ЛЕКСИКОСТАТИСТИЧЕСКОЕ ДАТИРОВАНИЕ ДОИСТОРИЧЕСКИХ ЭТНИЧЕСКИХ КОНТАКТОВ [15] (НА МАТЕРИАЛЕ ПЛЕМЕН ЭСКИМОСОВ И СЕВЕРОАМЕРИКАНСКИХ ИНДЕЙЦЕВ*

Предыстория представляет собой длительный период существования человеческого общества на ранних ступенях его развития и продолжается до того времени, когда была изобретена письменность, сделавшая возможной регистра­цию происходящих событий.

Очень многое зависит от тщательного анализа и сопо­ставления научных данных, от правильного истолкования сущности этих данных. В научном исследовании важно со­четать свидетельства лингвистики и этнографии, а также ар­хеологии, биологии и геологии. Наравне с этим необходи­мы поиски новых средств к расширению наших знаний и более точной передаче наших выводов относительно преды­стории. В последнее время одной из наиболее замечательных тенденций в области изучения предыстории было развитие объективных методов, при помощи которых измеряется количество истекшего времени. Там, где раньше исполь­зовались предположения и субъективные суждения, сегод­ня мы уже можем относительно точно устанавливать опре­деленные даты в предыстории. Развитие упомянутых мето­дов тем более существенно, что их применение значительно увеличивает возможность сопоставления отдельных рекон­струируемых форм.

Несомненно, колоссальную ценность имело развитие радиоуглеродного датирования^[16]. Этот метод основывается на открытии, сделанном У. Ф. Либби; оно заключается в том, что во всяком животном и растительном организме со­держится определенный процент радиоактивного углерода— нестойкого изотопа, который в результате радиоактив­ного распада превращается в азот.

Лексикостатистическое датирование в отличие от угле­родного использует совершенно иной материал, но его теоре­тический принцип одинаков. Исследования, проведенные в течение последних нескольких лет автором настоящей статьи и некоторыми другими учеными, показали, что во всех языках та часть лексического запаса, которая обоз­начает коренные, фундаментальные и вместе с тем обыден­ные понятия, в противовес специальной, или так называемой «культурной», части словаря изменяется с относительно постоянной скоростью. Благодаря этому на основе процента сохранившихся элементов в соответствующим образом отоб­ранном опытном словаре можно установить количество истек­шего времени. Где бы ни происходило разделение языкового единства на две или несколько частей таким образом, что в дальнейшем языковые изменения идут различными путями в каждом из вновь образованных языков, процент одинаковых слов, сохранившихся в обоих языках, показывает то количе­ство времени, которое прошло с момента их разделения. Сле­довательно, где бы нам ни встретились два языка, которые, как свидетельствует сравнительный лингвистический ана­лиз, являются конечным результатом дробления единого языка в доисторическом прошлом, мы сможем определить, когда произошло их разделение.

Прежде чем продолжить детальное описание данного метода, рассмотрим в качестве иллюстрации один конкрет­ный пример.

Языки эскимосский и алеутский ни в коем случае не представляют собой один и тот же язык. Эскимос не пони­мает алеута, если он не выучил его язык, как и любой дру­гой иностранный язык, хотя, возможно, некоторые сход­ства в структуре и случайные словарные совпадения не­сколько облегчают ему изучение алеутского языка. Приб­лизительно в том же положении оказывается и англичанин, изучающий гаэльский или литовский язык. Ранее было уже доказано, что эскимосский и алеутский языки являются современными дивергентными формами прежде единого языка^[17]. Иными словами, сходство между алеутским и эски­мосским языками не является ни случайным, ни полно­стью обусловленным диффузным влиянием одного языка на другой. Характер совпадений между этими двумя языками подтверждает вывод о том, что мы имеем ярко выраженные черты ранее единого языка. Для того чтобы определить, в какой момент древности языковое единство распалось, мы применяем лексикостатистическое вычисление. Оно основы­вается на вычислении процентного отношения сходных эле­ментов в опытных словарях эскимосского и алеутского язы­ков, при этом обнаруживается, что прошло 2900 лет с мо­мента разделения этих в настоящее время различных язы­ков^[18]. Подобное же изучение эскимосского языка показыва­ет, что его диалекты, начиная от полуострова Сьюард на Аляске и до самой Гренландии, отпочковались один от дру­гого в течение сравнительно недавнего периода времени. Этот период точно до сих пор не определен, но, очевидно, это произошло на протяжении нескольких последних столе­тий. Однако разница между данной группой диалектов и ди­алектами, расположенными вокруг Юкона и около восточ­ного мыса в Сибири, свидетельствует о разных путях раз­вития рассматриваемых языков в течение тысячи лет^[19].

Используя эти и некоторые другие даты, которые могут быть определены при сравнении других близкородственных диалектов, можно многое узнать об основных путях мигра­ций и культурных влияний эскалеутов^[20] в доисторические времена.

Лексикостатистические данные должны сопоставляться со свидетельствами других наук, включая сюда данные археологии, сравнительной этнологии и лингвистической палеонтологии. Различные отрасли науки уточняют и под­тверждают друг друга и помогают вписывать недостаю­щие детали в общую картину истории.

Такого соотносительного изучения истории эскалеутов пока еще не было предпринято, однако данные о воз­расте эскалеутов, установленные при помощи лексико­статистического вычисления, были частично соотнесены с данными археологии. Образчики углерода, добытые для пробы Лафлином и Маршем в древнейших стойбищах алеу­тов и подвергнутые лабораторному исследованию с точки зрения их радиоактивности, показали, что их возраст равен 3000 лет^[21], и практически совпадает с полученными незави­симо от этого данными лексикостатистики. Данные лексико- статистики показывают, что предки эскимосов и алеутов принадлежали к единому племени вплоть до начала заселе­ния островов.

Сведения о возрасте эскалеутов нужно сопоставить с дру­гими имеющимися сведениями, для того чтобы сформули­ровать некоторые выводы о возможных путях доисториче­ских миграций эскимосов в Новый свет. Для этого необхо­димо датирование некоторых лингвистических фактов, относящихся к языкам, носители которых располагались по обеим сторонам Берингова пролива, для этого необходи­мо и соотнесение лингвистических фактов с фактами геогра­фического распространения. Поскольку в данной области сделано пока еще мало, значение получаемых фактов не мо­жет быть всесторонне обсуждено.

