ОСОБЕННОСТИ СТАНОВЛЕНИЯИ ОРГАНИЗАЦИИ СТРАТЕГИЧЕСКОГОРУКОВОДСТВАФАШИСТСКОЙ ГЕРМАНИИ

Формирование органов стратегического руководства фашистской Германии шло под знаком подготовки к тотальной войне за достижение захватнических политических целей германского империализма.

Еще в веймарский период германские милитаристы начали усиленные поиски организационных форм стратегического руководства, наиболее отвечавших задачам проведения новой агрессии в Европе. В трудах Людендорфа, Фалькенгайна, Гинденбурга, Куля, Гофмана и других кайзеровских генералов, исследовавших опыт и уроки первой мировой войны, проводилась идея, будто одной из главных причин поражения Германии было несовершенство организации ее стратегического руководства. Это выразилось якобы в недостаточной централизации государственной власти и, как результат этого, в «дуализме» политики и стратегии. Характеризуя особенности руководства войной в кайзеровской Германии, Фалькенгайн, например, писал: «В соответствии с имперской конституцией руководство всеми немецкими вооруженными силами и тем самым главное командование армией покоились во время войны иа кайзере... В его лице воплощалось верховное главнокомандование. Органами для выпол-нения его задач как верховного военачальника являлись: для сухопутных войск— прусский генеральный штаб, для военно-морского флота — морской штаб. При этом было достигнуто молчаливое согласие, что в вопросах, касавшихся совместного ведения войны иа море и на суше, решающее слово принадлежит генеральному штабу. Для облегчения, а вернее — для обеспечения ведения дел начальнику генерального штаба было предоставлено право отдавать от имени кайзера оперативные приказы.

Критикуя опыт немецкого стратегического руководства в первую мировую войну, генералы особенно выделяли то обстоятельство, что кайзер, являясь всего лишь номинальным верховным главнокомандующим, не мог координировать и направлять усилия Германии на достижение единой цели в политической, военной и экономической областях, в результате чего, например, руководство операциями на сухопутных фронтах осуществлялось по преимуществу независимо от ведения войны на море. Однако так было только до августа 1916 г., когда Гиндеибург был назначен начальником генерального штаба, а Людендорф — его первым генерал-квартирмейстером. Через год после начала войны в правящих кругах Германии возобладало мнение, что, если вручить судьбу страны военным, можно будет пожать плоды победы. Так был расчищен путь военной диктатуре Гинденбурга — Людендорфа. Канцлер, военный кабинет и военный министр стали простыми исполнителями воли германских милитаристов. Их власть распространилась на все стороны жизни Германии — ее внешнюю и внутреннюю политику, экономику, пропаганду и пр. Канцлер Бетман-Гольвег считал это вполне оправданным, полагая, что «политик, будучи не сведущ в воен-

' Е. Falkenhain. Die Obcrste Heeresleitung 1914—1916. Ветііп, 1920, S. 3.

ных вопросах?, должен во время войны подчиниться военному руководству По существу, зто означало признание принципа: «Когда говорят пушки, политика должна молчать».

Некогда Бисмарк писал: «Я считаю, что нужно тщательнейшим образом избегать вмешательства рейхсканцлера в командование армией и флотом, потому что рейхсканцлер стоит в определенной зависимости от рейхстага, а вмешательство рейхстага в действительную командную власть представило бы величайшую опасность для государственных дел» .

Идея полного объединения всей политической и военной власти в руках одного полководца была доведена до крайности в теории и практике германского фашизма. Нацистские генералы считали своей исторической миссией преодолеть «дуализм» по-литики и стратегии в руководстве войной. В этом оии видели решающее условие будущей победы. В документе ОКВ от 19 апреля" 1938 г. «Проблемы организации руководства войной» говорилось: «Необходимость согласования мобилизации народа и страны в целом со стратегическими планами главнокомандования побудила генерала Людендорфа в последнюю войну вмешаться в управление страной, что, однако, не дало положительных результатов и привело к гибельным последствиям именно потому, что ие было осуществлено организационное слияние этих двух тесно связанных между собой функций ни в довоенное время, ни в последовавшие затем годы войны» .

В отличие от Англии, Франции и США, где существовало разделение функций политической и военной власти и где на уровне премьер-министра (президента) принимались общие политические и стратегические решения по ведению войны, а их выполнение возлагалось на военное руководство, фашистская Германия пошла другим путем.

Принцип народовластия полностью отвергался нацизмом. Так, один из фашистских идеологов писал: «Народ может только одобрить волю фюрера прямым голосо- ванием или манифестациями, а также решениями своих представителей. Но он не смеет сам по себе решать и действовать. Германская империя — это не демократия, в которой суверенный народ управляет сам собой... Народная империя покоится на решения;; фюрера, а не на volonte generale, как при демократии» . В фашистском государстве нашел свое крайнее воплощение культ элиты, призванной управлять массами. «Какое счастье для правительств,—говорил Гитлер,— что массы не думают. Думать нужно только при отдаче или исполнении приказов. Если бы это было иначе, человеческое общество не могло бы существовать» , Так все социально-политические достижения человечества, к которым оно пришло в результате тысячелетий развития, были растоптаны фашизмом.

