Проблема соотношения метода и системы в абсолютном идеализме

решается нами, на первый взгляд, парадоксально: они совпадают друг с другом, и в этом заключается противоречие между ними. Выше дано подробное объяснение этой парадоксальной формулировки.

Дело в том, что в марксистской литературе (и в дискуссиях) часто выставляются положения и о противоречии и о совпадении системы и метода. Часто они встречаются рядом, без всякой связи друг с другом.

Положение о противоречии между системой и методом можно встретить во всех учебниках по диалектическому материализму и во всех статьях, касающихся диалектики Гегеля: везде приводится известное положение Энгельса об этом. Но рядом с этим можно нередко встретить и положение об их совпадении; в этом случае цитируют положение Маркса о том, что метафизика и вообще вся философия Гегеля резюмируются в методе, или замечание Ленина относительно последней главы «Логики», именно, что эта глава об абсолютной идее имеет предметом метод. Кроме всего прочего, уже одно то обстоятельство, что для Гегеля диалектика совпадает с логикой, а эта последняя с метафизикой, доказывает положение об их совпадении. Если нам возразят, что, кроме логики, в системе Гегеля существует еще философия гфироды и философия духа, то наш ответ будет простым: процесс развития природы и духа, в сущности, — логический процесс, поэтому и философия природы и философия духа по существу представляют собой «прикладную» логику.

Решают проблему соотношения системы и метода иногда следующим образом: между системой и методом существует и единство и противоречие, единство это релятивное и выражается в том, что оба они являются идеалистическими; противоречие же абсолютное — это противоречие между консервативной и революционной сторонами. Основываются при этом на известном положении Энгельса о диалектике, именно, что консерватизм ее относителен,, ее революционный характер же безусловен.

Но, во-первых, тут говорится не о соотношении системы и метода, а дана характеристика только диалектического метода; во-вторых, слова Энгельса относятся не к гегелевской диалектике вообще, а к «рациональному зерну», к истинному значению (die wahre Bedeutung) этой диалектики, которая полностью относится к марксистской диалектике.

всегда установленного, безусловного, свяіого. На всем и во всем видит она печать неизбежного падения, и ничто не мог жет устоять перед ней, кроме непрерывного процесса становления и уничтожения, бесконечного восхождения от низшего к высшему. Она сама является лишь простым отражением этого процесса в мыслящем мозгу. У нее, без сомнения, есть и своя консервативная сторона: каждая данная ступень развития науки или общественных отношений оправдывается ею ввиду обстоятельств данного времени, но не больше. Ее консерватизм относителен, ее революционный характер безусловен...»[429]. Тут же Энгельс указывает, что Гегель таких выводов сам не делал, «они представляют собой вывод, к которому неизбежно приводит его метод». Таким образом, здесь Энгельс вовсе не характеризует недостатки гегелевского метода, вовсе не касается его консервативного реакционного характера. «Консерватизм», о котором говорит Энгельс, характеризует и марксистско-ленинскую философию, согласно которой определенная ступень развития знания, развития общества оправдана определенными условиями, определенным временем. И это вовсе не относится к проблеме соотношения системы и метода или к характеристике реакционной стороны идеалистической диалектики.

Итак: диалектика системы и метода охарактеризована Гегелем довольно ясно: метод — душа, которая живет в системе; система іи метод пронизывают друг друга; метод—познанная форма движения содержания и т. д., как это уже было выяснено. В конце развития абсолютная идея и абсолютный дух представляют собой абсолютную форму; метод — это система, а система — это метод; развитие закончено; диалектика, которая всегда и везде видела развитие, снимает это развитие; диалектический метод противоречит системе и этим самым противоречит самому себе.

вая на различие между своей диалектикой и гегелевской; для Гегеля принципом действительности, демиургом служит мысль, идея, которая превращена в субъект. ,

В следующих ниже разделах мы попытаемся дать критическую оценку системы философии Гегеля и показать, как искажаются на этой основе основные принципы диалектики. Эта критическая оценка не должна затушевать положительные стороны гегелевской философии. Поэтому мы прежде всего кратко отметим в ней эти положительные, рациональные моменты.

