0 НЕКОТОРЫХ ОСОБЕННОСТЯХ ПОДЪЕМА В РУССКОМ ЯЗЫКЕ

Мы установили, что многие предложения, попарно приводив­шиеся выше, отличаются друг от друга некоторым регулярным образом, допускающим точное описание. Для этого описания мы воспользовались термином «подъем».

Подъем предполагает наличие некоторого соответствия, но от­нюдь не только в техническом, трансформационном понимании. Применение трансформации только тогда осмысленно и обосно­ванно, когда установлены реальные и потенциальные синтаксиче­ские, семантические и коммуникативно-прагматические различия, определена «функция» указанной трансформации (см. разд. 1—3).

Несмотря на существование этих явных различий, было бы не­справедливым не отразить в описании то общее, что свойствен­но предложениям обоих типов — «с подъемом» и «без подъема». Я надеюсь, что мне удалось показать это со всей отчетли­востью.

7.1. Я хотел бы вернуться к рассмотрению тех допущений, ко­торые не были в достаточной мере обоснованы, хотя и являются предпосылками введения правила подъема.

В предложениях с глаголами оказ(ыв)аться, (по)казаться при­даточное предложение, из которого производится подъем, мы счи­тали сентенциальным подлежащим:

(141) Оказалось, э[что Анна превосходный врач].

(142) Анна оказалась превосходным врачом.

Однако сентенциальное подлежащее, выделяемое в примере (141), не может ни при каких условиях занимать позицию, обычную для подлежащего:

(143) *(То), что Анна превосходный врач, оказалось.

В немецком языке положение несколько иное:

(144) Da8 Anna ein hervorragender Arzt ist, hat sich herausge- stellt/erwiesen.

(145) Es hat sich herausgestellt/erwiesen, da8 Anna ein hervorra­gender Arzt ist.

Несомненно, однако, что предложение (145) более «нормально», чем (144). Аналогично обстоит дело с глаголом (по)казаться;

(146) Казалось, что сестра в выгодном положении.

(147) Сестра казалась в выгодном положении.

(148) *(То), что сестра в выгодном положении, казалось.

(149) Ему показалось, что все, что он там встретил, знакомо.

(150) Все, что он там встретил, показалось ему знакомым.

(151) *То, что все, что он там встретил, знакомо, показалось ему. Как демонстрируют примеры, (по)казаться отличается от оказ- (ыв)аться тем, что при нем дополнительно выражается именной группой в дативе субъект психического состояния. Конечно, и пред­ложения с оказ(ыв)аться предполагают наличие такого субъекта (для которого нечто «оказывается»). Однако он в отличие от предложений с (по)казаться не выражается на поверхностном уровне. Как правило, субъект психического состояния дейктически соотносится с говорящим, в противном случае он остается неиз­вестным в силу коммуникативной иррелевантности. Поверхност­ное выражение субъекта психического состояния при глаголе оказ(ыв)аться неуместно, так как препятствует извлечению дейк- тической информации из всего высказывания в целом. (Ср. Ruwet 1972, 196). Тем не менее, несмотря на то что такие прида­точные предложения не занимают типичной подлежащной по­зиции, им принято приписывать функцию подлежащего: «С сою­зом что сочетаются опорные слова следующих семантических групп: ... 5) слова со значением бытия, выявления: бывает, выхо­дит, обнаруживается, оказывается, получается, случается и т. п.... При опорных словах пятой группы, всегда занимающих позицию сказуемого, придаточная часть занимает позицию подлежащего (разрядка моя. — Р. Р.) (Грамматика 1970, 703—704). Во всех приводимых примерах (там же, с. 704) прида­точное подлежащное находится справа от сказуемого, так же как в рассматривавшихся нами предложениях с оказ(ыв)аться. Что касается глагола (по)казаться, то он примыкает к словам не пя­той, а второй семантической группы: «слова со значением восприя­тия, получения информации: видеть, вспоминать, замечать, ка­заться (разрядка моя. — Р. Р.), ощутить, прочитать, разглядеть, слышать, сниться, узнать, чудиться и т. п.; ощущение, видно, за­метно, слышно и т. п.» (там же, с. 703). Синтаксические функции придаточных предложений с союзом что при данных глаголах определены не столь ясно, как в предыдущем случае: «При словах первых двух групп...

(152) И все-таки он ее любил — с каждым днем все сильнее, все отчаяннее, — а может быть, это ему только казалось? (В. Катаев)

(153) Андре* повторяет медленно, стараясь как можно отчет­ливей:

— Пятьдесят четыре — тридцать пять — ноль два.

Это ей не кажется: все, что осталось живого в израненной ткани, функционирует безотказно («Иностранная литерату­ра», 1973, № 8).

(154) Мне кажется, как будто эта каша,— говаривал обыкновенно Афанасий Иванович, — немного пригорела.

