АА ИЗМАЙЛОВ (W3-1921)
Уж блещет свет иных светил.
Егор Чулков нас объегорил,
Кузмин нас крепко подкузьмил.
(«Новый век»)
[Разговор Петра Еремеевича с собутыльником Васей]:
- Вася, говорит, друг мой, что мине делать, ежели я у каждого под спинжаком и штанами шкелет вижу? Несчастный я человек!
- Ты, говорю, не несчастный, а просто малость на хересе ошибся.
Оттого ты и в таком терроре. Пойдем из лафиту братьев Чугреевых с апельсинами сокрушен делать.Ну, что говорить, поколобродили мы в тот день с Петром Еремеичем изрядно. Пропилеи были здоровые [вм. крюшон, пьянство].
(«Проклятие зверя»)
Я плавал по Нилу,
Я видел Ирбит.
Верзилу Вавилу бревном придавило, *
Вавила у виллы лежит.
Мне сладко блеск копий И шлемов следить.
Слуга мой Прокопий про копи, про опий,
Про морфий любил говорить.
(Пародия на К. Бальмонта).
Плетется «рысью» из пушкинского «Зима. Крестьянин, торжествуя...» можно понять - плетется «как рысь» (как, кстати, и перевел какой-то из немецких переводчиков).
(«Пятна на солнце»)
Углем круги начерчу,
Надушусь я серою,
К другу сердца подскачу Сколопендрой серою.
(Пародия на З.Гиппиус)
[Начало пародии на стихи старых и современных русских поэтов (в частности В.Тредиаковского и Вл.Нарбута), использующих замысловатую составную рифму с переносом посередине слова (цитирую по: Рус. лит. XX в.)]:
Куполами серой жимолости Лампа светом тени вымела. Стемнело...
(Вл. Нарбут, «Стихи. 1909»)
Екатерина поЕхала в Царское Село...
(В. Тредиаковский) Рифмотвор старинный ТредьяКовский был в пиитах хиТрец и мастер. Буду впредь я По нему писать стихи.
О, сколь радостно и досто- Хвально то, что уж отныНе слова все очень просто Рифме в жертву отданы.
В старину один критик по поводу прелестной «Тамары» Лермонтова издевался над строками: «На голос невидимой пэри шел воин, купец и пастух». - «А по какой причине, - вопрошал он, - столь несправедливо обойдены гражданские чиновники?»
(«Пятна на солнце»)
Эрота выспренных и стремных крыльях на
От мирных пущ в волшбе мечты лечу далече.
Биюся в кольцах корч, желанием пронзен.
Змнй, жду тебя, змею, одре на одиноком.
(Пародия па Вячеслава Иванова)
Мистический анархизм!.. Анархический мистицизм!.. Александррр Блок!.. Александррр Блок!.. Дайте попочке сахару!.. Неприятие мира... Нетленная красота.. Та-тата! Соборный индивидуализм!.. Внутренний кризис!.. Кнутренний вризис!.. Александррр Блок!.. Александррр Блок!.. Александррр Блок!.. Мейерхольд!... Космическое освобождение. Умиленность и покорность. Вячеслав Иванов... Христианский ренессанс. Роковая цепь истории... Александррр Блок!.. Внутренний кризис!.. Дайте попочке сахару!..
(«История русской критики»; высмеивается «поток сознания» Георгия Чулкова)
Мой друг Рома Якобсон сказал мне:
- Если бы я не был филологом, я был бы кассиром.
Мы растрачиваем золото времени, накручивая кадры забракованного сценария.
Лев Толстой сказал мне:
- Если бы не было Платона Каратаева, я написал бы о тебе, Витя.
Толстой ходил босиком.
Босяки Горького вгрызаются в сюжет.
Госиздат грызет авторов.
Лошади кушают овес.
Волга впадает в Каспийское море.
Вот и всё.
(«История русской критики»; высмеивается «поток сознания» В. Шкловского)
Прогресса столпы и титаны труда, - Я с гордостью это призн&ю всегда! - Свое мне вниманье дарили...
[Автора этих стихов Анкудина Козодоева из пародии А.Измайлова нельзя обвинить во лжи: ему, действительно, уделили внимание такие люди, как Некрасов и Тургенев:
Некрасов - написал две записки (одна говорит: «не подходит рассказ», другая: - «стихи не годятся»У,
Тургенев - «при встрече случайно задев, чуть слышно сказал: «Извините».]
[Купец третьей гильдии узнаёт, что встретившееся ему триумфальное шествие - в честь Достоевского]:
- Боже ты мой, если какого-то Достоевского толико почитают, что же это будет, когда господин Гейнце помрут?
(«Плутарх Российской, или Ридикюль остроумия»)
«Преизрядной стихотворец» Балтрушайтис подошел в ресторане-к Куприну и представился:
- Балтрушайтис!
На что,«оный сочинитель, Куприн, ответствовал:
- Я уже».
(«Плутарх Российской, или Ридикюль остроумия»)