Несмотря на идеализм, мистицизм и восхваление реакционного прусского государства, в котором Гегель видел реализацию божественного духа и поэтому осуществление абсолютной свободы, несмотря на то, что диалектика Гегеля обращена — если можно так выразиться — лицом к прошлому, развитие духа происходило в прошлом, если принять ту интерпретацию системы Гегеля, согласно которой развитие вообще происходит во времени; несмотря на насильственные конструкции в развертывании категорий и их переходов друг в друга, обусловленные идеализмом, несмотря на националистические тенденции его мировоззрения и т. д., несмотря на все недостатки как системы, так и метода философии Гегеля, нельзя не отметить того огромного положительного наследства, которое заключается в его философии, благодаря которому она оказалась одним из основных источников самого передового мировоззрения — мировоззрения марксизма-ленинизма.

При рассмотрении отдельных сторон системы и метода мы попутно часто указывали на положительные стороны философии Гегеля. Теперь мы хотим суммировать кратко эти положительные моменты, критический анализ и переработка которых способствовали возникновению марксистской философии.

1) Основное, что нужно выделить с самого начала в системе Гегеля, это его взгляд на мир как на исторический процесс: весь мир — исторический процесс. Развитие научных знаний, теория неба Канта, основы научной геологии, созданные Лайелем, зачатки эволюционной теории, факты политической ^истории и в первую очередь Французская буржуазная революция, экономическое развитие соседних с Германией стран и возникновение классической политической экономии — все это было усвоено постепенно классиками немецкой философии и, в частности, Гегелем, все это было своеобразно переработано на основе объективного идеализма, что с необходимостью привело Гегеля к воззрению на мир как на исторический процесс.

В самой классической немецкой философии — в философы

сфии Фихте и Шеллинга, а до них уже в философии Лейбница — идея развития получает определенные, ясные очертания. Гегель первый в истории философии попытался понять мир как исторический процесс. «Та мистификация, которую претерпела диалектика в руках Гегеля, отнюдь не помешала тому, что именно Гегель первый дал исчерпывающую и сознательную картину ее общих форм движения» (Маркс).

Тут мы не касаемся этой «мистификации», искажений, которые характеризуют точку зрения Гегеля, мы указываем лишь на положительные моменты в его философии.

2) Указанный выше положительный момент в философии Гегеля непосредственно связан с другим моментом: согласно Гегелю, мир — единое целое. Мир — не агрегат, не совокупность вещей и явлений, а их единство; вещи и явления мира связаны друг с другом, и поэтому каждая вещь, каждое явление содержат в себе черты, связывающие их с целым. Отдельные вещи и явления представляют собой моменты целого и не обладают в действительности подлинной самостоятельностью: каждое явление обусловлено другим и, в конечном счете, целым, моментом, стороной которого оно является.

3) Развитие действительности обусловлено внутренним противоречием; несмотря на неоднозначный смысл понятия противоречия, Гегель совершенно правильно указал на принцип единства противоположностей как на принцип движения, изменения, развития.

4) Сущность процесса развития выражается в понятии снятия (Aufheben): в процессе развития новое снимает старое, сохраняет из старого положительное и поднимает его на высшую ступень — в истории не уничтожается ничего положительного, созданного человечеством; в противном случае не было бы вообще развития.

5) Гегель, если не доказал, то во всяком случае угадал своеобразный характер развития: каждая новая ступень в процессе развития ■— продолжение старой ступени, поскольку она вытекает из старой; поэтому процесс развития представляет собой непрерывный процесс. Но каждая новая ступень возникает из старой как качественно новая, поэтому развитие носит скачкообразный характер.

6) Развитие действительности представляет собой развитие самопознания абсолютного. Но и в этой идеалистической и мистической «оболочке» — а это не только оболочка, в ней выражена сущность системы Гегеля — скрыты замечательные моменты его философии. Во-первых, нужно указать на следующее обстоятельство: абсолютный дух познает себя самого посредством человеческого сознания. Поэтому история познания абсолютом самого себя превращается в историю

познания человечеством действительности. Рассматривая философию Гегеля с этой стороны, мы получаем грандиозную картину истории познания человеком мира.

7) Эта история познания человечеством действительности — не эмпирическая история, обусловленная разными случайностями, протекавшая зигзагообразно, а очищенная от случайностей, условий, зигзагообразного характера пути, история познания в логически очищенной, необходимой форме — это теория познания. Теория познания как логика познания — результат истории человечества и познания им действительности.