Вам этого не кажется, Пульхерия Ивановна? (Я. В. Гоголь) Таким образом, мы можем исходить из того, что придаточное предложение действительно употребляется в функции подлежащего и что его позиция после глагола (в примерах (152) — (154) иную позицию занимает только анафорическое местоимение это) определяется индивидуальными свойствами данных глаголов, т. е. оказ(ыв)аться, (по)казаться и некоторых других глаголов из пя­той группы (см. выше). Эти глаголы предполагают определенную тема-рематическую структуру, при которой придаточное предло­жение является ремой (ср., впрочем, сказанное выше о примерах

(152) — (154)). Что касается различия в падежном оформлении подлежащих в примерах (153) и (154):

(155) Это ей не кажется — Вам этого не кажется,

то оно обусловлено теми же причинами, что и различие в оформле­нии подлежащих в парах:

(156) Ответа из полка не пришло — ответ из полка не пришел. препятствий не предвиделось—(эти) препятствия не пред­виделись;

деформаций не обнаружено— (предполагаемые) деформа­ции не обнаружены.

Я объясняю разницу между парами в примерах (155) и (156) од­ним и тем же способом, а именно с помощью квантора существо­вания; так, структуры двух первых предложений в (156) можно с рядом упрощений представить в виде:

(157) ~(3х) ((ответ из полка (х)) • (пришел (х))):

(158) (Ях) ((ответ из полка (х)) • (~ (пришел (х)))).

Отрицательная частица в обоих случаях ставится перед глаголом. Ср. нем.: Die Antwort des Regiments ist nicht eingetroffen: Eine Antwort... ist nicht eingetroffen. Анализ пары предложений (155), несмотря на некоторые усложнения, связанные с наличием пропо­зициональной переменной это, в принципе можно считать анало­гичным. [...]

7.2. Итак, исходя из допущения, что в предложениях типа

(2) — (5) подчиненное предложение выполняет функцию подлежа­щего, мы можем считать, что перед нами результат простой пере­становки подлежащего и сказуемого, которая обусловлена семан­тическими свойствами соответствующих глаголов. Это можно сравнить с такими вариантами, как:

(159) кататься весело — весело кататься,

второй из которых обозначен в Грамматика 1970 (с. 606) как «экспрессивная форма». В примерах (2) — (5), в таком случае, представлен лишь один вариант, который, конечно, не может быть экспрессивным. Однако подобная интерпретация предложений типа (2) — (5) вызывает ряд сомнений.

7.3. Прежде всего следует указать на существование предложе­ний, которые близки к предложениям типа (2) — (5) и о которых также можно сказать, что они образованы перестановкой подлежа­щего и сказуемого. Для этих предложений данное утверждение выглядит более справедливо, так как они в отличие от пред­ложений (2) — (5) допускают и «нормальный» порядок «подлежа­щее— сказуемое» и так как предложения, действительно возника­ющие в результате перестановки подлежащего и сказуемого, имеют иную структуру, чем предложения (2) — (5). Ср., например, пред­ложения (160), (161) и (162):

(160) То, что его здесь нет, странно.

(161) Странно (и) то, что его здесь нет.

(162) Странно, что его здесь нет.

Предложение (161) принадлежит к типу предложений, образован­ных простой перестановкой, и его следует отличать от предложе­ний типа (162). Различия между ними заключаются, помимо ин­тонационной структуры, в том, что в предложении (161) подлежа­щее более резко противопоставлено сказуемому и имеет экспли­цитно номинализованную форму¹¹.

7.4. В некоторых языках указанное различие отчетливо выра­жается:

нем. (163) Dafi ег nicht hier ist, ist seltsam.

«‘To, что он не здесь, странно’.

Es ist seltsam, dafi er nicht hier ist.

«‘Странно, что он не здесь’, англ. (165) That he isn’t here, is strange.

«‘To, что он не здесь, странно’.

(166) It is strange, that he isn’t here.

«‘Странно, что он не здесь’, франц. (167) И m’est agreable de partir (пример из Ruwet 1972).

«‘Мне приятно уехать’.

Возникает вопрос, может ли предложение (160) соответствовать предложениям типа (163) и (165), а предложение (162)—пред­ложениям типа (164) и (166)? И не является ли просто особен­ностью русского языка, что в силу его тяготения к безличным конструкциям точные эквиваленты предложений типа es ist selt­sam, it is strange имеют следующий вид:

⁽¹⁶⁸⁾ странно і ^{что 5} 1

Р ⁹ \ инфинитив + V.. .J ’

Какие выводы можно сделать из этого для нашего описания? Мы можем, видимо, построить особое описание для предложений типа (162), (159) и (168), которое несколько отличалось бы от описания предложений типа (160) и (161) и вместе с тем отра­жало бы известное сходство предложений первого типа с англий­скими, французскими и немецкими предложениями типа (166), (167) и (164). В то же время близость предложений (160) и (162) тоже будет объяснена. Во всяком случае, при таком описании в базовой структуре придаточное предложение будет подлежащим. Это означает, что оно включается в класс именных групп и, в частности, приобретает способность изменяться по падежам. Я хо­тел бы несколько пояснить это¹². Именную группу можно объеди­нить с предложением, если допустить рекурсивную связь [32] между классом именных групп и предложением:

Это представление не случайно. Подобное правило нам необхо­димо для описания относительных предложений:

[ книг*,

Необходимо оно, кроме того, для описания структур типа (171):

(171) np[np [факт] s [что он не пришел] s]np нас не беспокоил.

