2.0 положительном и отрицательном в диалектике Гегеля.

При изучении и оценке философии Гегеля самым актуальным вопросом для марксизма является вопрос о диалектике и в связи с ним вопрос о логике и, в частности, о диалектической логике.

В предыдущих главах мы рассмотрели проблему соотношения системы и метода в философии Гегеля, его исходного пункта и различных аспектов, тесно связанных друг с другом. Анализ решения Гегелем этих проблем ясно показывает, что исходный пункт его системы представляет собой и исходный пункт его диалектического метода, и чго все своеобразие этого метода, в частности то, что он так же искажает действительность, как и все остальные части системы, становится понятным, если принять во внимание этот исходный пункт.

Система и метод в философии Гегеля, в конечном счете, совпадают К Система — идеалистическая, мистико-теологическая; поэтому и диалектический метод — идеалистический, мистико-теологический. Это положение вовсе не отрицает противоречия между методом и системой, о котором говорил Энгельс.

Многочисленные высказывания Гегеля о противоречии как движущей силе действительности, о том, что вне противоречия нет жизни, что во всяком явлении есть противоречие и т. д., да и не только высказывания, а сам принцип диалектики, его рациональный момент требует бесконечного развития, в то время как основная тенденция системы логически требует завершения, конца развития, без которого, как мы видели, сама система остается неоправданной.

Казалось бы, что такая интерпретация гегелевской философии, согласно которой система и метод, в конечном счете, совпадают, приведет нас к нигилистическому отношению ко всей этой философии в целом: эта интерпретация как будто должна логически привести нас к отрицанию рациональных сторон, моментов в системе абсолютного идеализма Гегеля. И на самом деле, что же остается положительного в этой философии, если метод совпадает с системой, а система характеризуется как идеалистическая, мистическая» теологическая. Мы уже указывали на то, что не только метод, но и система Гегеля не была абсолютно ложной, реакционной, что и в ней были положительные моменты. Ведь она была высшим выражением французской революции в философии и поэтому не могла не содержать в себе прогрессивные, рациональные стороны. Вообще нужно с полной определенностью сказать, что распространенное в нашей литературе схематическое разделение гегелевской философии на две части, на реакционную и только реакционную систему и на революционную и только революционную диалектику вовсе не соответствует действительности. На самом деле положительное и отрицательное, рациональное и мистическое так переплетены друг с другом, что во всей этой философии почти нет положения, в котором, каким бы оно ни было мистическим, нельзя было открыть рационального, и которое, каким бы оно ни было рациональным, положительным, не содержало бы мистического.

Когда в двадцатых годах меныиевиствующие идеалисты полностью отрицали значение системы, считая ее сплошь реакционной, и признавали диалектический метод Гегеля только революционным и, не замечая почти его недостатков, договаривались до того, что объявляли этот метод материалистическим, то они упрощали эту философию и примитивными средствами хотели оправдать положение Энгельса о противоречии между системой и методом: система идеалистическая, метод материалистический.

Когда же механисты, а раньше них Богданов, Берман и другие отвергали диалектический метод Гегеля, то они, в сущности, боролись не только против идеалистического диалектического метода, но и против марксистского диалектического метода. Несмотря на различие взглядов между механистами и меньшевиствующими идеалистами относительна диалектики Гегеля, они одинаково решали вопрос о соотно- 220

шенни марксистского и гегелевского диалектического методов. И одни и другие считали их за исключением некоторых мелочей тождественными. После этого они расходились в оценке диалектического метода Гегеля: первые, считая этот метод идеалистическим, отвергали его как ненаучный и, следовательно, логически должны были прийти к отрицанию марксистского диалектического метода, вторые же — мы берем тут крайние взгляды этой группы,— считая метод Гегеля материалистическим, заменяли марксистский диалектический метод идеалистической диалектикой.

Классики марксизма-ленинизма никогда не считали диалектический метод Гегеля материалистическим и тем не менее всегда отмечали то положительное, рациональное, которое в нем содержалось. Всем известна статья Ленина «Три источника и три составных части марксизма» и те положения, которые он в этой статье выставил: учение Маркса «есть законный преемник лучшего, что создало человечество в 19 в. в лице немецкой философии, английской политической экономии, французского социализма». Указывая па прогрессивную роль французского материализма 18 в., Лепин пишет: «Маркс и Энгельс самым решительным образом отстаивали философский материализм и неоднократно разъясняли глубокую ошибочность всяких уклонений от этой основы... Но Маркс не остановился на материализме 18 века, а двинул философию вперед. Он обогатил ее приобретениями немецкой классической философии, особенно системы Гегеля, которая в свою очередь привела к материализму Фейербаха. Главное из этих приобретений — диалектика, т. е. учение о развитии в его наиболее полном, глубоком и свободном от односторонности виде, учение об относительности человеческого знания, дающего нам отражение вечно развивающейся материи»1.