Мы можем заметить, однако* что племя надин как будто показывает период расхождения более краткий, чем у эскалеутов^[22]. Отсюда можно заключить, что эскалеуты всту­пили на территорию Америки последними. Оба племени сравнительно недавно появились в Новом свете, поэтому логично искать племена, близкородственные им по языку, скорее в Евразии, чем в Америке. Время миграции — все­го 3000 лет назад — оставляет надежду обнаружить упомя­нутые родственные племена.

Определение констатгы

Тот факт, что основная часть словаря изменяется с посто­янной скоростью, был открыт случайно, причем углеродное датирование было особым стимулом, обусловившим это открытие. Достижения в области радиоуглеродного датиро­вания четыре года назад навели автора на мысль заняться изучением скорости изменения словаря. Начиная свои иссле­дования, автор надеялся определить только приблизитель­ный максимум скорости изменения. На вечерней конферен­ции антропологов фэнда Викинга 12 марта 1948 г. автор выступил с докладом на тему «Значение времени в языковом расхождении», доказывая важность приблизительного подсчета языковых изменений. Некоторые пункты тезисов к этому докладу, размноженные на мимеографе фонда Ви­кинга, гласят следующее: «Если компаративисты не зани­мались систематической разработкой при изучении пре­дыстории, то это объясняется, очевидно, тем, что они в ос­новном удовлетворялись неточными, относительными хро­нологиями, пригодными лишь для их личных целей и не имеющими отношения к другим аспектам истории культуры. Однако существует базис для абсолютной хронологии, без­условно приблизительной, но очень ценной в совокупности с другими данными».

«Чем больше степень языковой дифференциации внутри семьи, тем продолжительнее период времени, необходимый для подобной дифференциации» (С е п и р, Временная пер­спектива, стр. 76). Хотя скорость изменения и не постоянна, но для нее, безусловно, должен существовать определенный максимум. К тому же, очевидно,может быть установлена сред­няя скорость, которая останется в силе в применении и к продолжительным отрезкам времени.

Индекс, показывающий меру расхождения в лексике двух языков, должен основываться на списках слов (или морфем), которые являются сравнительно нейтральными в смысле их отношения к предметам материальной культуры и могут избегнуть влияния, оказываемого на язык быст­рыми культурными сдвигами. Каждый такой индекс обо­значает минимальное время. Там, где два разных индекса обозначают две различные ближайшие временные точки, более отдаленная из них будет более правильной.

Хотя автор предполагал, что «скорость изменения не­постоянна», однако он считал, что у нее, бесспорно, су­ществует максимум. Это убеждение базировалось на том хорошо известном факте, что языковые изменения проис­ходят крайне медленно даже тогда, когда мы полагаем, что они произошли сравнительно быстро. С другой сто­роны, распространенным мнением в лингвистике было та мнение, что некоторые языки изменяются гораздо медлен­нее, чем другие, якобы остающиеся без изменений в течение тысячелетий. И лишь впоследствии, только после того как были проведены фактические подсчеты скорости измене­ния в предполагаемых медленно изменяющихся языках, ав­тор обнаружил ошибочность этого представления. Произво­дя свой первый опыт по изучению скорости изменений в ос­новной части словаря, автор рассчитывал найти какую угодно меру изменения, но не представляющую собой константу. При этих условиях первый небольшой экспе­римент, доложенный на конференции фонда Викинга, со­стоял в том, что сравнивался процент совпадения в лексике языков нутка и квакиутль с процентом словарных сов­падений в английском и немецком языках. В первой паре, которая представляет собой языки американских индейцев, входящих в племя вакашэн на Северо-Западном побережье, было обнаружено 30 процентов родственных элементов в опытных словарях, тогда как количество общих.

элементов в английском и немецком языках достигает 59 процентов словаря^[24]. Это доказывает, что языки, входившие в группу вакашэн, имели больший период расхождения, чем языки английский и немецкий. Поскольку мы знаем, что период расхождения в последних языках равен более чем 1100 г., мы можем получить приблизительное пред­ставление о том, чему равен этот период в вакашэн. По­лученные таким путем сведения способствуют освещению предыстории.

В течение 1949 г. автор с помощью фонда Филипса американского философского общества, используя превос­ходную коллекцию рукописей на языке сэлиш из собрания Франца Боаса, предпринял объективную классификацию языков этого разветвленного племени, основанную на лексическом сходстве. Он пользовался опытным списком, составленным из лексических единиц, обозначающих корен­ные понятия, в основном продолжая уже начатую им работу.

Автор с целью составить таблицу соответствий и расхож­дений избрал в качестве единицы измерения процент со­хранившихся слов в современном английском языке в срав­нении с древнеанглийским, который существовал 1000 лет назад. Первоначально этот процент автор считал всего лишь такой конкретной единицей измерения, которая будет про­сто удобной при статистических вычислениях. Однако по мере того как изучение продвигалось вперед, оказалось, что результаты обнаруживают замечательную внутреннюю связь. Например, бела-кула, один из языков сэлиш, дальше других ушедший в своем развитии от первоначального со­стояния, показывает очень низкий процент совпадения с двадцатью пятью другими языками этой группы, именно от 11до 23 процентов. Во всех тех случаях, где был установ­лен высокий процент лексических соответствий, языки об­наруживали очень большое сходство также и по структуре, а территориально оказывались расположенными таким образом, что можно с вероятностью предположить, что они разошлись сравнительно недавно. Ни в одном из языков это­го разветвленного племени не было найдено соответствий, которые подтвердили бы мысль о существовании неизменя- ющихся или почти неизменяющихся языков. Напротив, все говорит за то, что рассмотренные языки изменяли свой сло­варный запас приблизительно с одинаковой скоростью.

Успех в изучении языков сэлишей подчеркнул необхо­димость изучения языков, история которых известна. Пос­ле того как была опубликована работа «Внутренние взаи­моотношения сэлишей»^[25], автор данной статьи (хотя и не сразу) наряду с некоторыми из его коллег предпринял ряд аналогичных исследований. Постепенно, с накоплением материала, выяснилось, что общеупотребительный, повсе­дневный словарный запас (слова того типа, которые включе­ны в опытный список) изменяется с приблизительно посто­янной скоростью. Были обнаружены некоторые недостатки этого списка, но самое главное — была подтверждена несом­ненная истинность константы скорости, которая может быть установлена, несмотря на недостатки списка. Исследо­вателям пришлось столкнуться с некоторыми проблемами методологического порядка, однако из них не осталось ни одной нерешенной. Описанию этих проблем посвящены последующие разделы настоящей статьи.