О статуте и полномочиях «фюрера» германской нации одни из нацистских теоретиков писал: «Фюрер объединяет в себе всю верховную власть империи. Вся общест-венная власть в государстве, а также в партии исходит из воли фюрера.... Власть фюрера всеохватывающа н тотальна. Она объединяет в себе все средства политического действия... Власть фюрера не считается ни с какими гарантиями и контролем, кя с кахими автономными привилегиями и благоприобретенными индивидуальными правами. Она свободна її независима, исключительна и неограниченна... Власть фюре-ра проявляется в равной степени в законодательстве, судопроизводстве и в сфере исполнительной. Она не состоит из частей различных государственных «полномочий», а представляет собой всю политическую власть, которая стала в новой империи снова неделимым и всеохватывающим единством. Тотальность политической воли и действия, отличающая народную империю, ие допускает разделения государственной власти (на законодательную, исполнительную и судебную) в стиле либерально-демократического буржуазного государства, основанного на праве» .

«Фюрер» германской империи должен был венчать государственную пирамиду террористической диктатуры германского монополистического капитала и, опираясь на всю мощь разветвленного государственного аппарата, обеспечивать укрепление и расширение господства германского империализма как внутри страны, так и за ее пределами. Правящие круги фашистской Германии полагали, что наделение главы государства такой полнотой власти будет наилучшим образом способствовать достижению их широких захватнических целей.

Сразу же после установления фашистской диктатуры в I ермании начался ускоренный процесс централизации и унификации государственного аппарата и формирования органов стратегического руководства войной. Важнейшими актами при проведении эт:;х мероприятий являлись:

Чрезвычайный декрет «В защиту народа и государства» от 28 февраля 1933 г., который составлял юридическую основу для фашистского террора внутри страны. Декрет фактически упразднял Веймарскую конституцию, значительно ограничивал личные снободы, вводил смертную казнь и пр.

Зачпн «О полномочиях» от 23 марта 1933 г., который предоставил -правительству Гитлера чрезвычайные полномочия, принадлежавшие ранее рейхстагу, в том числе право изменять конституцию, издавать законы, утверждать договоры с иностранными государствами и пр.

Секретный закон от 4 апреля 1933 г. о создании Имперского совета обороны во главе с Гитлером. Этот совет, по словам Мюллер-Гиллебранда, «являлся своего рода узким военным кабинетом министров и должен был координировать чисто военные мероприятия по подготовке к войне с политическими, экономическими мероприятиями и мероприятиями в области пропаганды» п.

Закон от 14 июля 1933 г., запрещавший деятельность в Германии всех партий, кроме национал-социалистской.

Закон от 2 августа 1934 г. об объединении должностей президента и рейхсканцлера, по которому Гитлер стал не только политическим главой государства, но и верховным главнокомандующим всеми вооруженными силами. Если во времена Веймарской республики рейхсвер присягал «конституции республики», а с декабря 1933 г.— «народу и отечеству», то 2 августа 1934 г. военный министр Бломберг привел вермахт к присяге, в которой требовалось «оказывать безусловное повиновение... фюреру германской империи и народа».

«Закон об обороне империи» от 21 мая 1935 г., определивший задачи госу-дарственных органов и вооруженных сил в подготовке и ведении войны. Он наделял «фюрера» правом вводить мобилизацию и объявлять войну. Особое внимание в нем уделялось подготовке экономики к войне. Для этого учреждалась должность генерального уполномоченного по военной экономике. В этом законе еще раз устанавливалось, что «верховным главнокомандующим вооруженными силами является фюрер и рейхсканцлер». Но в то время Гитлер все еще выполнял эту функцию номинально. В законе указывалось, что, «подчиняясь ему, командование вооруженными силами осуществляет военный министр как главнокомандующий вооруженными силами» .

В результате объединения должностей президента и рейхсканцлера в руках Гитлера была сосредоточена вся полнота исполнительной, законодательной, а также су-дебной власти. Рейхстаг, как высший представительный орган, наделенный законода-тельными, учредительными и контролирующими функциями, полностью утратил свое значение. Уже на выборах в рейхстаг 12 ноября 1933 г. голосование проводилось по одному «списку фюрера», содержавшему одобренные им кандидатуры руководящих нацистов, крупных государственных чиновников, промышленников и землевладельцев. В обстановке фашистского террора и националистического угара он получил 92% голосов избирателей (а на выборах в марте 1936 г.— 99%). Рейхстаг был лишен права выносить вотум недоверия правительству, обсуждать его решения, де-путаты не могли вносить интерпелляции. Законодательная инициатива исходила только от Гитлера. Рейхстаг лишь формально одобрял предложенные им законы. Голосование проводилось путем вставания депутатов с их мест. Заседания рейхстага заканчивались пением гимнов «Дейчланд» и песни «Хорст Вессель». В немецком народе его называли «самым высокооплачиваемым в мире мужским хором» (каждый из 870 депутатов получал в месяц 600 рейхсмарок).

