Андре Мартине О КНИГЕ „ОСНОВЫ ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ4* ЛУИ ЕЛЬМСЛЕВА [178]
В этой чрезвычайно насыщенной книге Луи Ельмслев излагает принципы своей лингвистической теории, которую он назвал глоссематикой. Мы отдаем должное глубине и оригинальности его идей.
Мы разделяем его стремление подчеркнуть научный характер лингвистических исследований. Мы высоко ценим многие его высказывания. Но мы должны задать вопрос —можно ли согласиться с автором, когда он предлагает полностью абстрагироваться от всякой субстанции — и звуковой и семантической?Когда мы, оглядываясь назад, обращаемся к лингвистическим исследованиям, появившимся в период между двумя войнами, и пытаемся понять, в чем заключается их своеобразие по сравнению с исследованиями предшествующих периодов, мы прежде всего обращаем внимание на возросшее значение структуральной и функциональной точек зрения. Это, разумеется, не. значит, что наша эпоха является свидетельницей полного и безоговорочного триумфа структурализма и функционализма. В лингвистике применялись и по-прежнему продолжают применяться старые традиционные методы, и во многих областях сопротивление новым веяниям (в частности, пассивное) до сих пор еще весьма значительно. Тем не менее структурализм и функционализм продолжают завоевывать признание даже в тех странах и тех областях, где им пришлось столкнуться с предубеждениями или с известным застоем мысли. Есть еще немало ученых, иногда даже хороших ученых, которые представляют себе, будто можно путем одного лишь наблюдения познать природу изучаемого объекта во всей ее полноте и целостности. Они не замечают, что каждый раз можно охватить лишь один аспект, который видоизменяется в зависимости от нашего подхода к объекту. Они не видят, что первым шагом любого научного исследования, которое хочет оправдать свое название «научный», должно быть точное определение той точки зрения, с которой будут рассматриваться наблюдаемые явления. В данном случае это значит, что до тех пор, пока явления речи и языка изучаются без применения определенного метода или при помощи случайного метода, неодинакового у разных исследователей, нельзя говорить о лингвистике как о науке.
Лингвистика начинается тогда, когда с самого начала определяется принцип абстракции sui generis и устанавливается собственно лингвистическая точка зрения — тот единственный подход, который позволит обеспечить, с одной стороны, внутреннее единство науки о языке, а с другой — ее особую автономию среди других наук, изучающих человека.Мы не будем подробно доказывать здесь, что функционализм и структурализм не только не противоречат друг другу, но, напротив, предполагают друг друга. Скажем только, что рассмотрение языка как структуры, или, точнее, как совокупности структур, является прямым следствием классификации языковых фактов, осуществленной на основе их функций.
В фонологии была сделана первая сколько-нибудь серьезная попытка выделить, исходя из автономного принципа лингвистической функции, обширную категорию ЗЕуко- вых явлений или плана выражения. Различные психологистические уклоны, которые могли в известной мере сбить фонологию с правильного пути, были не чем иным, как преходящим кризисом роста, и не помешали уже в 1931 г. дать строго функциональное определение фонемы [179]. Именно из этого определения фонемы родились в результате его широкого применения или как реакция на него все различные тенденции структурализма, существующие в наши дни. Глоссематика, подлинным создателем которой является Луи Ельмслев, может в настоящее время рассматриваться как совершенно оригинальная дисциплина, независимая от всего, что было сделано до нее, за исключением работ де Соссюра. Но тем не менее глоссематика вначале представляла собой определенную позицию нескольких датских лингвистов в отношении фонологии. Это явственно следует из доклада, помещенного в «Bulletin de la Societe de linguistique de Copenhague», II, 1934, p. 13 et suiv. Когда в 1935 г. в Лондоне Л. Ельмслев и Ульдалль изложили перед учеными всего мира результаты своих исследований в области языкового выражения, они, стремясь возможно полнее подчеркнуть оригинальный характер своей теории, старательно обходили молчанием вопрос о том, что связывает или, наоборот, что отличает их от ортодоксальной фонологии. Но участники конгресса отнюдь не были обмануты. Впрочем, термин «фонематика», использованный тогда двумя датскими лингвистами для обозначения выдвигаемой ими теории, не оставлял никакого сомнения относительно того, кто были их предшественники.
Год спустя фонематика отжила свой век, ил и,точнее, влилась под названием сенематики в более широкую дисциплину — глоссематику. Сенематике — изучению единиц выражения, или сенем (от гр. xbvoq «пустой»),— противостоит плерематика— изучение единиц содержания — плерем (от гр. тгЦр7і