Чрезвычайно ценной для применения статистического анализа в лексическом датировании является работа, проделанная Робертом Б. Лизом (Чикагский университет)^[26]. Его исследования на математической основе подтвердили, что константа скорости реально существует и что для исклю­чения возможности чисто случайных совпадений количе­ства исторически засвидетельствованных примеров вполне достаточно. В настоящее время он работает над проблемами вычисления систематической ошибки данного метода. В то же время были проведены новые исследования по вопросам предыстории, включая упомянутые работы по эскалеутам: Джозефу X. Гринбергу и автору данной статьи благодаря субсидии от Колумбийского университета удалось приме­нить настоящий метод к изучению различных языковых семей Африки, Австралии и Америки, и они добились бле­стящих результатов^[27]. В ходе этих исследований были уста­новлены новые возможности применения лексикостатисти- ки. Сюда относится способ установления различий между архаичными формами и диффузными накоплениями^[28] и метод выявления отдаленных генетических связей^[29].

Коэффициент сохраняемости

Из трех основных аспектов языка — звуков, морфоло­гической структуры и словаря — последний более всего отвечает требованиям, которые предъявляет метод стати­стического датирования. Слова легко заимствуются, однако давно известно, что заимствование имеет место преимущест­венно в «культурной» части словаря, в то время как «внут­ренний» словарь оказывает сопротивление факторам, спо­собствующим его изменению. Не представляет трудности составить список, состоящий приблизительно из 200 отно­сительно стабильных лексических элементов, обозначаю­щих части тела, числительные, определенные явления при­роды, элементарные, свойственные всем людям действия. Можно дать простое, четко очерченное определение того, что представляет собой языковое изменение: оно представ­ляет собой введение всякого нового элемента, взятого из любого источника для того, чтобы этот элемент служил обычным, повседневным выражением данного понятия. Сравнивая два периода развития данного языка или два языка, развившихся из одного и того же языка древности, мы могли бы установить их родство, вычислив процент родственных элементов от общего числа сравниваемых ле­ксических единиц. Коэффициент сохраняемости можно вы­числять в его отношении к определенному периоду времени, например к тысячелетиям или к столетиям, для того чтобы было легко сравнивать различные случаи друг с другом. Первые два опыта подобного вычисления были проведены автором на материале современного английского языка в сравнении с древнеанглийским и современного испанского в сравнении с латынью. Метод сравнения проиллюстрирован здесь на ряде элементов списка.

Здесь строго соблюдается семантический принцип. Хотя слово deer все еще употребляется в английском языке, оно более не является общим словом, обозначающим «животное», а относится только к определенной категории животных; новое же слово романского происхождения приняло на себя его прежние функции. Точно так же совр. rind уже более не обозначает «кору дерева», a bad скорее, чем foul, является теперь общепринятым выражением, соответствующим древ­неанглийскому fill. Следовательно, эти случаи надо отне­сти к области несоответствий. С другой стороны, естествен­ные фонетические изменения, например belg>belly, и струк­турные модификации (употребление нового суффикса, как в cenizos) не принимаются в расчет. После того как подоб­ный анализ был применен ко всему опытному списку, обна­ружилось, что совпадение между древнеанглийским и но­воанглийским составило 85 процентов, а между испанским^[30] языком и латынью оно равно 70 процентам. Истекшее время в первом случае составляет 1000 лет, во втором — 2000 лет. Так, если после тысячи лет 85 процентов первоначального словаря все еще функционирует, как и прежде, то в течение второго тысячелетия тот же коэффициент сохраняемости дал бы 85 процентов от оставшихся 85 процентов, которые все еще сохранялись в начале этого второго периода. Ины­ми словами, 2000 лет при коэффициенте сохраняемости, ха­рактерном для английского языка, составили бы 72 процен­та, т. е. немногим более того, что сохранилось в испанском языке по истечении такого же периода времени. Коэффи­циент сохраняемости в испанском языке равен менее чем

84 процентам за 1000 лет. Следовательно, он практически одинаков в обоих рассмотренных нами случаях.

Чтобы установить, всегда ли постоянен этот коэффици­ент, необходимо рассмотреть ряд примеров, зная, что сло­варный состав двух периодов одного и того же языка, а так­же время, разделяющее эти два периода, известны. Целый ряд языков пригоден для подобного анализа. Поскольку интервалы во времени обычно не являются кратными друг Другу, для удобства, чтобы свести все случаи к стандарт­ному периоду времени, например в тысячу лет, можно пользоваться логарифмами; математически это можно вы­разить следующей формулой:

log г—log с : /,

т. е. логарифм коэффициента сохраняемости за 1000 лет в процентах равен логарифму процента совпадений между словарями, деленному на количество периодов времени.

Пробные подсчеты коэффициента сохраняемости были произведены различными учеными со следующими резуль-

^{татами1;} Проценты

на 1000 лет

Среднеегипетский (2100—1700 до н. э.) по сравнению с коптским (300—500 н. э.) (Баер; вычислено

как 23 столетия)...................................................................... 76

Классич. латынь по сравнению с совр. румынским

(Е. Кросс)................................................................................ 77

Древневерхненемецкий (850 н. э.) по сравнению с совр.

немецким (Г. Дж. Мэткальф и Р. Д. Лиз) ... . 78

Классический китайский (950 н. э.) по сравнению с

совр. северокитайским (Фанг)................................................ 79

Латынь Плавта (200 до н. э.) по сравнению с фран­цузским Мольера (1650 н. з.) (Д. А. Гриффин) . . 79

Доминика кариб (1650) по сравнению с совр. (Д. Тей­лор и М. Сзодеш) 80

Классическая латынь (50 до н. э.) по сравнению с

португальским (Е. Кросс)...................................................... 82

Койнэ по сравнению с совр. кипрским (Э. Хэмп) 83

Койнэ по сравнению с совр . языком Афин (Э. Хэмп) 84

Классическая латынь (50 до н. э.) по сравнению с

итальянским (Е. Кросс).......................................................... 85

Древнеанглийский (950 н. э.) по сравнению с совр.

английским (М. Сводеш)........................................................ 85

Латынь Плавта (200 до н. э.) по сравнению с испан­ским (1600 н. э.) (Д. А. Гриффин) 85

Необходимо детально исследовать, почему в различных языках коэффициент сохраняемости неодинаков, хотя коле­бание от 76 до 85 процентов и относительно невелико. В целях изучения причин подобного колебания было бы же­лательно произвести подсчет для значительно большего числа случаев, но количество примеров, приведенных выше, вполне достаточно для того, чтобы исключить возможность чисто случайного совпадения коэффициентов.

