском и в других славянских языках включает интересную подгруппу: творительный падеж на­званий частей тела, например:

Иван пожал плечами.

Маша топнула ногой.

Петр кивнул головой.

Все такие предложения скорее следует считать имеющими непереходный, чем переходный глагол. Они не могут подвергнуться пассивизации, и, более того, они не образуют безагенсных воз­вратных конструкций. Последнее особенно интересно, поскольку параллельные предложения с прямыми дополнениями в винитель­ном падеже, обозначающими части тела, также не имеют пассив­ных конструкций, однако соответствующие безагенсные возврат­ные конструкции у них представлены:

Больной открыл глаза.

Глаза больного открылись.

Иван пожал плечами,

*Плечи Ивана пожались.

Существенно, что те же ограничения действуют для англий­ских эквивалентов русских предложений:

1. John opened his eyes.

John’s eyes opened.

2. John shrugged his shoulders.

*John’s shoulders shrugged.

Это говорит о том, что, хотя в английском языке нет явных мор­фологических различий между предложениями 1 и 2, они тем не менее различаются синтаксически: конструкция первого является «более переходной», чем конструкция второго.

Кроме того, предложения с названиями частей тела — прямыми дополнениями в винительном падеже (так же как и их эквива­ленты в английском) имеют результативные формы:

Глаза больного были широко открыты.

Но предложения с названиями частей тела в творительном падеже никогда не обозначают такие действия, которые приводят к изменению положения соответствующей части тела (ср. топнуть ногой и скрещивать ноги; моргать глазами и сомкнуть глаза; при­щелкнуть языком и высовывать язык. Естественно, что они не имеют и результативных форм:

*Плечи Ивана были пожаты.

Отсюда ясно, что, если в предложениях с винительным объек­та действие может быть мотивировано желанием изменить поло­жение части тела, в предложениях с творительным объекта это невозможно; например, если кто-то широко открывает глаза, он делает движение веками, чтобы они широко раскрылись (и начи­нает хорошо видеть); но если кто-то пожимает плечами, он делает это не для того, чтобы придать плечам новое более удобное поло­жение.

Иван открыл глаза =

нечто произошло с частью Y тела X, потому что X сделал нечто;

что-то еще могло быть сказано об Y вследствие дей­ствия X.

Иван пожал плечами =

X сделал нечто,

что может мыслиться как нечто происшедшее с частью Y тела X,

не потому что X хотел, чтобы еще что-то могло быть ска­зано об Y (ничего иного не могло быть сказано об Y вследствие действия X).

Большинство предложений с творительным объекта (названиями части тела) обозначает движения, являющиеся знаками. Так, кив­нуть головой — значит сказать «да», покачать головой — сказать «нет», пожать плечами — значит не согласиться с чем-то, топнуть ногой — выразить гнев, помахать рукой — поприветствовать и т.д. В русском и других славянских языках для обозначения всех по­добных знаков-жестов используется творительный объекта. Мы можем выделить, следовательно, отдельный подтип творительного объекта для названий частей тела, в семантическое толкование которого войдет дополнителный компонент, четко называющий эту знаковую функцию:

Иван кивнул головой. =

X сделал нечто,

что может мыслиться как нечто происшедшее с частью Y тела X,

потому что X хотел сказать нечто,

не потому что X хотел, чтобы что-то еще могло быть ска­зано об Y

(ничего иного не могло быть сказано об Y вследствие действия X).

Другой подтип, который также следует выделить отдельно,— это предложения, обозначающие непроизвольные действия, явля­ющиеся симптомами внутреннего состояния, например:

Иван стучал зубами от холода.

Маша во сне скрежетала зубами.

Однако в некоторых предложениях данной группы сообщается как будто бы только о том, что положение части тела не измени­лось и что сама эта часть тела не значима, периферийна, с точки зрения говорящего. Например:

Иван шмыгал носом.

Петр умеет двигать ушами.

Маша не знала, что ответить, и смотрела на него, моргая гла­зами.

Для толкования таких предложений достаточно компонентов на­шей формулы:

X сделал нечто,

что может мыслиться как нечто, что произошло с частью Y тела X,

не потому что X хотел, чтобы еще что-то могло быть сказано об Y (ничего иного не могло быть сказано об Y вследствие действия X).

Неясно, таким образом, имеются ли достаточные основания для выделения отдельных подтипов внутри общего класса пред­ложений с творительными объекта — названиями частей тела и не следует ли сохранить эту последнюю формулу для всех таких предложений. (...)