Какое важное значение придавал Ленин гегелевской диалектике для возникновения и для понимания марксистской философии и марксистского учения вообще, видно из оценки, которую он дал «Науке логики» Гегеля: «Нельзя вполне понять «Капитал» Маркса и особенно его I главы, не проштудировав и не поняв всей Логики Гегеля»[287] [288]. Несмотря на идеализм философской системы, Гегель, как указывал Ленин, благодаря диалектическому методу часто приближался к материализму, в частности к такому важному принципу марксизма, как критерий практики в процессе познания, «...несомненно, практика стоит у Гегеля, как звено, в анализе процесса познания и именно как переход к объективной («абсолютной», по Гегелю) истине. Маркс, следовательно, непосредственно к Гегелю примыкает, вводя критерий практики в теорию познания...»1. Отмечая всегда идеалистический характер гегелевской диалектики, Ленин подчеркивал ее значение для марксизма, поскольку в диалектике понятий Гегель угадал диалектику вещей, диалектику природы. Идеализм Гегеля — учение о действительности как о самопознании абсолютного духа — часто доходит до такой крайности, что объявляет природу, пространственно-временный мир иллюзией, мнением (Меіпеп), и все же, обладая огромным чувством реальности, угадывает в формах и законах диалектического развития отражение объективного мира. «Гегель действительно доказал, что логические формы и законы не пустая оболочка, а отражение объективного мира. Вернее не доказал, а гениально угадал»[289] [290].

Так же высоко ^ценили Маркс и Энгельс философию Гегеля, его диалектический метод. Мы уже упоминали о характеристике гегелевской диалектики, данной Марксом, где он говорит не только о ее мистифицированной, но и об ее рациональной форме. С ленинским указанием, что нельзя понять «Капитал» Маркса без логики Гегеля, вполне согласуются слова Маркса о том, что при работе над «Капиталом» «в методе обработки мне сослужило большую службу то, что я перелистал «Логику» Гегеля, случайно попавшую мне в руки»[291].

Известны высказывания Энгельса такого же характера в «Анти-Дюринге», «Л. Фейербахе», в рецензии на книгу Маркса «К критике политической экономии», «Диалектике природы»; везде мы встречаем высоко положительную характеристику философии Гегеля, его диалектического метода. Нужды системы часто заставляли Гегеля строить насильственные, искусственные конструкции, указывает Энгельс, но эти конструкции представляли собой только леса, с помощью которых он строил здание. Кто не остановится перед этими лесами, а войдет внутрь здания, тот найдет там богатое сокровище, которое и сегодня не потеряло своей ценности.

Ту же мысль высказывает Энгельс в письме К. Шмидту от 1891 г. «Без Гегеля обойтись, конечно, невозможно и притом нужно время, чтоб его переварить. «Краткая логика» и «Энциклопедия» — это прекрасное начало. Главная часть — это учение о сущности. Но Вы не должны читать Гегеля для того, чтобы открывать в нем паралогизмы и передержки... Гораздо важнее отыскать под неправильной формой и в искусственной связи справедливое и гениальное...».

Мы привели целый ряд выписок, в которых классиками марксизма-ленинизма дается безусловно высокая оценка философии Гегеля. Можно было их умножить[292]. Все эти высказывания классиков марксизма-ленинизма мы выбрали под определенным углом, односторонне, именно так, что в них указываются положительные, рациональные стороны гегелевской философии, его метода. Но это только одна сторона: философия Гегеля, его метод, как мы знаем, имеет и другую сторону; поэтому эта философия, этот диалектический метод неприемлемы для нас; без критической переработки, без преодоления философии Гегеля, ее приятие было бы такой же ошибкой, как и безоговорочное отрицание ее значения. Классами марксизма-ленинизма хорошо видели отрицательную сторону философии Гегеля: они подвергали все ее стороны — и систему и метод — критическому анализу и только на основе ее преодоления сохранили и дальше развили содержащиеся в ней рациональные моменты.

Мы уже указывали, что Маркс, отмечая положительные

стороны гегелевской диалектики — Гегель сумел дать исчерпывающую картину всех форм движения,— в то же время характеризовал ее как изложенную в мистифицированной форме.