Один из теоретиков германского фашизма так характеризовал место рейхстага в политической структуре нацистской Германии: «Рейхстаг — это не контрольный ор-ган, и тем самым он не является больше органом оппозиции, а представляет собой учреждение, служащее для того, чтобы выражать политическое единство народа и правительства... Рейхстаг особенно пригоден как публичный форум для рассмотрения больших программных вопросов и для зачтения обширных докладов об общем политическом положении... Таким образом, рейхстаг стал ареной больших внешне- и внутриполитических демонстраций, предназначенных для мировой общественности»,г>.

Наряду с рейхстагом номинальную роль стал выполнять и кабинет министров. Если до смерти Гинденбурга ои собирался еженедельно иа заседения, то в после-дующем это происходило все реже, и с сентября 1937 г. такие заседания вообще прекратились. Все государственные дела стали решаться на уровне министров просто в опросном порядке. Связующим звеном между Гитлером и отдельными министрами служила имперская канцелярия, возглавлявшаяся Ламмерсом и приобретшая с течением времени громадную власть в нацистском государстве. Фактически она стояла над всеми министрами (в 1939 г. их насчитывалось 20). Не меньшей властью распо-лагала партийная канцелярия во главе с Борманом, через которую Гитлер решал кадровые, идеологические и административные вопросы нацистской партийной политики. Свой контроль и влияние на вооруженные силы Гитлер оказывал через военного министра, а затем — через штаб верховного главнокомандования.

Гитлер был наделен неограниченными правами создавать по своему усмотрению любые государственные и партийные органы и должности. Для проведения в жизнь определенных политических решений в фашистской Германии широко практиковался институт так называемых генеральных уполномоченных, которые могли объединять и направлять деятельность сразу нескольких министерств и ведомств («горизонтальная власть» в отличие от «вертикальной власти» министров). Так, Фрик был назначен генеральным уполномоченным по административному управлению империей. Он осуществлял контроль над министерствами внутренних дел, юстиции, науки, «воспитания» и «народного образования» и над церковными органами. Генеральные уполномоченные входили в состав учрежденного в августе 1939 г. «Совета министров по вопросам обороны империи» — организации, призванной обеспечить централизованное и всеохватывающее использование всех ресурсов фашистской Германии для ведения войны. Так был создан сложный, широко разветвленный террористический аппарат нацистского господства, опутавший все стороны жизии Германии и служивший задачам подготовки и проведения агрессии германского империализма. В начале войны Гитлеру непосредственно подчинялись 42 государственных органа.

На рубеже 1937/1938 гг., когда правящие круги фашистской Германии открыто взяли курс на проведение захватов в Европе и когда в повестку дня был поставлен вопрос о руководстве войной, между гитлеровской кликой, поддержанной наиболее оголтелыми милитаристами типа Кейтеля, йодля, Браухича, и некоторыми представителями старого консервативного генералитета (Фрич, Бек, Вицлебен и др.) возникли весьма острые разногласия относительно организационных принципов стратегического руководства вооруженными силами. Существо этих разногласий видно из памятной записки Фрича «Структура высшего руководства вооруженными силами и управление ими в ходе войны». Оиа была написана в конце 1937 г. и отражала, помимо военно-теоретических взглядов старого генералитета, его стремление сохранить за собой верховное руководство вермахтом, которого домогался Гитлер и под-держивавшие его представители нового поколения германских милитаристов, рвав-шихся к власти. Фрич прямо писал: «Наряду с чисто деловыми соображениями, которые, если подходить к вопросу теоретически, только одни и должны были бы иметь определяющее значение, практически приемлемое решение требует учета условий данного момента. Но никоим образом не следует, цепляясь за ныне существующее, а также в угоду престижу отдельных личностей, допускать возникновение ложных построений» . Не отвергая «идею единого руководства вооруженными силами как таковую», Фрич возражал против совмещения в одном лице должностей политического главы государства и главнокомандующего вермахтом, ибо, как он писал, «даже гению стало не под силу охватить во всех деталях совокупность политического и военного руководства, одновременно управлять государством и командовать армией»,5. Сохранение наряду с постом «фюрера» и рейхсканцлера должности «главнокомандующего вооруженными силами и имперского военного министра» Фрич считал само собой разумеющимся делом. Но вместе с тем он настаивал на том, чтобы изъять из функций военного министра вопросы оперативного руководства вооруженными силами в войне, т. е. подготовку и ведение военных операций и кампаний в соответствии с задачами и целями, поставленными государственным руководством. «Один начальник, одни орган,— указывалось в памятной записке,— ие может одновременно и готовить операцию, и выполнять функции общего военного министерства и организации борющейся нации. Один орган, один начальник, силы которого будут предельно поглощены военно-министерской деятельностью, необхо-димостью вести повседневную борьбу за использование всех средств нации до последней возможности и которые при этом должны оказывать влияние на все области государственной жизни, не смогут наряду с этим во всех деталях знать ежедневно меняющуюся обстановку, дабы действительно участвовать в руководстве операциями» 16. По идее Фрича, за военным министром, которому подчинялись бы в административном, но не в оперативном отношении три вида вооруженных сил, оставлялись задачи строительства вооруженных сил и «организации борющейся нации», т. е. обеспечение взаимодействия всех областей общественной жизни в военных целях, охват и использование всех людских и материальных ресурсов для ведения войны, распределение сил и средств между видами вооруженных сил и т. п. Оперативное руководство видами вооруженных сил должен был осуществлять главнокомандующий сухопутными войсками. Это Фрич обосновывал следующим образом: «Одни сухопутные войска могут окончательно разгромить противника, захватив его страну и тем самым парализовав его государственную власть. Будучи континентальной державой, мы в конечном счете должны одержать победу на суше. И до тех пор, пока цели германской победы заключаются в завоеваниях на Востоке, только одни сухопутные войска захватами на Востоке и сдерживанием на Западе могут принести конечное решение исхода войны, ибо ни одно восточное государство смертельно поразить ни с воздуха, ии с моря невозможно»17. Отсюда следовал вывод: «Мы считаем, что не может быть руководства вооруженными силами, если оно не основывается на руководстве со стороны сухопутных войск» 13.