Опытный словарь

Опытный список, примененный для изучения скорости изменения, состоял из 215 единиц значения, выраженных ради удобства словами английского языка. Если английское слово звучало несколько двусмысленно или же его значение было слишком широким, что затрудняло подбор соответст­вующих ему слов в других языках, уточнялось, какое из значений имеется в виду; уточнение приводится в скобках рядом с соответствующим элементом списка. Особо слож­ные пояснения вряд ли потребуются, поскольку в список включаются преимущественно общеизвестные, общеупотре­бительные, а не образные или узкоспециальные значения.

Список без 15 элементов, которые пока что рекомен­дуется опустить, и еще без одного дополнительно опущенного

36. ear

37. earth

38. to eat

39. egg

40. eye

41. to fall

42. far

43. fat

44. father

45. to fear

46. feather

47. few

48. to fight

49. fire

50. fish

51. five

52. to float

53. to flow

54. flower

55. to fly

56. fog

57. foot

58. four

59. to freeze

60. to give

61. good

62. grass

63. green

64. guts

65. hair

66. hand

67. he

68. head

69. to hear

70. heart

71. heavy

72. here

73. to hit

74. to hold

75. how

76. to hunt

77. husband

78. I

79. ice

80. if

81. in

82. to kill

83. to know

84. lake yxo

земля (почва) есть (прини­мать пищу) яйцо глаз падать далеко

жир (органич.

вещ-во)

отец

бояться

перо

мало

сражаться огонь рыба пять плыть течь цветок летать туман ступня четыре замерзать давать хороший трава зеленый кишки волосы рука он ■ голова слышать сердце

тяжелый (по весу) здесь ударить держать (в ру­ке) как

охотиться муж (супруг) я (местоиме­ние) лед если

в (предлог) убивать знать (факты) озеро

— смеяться

— лист (дерева)

— левый

— нога —■ лежать

— жить

— печень

— длинный

— вошь

— мужчина

— много

— мясо

— мать

— гора

— рот

— имя

— узкий

— близкий

— шея

— новый

— ночь

— нос

— не

— старый

— один

— друї ой

— лицо (человек)

— играть

— тянуть

— толкать

— идти (о дожде»)

— красный

— верный (точ­

ный)

— правый

— река

— дорога

— корень

— веревка

— гнилой

— тереть

— соль

— песок

— сказать

— чесать (кожу

при зуде)

— море

— видеть

— семя (зерно)

— шить

— острый (как

нож)

— короткий —* петь

Шестнадцать элементов, которые встречаются в иссле­дованиях, но не подходят для анализа ряда языковых групп, таковы: brother — брат, sister — сестра, six — шесть, seven — семь, eight — восемь, nine — девять, ten — десять, twenty — двадцать, hundred — сто, clothing — оде­жда, to cook — варить, to dance — танцевать, to shoot — стрелять, to speak — разговаривать, to work — работать, to cry — кричать. Элемент to speak был заменен близким синонимом или более устойчивым элементом to say «сказать»; слово heavy «тяжелый» было добавлено для ровного счета, чтобы получить 200.

Возможно, что и некоторые другие элементы списка мо­гут вызвать сомнения, но наиболее серьезные недостатки, вероятно, все-таки заключены в тех 17 элементах, которые

здесь рекомендуется заменить или совсем исключить из списка.

В настоящее время мы советуем продолжать исследова­ния, либо используя первоначальный список, либо слегка его видоизменяя таким образом, чтобы новые результаты можно было бы сравнивать с полученными прежде. Сказан­ное в равной мере относится и к возможным добавлениям, поскольку удлинение опытного списка потребовало бы но­вого вычисления константы скорости.

Элементы, пригодные для опытного списка, должны быть универсальными и не относиться к каким бы то ни было областям «культуры», т. е. они должны обозначать предме­ты, которые встречаются повсеместно и известны каждо­му члену общества, а не только специалистам и ученым. Более того, они должны обозначать легко распознаваемые общие понятия, к которым нетрудно найти соответствия сре­ди простых слов в большинстве языков.

Конечно, было бы невозможно составить такой список, который подходил бы ко всем без исключения языкам, и поэтому можно ожидать, что иногда будут возникать боль­шие трудности. Однако их можно будет легко преодолеть, в случае необходимости опуская элемент списка, вызываю­щий сомнения. Правила, в соответствии с которыми дол­жен заполняться список в каждом языке, могут быть сфор­мулированы следующим образом:

а) Постарайтесь найти один простой эквивалент для каждого элемента списка, игнорируя специальные и свя­занные формы и опуская наименее употребительный из двух эквивалентов.

б) Следует предпочесть одно слово словосочетанию, если даже его значение шире, чем значение анализируемого эле­мента.

в) Там, где невозможно подобрать эквивалент, соответ­ствующую форму лучше опустить.

Несомненно, можно было бы составить гораздо лучший опытный список, чем приведенный выше, но, судя по опыту автора в данной области, это сделать не так-то легко.

На первый взгляд некоторые понятия кажутся подходя­щими, но из-за их структурных особенностей к ним оказы­вается трудно подобрать соответствия; к таким понятиям относятся, например, слова, обозначающие локальные от­ношения: сзади, снизу, сверху и т. д. Многие из элементов, которые, казалось бы, должны войти в список, в итоге ока-

зываются имеющими очень разветвленную систему значе­ний, например to work «работать». Поэтому надо полагать, что только с помощью объективного метода проблема может быть решена. Длинный список возможных элементов необ­ходимо испытать на многих языках, отобранных по прин­ципу их несходства, и для каждого элемента списка должно быть выяснено, насколько легко к нему можно подобрать соответствия в других языках. Годными следует считать только те из них, к которым могут быть найдены четкие эквиваленты в большинстве языков. Стабильность, или устойчивость, элементов нуждается в объективной провер­ке: необходимо отмечать, как часто встречаются данные элементы и как долго сохраняются они в исторически засвидетельствованных языках. Можно было бы составить таблицу, фиксирующую устойчивость отдельных элементов списка, и в дальнейшем использовать ее данные при составлении нового, исправленного списка. Вероятно, колебания в значениях коэффициента сохраняемости были бы уменьшены при лучшем опытном списке, но мы не знаем, до какой степени эти колебания могут быть умень­шены, если такие исправления будут внесены.

