ТЕМАТИКА РАЗГОВОРНОГО ДИСКУРСА: КАТЕГОРИЯ СИЮМИНУТНОСТИ
Одинаково трудно перечислить, о чём мы говорим и о чём не говорим, говоря. «Русское сердце любит делиться». «Русский человек дома говорит о работе, на работе - о доме, о семье». Чтобы завязалась беседа, русским людям, как правило, вообще не нужно никакого повода.
Этикетная фраза «Бога ради, не здесь и не сейчас!» характеризует, скорее, стремление избежать назревающего конфликта и/или характеризует речь аристократов прошлого, трепетно относящихся к уместности той или иной темы.Исследование современного разговорного дискурса требует параллельного тематического описания. В центре такого отдельного исследования может стать, например, общение с животными. Здесь имеют место свои обращения, своя фразеология {откапывать шахтеров, отправлять бандероли), свой комплект междометий {Ату! Пилъ!), свои оценочные пласты, свои приёмы персонификации любимого существа.
[Пожилой мужчина в адрес белого козла] Пасись, Миша, ты хороший мальчик (июль 1992). [Женщина лет пятидесяти в поезде чёрному пекинесу:] Кушай, Тимош! А то сейчас пойдёшь гулять с папой. Кушай, зайка! Молодец, хорошо покушал! (12 октября 2005 г.).
Труднее подобрать материал, адресуемый предметному миру, окружающим человека вещам. Здесь более скрытая коммуникация, требующая доверия к лингвисту со стороны.
Тема семьи, тема супружества (как более узкая), тема старости — расколосье тематики возможного исследования достаточно велико. Здесь и далее мы отказываемся от тематической привязки, смешиваем темы, но обязаны оговорить, что разговорный дискурс по большому счёту затрагивает прежде всего
а) окружение говорящего (как ведут себя все, кто нас окружает) и б) технологии деятельности (как мы что-либо делаем):
(а) [Женщина 86 л. о коте:] Прямо всё понимает! Присмотришься: оказия какая! Вчерась Нины не было, ушла, а он надо мной всё командовал: дай ему чего хорошего: мяса, колбасы, рыбы.
Уж я его отлупила!б) [Молодой человек, служивший в Чечне рассказывает попутчикам:] Ты стрелок! В тебе ажиотаж уже идёт! Ты же знаешь, что это такое. Ты снял одного, а со второго места тебя уже другой ждёт. Ты же не знаешь местности! Тебе с этой местности надо уходить. Вообще! Ты снял человека... - Чего ты говоришь: снял? - Ну, снял, стрельнул, тебе уже надо с этого места уходить. Далеко уходить! А не так: переместился немного и всё! Тикать на другую позицию! За километр. Я не ползал, я побэгал так... по учебке. По минным нолям. Я с командиром вместе делал захват! (21 февр. 2006).
То, что рассказчик с таким трудом понял (и, скорее всего, понял страшной ценой жизни своих однополчан), не даёт покоя его душе, требует «аудитории». Попутчик и учил своих слушателей «на всякий случай», и просто делился пережитым.
Тематика разговорного дискурса побуждает ввести особую категорию СИЮМИНУТНОСТИ. Сиюминутность - отражение в речи непосредственно происходящих событий. Разговорный дискурс обслуживает сиюминутное, настоящее, в этом его ценность и необходимость. Когда мы рассказываем о вчерашнем? Тогда, когда некому было вчера рассказать! Мы привлекаем события недельной, месячной давности, но с целью прояснить ситуацию здесь и сейчас. Прошлое многое проясняет (болезнь оказалась неопасной, ожидаемой на работе неприятности не случилось, а кое-что вообще оказалось таким мелким и таким частным, что вовсе позабыто!), тогда как сердцевина настоящего, сиюминутное, настолько пестро, настолько хаотично, и неопределенно, и множественно, что внешне, казалось бы, лёгкое разговорное его обслуживание требует запаса хода, требует избыточности. Категория сиюминутности, таким образом, неожиданно для исследователя перекликается с категорией избыточности.
Категория сиюминутности имеет ещё одну проекцию, тоже почти философскую - в категорию истинности. Привирание (намеренное искажение), конечно же, встречается, и, тем не менее, сиюминутность обязана соответствовать действительности, несмотря на ухищрения желающих скрыть правду (да ведь не очень-то и скроешь её!).
Сиюминутность истинна, поскольку наблюдаема, реальна. Прошлое и будущее подвластны соответственно нашему истолкованию и прогнозу - сиюминутное «не даст соврать».Помимо избыточности отражения и приоритета истинности сиюминутность как категория соотносится с философской категорией повседневности. Отношения между ними пропорциональны отношениям разового и типичного. Разовое всегда норовит противостоять типичному, сиюминутность «преодолевает» повседневность (медовый месяц оказался скандальным, очередная командировка грозит конфликтом в семье, говорили: пойдёт в школу - поумнеет, куда там! вот и сороковой день прошёл, а горе ещё острее...).
Обратим внимание: именно дети борются за тождество сиюминутного и повседневного: ритуал одной и той же сказки,
„ - 19
одной и той же книги , ритуал прощания перед сном, ритуал купания и пр. Нечто подобное происходит и в старости.
Звоню пожилой женщине, живущей с матерью, задаю привычный для начала разговора вопрос: Ну, что у вас нового? И слышу, к своему стыду, укоризненное: «А нам не надо нового! Нам - пусть так...» Интересно, какое «новое» хотела я услышать, если впереди разве что более отдаленный финал?
Сиюминутное противостоит вечному. Настоящее противостоит прошлому. Сиюминутное диалогично, монологи в плацкартном вагоне, в больничной палате, во время рабочих перекуров - это уже не сиюминутное, это «законченное пережитое», тоже разговорный дискурс, но в другой окантовке.
5.