Положительное и отрицательное, живое и мертвое, рациональное и реакционное в философии Гегеля обусловлено экономической и социально-политической ситуацией того времени. Если, с одной стороны, философия Гегеля—это высшее и лучшее выражение французской буржуазной революции в области философии,"то, с другой стороны, она не менее ярко выражает экономическую и социально-политическую отсталость Германии; своеобразное приспособление первого момента ко второму обусловило двойственную природу этой философии. Поэтому, как мы уже отмечали, в философии Гегеля почти нет чисто отрицательных мистико-теологических и поэтому реакционных положений, положительное и отрицательное взаимно переплетены, почти каждое положение можно толковать в обоих смыслах. Ленин всегда отмечает это обстоятельство в конспекте «Науки логики». Относительно одного гегелевского определения логики Ленин отмечает, что первая строка в этом определении — ахинея, вторая же гениальна; разбирая определенное место в логике Гегеля и характеризуя его «мистическую шелуху гегельянщицы», Ленин тут же указывает на «зерно глубокой истины» и т. д. и т. д.

Быть может, самым интересным во всех положениях Гегеля является именно вот это переплетение рационального и мистического: в самом, казалось бы, мистическом, религиозном содержании заключается положительное, рациональное и, наоборот, самое, казалось бы, приемлемое для нас, рациональное оказывается наполненным религиозно-мистическим содержанием; употребляя гегелевское выражение, но вкладывая указанный выше смысл, можно сказать, что почти во всех положениях гегелевской философии положительное «просвечивает» (scheint) в отрицательном и отрицательное — в положительном.

Нельзя поэтому подходить к оценке философии Гегеля грубо-односторонне, видеть в ней только положительное или только отрицательное. Тем более странным кажется, что даже

з современной марксистской философской литературе публикуются книги и статьи о Гегеле, перегибающие палку то в одну сторону, то в другую, то слишком приближая его взгляды к взглядам Маркса, то чуть не объявляя его «контрреволюционером», то считая его подлинным идеологом революции, то философом реставрации и реакции.

Не касаясь всех этих работ, мы хотим остановиться на статьях Р. О. Гроппа, опубликованных в журнале «Deutsche Zeitschrift fur Philosophic». Первая статья «Марксистский диалектический метод и его противоположность идеалистической диалектике Гегеля» опубликована в №№ 1 и 2 за 1953 и 1954 гг.; вторая статья «История и система философии Гегеля и марксизма» (bei Hegel und im Marxismus) — в 1956 г., № 5/6.

Разобрать критически, хотя бы кратко, эти статьи представляется нам необходимым; этим будет выявлена, с одной стороны, ошибочная позиция Гроппа, и, с другой стороны, это позволит нам яснее выразить нашу собственную точку зрения.

Наряду с некоторыми правильными положениями, Гропп выставляет не только ошибочные, но к тому же несколько странные тезисы. Гропп защищает материализм против идеализма— это, безусловно, хорошее дело; но он настолько увлекается этим делом, что ставит всю историю философии вверх ногами. Отношение мировоззрения к диалектике и метафизике в марксистской истории философии нужно трактовать конкретно, полагает Гропп. Эта конкретная трактовка, по мнению Гроппа, выражается в следующем: история философии должна показать («es muss gezeigt werden») (?—К. Б.), что идеализм, несмотря на «значительное диалектическое познание», но своей сущности метафизичен, а домарксистский материализм, несмотря на метафизическую ограниченность, согласно основным его положениям, диалектичен К

Считать материализм XVIII в. метафизическим — это значит принижать его значение; противопоставлять ему диалектический идеализм Гегеля — значит не видеть метафизического характера последнего, утверждает Гропп[293] [294].

Конечно, в работах домарксистских материалистов много блестящих моментов диалектики, так же как в диалектическом идеализме Гегеля довольно много метафизики, спорить °б этом не приходится; но утверждать, что домарксист- ский материализм в основном диалектичен, и договариваться

того, что гегелевская философия, несмотря на диалектику,

225

более метафизична, чем французский материализм ХѴШ века1, — это полное искажение истории философии. Став на такую точку зрения, конечно, трудно будет правильно оценить значение философии Гегеля и поэтому и значение диалектики Гегеля для создания марксистского диалектического метода. Именно такая точка зрения обусловила то, что Гропп не видит революционной стороны в философии Гегеля, ЧТО ОН и диалектику Гегеля считает сплошь консервативной. Гегелевская философия и диалектика, полагает Гропп, имеет консервативное значение, марксистская философия и диалектика же — революционное значение[295] [296].

