Международное право недобросовестной конкуренции
Немецкий закон о недобросовестной конкуренции не содержит прямо выраженных коллизионных норм. В обновленном Вводном законе к ГГУ также нет коллизионных норм, посвященных регулированию конкуренции.
Отграничение от международного деликтного права
В судебной практике и доктрине коллизионное право, касающееся недобросовестной конкуренции, рассматривается в абсолютном большинстве случаев как часть международного деликтного права15. Одновременно считается общепринятым, что принцип закона места причинения вреда должен иметь свою конкурентную специфику, поскольку теория «повсеместной ответственности» (см. об этом выше, § 6А III Ubiquitatslehre) общего коллизионного права деликтных обязательств была бы слишком расплывчатой. Согласно этой теории было бы возможно остановить свой выбор на коллизионной привязке к праву страны места совершения действия (например, местонахождение типографии, печатающей периодические издания, местонахождение радиостанции, передающей рекламные объявления) или к праву страны наступления последствий этого действия (например, местом нарушения правовых благ (Ort der Rechtsgutsverlet- zung) может послужить (постоянное) местонахождение конкурента или место, где ограничение конкуренции выражается в том, что фирма-монополист осуществляет свою рыночную стратегию, игнорируя потребителей). Поэтому местом совершения правонарушения будет место конфликта интересов конкурентов (местонахождение рынка, см. ниже, п. 2).
В отличие от обязательственного права проблема (нарушения) интересов в праве конкуренции, без сомнения, гораздо сложнее: речь здесь идет не только об интересе конкретного потерпевшего индивида, неприкосновенность которого (т.е. интереса) деликтное право призвано защищать. Сфера действия охранительной функции закона о недобросовестной конкуренции включает ныне наряду с защитой интересов конкурентов также и защиту интересов других участников рынка: поставщиков, заказчиков, особенно потребителей, всего общества и государства как участника рыночных отношений16.
(Эволюция функции немецкого закона о недобросовестной конкуренции вновь свидетельствует о том, что международное экономическое право следует прежде всего методу конструирования коллизионных норм: сфера применения собственного материального права определяется в соответствии с материально-правовым смыслом закона, и уже из этого выводятся при необходимости последствия для двусторонней коллизионной нормы.) Упомянутая выше идея о защите институтов также может служить свидетельством того, что международное право конкуренции не следует ассоциировать исключительно с деликтным коллизионным правом.Право местонахождения рынка
а) Согласно относительно новой практики Федерального суда, который в целом следует доктрине, решающую роль в определении права конкуренции территориального рынка играет место конфликта интересов конкурентов17. Это означает, в первую очередь для случаев конкуренции на иностранном рынке, что компетентным для оценки ситуации с точки зрения права конкуренции является правопорядок страны местонахождения этого рынка, независимо от государственной принадлежности конкурентов. Этот же принцип действует и в случаях, когда немецкое предприятие осуществляет в Германии подготовку и выделяет материальные и финансовые средства, которые намеревается использовать в конкурентной борьбе на иностранных рынках: решающее значение имеет лишь место непосредственной коллизии взаимных интересов конкурентов. Данный принцип права местонахождения рынка соответствует принципу «эффекта» (последствий) § 98, абз. 2 Закона о борьбе с ограничительной практикой и аналогичным образом обосновывается тем, что там под действие механизма регулирования рыночных отношений одновременно подпадают интересы конкурентов и потребителей18. В случаях, когда необходимо определить последствия нарушения конкуренции для потребителей, в качестве территориального рынка рассматривается место, в котором осуществлялись действия по привлечению клиентов (рекламные мероприятия). Если на каком-либо рынке осуществляются меры с целью воспрепятствовать конкуренции, то компетентным является право страны места сбыта, так как именно там конкурентам чинят препятствия.
Тот же критерий действует и в случаях сбыта контрактации (использование чужих товарных знаков, фирменных наименований и т.д. в корыстных целях)19.Ь) Судебная практика делает одно исключение из применения этого принципа в отношении конкуренции немецких предприятий между собой за границей. Если следовать основному принципу, то необходимо было бы применять иностранное право. Если же между собой конкурируют за границей исключительно (или преимущественно) немецкие предприятия, то компетентным должно быть признано немецкое право как общее национальное право участников, регулирующее нарушение ими конкуренции20. Это исключение заставляет вспомнить печальной памяти регламент 1942 г. о применимом праве и развитые на его основе правила «сырницы» (Kaseglocken) (см. выше, § 6А IV). Суть правил в том, что к немцам, причинившим ущерб за границей, применяется немецкое право. Разумеется, сфера действия этого правила ограничена исключительно случаями, когда оспариваемые действия, нарушающие конкуренцию, направлены против (немецкого) участника этих действий. Как следствие этого, имеются в виду прежде всего меры по ограничительной практике и злонамеренный обман, цель которых — преднамеренное нарушение правил конкуренции.
Резюме
Законы по борьбе с ограничением конкуренции и недобросовестной конкуренцией дополняют друг друга и создают общий правовой режим конкуренции в сфере экономики, регулирующий объем (картельное право) и способы (недобросовестная конкуренция) конкурентной борьбы21. Международное конкурентное право учитывает эту взаимосвязь двух аспектов, дополняющих друг друга, посредством применения единой привязки к рынку, на котором конкуренция имеет место22.
Конечно, этот основной принцип служит лишь отправной точкой для дальнейшего дифференцированного подхода к ситуациям, когда требуется определить рынок, на котором сталкиваются подлежащие защите интересы конкурентов.