Это правило требуется также для описания следующих синтакси­ческих конструкций:

(172) Я знаю и _Np[np[to]np s[что она поет]_s]np-

(173) Тревожило его и то, что Разумихин сейчас говорил о Пор- фирии ¹³.

Цепочка np [np [то] np s[4to Разумихин сейчас говорил о Пор- фирии]з]ир в предложении (173) является сентенциальным подле­жащим, которое, аналогично подлежащему в предложении (161), поменялось местами со сказуемым.

Упоминавшаяся нами способность предложений, приравненных к именным группам, изменяться по падежам обусловливает наличие в русском языке местоименного катафорического вводного эле­мента; его употребление факультативно, ср. примеры (174) — (175),

(177) —(178):

(174) Он один во все время отступления настаивает на np[np [толі] [чтобы не давать сражений...]] (Л. Н. Толстой).

(175) Все близкие к Добролюбову люди настаивали, чтобы он скорей ехал за границу (Л. Я- Панаева),

(176) Родители ограничились np [np [ге-м] s [что выписали через какого-то корреспондента... какую-то мадам...] np]np (С. Ак­саков) .

(177) И дядюшка хочет меня уверить в том, что счастье химера.

(178) И дядюшка хочет уверить меня, что счастье химера (Я. А. Гончаров).

Существенно, что вводный катафорический элемент появляется от­нюдь не во всех случаях. Его наличие/отсутствие определяется различными факторами: коммуникативной нагруженностью (рема­тическим статусом) сентенциальной NP (ср. примеры (174) и (177)), видом предлога. При некоторых глаголах этот элемент является обязательным и не может быть опущен, ср. (176). В слу­чае же инфинитивных оборотов он регулярно отсутствует¹⁴:

(179) *np [то s [кататься на коньках] ] приятно.

Итак, нам кажется приемлемой такая базисная структура, в которой местоименное лексическое замещение группы NP' в со­ставляющей [NP' + S] словом то не происходит до тех пор, пока не будут установлены соответствующие контекстные условия. То есть категориальная сущность NP в глубинной структуре уже явля­ется определенной, а поверхностная форма, зависящая от других закономерностей, остается неустановленной. [...]

7.5. В заключение я хотел бы внести еще некоторые уточнения в описание правила подъема в русском языке.

Подлежащее придаточного подлежащного предложения после подъема сохраняет ту падежную форму, которую оно имело до подъема:

(180) ...Гемпель выдвинул методологическое условие адекватности объяснения, потребовав подтверждаемости эксплананса всеми наличными эмпирическими данными. Этого оказалось недостаточно для индуктивно-статистического объяснения.

(181) Оказалось, что этого недостаточно для индуктивно-статисти­ческого объяснения.

Если это так, то и против интерпретации предложения (183) как полученного в результате подъема из структуры, лежащей в осно­ве предложения (182), нельзя выдвинуть ни одного аргумента:

(182) Оказалось, что доктора нет в городе.

(183) Доктора не оказалось в городе (ср. Chvany 1975, 229). Следует также обратить внимание на то, что согласование по

среднему роду глагольной формы оказалось в примере (180) и оказалось в примере (181) объясняется различными причинами. В предложении (180) употребляется подлежащная именная груп­па этого, стоящая не в именительном, а в косвенном падеже, а в предложении (181) мы имеем дело с нулевым подлежащим, сопо­ставимым с подлежащим так называемых безличных предложений.

Класс глаголов, допускающих подъем, является четко ограни­ченным. Так, глагол полагать, хотя и очень близкий в семантиче­ском отношении к глаголу считать, скорее всего, не допускает подъ­ема ¹⁵.

Яркая согласовательная аномалия обнаруживается при подъе­ме из базовой структуры следующего типа:

(184) Какое счастье, что оказалось, что это неправда и вы живы. Если анафорическое местоимение это, антецедентом которого явля­ется предложение предшествующего текста, подвергается подъему, будучи в базовой структуре подлежащим вставленного пред­ложения при сказуемом — предикатном имени, и становится под­лежащим вершинного предложения, то глагол согласуется так, как это показано в примере (186). А именно, согласование происходит по образцу вставленного предложения, которое в соответствии с законами русского языка в прошедшем времени выглядит как:

(185) Это была неправда.

Поскольку данная модель повторяется и в предложении (186), то по нашему мнению, эту особенность также можно использовать как аргумент в пользу подъема. Ср.:

(186) Какое счастье, что это оказалась неправда и вы живы... вы живы (В. Катаев).