Несомненно, одним из путей исправления опытного списка является его удлинение, насколько это возможно. Однако даже тогда, когда список состоит из двухсот элемен­тов, приходится оперировать еще несколькими сотнями, чтобы выяснить статистическую пригодность слова в соот­ветствии со всеми предъявленными требованиями. Учитывал все трудности при поисках слов, подходящих по всем приз­накам для опытного словаря, вряд ли можно надеяться, что возможен список более чем в триста элементов. Однако такое его расширение могло бы много дать для изучения да­лекого прошлого. Например, в случае, где имеется только* 5 процентов сохранившихся слов, лучше иметь 15 действи­тельных примеров, чем 5.

Определение интервала времени

При вычислении коэффициента сохраняемости необхо­димо иметь точно датированные примеры и быть уверенным в том, что оба примера находятся на одной и той же линии языковой традиции. В одном из приведенных нами примеров сравниваются языки коптский и древнеегипетский. Древ­неегипетский датируется от 2100 до 1700 г. до н.э., копт-

ский — от 300 г. н. э. до 500 г. н. э. Интервал времени между двумя этими примерами несколько расплывчатый, колеблющийся в пределах от 20 до 26 столетий, коэффици­ент сохраняемости соответственно должен колебаться от 73 до 78 процентов за 1000 лет. Отмечаемая разница не пре­вышает этих величин, поскольку мы имеем дело с продол­жительным периодом времени. Если бы вопрос касался пе­риода в 400—500 лет, то изменение величины этого периода лишь на одно столетие обусловило бы 4 процента разницы в значении коэффициента для 1000 лет. Таким образом, мы видим, что некоторые колебания в коэффициенте сохра­няемости вызываются не различиями в самом процессе язы­кового изменения, но ошибками в определении промежутка времени между сравниваемыми примерами. Примечательно, как преодолевает эти трудности при рассмотрении фран­цузского языка Гриффин: для обоих примеров, раннего и позднего, он берет язык отдельных авторов, что дает ему возможность датировать лексику двух-трех поколений. Пользуясь этим методом, необходимо соблюдать осторож­ность, как и поступает Гриффин в выборе авторов, которые обязательно должны писать на современном им языке. Если бы авторы рассматриваемых текстов следовали какой-либо старинной традиции, отдающей предпочтение словам, упо­требляющимся несколько столетий назад, анализ не дал бы правильных результатов. То же можно сказать и от­носительно изучения современного языка — надо анализи­ровать живую народную речь, а не речь, характерную для официального или литературного стиля, либо имитирующую язык давно прошедших времен.

При вычислении скорости изменения должно соблюдать­ся и другое требование, а именно: нужно добиться того, чтобы обе сравниваемые модели находились на одной ли­нии языкового развития. Если более ранняя модель не яв­ляется действительным предшественником второй, а пред­ставляет собой только близкородственный ему язык, то раз­личие, наблюдавшееся между ними в более древний период, явится добавлением к тому расхождению, которое возникло но истечении рассматриваемого периода времени. Возможно, что отклонение, замеченное в рассмотренных выше слу­чаях, возникает именно по этой причине.

Как уже отмечалось, влияние ошибки в вычислении интервала времени наиболее заметно в случае короткого периода. Поэтому разумнее использовать как можно более продолжительные периоды времени. Однако это исключает возможность рассмотрения явлений, характерных для язы­ков тех районов, где не существует древних записей, например в Новом свете. Один такой пример мы вклю­чили в рассматриваемый нами материал, именно доминика кариб, где время исчисляется всего 300 годами. Можно и должно рассмотреть и другие случаи, но для коротких периодов времени при прочих равных условиях результаты следует считать менее точными, чем результаты, получае­мые для длительных периодов времени. Таким образом, наиболее продолжительные из рассматриваемых нами исто­рических периодов равны приблизительно 2000 лет. Чтобы всесторонне испытать предлагаемый метод, желательно было бы найти примеры, охватывающие более продолжительные периоды времени. Язык ассиро-вавилонян представляет со­бой по крайней мере один такой случай. Полезным было бы также проследить один язык на протяжении коротких сле­дующих друг за другом периодов, чтобы затем провести сравнение с общим изменением на протяжении всей жизни языка, что дало бы нам возможность выяснить, как варьи­руется скорость изменения в рамках одной линии разви­тия^[31].

Колебания

Следует ожидать, что некоторые колебания в вычислен­ном коэффициенте сохраняемости останутся даже после того, как специфические источники ошибки будут устра­нены. По крайней мере частично эти колебания являются тем «разбросом», который обычно обнаруживается во всех статистических данных. Настоящая статья не делает попы­ток подробно излагать данный вопрос; автор ограничива­ется тем, что приводит цитату из работы Р. Д. Лиза, кото­рый на основе имеющихся данных выводит «среднюю кон­станту скорости», равную приблизительно 81 проценту +2 процента за 1000 лет, где предел ошибки составляет 0,9 ошибки при подсчете методом малых промежутков времени.

Лиз продолжает свою работу и намеревается опубли­ковать полный анализ математического аспекта лексико- статистики.

Вполне возможно, что в добавление к статистическому расхождению константа испытывает влияние культурно­исторических факторов. Безусловно, всякий культурный сдвиг оказывает влияние на весь словарь языка в целом, обогащая его новыми словами и видоизменяя старые. Международные контакты часто ведут к заимствованию новых понятий и новых слов. Одной из лучших иллюстра­ций этого положения служит английский язык, который вос­принял так много слов (особенно из латыни и французско­го), что почти половина всего словарного запаса этого языка может быть определена как заимствование. Однако внутри основного словарного запаса заимствований гораздо меньше, в нашем опытном словаре — только 6 процентов. Между тем дело не столько в том, что процент заимствованных слов^ невысок, сколько в том, что они не оказывают никакого влияния на коэффициент сохраняемости в английском язы­ке. 6 процентов заимствований, накопившихся в течение 2000 лет под воздействием культурно-исторических явле­ний, чрезвычайно способствующих заимствованию новых слов, значительно превосходят процент заимствований ва всех других рассмотренных нами языках. При этом надо заметить, что коэффициент сохраняемости в английском языке не уменьшается. Таким образом, язык, который за­имствует некоторые слова из чужого языка, не изменяет свой основной словарный запас быстрее, чем другой язык, где единственным видом языкового изменения является за­мена одной исконной формы другой.