Эти взгляды ие разделяли решающие круги германского милитаризма, придерживавшиеся, как и нацистская клика, принципа: «Тотальной войне должна соответствовать тотальная власть, сосредоточенная в руках одного полководца». На эту роль с конца 1937 г. стал претендовать Гитлер. Но он ие мог еще тогда просто сместить Бломберга и Фрича с занимаемых постов, так как они все еще пользовались значительным влиянием. Тогда в ход была пущена тайная полиция — гестапо, которое уже давно подбирало ключи к обоим генералам. Еще в (936 г. на Фрича было заведено ложное дело по обвинению его в гомосексуализме на основе фальсифицированных показаний подставного свидетеля Шмидта — неоднократно судившегося уголовника. Однако в то время Гитлер не решился еще выступить против Фрича. Против Бломберга тоже плелась интрига. Было известно, что он после смерти своей жены ухаживал за некоей Евой Грун и собирался на ней жениться. В полиции на нее было заведено дело как на женщину сомнительного поведения. В декабре 1937 г. Бломберг просил Гитлера и Геринга быть свидетелями на церемонии обручения. Тс охотно согласились. 12 января газеты скупо сообщили о бракосочетании Бломберга, а 24 января Геринг положил на стол Гитлера «дело Фрича» и «дело Грун». Оба генерала были сняты со своих постов. Фричу в кабинете Гитлера была устроена очная ставка со Шмидтом, который подтвердил свои обвинения. Фрич дал клятвенное заверение, что все это ложь, и потребовал суда чести. Гитлер не согласился с этим и передал дело министру юстиции Гюртнеру. Тот признал необходимым судебное расследование. Между тем 4 февраля 1938 г. вышел указ Гитлера о самоназначении «вождем немецкого народа и верховным главнокомандующим вооруженными силами». Цель была достигнута. В марте состоялся тайный суд по делу Фрича, иа котором была полностью доказана ложность обвинения. По приказу Гитлера Шмидт был расстрелян. Концы убрали в воду. Так к руководству вермахтом пришли крайние авантюристы. Главнокомандующим сухопутными войсками был назначен гене- рал-полковнпк Браухич. Таковы были нравы фашизма.

К вершинам власти пробивался тот, кто не знал границ коварства, подлости, жестокости и беспощадности даже по отношению к своим единомышленникам, если их надо было убрать с пути. Это была оборотная сторона оформления органов

115 «GeneralFeldrnarsrhal Keitel Verbrecher oder Offizier? Erinnerungen, Briefe, Dokumente des Chefs OKW», S 129. 17 Ibid., S. 126. 14 Ibid, S. 230.

стратегического руководства фашистской Германии, скрытая от общественности. А в подписанном Гитлером 4 февраля 1938 г. и опубликованном в газетах «Указе о руководстве вооруженными силами» говорилось: «Отныне я лично осуществляю командную власть над всеми вооруженными силами. В мое непосредственное подчинение поступает в качестве моего военного штаба прежнее управление вооруженных сил в военном министерстве, которое выполняет функции штаба верховного главнокомандования вооруженных сил. Во главе штаба верховного главнокомандования стоит нынешний начальник управления вооруженных сил, являющийся начальником штаба верховного главнокомандования. Он приравнивается к рангу министра. Одновременно штаб верховного главнокомандования принимает на себя дела военного министерства, а начальник штаба верховного главнокомандования от моего имени выполняет функции, принадлежавшие ранее военному министру» 1Э.

Штабу верховного главнокомандования подчинялись главнокомандования трех видов вооруженных сил с их штабами. Так была создана структура фашистского стратегического руководства, с которой Германия вступила во вторую мировую войну и которая сохранялась в своей основе вплоть до разгрома вермахта.