8) Познание — исторический процесс, и каждая ступень в процессе развития знания представляет собой относительную истину, поскольку она выражает одну сторону, один аспект действительности, но которая не пропадает, а сохраняется как момент целого, так как только целое есть абсолютная истина.

9) Как бы ни интерпретировали главу «О господстве и рабстве», одно гениальное положение, без сомнения, заключается в ней: познание связано с процессом труда, с процессом воздействия человека на природу с целью преобразования явлений природы и придания им такой формы, чтобы ими можно было удовлетворить свои потребности; познание делает человека свободным, причем свобода представляет собой господство человека над природой и над самим собой.

10) Даже в той области, в которой Гегель более всего устарел и в которой реакционная сторона его мировоззрения проявилась более отчетливо, в области истории человечества, он выставил целый ряд положений, истинность которых часто затемнена идеализмом и мистицизмом. Во-первых, тут нужно указать на взгляд Гегеля на историю человечества: история человечества есть история его развития; развитие это подчиняется определенным законам. Таким образом, история человечества есть история закономерного развития человечества.

10а) История человечества как прогресс в сознании свободы содержит в себе безусловно правильную мысль: история развития человечества есть история его возрастающего господства над природой и над общественными отношениями. Ведь в этом и заключается, с нашей точки зрения, свобода. Конечно, Гегель не высказывает этой мысли, но общее положение о том, что в истории человечества развивается его свобода, правильно.

10Ь) Гегель не знает понятия социально-экономической формации; периодизацию истории он производит на основании слишком общего и неопределенного понятия «эпохи», в которое он тем не менее вкладывает определенный смысл: эпохи отличаются друг от друга степенью достигнутой свободы; только один свободен, некоторые свободны и все свободны (человек должен быть свободным).

Несмотря на ненаучность такой периодизации и характеристики эпох, Гегель выставил целый ряд положений, предвосхищающих положения марксизма: а) каждая последующая эпоха прогрессивнее предыдущей; Ь) ни одна эпоха не погибает раньше того, чем она исчерпает возможности своего развития, т. е. погибает после того как она выполнит свою цель; с) одна эпоха переходит в другую путем скачка.

10с) Огромное чувство исторического дало возможность Гегелю понять значение «всемирно-исторических личностей», которых он называет также героями. Великие люди в истории — это те люди, частные цели которых совпадают с целями мирового духа; это люди, «понимавшие то, что нужно и что "своевременно», они знали «правду их времени», «их действия, их речи — лучшее в данное время», они чувствуют пульс времени и осуществляют то, что необходимо.

Если освободить эти выражения от мистического «мирового духа», то они удивительно совпадают по смыслу с марксистско-ленинским пониманием роли великих исторических личностей.

10d) Далее: всемирно-историческая личность является таковой, поскольку она осуществляет цели мирового духа; поэтому они только «делопроизводители» («доверенные лица») всемирного духа. Как только они изменят целям мирового духа, как только их цели окажутся только их субъективными целями, они превращаются в простых смертных, они уже не великие люди истории. Аналогичное положение выставил марксизм-ленинизм, открыв закономерности общественного развития: историческая личность знает закономерность исторического развития и делает то, что нужно его времени. Она, выполняя волю масс, является слугой этих масс; оторвавшись от масс, она превращается в обыкновенного смертного, не понимающего задач эпохи.

10е) Люди вступают в историю со своими разнообразными и часто противоположными стремлениями, борются за их осуществление; в результате этой борьбы получается и то, что не входило в их цели, намерения, получается то, чего хотел абсолютный дух; разум не только умен, но и хитер: он заставляет людей бороться и в результате этой борьбы осуществляет свою цель. В этой мистической теории содержится в искаженном виде правильная мысль о независимости исторического процесса от воли и желания людей, о стихийности исторического процесса, мысль, которая признается, и маркси- 364

стско-ленинской теорией (во всяком случае, до «скачка из царства необходимости в царство свободы»).

Мы тут отметили только некоторые рациональные моменты в философии Гегеля. Все они более или менее искажены принципами объективного идеализма. Но и в искаженном виде они ясно видны. Можно было увеличить число таких рациональных моментов — например, привести в качестве примеров общие определения основных категорий, — но и сказанного достаточно для характеристики «рационального зерна» в диалектикё Гегеля.

Но все эти и другие положительные моменты диалектики Гегеля существенно искажены объективным идеализмом.