Существуют ли еще какие-либо особые факторы? То, что мы обнаружили в отношении заимствованных слов в анг­лийском языке, показывает, что мы не можем принять за* аксиому воздействие любого культурно-исторического влияния на скорость изменения основного словарного за­паса. Вместо этого необходимо подвергнуть тщательному исследованию каждую из выдвигаемых гипотез. Например,. Эльмендорф высказывает предположение, что слова табу, связанные с погребением, фактически могут иметь тот же коэффициент сохраняемости, который свойствен словам оп­ределенных языков группы сэлиш^[32]. Это может быть прове­рено следующим образом: расхождение в языке твана, ко­торый, как известно, имел табу, и в языке Колумбия, кото­рый не имел табу, должно быть сопоставлено с языком, со­стоящим с ними обоими в дальнем родстве, например с язы­ком бела-кула. Сейчас твана имеет 15 процентов совпаде­ний с бела-кула, Колумбия — только 12 процентов. Кви- нолт, который является соседом твана и, возможно, тоже имел обычаи табу, имеет 12 процентов совпадений с бела- кула, точно так же, как и Колумбия. Эти цифры показывают, что языки, имевшие табу, изменялись нисколько не быст­рее, чем языки, в которых табу отсутствует.

До тех пор пока не предпринято специальное исследова­ние с целью определения причин колебаний в коэффициен­те сохраняемости, надо попытаться выявить сходные явле­ния в опубликованных до сих пор исследованиях. Однако пока что таких явлений обнаружить не удалось. Например, каким историческим фактом можно объяснить, что испан­ский язык имеет более высокий коэффициент, чем француз­ский или румынский? Если предположить, что это проис­ходит потому, что французский и румынский находятся на границе романской территории, тогда не ясно, почему среди языков западногерманской группы у английского языка оказывается более высокий коэффициент сохраняемости, чем у немецкого. Поиски объяснений этим явлениям в нас­тоящее время осложняются некоторой неопределенностью в вопросах датирования образцов и некоторыми сомнения­ми в непогрешимости самого опытного словаря. Когда не­ясности будут устранены, появится возможность вновь рассмотреть эту проблему с надеждой доказать нали­чие или отсутствие факторов, влияющих на коэффициент сохраняемости.

Причина константы скорости

Почему основной словарный запас изменяется с постоян­ной скоростью? Не ради простого любопытства, а для пол­ноты научного исследования мы вынуждены искать объяс­нение этому явлению. Если мы будем знать, почему данное явление встречается в природе, мы легче сумеем определить правильное направление для последующих исследований, целью которых является дальнейшее расширение наших знаний. В настоящее время мы можем пользоваться кон­стантой скорости для датирования явлений предыстории, даже если мы не знаем, что ее обусловливает. Однако, если мы поймем сущность константы, нам будет легче ориенти­роваться в нашей работе, что в свою очередь сделает ее бо­лее плодотворной и точной. Ответ надо искать прежде всего в природе самого языка.

Язык является чрезвычайно сложной системой символов, выполняющих жизненно важную коммуникативную функ­цию в обществе. Эти символы подвержены изменениям бла­годаря влиянию многих обстоятельств, однако они не могут изменяться слишком быстро, не нарушая общепонятности языка. Если факторы, ведущие к изменению, достаточно сильны, то скорость изменения будет сохраняться на макси­мальном уровне, допускаемом коммуникативной функцией языка. Таким образом, мы имеем как бы мощный мотор, управляемый механизмом, регулирующим скорость.

Причины, обусловливающие языковые изменения, без -сомнения, разнообразны. Словесные табу, характерные для различных местных обычаев, приводят к упразднению неко­торых слов или к ограничению их употребления. С другой стороны, люди самых различных групп вынуждены созда­вать и употреблять новые единицы речи. Очень важно влия­ние новых моделей, свойственных языкам и диалектам соседних народов; оно особенно сильно в пограничных райо­нах, где по крайней мере часть пограничного населения поч­ти наверняка двуязычна. Браки, торговля, войны являются характерными формами контактов. Влияние языка в этих случаях бывает прямым и косвенным, поскольку соседние народы заимствуют друг у друга не только звуки, структур­ные модели и слова, но перенимают, и даже более охотно, понятия, разные установления и изобретения. Иными сло­вами, имеет место культурный обмен, что в свою очередь вызывает развитие новых коммуникативных символов. Даже изолированные общества, поскольку таковые сущест­вуют, испытывают культурные сдвиги на основе внутренних реакций на свой собственный опыт, ведущих к возникнове­нию новых слов. В то время как язык подвержен разнород­ным импульсам, побуждающим его к изменению, он должен все же сохранять значительное единообразие. Его должны понимать все члены общества; необходимо, чтобы существо­вала определенная согласованность в деталях среди инди­видуумов, составляющих общество. У старшего и младше­го поколений часто наблюдаются различия в лексике и в употреблении слов, но эти различия никогда не достигают таких размеров, которые явились бы причиной для наруше­ния взаимной понимаемости языка. Это обстоятельства максимально ограничивает скорость изменения языка.

Расширение словаря за счет пополнения его новыми сло­вами может происходить быстрее, чем замена старых слов. Замена слов в культурно-историческом словаре обусловли­вается обычно появлением новых факторов в области куль­туры, приходящих на смену устаревшим,— процесс, кото­рый может происходить на протяжении нескольких поко­лений. Замена слов в основном словаре должна идти медлен­нее, так как понятия (например, части тела) коренным обра­зом не меняются. Здесь изменение может произойти посред­ством введения частичных синонимов, область применения которых расширяется в очень редких случаях и то большей частью постепенно, а частота употребления увеличивается настолько, что один синоним заменяется другим.

Существует одно несомненное исключение из правила медленного изменения словарных норм; оно состоит в пол­ной замене одного языка другим. В частных случаях, ка­сающихся отдельных индивидуумов и отдельных семей, переселившихся в другой языковой коллектив, потомок может разговаривать только на новом языке. Когда неболь­шой языковой коллектив окружен большим, то при извест­ных обстоятельствах меньший коллектив становится дву­язычным и в итоге может утратить свой родной язык.

Процесс усвоения нового языка не является подобным процессу замены отдельных словарных элементов и не со­ставляет подлинного исключения из того правила, что скорость изменения словаря ограниченна. В прошлом линг­висты оперировали понятием смешения языков, где пред­полагалось, что новый язык может возникнуть путем про­стого слияния двух самостоятельных языков. Лексикоста­тистические исследования, а также некоторые другие дан­ные показывают, что подобного явления не существует. Язык может изменяться под влиянием другого языка или может быть заменен им, при этом новый язык иногда изме­няется под влиянием старого, прежде чем последний исчез­нет, но никогда не происходит механического смешения эквивалентных частей двух языков.