Гропп не останавливается на такой характеристике гегелевской диалектики; он считает систему и диалектику Гегеля выражением контрреволюционного мышления[297].

После такой оценки гегелевского диалектического метода делается понятным рассуждение Гроппа относительно связи между идеалистической и марксистской диалектикой: Гропп полагает, что между диалектикой Гегеля и Маркса нет вовсе никакой связи. Социальной основой марксистской диалектики является пролетариат, мировоззренческой же основой — материализм. Отсюда ясно, продолжает Гропп, что возникновение марксистской диалектики не зависит от гегелевской диалектики, «она была развита против гегелевской диалектики, но не из нее»[298]. Считая философию Гегеля шагом назад по сравнению с материализмом 18 в., Гропп, конечно, не может видеть связь немецкого классического идеализма и, в частности, философии Гегеля с марксизмом и поэтому неоднократно повторяет мысль о том, что «марксистская диалектика возникла независимо от гегелевской». Не гегелевская диалектика была основой марксистской диалектики, она имела свои экономические корни в классовой борьбе и во всемирно-исторической революционной задаче пролетариата[299].

Гропп не различает социально-экономические основы возникновения марксизма от его теоретических источников. Его рассуждение таково: раз возникновение марксизма обусловлено экономикой (okonomische Wurzel), классовой борьбой и представляет собой идеологию пролетариата, то это уже значит, что у него нет теоретических корней в немецком классическом идеализме. Между тем как в данном случае эти два обстоятельства вовсе не исключают друг друга. С другой стороны, правильное положение о том, что основа марксистской материалистической диалектики заключается в материалистическом мировоззрении, вовсе Ие противоречит влиянию идеалистической диалектики Гегеля на Маркса.

Раздувание одного источника марксизма — французского материализма 18 в. и материализм3 Фейербаха—и нигилистическое отношение к другому — классическому немецкому идеализму и, в частности, к гегелевской диалектике — грубое искажение, исторической пра^Дьг искажение взглядов классиков марксизма.

Защита материализма, как мы Уже сказали, — хорошее дело; но защищать материализм не значит не видеть ничего положительного в идеализме, не значит считать всякий идеализм контрреволюционным направлением или объявлять высшее достижение буржуазной философии 19 в. — гегелевскую диалектику — выражением контрреволюционного мышления1.

1 В опубликованной в журнале „Deutsche Zeitsclirift f. Philosophies 1956, Л? 8, статье .ПЬег das Verhaitniss des Marxismus zu Philosophic Hegels“ 1. Hoppner пытается оправдать основные положения Гроп- па. Нбррпег утверждает, что, согласно ГроппУ, гегелевская философия

вовсе не представляет собой чего-то безразличного и бесплодного для марксизма, но цель Гроппа была показать не связь между ними, а противоположность. Но эта попытка обречена на неудачу, так как Гропп в пылу полемики выставляет положения, ИеКажаЮ1Цие элементарные, всем известные истины: а) Гропп утверждает, что гегелевская философия и диалектика имеют консервативное значение (и это не сопровождается никакими оговорками), марксистская философИя и диалектика же -- революционное значение (S. 344). Не отрицая консервативных сторон гегелевской философии в целом, нельзя не видеть в Мея революционную сторону. Ь) Марксистская диалектика возникла независимо от гегелевской

(„Die marxistische Dialektik ist von der tfegelschen umhh&ngig ents- tanden14), она имеет свои экономические коРни в классовой борьбе и во всемирно-исторической задаче пролетариата4* (S-844). В своем возникновении она не зависела от гегелевской диалектики (nicht von der Hegel- schen Dialektik abhSngi”’ war): она была развита против диалектик» Гегеля, а не из нее.

Тут все смешано — и правильное и неПРав*мьное: что марксистская философия и диалектика имеют свои экономические корни в классовой борьбе и т. д., — с этим мы не спорим, но что диалектика Маркса возникла независимо от гегелевской, с этим мь* не можем согласиться. «Гегелевскую диалектику, как самое всестороннее, богатое содержанием и глубокое учение о развитии, Маркс и Энгельс считали величайшим приобретением классической немецкой философии... ЭТУ революционную сторону философии Гегеля воспринял и развил Маркс». (Ленин). Говорить о неза- зисимом от гегелевской диалектики возникноЕ^нии марксистской диалекти-