В марте 1938 г. начальник генерального штаба сухопутных войск JI. Бек разработал докладную записку «Организация руководства вооруженными силами». В ней выражалось несогласие с изменениями, произведенными указом Гитлера от 4 февраля. Бек считал неправильным и чреватым тяжелыми последствиями объединение политической и военной власти в одном лице, хотя бы уже потому, что, как он от-мечал, «не найдется ни одного человеческого гения, который смог бы успешно осуществлять военное и политическое руководство большой войной будущего». Кроме того, по его мнению, такая организация высшего стратегического руководства таила возможность нарушения правильного соотношения политики и стратегии в войне. На практике это могло выразиться в том, что ради успешного ведения военных действий, поддержания авторитета верховного главнокомандующего и укрепления его личной власти будут принесены в жертву политические интересы государства и его правящих кругов. Поэтому Бек выступал, как и Фрич, за разделение в духе классических принципов постов политического руководителя страны и главнокомандующего вооруженными силами. Подобно Фричу, Бек считал, что поскольку для Германии исход войны зависит от борьбы иа сухопутных театрах, главнокомандующим ее вооруженными силами должен быть командующий сухопутными войсками. По-следний, осуществляя общее руководство вермахтом, должен был в интересах «со-гласования политического смысла войны с наличными средствами и военными целями» участвовать в разработке внешней политики и мероприятий в области экономики, управления государством и поддержания морального духа народа20. Бек особо выделял положение Клаузевица о том, что на главнокомандующем лежит обязанность всеми силами противиться тому, «чтобы политика предъявляла к армии такие требования, которые она не может выполнить»21. В этом заключается «первый и самый всеобъемлющий вопрос из всех стратегических вопросов»22.

Соображения Бека по организационным вопросам были отвергнуты в заключении на его записку, составленной штабом верховного главнокомандования вермахта. В этом заключении, названном «Проблемы организации руководства войной»23, говорилось, что установленная указом Гитлера от 4 февраля «форма организации военного руководства вооруженными силами является наилучшей и наиболее логичной для авторитарного государства», что «общее руководство в войне — прерогатива фюрера и рейхсканцлера» и что немецкие генералы «обязаны добиваться победы согласно политической концепции главы государства»24.

В этом документе ОКВ содержались и положения, призванные несколько успокоить генералов и смягчить их опасения в отношении военной компетентности бывшего ефрейтора, ставшего их верховным главнокомандующим. В документе

ктв OKW, Bd. I, S. 121Е.

L. Beek. Studien. Stuttgart, 1955, S. 137.

Ibid., S. 60.

Ibid., S. 73.

IMT, vol. XXXVIII, Doc. 211 -L.

Ibidem.

по этому поводу указывалось: «Главнокомандующий вооруженными силами и его штаб должны решать крупные вопросы и принимать большие решения... Стратегические директивы, отданные ранее и которые будут отдаваться впредь, дают главнокомандующему сухопутными войсками достаточно широкие возможности для ведения операций по собственному усмотрению и под личную ответственность» (как известно, в ходе войны это положение было забыто, и Гитлер с его штабом опустились до мелочного руководства военными действиями).

Новое военное руководство вермахта ие жалело сил, чтобы поднять авторитет своего «фюрера» среди офицеров и солдат. Так, в секретной записке Браухи- ча о воспитании офицерского корпуса от 18 декабря 193S г. говорилось: «Адольф Гитлер, гениальный вождь, воплотивший глубокое учение о традициях солдат- фронтовиков в мировоззрении национал-социализма, создал для нас новую великую германскую империю и укрепил ее. Только тот, кто осознает вчерашний, сегодняшний и завтрашний день во всей его сложности и величии, понимает исторический подвиг этого человека. Огромны перевороты во всех областях... Незыблема наша верность, непоколебимо наше доверие к человеку, который все это создал, который своей верой и своей волей совершил это чудо. Само собой понятным является тот факт, что ии у одной организации образ мыслей национал-социалистов не нашел с самого начала такого одобрения, как в вооруженных силах. Его идеи были направляющими для вооруженных сил. Вооруженные силы и национал-социализм име-ют одни идейные корни. Они свершат и в будущем великие дела во имя нации, если будут следовать примеру и учению фюрера, который своей личностью воплощает настоящего солдата и национал-социалиста» .

В соответствии с новой структурой стратегического руководства фашистской Германии главенствующая роль в разработке и осуществлении агрессивных планов германского империализма была отведена штабу верховного главнокомандования вермахта (ОКВ) во главе с Кейтелем. Он подчинялся непосредственно Гитлеру. В ходе войны круг обязанностей Кейтеля был сведен главным образом к вопросам организационного и административного характера, комплектованию личного состава и материально-техническому обеспечению вооруженных сил в целом, в то время как оперативно-стратегическими вопросами стал заниматься штаб оперативного руководства вооруженными силами, входивший в ОКВ и возглавлявшийся генералом Иодлем. Основные функции этого штаба заключались в следующем : планирование общего стратегического руководства всей войной;

информирование Гитлера о ходе операций и представление ему необходимых данных и соображений для принятия решений;

разработка оперативно-стратегических директив на основе принятых решений и представление их Гитлеру на утверждение;

обеспечение взаимодействия между видами вооруженных сил, а также с союзниками;

непосредственное руководство операциями на театрах, входивших в компетенцию ОКВ (Балканы, Северная Африка, Норвегия, Запад).