Хотя материал для установления константы черпается из различных исторически известных источников, а также и незасвидетельствованных реконструированных примеров, он относится в основном к последним тысячелетиям истории человечества и почерпнут у людей, обладающих определен­ным минимальным опытом общественного развития. Вслед­ствие этого мы должны быть осторожны в своих заключениях относительно скорости изменения словаря в древности, скажем 100 ООО или 500 ООО лет назад, когда человеческое общество, возможно, было значительно менее сложным, чем даже наиболее примитивные исторически известные обще­ства людей. Все это, однако, является моментом чисто теоре­тическим, поскольку лингвистическая реконструкция не может даже сколько-нибудь приблизиться к этим отдален­ным временам.

Дивергенция (расхождения)

Датирование доисторических событий с помощью сло­варной статистики возможно благодаря языковой диверген­ции. Самым простым случаем дивергенции является такой, когда имеет место миграция или внезапное завоевание, которое раскалывает общество на две части и когда усло­вия препятствуют населению обеих частей поддерживать эффективную связь друг с другом после разделения. Изме­нения, которые происходят вследствие этого в словаре обо­их языковых коллективов, проходят, таким образом, неза­висимо друг от друга; слова основного словаря, которые заменяются другими в одном коллективе, могут утрачивать­ся, но могут и сохраняться в другом. Спустя, скажем, 1000 лет образуются два различных языка, каждый из которых сохранил определенную часть прежде свойственного им обо­им основного словаря. Количество сохранившихся общих элементов, подсчитанное с помощью нашего опытного спи­ска, составило бы приблизительно 81 процент.

Поскольку изменения в обоих языках происходили не­зависимо друг от друга, то можно ожидать, что словари языков совпадут друг с другом на 81 процент от 81 про­цента случаев, короче — на 66 процентов. Через 2000 лет, если каждый язык будет иметь только 66 про­центов от ранее общего словаря, оба будут совпадать уже только на 43 процента. Отношение времени к проценту совпадения в языках, стоящих на одном уровне развития, должно быть выражено через удвоенное время, прошедшее с момента их разделения, поскольку дивергенция идет одно­временно по двум линиям. Математическая формула для вычисления времени, в течение которого протекало дивер­гентное развитие, следовательно, такова: d=\ogC : 2 log г, т. е. время дивергенции равно логарифму от процента совпадающей лексики, деленному на удвоенный логарифм коэффициента сохраняемости. Чтобы избавить себя от затруднения рыться в таблицах логарифмов и затем произ­водить деление, можно пользоваться готовой таблицей, подобно приводимой ниже,основанной на г=81 % (г²=66%). Время дивергенции выражается в столетиях, минимальным ^подразделением служат пол столетия:

Первый столбец выражает процент совпадающей лексики, второй — время дивергенции, выраженное в столетиях.

Различные даты, которые автор вычислял в некоторых ранних исследованиях, основывались на г=85%, что при вычислении дает несколько более продолжительные перио­ды времени.

В следующей таблице приводится сравнение для перио­дов в десятки столетий, чтобы показать разницу в резуль­татах вычисления.

Иногда сравниваемые языки принадлежат к различным эпохам. Допустим, что язык А — современный, а язык В существовал 2000 лет назад. Вычисление не представляет трудностей. Надо к половине времени существования В прибавить время дивергенции, обозначаемое общим про­центом совпадения А к В. Формула, где dB обозначает время существования Б, такова:

d= (logC:21ogr) + (dB:2).

Медленная дивергенция

Часто дробление одного языка на несколько происходит не как простое разделение прежнего языкового коллектива на две части, а как результат неполных контактов в течение продолжительного периода времени. Допустим, что на оп­ределенном языке говорят на довольно большой террито­рии, где, возможно, расположены поселения А, В, С и D. Допустим, что жители каждой пары соседних селений все еще широко общаются друге другом. Если подобная ситуа­ция сохранится, то по прошествии какого-то времени мо­жет оказаться, что люди поселений А и В легко понимают друг друга; то же будет наблюдаться и в отношении жите­лей В — СиС — D, но жители А с трудом поймут жителей С, а живущие в В — жителей D. Что касается людей, живу­щих в Л и D, то они, возможно, совсем не поймут друг дру­га. Данное положение, называемое диалектной цепью или сетью, если она является двухмерной, находит свое отра­жение в лексической статистике диалектов. В такой ситуа­ции время дивергенции, вычисляемое для А и D, по-видимо­му, соответствует времени, прошедшему с момента первона­чального заселения данной территории или с того момента, когда существовавшие ранее близкие общественные отно­шения между данными поселениями нарушались. Подобная ситуация может быть проиллюстрирована на примере мно­гих, действительно имевших место случаев. Обстоятельства, обусловливающие возникновение подобной ситуации,— не­полнота взаимоотношений удаленных друг от друга языко­вых коллективов. Если такие взаимоотношения продолжа­ются довольно долго, дивергенция даже между соседними диалектами может достигнуть такой степени, что понимание будет затруднено. Однако прежние взаимоотношения будут отражены в лексических соответствиях этих диалектов. По-видимому, такие языковые цепи можно наблюдать в раз­личных пунктах лингвистической карты племен сэлиш, на­пример в следующих языках внутренней группы, кото­рые приводятся здесь вместе с указанием на процент

Любая пара соседних языков в этой последовательности имеет приблизительно 50 процентов их общего словарного запаса, А с С и С с D — треть словаря, а А и D — только четверть его. Из этих чисел мы заключаем, что ряд данных языков развился из одного недифференцированного языка приблизительно за 34 столетия — время, на которое указы­вает минимальное совпадение в 25 процентов. Диалекты, явившиеся родоначальниками современных языков, оче­видно, с самого начала составляли цепь, звенья которой территориально были расположены именно в таком порядке.

Напротив, расположенные по соседству языки, которые не обнаруживают подобного лексического сродства, из­давна состоят в тесном контакте. В качестве противопо­ложного примера приведем данные о проценте совпадения в языках сэлиш, территориально расположенных друг за другом.

Ш. Л. фр. Нт.

