6 Сознание
заканчивает первый цикл своего развития. Первое явление духа -- это сознание. Сознанию противостоит другое, предмет, независимый от него, достоверности противостоит истина. Дух стремится познать себя, сделаться для себя тем, что он есть в себе.
Сознание поэтому в процессе познания снимает указанное различие и противопоставление. Основные понятия — субъект, дух, сознание, восприятие, рассудок и т. д. — получают определенное, однозначное содержание: субъект—дух в процессе развития на первой ступени проявляется как сознание; в свою очередь сознание в процессе снятия различия между достоверностью и истиной, между собой и предметом проходит ступени чувственной достоверности, воспринимающего сознания п рассудка. На ступени самосознания предметом сознания является само сознание; предмет уже не оторван от сознания, он не независим от него; бытие для себя (Ansichsein) и бытие для другого (Fiireinanderessein) совпадают; достоверность совпадает с истиной. Дух достигает новой ступени, ступени самосознания, которое есть достоверность и истинность самого себя[90] [91]. С самопознанием мы вступаем в царство- истины. Тут сознание уже не ограничено внешним предметом, оно свободно в этом отношении. «Истина сознания есть самосознание, и это последнее есть основание сознания, так что в существовании всякое сознание другого предмета есть самосознание. Я знаю о предмете, что он мой, поэтому в знании о нем я имею знание о себе», и дальше: «...каждый объект я постигаю как звено в системе того, что есть я сам, — коротко говоря, что в одном и том же сознании я имею и «я» и мир, в мире снова нахожу себя и, наоборот, в моем сознании имею то, что есть, что имеет объективно с т ь»[92].В данной работе невозможно проследить за всеми перипе4- тиями в истории развития духа; мы ограничимся кратким изложением основных этапов процесса познания, тем более, что» некоторые места из «Феноменологии» будут рассмотрены специально в связи с вопросами теории познания и диалектики.
Мы кратко охарактеризовали ступень самосознания; но эта характеристика исходит от нас: мы стоим на более высокой ступени, чем самосознание. Точка зрения философа отличается от точки зрения духа: философ уже знает весь путь развития духа; поэтому он заранее может охарактеризовать отдельные ступени развития духа, но это не значит, что дух сам знает с самого начала свои характерные моменты. Если бы дух все знал с самого начала, тогда совершенно лиш* ним было бы его развитие; ведь процесс развития происходит как бы за спиной сознания. Философу известно все, и поэтому ему известен результат развития и то, что было сказано о самосознании; об этом самосознание само еще не знает. Самосознанию предстоит еще долгий путь, оно должно пройти целый ряд ступеней, пока достигнет познания своей сущности.
Самосознание есть отрицание сознания; но диалектическое отрицание сознания не есть его уничтожение: в отрицании подразумевается" не только отрицание предыдущей ступени, но и ее сохранение; предыдущая ступень сохранена не в ее самостоятельности, а как момент.
В своей непосредственной форме самосознание представляет собой отдельный, индивидуальный субъект. Оно должно познать себя, так как предмет как нечто внешнее и независимое снят- Поскольку оно стремится познать себя самого, постольку оно есть как стремление практическое. Схематически дело обстоит следующим образом: самосознание есть сознание самого себя и сознание предмета. Но предметы не самостоятельны; их несамостоятельность доказывается тем, что субъект их уничтожает, потребляет. Но предмет является в самом самосознании, а не вне его; поэтому самосознанию предмет является как самосознание.
Предмет одновременно и отличается от самосознания и есть самосознание. Оба существуют для себя и для другого, так как на этой ступени быть для себя и быть для другого одно и то же. Поэтому оба суть самосознания и существуют друг для друга: самосознание раздвоено. Ведь самосознание имеет себя самого предметом, поэтому самосознанию противостоит не предмет, независимый от него, а само самосознание; самосознание, в сущности, одно самосознание, но оно раздвоенно.
Отношение между «видами» одного, но раздвоенного самосознания следующее: первое признает самого себя в другом, а другое — в первом, и оба «признают это свое признание». Между ними идет борьба; в борьбе одно снимает другое — уничтожить другое оно не может, так как уничтожением другого уничтожится и первое, — т. е. отнимает у него самостоятельность; первое становится самостоятельным, второе несамостоятельным. Первая форма самосознания — это форма господства, вторая — форма рабства.Отношение господства и рабства (Herrschaft und Knecht- schaft) подробно будет рассмотрено ниже в связи с теорией познания, и поэтому тут мы изложим этот шедевр гегелевской диалектики схематически.