Штаб оперативного руководства фактически был личным штабом Гитлера. Он являлся именно тем органом ОКВ, где на самом высоком уровне намечались и утверждались планы агрессии. Он состоял из отдела обороны (оперативного), связи, вооруженных сил и пропаганды. Его аппарат, весьма небольшой по численности, Fie мог полностью обеспечить руководство вооруженными силами в организационном, оперативном и материально-техническом отношении. Эта задача решалась другими управлениями ОКВ совместно с аппаратом главных командований сухопутных войск (ОКХ), военно-воздушных (OKJI) и военно-морских (ОКМ) сил, возглавлявшихся соответственно Браухичем (до декабря 1941 г.), Герингом и Редером (с 1943 г. — Деиицем).

Поскольку для фашистской Германии решающее значение имела вооруженная борьба на суше, ведущее место в системе стратегического руководства вермахта за- нимал генеральный штаб сухопутных войск. С началом войны против СССР его роль в механизме управления вооруженными силами еще более возросла, ибо на него была возложена полная ответственность за планирование и осуществление операций на советско-германском фронте — основном фронте второй мировой войны. Остальные театры военных действий в оперативном отношении были подчинены ОКВ .

Начальник генерального штаба сухопутных войск был постоянным заместителем главнокомандующего сухопутными войсками. В обязанность начальника генерального штаба входило решение всех вопросов, связанных с подготовкой, использованием и руководством сухопутных войск в мирное и военное время. От имени и по согласованию с главнокомандующим сухопутными войсками начальник генерального штаба осуществлял планирование и повседневное оперативное руководство воен-ными действиями на сухопутных театрах.

Военно-политическое руководство фашистской Германии, принимая решение о проведении той или иной военной кампании или агрессивного акта, обычно поручало генеральному штабу разработать общие соображения и предложения по данному вопросу. Затем штаб оперативного руководства ОКВ, как правило, брал представленный генеральным штабом проект за основу директивы, которая с соответствующими изменениями или вовсе без изменений отдавалась за подписью Гитлера. Так рождались планы агрессии.

С началом мобилизации перед второй мировой войной генеральный штаб был переведен на штаты военного времени и, как полевое управление, в которое вошли все отделы, необходимые для руководства военными операциями, составил «главную штаб-квартиру главного командования сухопутных войск». Последняя подчинялась начальнику генерального штаба, а через него главнокомандующему сухопутными войсками, который имел при себе лишь небольшую адъютаитуру. Штаб- квартира ОКХ располагалась обычно поблизости от ставки Гитлера, основным рабочим органом которой был штаб оперативного руководства вооруженными силами.

Взаимодействие генерального штаба с командными инстанциями других видов вооруженных сил, а также с гражданскими органами нацистского государственного аппарата осуществлялось через систему постоянных представителей и офицеров связи. Так, министерство иностранных дел имело в генштабе своего постоянного представителя, который информировал начальника генерального штаба обо всех внешнеполитических событиях и предпринимавшихся Германией дипломатических шагах. Через этого же представителя генеральный штаб предъявлял свои требования к министерству иностранных дел и влиял на проведение нацистской внешней политики.

После смещения Браухича в декабре 1941 г. начальник генерального штаба стал подчиняться непосредственно Гитлеру, как главнокомандующему сухопутными войсками. Роль начальника генерального штаба возросла. Функции генерального штаба, прямо не связанные с руководством военными действиями, были переданы в ведение штаба верховного главнокомандования. Ему же подчинили управление кадров сухопутных войск, штаб командующего армией резерва и начальника вооружений сухопутных войск.

Таким образом, генеральный штаб сухопутных войск занимал ведущее место в механизме управления вермахтом. В отличие от штаба оперативного руководства ОКВ, весьма узкого по своему составу, генеральный штаб сухопутных войск располагал обширным аппаратом (около 1200 офицеров) для подготовки необходимых исходных данных и разработки оперативно-стратегических планов агрессии, для руководства войсками и обеспечения их действий в ходе осуществления этих планов.

Наличие этих двух высших штабных органов приводило к известному параллелизму и дублированию в оперативно-стратегическом руководстве вооруженными си- лами. На почве соперничества между ними постоянно возникали трения, иногда доходившие до острых конфликтов. Следствием такого «дуализма» в организации стратегического руководства, как отмечает Филиппи в предисловии к немецкому из-данию дневника Гальдера, была «неразбериха в функциональных обязанностях, что наносило вред оперативному управлению и войскам». Лишь в апреле 1945 г. ОКВ и генеральный штаб были слиты в единый генеральный штаб вооруженных сил.

Важнейшее значение в системе нацистского стратегического руководства занимали органы воеино-экономического планирования. На них были возложены задачи: определить пути и методы подготовки экономики к агрессии; обеспечить военную промышленность сырьем, рабочей силой, производственными мощностями, энергетической базой; изыскать средства для финансирования вооружений; наладить массовое военное производство.

Еще в веймарский период зародились военно-экономические ведомства по согласованию требований вооруженных сил с военным производством. С 1926 г. этими вопросами занималось управление вооружений сухопутных войск, замаскированное под видом «статистического отдела»Под его руководством действовали специальные офицеры военной экономики, прикомандированные к каждому корпусному округу. Они имели задачу подготовить совместно с промышленниками необходимые исходные данные для организации военной экономики. По свидетельству бывшего начальника организационного отдела генерального штаба сухопутных войск вермахта Б. Мюллера-Гиллебранда, их работа явилась «незаменимой предпосылкой для быстрого поступления вооружений» в вермахт с приходом к власти фашизма .

