П-СЕМАНТИКА И И-СЕМАНТИКА[26]
Исходный набор данных любой теории, предназначенной для объяснения семантической структуры естественного языка, должен включать:
(1) множество засвидетельствованных и возможных языковых форм;
(2) контексты или окружения, в которых эти языковые формы реально представлены или могут быть представлены, и
(3) множество интуитивных суждений об этих формах, реализованных в соответствующих контекстах.
В И-семантике языковые формы обычно ограничены отдельными предложениями; контексты мыслятся как сущности, с помощью которых определяется прагматический индекс предложения (служащий для соотнесения референтных выражений с индивидуумами в некотором мире и объединяющий грамматические показатели времен в некотором мире с повествованием и т. д.), а интуиция в большей или меньшей степени сводится к суждениям о приемлемости, многозначности, синонимии и следовании (см. Gazdar, 1979: 11). В П-семантике языковые формы являются словами и текстами; контексты включают доступные для подробного описания предпосылки, перспективы, ориентации, продолжающиеся виды деятельности и т. д., а интуитивные суждения составляют исходные данные для понимания.
Далее П-семантика отличается от И-семантики тем, что в ней считается целью анализа и как ее достичь. Формулировку истинности в И-семантике можно пояснить, сказав, что предложение типа (3)
(3) My dad wasted most of the morning on the bus.
‘Мой папа большую часть утра провел (букв, потратил) на автобусе’.
истинно только тогда, когда лицо, на которое указывает именная группа my dad ‘мой папа’, действительно провело большую часть утра на автобусе (который в свою очередь соотносится с именной группой the bus ‘автобус’) в тот день, который подразумевается в выражении the morning ‘утро’. Если мой папа провел большую часть утра на автобусе, то предложение ,,Му dad wasted most of the morning on the bus" (произнесенное мною сегодня) истинно.
Здесь понятие истинности определяется так называемой корреспондентной теорией истины и в общем случае допускает формулировку(4) ,,Р" истинно, если Р.
Задача П-семантики, как я говорил ранее, заключается в раскрытии сущности связи между языковыми текстами и достижением полного понимания этих текстов в их окружении. Это скорее „эмпирическая", чем „формальная" задача, в том смысле, что она связана с попыткой обнаружения всех способов соотнесения конкретных выражений с ситуациями, которые они описывают. При анализе предложения о „папе, автобусе и трате времени" П-семанти- ка должна учитывать тот факт, что использовано слово dad ‘папа’, а не father ‘отец’, и тот, что употребляется словосочетание my dad ‘мой папа’, а не просто dad, то есть те факты, которые соответствуют особым видам отношений между говорящим и его отцом и между говорящим и адресатом (говорящий и адресат не являются членами одной семьи). При рассмотрении этого предложения с точки зрения П-семантики должно быть отмечено, что слово morning обычно используется в нормальной беседе скорее для обращения к дополуденному промежутку „времени бодрствования" или „рабочего дня", чем для отсылки к предшествующим полудню двенадцати часам „календарного дня", и следует считать (в отсутствие контекстных причин для отказа от этой интерпретации «по умолчанию»), что определение того, „большая" часть утра была потрачена или нет, должно основываться на таком понимании. Слово wasted ‘потерял, потратил (время)’ в большей степени, чем, скажем, spend ‘проводить (время)’, актуализирует представление о том, что время было использовано непродуктивно или не так продуктивно, как его можно было использовать где-нибудь еще; и это определяется интерпретацией времени во фрейме в качестве ограниченного ресурса (см. Lakoff and Johnson, 1980). Выбор предлога on, а, скажем, не in, помещает человека в автобус, находящийся „в процессе использования". Исследование таких предложений в рамках П-семантики должно иметь целью воссоздание из частей предложения более или менее полной «картины» окружения, в которой может иметь место соответствующее высказывание, и ситуации, о которой можно сказать, что она существует, если предложение произносится с честными намерениями.
Подход П-семантики „композиционен" в том смысле, что его функционирование зависит от знания значений отдельных лексических единиц, фразеологических единств и грамматических конструкций, однако он „не-композиционен" в том отношении, что процесс создания семантического представления не определяется сверху донизу чисто символическими операциями.В П-семантике, придающей решающее значение использованию фреймов интерпретации, считается, что кодируемые в языке категории (не только слова и устойчивые выражения, но также различные виды грамматических признаков и синтаксических моделей) предполагают особую структуру понимания культурных установлений, представлений о мире, общего опыта, нормальных и привычных способов поведения в мире и его вйдения. Лексические единицы могут рассматриваться как сущности, служащие для различения, ситуационной привязки, классификации и именования функций или, возможно, просто для выполнения функции подтверждения категории [27] в рамках таких структур или на их основе. Как мы видели на примере рассматривавшегося выше календарного фрейма, во многих случаях можно считать, что в основе больших групп семантически связанных между собой слов лежит одна и та же скрытая понятийная структура. Однако такое лексическое структурирование не является существенной частью понятия фрейма. Вполне обычная ситуация, когда противопоставленные друг другу пары слов объединяются во фреймы, каждый из которых обслуживает одну- единственную семантическую оппозицию (up ‘вверх’ и down ‘вниз’, dead ‘мертвый’ и alive ‘живой’, front ‘передняя сторона’ и back ‘задняя сторона’ и т. д.). И конечно, вполне возможен случай, когда изолированное слово является единственным лексическим представителем фрейма в нашем смысле (как предполагалось ранее, скажем,
для hop ‘прыгать, подпрыгивать’ или для skip ‘скакать, прыгать’).
Последние десять лет природа и функционирование фреймоподобных структур знания обсуждались преимущественно в исследованиях по искусственному интеллекту и когнитивной психологии, а также в трудах таких авторов, как Г. Бейтсон и Э. Гофман[28]. В этой литературе всесторонне анализировалась роль фреймоподобных структур в различных когнитивных процессах (в восприятии, распознавании, запоминании, понимании текста и т. д.), однако в большинстве подобных исследований не указывалось на наличие непосредственной связи между понятийными фреймами и лингвистическим описанием как таковым. Кроме того, рассматривая фреймы как средства организации опыта и инструменты познания, мы должны также видеть во фреймах инструменты описания и объяснения лексического и грамматического значений.