Шусвап......................................... —............. 48 19 19

Ли^уит.......................................... 48.............. — 28 26

Лоуер фрейзер . . 19 28 — 58

Нутсак 19 26 58 —

В этой последовательности А довольно близко связано с В₉ а С с D, но между В и С наблюдается определенный раз­рыв. Более того, В не ближе к С, чем к D. Это означает, что дивергенция между С и D должна была иметь место, ког­да прежний общий язык данной группы уже не состоял в ди­алектной цепи с В. Тот факт, что С и D ближе к В, чем к А, говорит о том, что очень давно, когда С и D были еще не диф­ференцированы, существовала старая диалектная цепь. Другими словами, приблизительно 39 столетий назад (на основании 19 процентсв минимального совпадения в цепи) существовала цепь АВХ. Не более как 32 сто­летия назад (на основании 26—28 процентов совпадения между В и С или D) цепь распалась на две части (Д В: X) в результате какого-то внезапного происше­ствия вроде миграции, нападения или вследствие язы­ковых изменений, постепенно приведших язык к тому, что свободное влияние диалектов друг на друга стало невозможным. Единый язык X распался на диалект­ную цепь CD только пссле того, как В перестало оказывать на него влияние. Дальнейшее освещение доисторических взаимоотношений между этими языками может быть полу­чено путем изучения взаимоотношений их носителей с сосе­дями, территории которых расположены в других направ­лениях.

Предыдущие примеры показывают, какого рода выводы могут быть сделаны при помощи лексикостатистики о до­исторических взаимоотношениях между отдельными коллек­тивами людей.

Количество фактов предыстории, которые могут быть освещены таким путем, безусловно, не беспредельно, одна­ко по сравнению с прежними возможностями предлагаемый метод представляет значительный прогресс.

Свидетельства диффузии

Свидетельства лексической статистики часто могут быть согласованы с другими лингвистическими данными, в част­ности с данными о диффузии языков. Интересным случаем в семье языков сэлиш является близкое сходство опреде­ленных фонетических моментов в целом ряде языков, на­ходящихся в отдаленном родстве. Группа следующих языков: тиламук, кер д’алейн, комокс и паджетсаунд—пока­зывает, что они однажды проделали сдвиг звука w, прису­щего языкам группы сэлиш, в g^w; они также едины в пере­ходе к в ch и частично в своем отношении к у, свойственно­му языкам сэлиш. Общие черты, объединяющие эту группу языков, частично противостоят типичным чертам, объединя­ющим их с более родственными им языками. Хотя комокс и кер д’алейн разделены расстоянием в тысячу километров, онй более сходны друг с другом, чем их непосредственные соседи, и являются, так сказать, языками-«братьями». Эти факты могли бы быть легко объяснены, если бы оба упо­мянутых языка были географически связаны друг с другом, поскольку известно, что фонологические изменения могут переходить благодаря явлениям диффузии через языко­вые границы. Но так как в настоящее время они террито­риально не соприкасаются, напрашивается вывод, что ког­да-то они были расположены рядом в течение продолжитель­ного времени, которого было достаточно, чтобы перенять ^благодаря явлению диффузии целый ряд звуковых изме­нений. Вероятнее всего, территория, на которой в ка­честве соседей жили соответствующие языковые коллективы, должна была быть расположена где-то около залива Паджет или острова Ванкувер. Отсюда следует, что тиламук и кер д’алейн мигрировали на место их теперешнего нахождения сравнительно недавно.

Существует ли какой-нибудь способ датировать эти со­бытия? Да, до известных пределов. Явление диффузии име­ло место, когда комокс отпочковался от близкородственных ему языков сешельт и пентлач, потому что ни один из этих языков не имеет общих черт с тиламук и кер д’алейн. Ко­мокс — сешельт — пентлач, составлявшие некогда одну диалектную цепь, имеют 45 процентов совпадения в слова­рях тех языков, которые представляют собой крайние звенья в цепи. Это число соответствует 19 столетиям дивер­гентного развития. Связь комокс с паджет саунд, тиламук и кер д’алейн осуществлялась поэтому на протяжении по­следних 19 веков, а миграция тиламук и кер д’алейн должна была иметь место после этого времени. В настоящее время наши выводы не могут быть более точными, но вполне возможно, что дальнейшие исследования позволят сузить период, в течение которого описанные события могли иметь место.

Заимствованные слова как элементы диффузии пред­ставляют особый интерес, потому что они свидетельствуют не только о контактах в древности, но также и о том, какие предметы материальной культуры переходят от одной груп­пы к другой. Можно привести здесь пример, иллюстрирую­щий также и фонологическую диффузию, описанную выше. В языке квилеут (п-ов Олимпия), который не относится к группе сэлиш, и в языке нутка, который также не относит­ся к ней, мы находим слово qaawats «картофель». Соотно­сительные формы мы обнаруживаем в тиламук—qakts «кар­тофель» и в кер д’алейн — sqigwts «дикий картофель». При этом в тиламук каждое современное к представляет собой старое лабиализованное k^w, которое в свою очередь является либо исконным k^w, либо происходит из g^ < w. Таким образом, в языке тиламук «картофель» должен был иметь форму qawts, которая в точности соответствует фор­ме языков нутка и квилеут, кроме различия в огласовке, отражающей не что иное, как количественную схему глас­ных в языках сэлиш по контрасту с нутка и квилеут. Нейт­ральный гласный между w и ts и долгота в произношении первого гласного делают произношение qawts в сэлиш прак­тически аналогичным qaawats в нутка. Это же слово в кер д’алейн имеет префикс существительного и изменяет гласный в первом слоге, а в остальном происходит из более ранней формы, что и в тиламук, гласный же может быть объяс­нен как результат вторичного изменения, которое имело место в связи со звуковым символизмом в сэлиш^[33]. Таким образом, слова сэлиш совпадают со словами квилеут и нутка, т. е. подтверждают тот факт, что имело место заимствование. Сейчас пока трудно определить направле­ние, по которому шла диффузия,— из сэлиш в нутка или квилеут, или из одного из этих языков, или из какого-либо совсем другого языка во все три. Ясно только одно, что рас­сматриваемое слово относится к той области, в которой имел место переход звука w в g^, и что оно уже употреблялось около 2000 лет назад. Ясно также, что это слово обозначает корнеплод, очень важный в рационе местного населения, и что родиной этого корнеплода является данный район.

Датированная лингвистическая палеонтология

Рассмотренный выше пример доисторического заимство­вания показывает, как реконструкция древних слов и их значений освещает доисторическую культуру и даже неко­торые мелкие подробности. Этот метод, известный под наз­ванием лингвистической палеонтологии, может быть приме­нен к заимствованиям и к исконным словам различных язы­ковых коллективов и представляет собой важное средство проникновения в предысторию ^[34]. Лексикостатистика в зна­чительной мере увеличивает возможности лингвистической палеонтологии, добавляя приблизительные даты к деталь­но разрабатываемым культурно-историческим свидетельст­вам. Систематическое использование ее преимуществ дол­жно принести ценные результаты, особенно при сопостав­лении лингвистических реконструкций со свидетельствами археологии.