Однако унаследованный от рейхсвера механизм военно-экочомического планирования, когда каждый вид вооруженных сил через свои управления вооружений составлял производственные программы и заказы для обслуживающих их предприятий, не мог обеспечить централизованное использование производственных мощностей, людских и материальных ресурсов в интересах форсированной подготовки к войне.

Поэтому с первых лег фашистской диктатуры началось расширение органов воеино-экоиомическо: о планирования, их приспособление к нуждам гонки вооружений. В апреле 1834 г. при военных округах были созданы военно-экономические инспекции с задачей учета производственных мощностей военной промышленности и подготовки массового выпуска вооружения . Их деятельностью руководил отдел военной экономики и вооружений при военно-политическом управлении военного министерства.

Одновременно принимаются меры к тому, чтобы все дело экономической под-готовки к войне поставить на плановые основы. Зимой 1933—1934 гг. управление вооружений сухопутных войск, возглавлявшееся подполковником Г. Томасом, представило военному министру Бломбергу меморандум, в котором выдвигалось требование перейти к системе планирования в области вооружений и подготовки к войне. В меморандуме предлагалось составить 5-летний план осуществления программы оснащения видов вооруженных сил боевой техникой и вооружением и планомерного увеличения продовольственных и сырьевых ресурсов страны для нужд войны . Этот меморандум был передан Еломбергом Гитлеру и послужил основой для разработки 4-летнего нлана подготовки германской экономики к войне, принятого с 1936 г.

Огромное влияние на становление органов военно-экономического плакирования и руководства фашистской Германии оказали германские монополии. Об этом наглядно свидетельствует памятная записка концерна «ИГ Фарбениндустри» «Милитаризация экономики» от марта !935 г В этом документе дана схема, по которой создавалась «всеохватывающая военно-экономическая организация» германского им-периализма. В нем прямо ставилась задача: «Все планирование производства важ- ных в военном отношении материалов, так же как и планирование снабжения сырьем, должно находиться под единым централизованным воєнно экономическим руководством». «ИГ Фарбениндустрн» требовал поставить на службу подготовки войны «инициативу, интересы и содействие частного хозяйства» .

В 1935 г. был сделай значительный шаг вперед на пути централизации воен- но-экономического планирования и усиления влияния командования вермахта на развитие экономики: отдел военной экономики н вооружений при военно-политическом управлении военного министерства был преобразован в военно-экономнческий штаб. На него возлагалась задача подготовки военной промышленности к войне.

Одновременно министр экономики Функ был назначен генеральным уполномочен-ным по экономике, в обязанности которого входила подготовка к войне всех отраслей хозяйства, кроме военной промышленности. Под его контроль были поставлены министерства сельского хозяйства и труда. «Разделение задач между генеральным уполномоченным по военной экономике,— писал генерал Мюллер-Гилле- бранд,— и политическим управлением военного министерства (военно-промышленным штабом) было очень неудачным решением вопроса, так как почти невозможно провести границу между предприятиями военной промышленности, с одной стороны, и жизненно важными предприятиями и предприятиями, важными в военном отношении, с другой. Это неправильное разделение существовало вплоть до второй половины войны, когда все полномочия были объединены в руках министра вооружений и военной промышленности» (Шпеера).

К этим двум органам вскоре прибавился третий — аппарат Геринга как уполномоченного по осуществлению 4-летнего плана. В декрете Гнтлера от 18 октября 1936 г., которым Герин*- назначался иа эту должность, говорилось: «Министр-президент генерал-полковник Геринг принимает меры, необходимые для выполнения поставленных перед ним задач и наделяется правом издания законов и общих постановлений. Он уполномочен входить в состав всех органов, включая высшие государственные органы и все инстанции партии, ее подразделения н примыкающие к ней союзы, и отдавать им директивные указания» . В день издания этого декрета Геринг заявил Шахту, что свою задачу он виднт в том, чтобы «подготовить за четыре года всю экономику к войне» . Для этого он получил диктаторские экономические полномочия, хотя, по свидетельству Шахта, его познания в области экономики были «равны нулю» . Это обстоятельство ничуть не смущало Гитлера н других нацистских главарей, ибо онн полагали, что во время войны руководство экономикой является «исключительно вопросом воли» г9,

Аппарат по осуществлению 4-летнего плана включал Управление немецкого сырья и полуфабрикатов, которое возглавляли представители «ИГ Фарбен» Краух, Риттер и Экель, и специализированные группы: распределения сырья, использования рабочей силы, продовольствия, валютно-финансовая, транспорта, лесного хозяйства, внешней торговли, а также ведомство имперского комиссара по ценообразованию По мере на-добности Геринг мог назначать генеральных уполномоченных на те или иные участки военной экономики.

Значительную роль в военно-экономической подготовке к войне, особенно в первые годы фашистской диктатуры, сыграл Имперский совет обороны. Наконец, важное влияние на военно-экономнческое планирование, как и на военно-техническую политику фашистской Германии, оказывали виды вооруженных сил через свои органы, особенно генеральный штаб сухопутных войск через войсковое управление вооружений. Последнее было «центральной инстанцией по технической разработке и организации производства вооружения, техники н боеприпасов» для сухопутных войск — основного вида вооруженных сил Германии .