Раб работает, господин потребляет и наслаждается; господин зависит от раба, так как раб работает и производит блага. Раб в процессе труда познает вещи и достигает самосознания и становится свободным; он больше не зависит ни от кого, он сам господин над своими действиями. Это сознание уже не рабское, а стоическое. Стоическое сознание свободно от цепей, свободно от условий жизни, свободно от внутреннего рабства. Независимость от условий жизни, от действительности, что является положительной чертой стоического сознания по сравнению с рабским — ведь рабское сознание было погружено в вещах действительности, — оказывается слабой, отрицательной его чертой: стоическое сознание, отказываясь от действительности, не может осилить эту действительность,—а ведь это и есть цель самосознания духа. Невозможность преодолеть, познать действительность — показатель скептического сознания- Скептическое сознание обладает и положительными чертами, поскольку оно отрицает чувственное сознание, восприятие, рассудок. Но оно впадает в противоречие, когда оно в теории отрицает то, что признает и чему подчиняется на практике: отрицая мышление и его законы, оно в процессе отрицания подчиняется мышлению и его законам; отрицая ценность восприятия для познания, оно само опирается на воспринятое и т. д. «Его дело и его слово всегда противоречат друг другу»1.
Раздвоение сознания в самом себе — характерная черта духа. Таково было, например, раздвоение сознания на господство и рабство. Но самосознание восстановило свое единство, достигнув свободы рабского сознания. Скептическое сознание еще не достигло единства... Раздвоение его есть его сущность; раздвоенное и противоречивое сознание представляет собой несчастное сознание[93] [94]. «Несчастное сознание» знает свою раздвоенность и противоречие: оно переживает себя как нечто изменяющееся и в то же время неизменное. Раздвоение это настолько глубокое, что оно представляет свои моменты как независимые действительности; одна действительность — это та, в которой оно живет и которая является изменчивой, т. е. это оно само; другая — неизменяющаяся, вечная; первая — Человеческое сознание, вторая — божественное. Несчастное сознание тщетно пытается восстановить свое единство, стре- мптся к потустороннему миру, никогда его не достигая. Оно не может достигнуть его, так как оно перенесло в потустороннее то, что находится в нем самом. Оно перестанет быть несчастным тогда, когда поймет, что «потусторонний мир» существует в действительности не «по ту сторону» сознания — по ту сторону сознания нет ничего, — а в нем самом, когда оно снимает противоположность, которую оно установило между собой и божественным сознанием. Гегель красочно описывает несчастное сознание. Несчастное сознание, которое как индивидуальное, изменчивое противопоставляет себя вечному, божественному, стремится к нему, чувствует его, молится на него, приносит ему жертвы, истязает себя, отрицает удовольствие, ведет аскетическую жизнь п все же—и именно поэтому — остается несчастным-
Выход из этого положения заключается в том, что несчастное сознание дблжно пожертвовать собой. Этим оно снимет противоположность между собой и божественным, преодолеет присущий ему дуализм и восстановит единство посюстороннего и потустороннего и т. д. Но этим самым будет преодолено не только несчастное сознание, но и ступень самосознания. Новая ступень, на которую поднимается теперь дух, есть ступень разума (Vernunft).
Наше краткое и во многих отношениях упрощенное изложение не может, конечно, передать как все богатство мыслей данной части «Феноменологии», так и все ее недостатки, насильственные переходы, конструкции, которыми Гегель стремится оправдать свою схему развития знания. Под эту схему подгоняется история познания. Речь идет, в первую очередь, о развитии индивидуального сознания, начиная с чувственной достоверности и кончая абсолютным знанием; в изложении этого процесса мы дошли пока до ступени разума; но индивидуальное сознание в своем развитии повторяет все развитие человечества и познания им действительности. Поэтому история развития сознания связана с историей развития человечества. Но история человечества и его познания есть проявление духа, который осуществляет себя в человечестве. В ходе изложения все эти аспекты переплетены, переходят друг в друга, но излагается не фактический ход развития, а его логический ход (d. begriffene Geschichte).
В процессе изложения развития знания все равно, какая сторона истории человечества будет иллюстрировать ступени развития сознания. Целое есть истина, и отдельные моменты этого целого, его разные аспекты вполне равноценны для этого. Чисто логический процесс переплетается с психологическим, социально-экономическим, историко-философским и
8G
д., и все берется в логическом аспекте, позади которого подразумевается онтологический процесс.
Господство и рабство описывает в логически очищенной форме социально-политическое положение в античном мире; вслед за ним описанные ступени касаются известных направлений античной философии; ступень несчастного сознания дает картину следующего этапа истории человечества: средние века и католическая церковь.