Все эти ведомства, занимавшиеся подготовкой экономики фашистской Германии к войне, подчинялись Гитлеру, который принимал решения в области военно-эко- номического планирования в последней инстанции. В силу этого его влияние на развитие военной экономики Германии было огромным. По свидетельству Томаса, Гитлер полагал, что экономикой можно командовать, как дивизиями . При этом, отмечал Б. Клейн, «его не интересовало, имеет лн Германия достаточно ресурсов, чтобы добиться одновременно многих результатов» в военно-экономической области . Другой исследователь писал, что Гнтлер «никогда не мог понять разницы между общими решениями, определявшими будущую экономическую политику, и решениями, рассчитанными на короткий срок и имевшими намного меньшее значение для всей экономики» . Таким образом, высшее руководство германской военной экономикой основывалось главным образом на волевых решениях. Оно было лишено профессиональных знаний, являлось, по замечанию английского экономиста Кэлдора, «дилетантским» . Но при всем том оно смогло злоупотребить в разрушительных целях, в интересах подготовки к войне большим организаторским талантом немецкого народа, производственно-техническим опытом и знаниями специалистов.

Основным органом, осуществлявшим «стыковку» военной стратегии н экономики фашистской Германии и являвшимся связующим звеном между Гитлером и военной экономикой, был военно-экономический штаб во главе с генералом Томасом, переименованный 22 ноября 1939 г. в Управление военной экономики н вооружений штаба ОКВ. В его функции, по положению о структуре высшего руководства вооруженными силами фашистской Германии, входило:

а) составление и проведение в жизнь плана промышленного производства и поставок для вооруженных сил;

б) распределение военного имущества между видами вооруженных сил;

в) разработка военно-промышленного баланса во взаимодействии с другими инстанциями вермахта;

г) централизованное решение вопросов военного производства, включая обеспечение рабочей силой, н удовлетворение материальных и транспортных нужд;

д) закрепление предприятий за видами вооруженных сил;

е) урегулирование военно-экономическнх проблем в зоне военных действий;

ж) оценка собственного военно-экономнческого положення, а также положения за рубежом и союзных стран;

з) разработка указаний для ведения экономической войны.

Кроме того, в задачу Управления военной экономики вменялась выработка рекомендаций по распределению сырья между видами вооруженных сил и подготовка исходных данных для принятия решений Гитлером .

Следовательно, Управление военной экономики являлось своею рода военно-эко-номическим генеральным штабом фашистской Германии. Оно было одним из важнейших органов германского милитаризма, где разрабатывалась теория и практика подготовки и обеспечения войны в экономическом отношении. Не случайно западногерманский экономист Г. Керл отмечал: «...все планирование, в том числе и в области промышленности, находилось преимущественно в руках представителей вооруженных сил.,і6.

В годы войны аппарат Управления военной экономики только в Берлине, не учитывая низовые организации, насчитывал 1000—1200 человек47. В их числе было большое количество представителей германских монополий, занимавших в Управлении ответственные посты. Крупные промышленники, работавшие в Управлении военной экономики, а также в аппарате уполномоченного по 4-летнему плану н в министерстве экономики, «часто не только сохраняли свои позиции в промышленности, но н были проводниками своих промышленных интересов внутри этих ведомств» 48. Они оказывали сильное влияние на направленность мероприятий по развертыванию военной экономики фашистской Германии.

Для отработки проблем военно-промышленной мобилизации и организации военной экономики в 1936—1937 гг. военно-экономический штаб провел специальные «военно-экономнческие учения» н военные игры, в которых участвовали руководители вермахта, представители высших государственных органов, промышленных н фи-нансовых кругов фашистской Германии. На разборе военно-экономической игры 1937 г. генерал Томас говорил: «Цель этой военной игры была двоякой. Во-первых, всем участникам должно было быть продемонстрировано, как в тотальной войне деятельность военных зависит от экономических факторов н, наоборот, как экономика полностью зависит от военных событий. Требовалось показать, что военные н промышленники должны разумно взаимодействовать, чтобы выполнить в тотальной войне задачи, которые будут нам поставлены. Вторая цель учений состояла в том, чтобы установить, способны лн нынешние органы военной экономики внутри военного министерства н в аппарате генерального уполномоченного обеспечить необходимое взаимодействие» 49.

К 1939 г. немецко-фашнстскне органы стратегического руководства, являвшиеся важнейшей составной частью террористического государственного аппарата германского империализма, были полностью готовы и отлажены для ведення большой европейской войны. Они давали правящим кругам фашистской Германии возможность тотального использования всех людских, материальных и духовных ресурсов страны для целей агрессии. Вместе с тем характер этих органов открывал широкий про-стор для преступных и волюнтаристских решений нацистского военно-политического руководства, что имело самые тяжелые последствия для судеб не только немецкого народа, но и всех других народов Европы.

« A. Milward. Op. cit., p. 25.

В. Klein. Op. cit., p. 38.

IMT, vol. XXXVI, Doc. 174-EC, p. 219.